Дьявол по соседству

Горим в аду вместе - Ну, что, отличная работа, ребята. Нам надо это отметить! - менеджер вскинула руками и восторженно подпрыгнула, легко толкая Нейджи в плечо, чтобы он перестал смотреть в одну точку. - Что вы такие кислые, а? Трудно было сказать, когда в их суровом мужском коллективе появилась шумная девушка. Её внешность была такая же, как и её взрывной характер. Красно-алые, с оттенком малины волосы доставали чуть ниже лопаток, а яркие, необычные глаза, прикрываемые стёклышками очков, всегда светились чем-то сверхъестественным. Карин была организатором всех их интервью, и расписаний парней на день, да и на ближайший месяц, в какой-то мере зависело от неё. Красноволосая отлично справлялась с этой работой. - Хо, я устал. Может, не стоит? - Сай упал на небольшой бежевый диванчик и расплылся в улыбке. Они были сейчас в квартире, которую им всем снимал спонсор. Квартира была очень большой, даже слишком большой, и очень красивой. Почти везде преобладали белые и бежевые цвета, где-то сменяясь серебром или же тёмной охрой с шоколадом. Если вспомнить, сколько вечеринок уже пережили эти стены, становится страшно. Здесь впервые попробовал алкоголь молодой Хьюго, что было весьма забавно для окружающих. Акаши получил отличные фото, которыми шантажировал друга уже на протяжении нескольких лет, чем был весьма доволен. Сасори продолжал подписывать какие-то документы. В последнее время, казалось, он всю свою жизнь посвящал группе. - Ещё как стоит! Карин, давай покажем им, что значит настоящая сила воли! - продюсер — пятидесятилетний, уже седой, мужчина с невероятно весёлым характером — поддержал девушку и полез в буфет. - Джирайя-сама, прекратите, пожалуйста! Я не это имела ввиду! - Карин выхватила бутылку вина из рук своего начальника. - Вспомните, что было в прошлый раз! Я больше такого не вынесу. - Вот именно. Джирайя-сама, лучше идите спать, - Нейджи косо посмотрел на продюсера и огорчённо вздохнул. - Ну, что вы так все сразу взъелись? Как бы там ни было, но мы отлично выступили, - Гаара сидел на стуле за барной стойкой и с удовольствием ел шоколадный десерт. - И, да, кто-нибудь видел Саске? - Нет, он уехал сразу с концерта. Можешь позвонить ему. Пусть возвращается, у меня к нему дело есть, - Сай посмотрел на дисплей своего сотового. - Не буду я ему звонить, не хочу, чтобы на мне весь гнев срывали. Хитрый ты, Акаши, - Собаку оставил конфеты в покое и просто наблюдал за происходящим вокруг, подперев подбородок рукой. - Кстати, что вообще случилось? - Не важно, сами разберёмся, - махнув рукой, брюнет устало потянулся. - Ка-а-арин, свари мне ко-о-офю. Пожа-а-а-алуйста, - протянул он и мило посмотрел на девушку, специально коверкая слова. - Ладно, - красноволосая, напоследок ещё раз пнув продюсера, ушла на кухню. Спустя пол часа почти все разошлись по своим комнатам, чтобы хоть чуть-чуть выспаться перед завтрашней фотосессией. Отказался от отдыха только Акаши, который ждал возвращения Саске. *** Учиха тихо открыл дверь в квартиру. Повесив куртку и сняв высокие гриндера он, как можно незаметнее, решил попасть в спальню. Когда Саске лаконично проскальзывал мимо кухни, послышался кашель и его за плечо дёрнул Акаши, возвращая к себе. - Где шлялся? - спросил брюнет, вскинув вверх правую бровь. - Тебе какое дело? - Ладно, тогда так, кофе будешь? - Сай протянул брюнету чашку. От горячего напитка веяло паром и приятным ароматом. - Да. Из крана каждые одиннадцать секунд срывалась капля воды и громко разбивалась о железную поверхность. С улицы в комнату проникал шум автомагистрали. Они сидели на кухне за столом и говорили о пустяках, пока Сай многозначительно не поставил чашку на стол так резко, что грустно звякнул белый фарфор. - Саске, почему ты не сказал Сакуре, что мы уезжаем? - Уже знаешь? А зачем мне было ей говорить? Кто она такая? - ничуть не удивившись вопросу, ответил черноглазый и спокойно продолжил пить кофе. - Саске. Прекрати быть таким эгоистом, - Сай продолжал улыбаться, как и обычно. Учиха уже давно заметил за ним эту особенность: когда Акаши сильно злился, его улыбка становилась кривой и фальшивой. А сейчас она была именно такой. - Просто скажи, разве эта девчонка должна для меня что-то значить? - вздохнул брюнет. - Да. Сам подумай. - Я думал. Я думал очень долго, - Учиха поставил чашку с кофе на стол и как-то зло посмотрел на друга. Внутри у него всё кипело, Саске никогда не любил проникновения в его душу. Его это злило и выводило из себя. И теперь, когда из головы не выходила глупая Харуно, ещё и Сай стал нести чушь. - Зачем ты вообще лезешь в мою жизнь? Может, лучше с Ино разберёшься? Сколько раз ты ей уже изменил? - Учиха, следи за словами. - Тон Акаши резко сменился на грубый, а глаза сверкнули чем-то недобрым. - Я никогда ей не изменял! - Правда? - Честно говоря, Саске прекрасно понимал, что провоцирует гитариста. Но сейчас ему это было необходимо. Нужно было куда-то выплеснуть те эмоции, что скопились в груди. А так как Сай первым начал этот разговор, пусть всё так и будет. - Заткнись! - Акаши подскочил с места и за шиворот притянул к себе Учиху. - Ещё одно слово, и завтрашнюю фотосессию придётся отменить. - Я тоже так думаю, надо бы её перенести на четверг! - ядовитый шёпот брюнета разнёсся по комнате. В следующую секунду Сай ударил парня в живот, отчего тот согнулся, а из уголка рта потекла струйка крови. Вытерев её, Учиха столь же рьяно отправил кулак прямо в подбородок Акаши, брюнет пошатнулся и чуть не упал на пол. Чашка слетела со стола и разбилась о кафель, разлетаясь осколками. - Что здесь происходит? - в комнату зашла сонная Карин. Учиха повернулся к ней, отпуская ворот рубашки Сая. Акаши осел на пол и вытер выступившую у губ кровь. Карин застыла — Саске выглядел так страшно изменившимся, что было трудно поверить, что это и в правду он. В глазах словно пылал огонь прожигающий на сквозь, а на губах играла ухмылка. - Вы что, подрались? - красноволосая подбежала к Акаши, помогая ему встать. - Саске! - Что? - брюнет безразлично посмотрел на менеджера, а после без слов вышел из кухни. - Карин, забудь. - Сай убрал с себя руки девушки и пошёл в ванну, чтобы разглядеть последствия своей глупости. - Да вы хоть понимаете, что у вас завтра съёмки?! Два олуха! Сколько можно меня бесить!? - девушка нервно пнула стул, но внезапно успокоившись стала собирать осколки. - Саске — дурак, снова взялся за своё... - невнятно пробурчала она, пытаясь соединить кусочки фарфора. Учиха лежал на кровати в своей комнате. Всё ещё немного болели рёбра, после удара Акаши, а во рту был неприятный, солоноватый привкус крови. «Чёрт. Что на него нашло?! Это же не я виноват! Чёрт, чёрт, чёрт! Ненавижу!» - Приложив руку ко лбу, он закрыл глаза. - «Зачем я ей позвонил... Зачем набирал бесполезные цифры, пока сердце билось как бешеное. Честно, как школьник какой-то. А она ещё и трубку не взяла. Чёрт. Ненавижу себя...» Сегодня он три часа разговаривал с Наруто, выслушивая в свой адрес самые «лестные» слова. Блондин узнал, что Сакура ничего не знает от Ино. Вот кто виноват во всех бедах Учихи. В прочем, так даже лучше. Саске думал, что если его будет кто-то винить, то сам он сможет хоть чуточку себя простить. Но вообще-то ни лекция Узумаки, ни удар Сая помощи не проявили. Поэтому чувство под названием "я - гад" не исчезало. После разговора с блондином, по наставлению друга, Саске вбивал в список контактов короткое «Сакура», а после долго не мог нажать на кнопку вызова. Его сердце вылетало из груди, отчего он злился ещё сильнее. Наверное, если бы он не взбесился на самого себя, так бы и не позвонил ей. Но глупая Харуно не взяла трубку. Может, просто не заметила. Но раз так, то значит, что этот звонок ей совсем не нужен. Больше всего ему было интересно, почему он так волнуется за неё. Из-за этого его душа словно горела. Будто бы в аду. *** Сакура сидела на подоконнике и устало наблюдала за городом. Меланхолия стучалась в сознание уже вторые сутки. В плеере играл «Everything dies». Каждую минуту она вслушивалась в его голос. Замирала. Снимала наушники, чтобы убедиться, что всё ещё одна, а потом снова погружалась в музыку. Это было так страшно — думать, что он больше не вернётся. Когда это началось? Когда в её сердце влез этот дьявол? Когда успел украсть душу? Это чертовски больно — чувствовать, как сердце в груди разрывается на мелкие осколки. Но как бы она не пыталась заглушить эту боль — ничего не помогало. «Забудь. Я больше не стану прежним. Я собрал свои вещи и ушёл. Не попрощавшись. Ты будешь за меня молиться? Извини, нам не суждено быть вместе.» Слова как ни к стати полностью соответствовали настроению. Интересно, когда Учиха написал эту песню? У него было много девушек?.. Этот вопрос так внезапно посетил её голову, что она сама вздрогнула. Учиха невероятно красив и популярен, наверняка, у него было очень много красивых девушек. Значит, у такой, как она, вообще не может быть шанса. «Стоп! Какой шанс? Мне. Не нужен. Учиха. И я ему тоже. Не нужна... Не нужно строить глупые мечты, мисс Харуно, - подумала Сакура, слезая с подоконника и снимая наушники, откладывая их в сторону". Естественно, Саске так и не позвонил ей. Она и не надеялась. Но когда Ино разговаривала с Саем, сердце так билось. Так сильно хотело выпрыгнуть из груди. Ужасно. И сейчас, что изменится от того, что она будет ронять слёзы в остывший кофе? Может, будет не так больно. Но она и не должна испытывать боль. Просто забыть о нём? Невозможно. Нельзя забыть то, что окружает тебя повсюду, преследует изо дня в день. «Everything dies» были очень популярными, и на улицах Токио всюду попадаются их плакаты. Журналы, на обложках которых нередко встречался Учиха и остальные участники, с жалкими интрижками и скучными заголовками. Теперь Харуно и в школе стала слышать разговоры одноклассниц о них. Как она раньше не замечала? «Участники Everything dies в Берлине! Два месяца продлятся гастроли в Германии. После этого Акасуно Сасори и продюсер Джирая планируют сразу же ехать в Корею. По последней информации, стало известно, что группа отдыхала в своём родном городе — Токио. Они не давали концертов и просто провели выходные в своё удовольствие. Однако, нашими репортёрами был замечен Акаши Сай. Его видели с незнакомой девушкой. И теперь вопрос дня — кто она?» Сакура выключила телевизор. Он был бесполезен. Зачем его вообще купили? Помнится, Сакура никогда не замечала, чтобы Саске смотрел его. Он обычно либо пропадал у себя в комнате, либо читал. Харуно упала на диван. Усталость накапливалась с каждым днём всё больше и больше. - Так! Надо развеяться, Сакура! Слова разрезали тишину, которую до этого нарушали только шипение из наушников и щебетание репортёра по телевизору. Взяв себя в руки, розоволосая стала собираться. В последние дни в Токио было тепло. Почти что весна. Девятое февраля. Надев юбку в складку шоколадного цвета и накинув поверх тонкой бежевой рубашки ветровку, Сакура натянула светлые молочные гольфы и осенние ботиночки. Напоследок она взглянула в зеркало и направилась к выходу, не забыв прихватить при этом немного денег и мобильник. Она совсем не заметила, что на дисплее светились двадцать восемь пропущенных вызовов. Двадцать семь из них принадлежали неугомонному Узумаки, который хотел приободрить подругу, а один "неизвестный", похоже, желал вообще остаться незамеченным. Харуно шагала по улице, перепрыгивая через лужи, в которых плавали блики солнца. В плеере по прежнему звучал только голос Учихи. Ничего другого Сакура слушать не хотела. После того, как Ино скачала ей все эти песни, она каждую минуту в руках вертела заветную карту памяти. Один без трёх четвертей гигабайт памяти — разве столько в её сердце занимает Учиха? Наверное, намного больше. Сакура вздохнула. Она стояла напротив городской больницы. Ещё в январе они вместе с Саске навещали Итачи. Он выглядел очень подавленным. Но ходить к брату Саске без него самого зеленоглазая раньше не решалась. Кто она ему? Никто. Но сейчас она смело зашла в холл госпиталя. Там, как и обычно, было очень светло и всюду витал больничный запах таблеток и лекарств. Если подняться на четыре этажа выше, можно оказаться в кабинете главного врача, а если до пятого, то Сакура уже будет возле палаты Итачи. Решив не беспокоить лишний раз старичка, Сакура поднялась на предпоследний этаж и остановилась напротив входа в палату. Ей вдруг вспомнились слова доктора: «Итачи-сан обязательно поправится. Не волнуйтесь. Молодой господин, а это Ваша девушка?» - старичок взглянул тогда на ошарашенного Саске, зеленоглазой казалось, что он даже мысленно помолился, отчего становилось только смешней. «Нет, у меня нет девушки», - ответил тогда Учиха и безразлично отошёл в сторону. А дедушка продолжал нашёптывать улыбающейся Сакуре что-то про счастливую жизнь. И сейчас, если бы был такой шанс, зеленоглазая бы снова тысячу раз пережила тот момент. Сакура прошла в палату. Сквозь открытое окно в светлую комнату проникал свежий воздух. Возле кровати, застеленной белыми простынями, размещалось много разных приборов, на одном из которых медленно пробегала кардиограмма сердца. Тонкие трубочки капельниц и кучи проводов тянулись к бледной коже брюнета. Он совсем не выглядел больным. Не смотря на бледный цвет кожи и круги под глазами, нельзя было сказать, что он не мог очнуться вот уже как три года. Тёмные, длинные волосы были завязаны в косу и доставали почти до пояса. А спящее лицо не покидали аристократичные черты. Сакура ещё тогда заметила, что Итачи с Саске очень похожи. Только вот старший брат выглядел немного мягче. Может, так казалось только из-за того, что он спит? «Он старше меня на девять лет. Сейчас ему двадцать шесть, - Сакура снова вспомнила слова Учихи младшего. - Не спрашивай меня о нём, хорошо, Сакура?» И она кивнула в ответ, а на самом деле ей хотелось столько узнать. Ещё тогда она так отчаянно желала стать хоть чуточку ближе к Саске. Хоть чуть-чуть разглядеть его душу. А он не давал ей этого. Больно резал сердце, заставляя понять, что она ему не нужна. - Здравствуйте, - Сакура слегка поклонилась и присела на стул, стоящий рядом с кроватью. - Знаете, говорят, что если разговаривать с человеком, который находится в таком состоянии, как Вы, то он очнётся быстрее... Вы скучаете по Саске? Я не знаю, каким он был раньше. Может быть, не таким равнодушным? Знаете, Ваш брат очень хорошо умеет разбивать сердца. Но на самом деле, это я — наивная дурочка. Иногда мне кажется, что я не смогу без него жить... Это так странно. Итачи-сан, мне кажется, это так странно. Я ведь не должна к нему что-либо чувствовать! Я ведь обычная. А он от меня так далеко, что я могу только смотреть, как он сияет там, где-то очень далеко от меня. Итачи-сан, мне кажется, я влюбилась. Я каждое утро. Каждое утро вспоминаю его. И вечером тоже. И даже в обед. Я вспоминаю о нём перед сном, и когда завариваю кофе на кухне. Я ведь ненавижу кофе. Если бы меня кто-то спас из этого ада — как бы я была счастлива. Но я совсем не хочу забывать его, я только хочу понять его. Он часто очень холодный и резкий. Но всегда заботился обо мне на протяжении этих двух недель. Пусть и издевался постоянно, но он помогал мне. Я привыкла к нему. Очень привыкла. - Харуно сомкнула в своих ладонях холодную руку парня. Хотелось его согреть. Хоть чем-то помочь. Но, наверное, это Итачи ей сейчас помогает «выслушивая» жалкие мысли. - Итачи-сан, я думаю, он по Вам очень скучает. Вы ещё долго будете спать? Итачи-сан... - её шёпот пронёсся словно живой, коснувшись души. Из глаз снова покатились непрошеные слёзы. Сколько раз зеленоглазая винила себя за это. Но чувства просто взрывались внутри, разрывая рёбра и сердце. Она была уверенна, что скучает по Саске намного больше, чем кто-либо ещё. Но разве ей можно это делать?.. Солёные дорожки продолжали бежать из глаз, когда на мгновение Сакуре показалось, что рука брюнета под её ладонями едва заметно шевельнулась. Аппарат, показывающий кардиограмму, протяжно запищал, а затем короткие звуковые дорожки стали прыгать быстрее.