Смертельный кадр 2: Забытые воспоминания

Где-то в вышине и по сторонам слышался приглушённый шелест. Успокаивающий, но в то же время возвращающий в реальность. Дождь… Каркат приоткрыл мутные глаза, но почти сразу их закрыл, когда ощутил на лице влагу. И правда - дождь. Чёрт возьми… Что произошло? Вроде они свалились вниз с обрыва… Интересно, как там Эгберт. Кар вновь открыл глаза и чуть повернул голову. Джон сидел рядом спиной к нему, задумчиво смотря куда-то вперёд. В его руках были грязные бинты - видимо, он успел сделать перевязку. Парень весь промок до нитки, лицо его казалось уставшим, а взгляд был отстранённым. Ну, зато хоть цел. Вроде. - Хей, Эгберт, - собственный голос казался Вантазу непривычно тихим. Воздушник вздрогнул и обернулся. Скула его оказалась разбита, но парень только устало, широко улыбнулся. Мокрая чёлка прилипла к его лбу, а боковые пряди – к щекам. Это было по-своему мило. - Хей… - тихо проговорил Эгберт, голос его было едва слышно за шумом дождя. – Ты наконец-то очнулся. Кар слегка нахмурился. - А я долго не приходил в себя? - он перевёл взгляд вверх. М-да, всё тот же идиотский обрыв… Это уже второе падение с него, если быть точным. И где-то третье падение за… сегодняшнюю ночь? Наверное. Похоже, это становится их любимым занятием. - Не знаю, - Джон пожал плечами. - Я очнулся - ты лежал, и у тебя рана на виске раскрылась. Я тебя перевязал, сел рядом, а потом пошёл дождь. Минут через десять ты очнулся. - Хм… - Вантаз приподнялся. Локти неприятно ныли, и левая щиколотка тоже. Ах да - его ещё и призраки хватали. Когда только уже - и не скажешь. - Спасибо за перевязку, - фотограф опустил взгляд - камера лежала у него на коленях вместе с какими-то крошками… стоп. Каркат пригляделся (насколько ему позволяло всё ещё плавающее зрение) - это были осколки стекла. Странно - что могло разбиться? У фонарика в нагрудном кармане не было ничего стеклянного. Разве что… Сердце пропустило такт. - Только не это. - А? Что случилось? - Воздушник вопросительно поглядел на друга. Шумно сглотнув, Кар развернул камеру объективом к себе. На его лице отразилась смесь отчаяния и досады. - Линза разбилась. Лицо Эгберта вытянулось. Он резко выхватил у Вантаза камеру. - Быть того не может! - чуть ли не выкрикнул парень, глядя на объектив. Линза и вправду была разбита. В съёмном кругляшке остались лишь небольшие осколки. Каркат продолжал смотреть на камеру. Карие глаза выражали страх. Даже откровенный ужас. - Теперь… нам нечем дать отпор. Джон выдохнул - оказалось, что он не дышал с того момента, как взял камеру. - Мы… - голос его дрогнул. - Мы умрём здесь? - Похоже на то. Не уверен, что мы сможем отыскать сменную линзу… - плечи Ката поникли. Он прикрыл глаза. - Хе… Хе-хе, - Воздушник судорожно хохотнул. - Это… чёрт, - руки его задрожали. Кар провёл рукой сквозь мокрые волосы. Взгляд его не выражал ничего. - Что ж… Наверное, я не должен был выжить ещё тогда. А сейчас просто закончилась отсрочка. Джон тупо смотрел перед собой, затем судорожно засмеялся. С каждым новым смешком голос его становился всё надрывней, всё чаще проскакивали истеричные нотки. Через пару минут парень уже просто истерически хохотал. Вены на его шее напряглись, и, казалось, Эгберт не мог остановиться. Честно говоря, сейчас любой громкий звук раздражал. Легко… Поэтому, когда Джон начал истерически смеяться, Вантаз просто сорвался. Он вцепился ему в ворот и стал трясти. - Заткнись! Просто заткнись!!! Господи, зачем я только согласился ехать в эту треклятую дыру, которая напомнила мне о моём сраном детстве?! И вообще - если б ты, мудачина ёбаный, не нашёл этот грёбаный особняк в интернете, нашим жизням бы ничего не угрожало!!! - перестав трясти Эгберта, Каркат отвесил ему оплеуху, а затем собрался было ударить по лицу кулаком, но остановился на полпути. Дёрнувшись от оплеухи, Воздушник тупо сидел, повернув голову в сторону от удара. Затем выдохнул: - Я… Я хотел помочь. Не выпуская его ворот, Кар опустил голову. Руки его начали дрожать - сперва мелко, затем всё сильнее. Да и не только руки - парень дрожал в принципе. Джон повернул к нему лицо и робко, аккуратно положил руки на его плечи. Сначала он вдохнул, чтобы сказать что-то, но затем, судорожно выдохнув, прижал к себе парня. Сейчас Эгберту наплевать, как они выглядят со стороны – смотреть на них было некому. Похоже, это было правильное решение - Вантаз ткнулся лицом ему в плечо. Послышались сдавленные всхлипы. Уже во второй раз этот дерзкий, серьёзный, выглядящий уверенным в себе парень плакал на плече у Воздушника. Неудивительно – столько всего навалилось же… Джон вновь выдохнул, почему-то вдруг успокоившись. Он только крепче прижал к себе друга, прикрыв глаза. Позволяя сильному ливню смыть с себя все тревоги. Эгберт вновь начал спокойно улыбаться. И даже что-то напевал… Как оказалось, этот парень умеет петь, и слух у него отменный. Почему-то всё это - и объятия, и пение - действовало на Карката на удивление успокаивающе. Он постепенно затих, даже несколько прислушиваясь. Джон пел какую-то старую песню. Кажется, колыбельную - про голубя, что летел высоко в звёздное небо и танцевал там со звёздами. Кар не думал, что когда-либо ещё услышит эту песню и – что было самым поразительным – будет рад её услышать. Эгберт вскоре стих, немного сфальшивив последнюю ноту. - Как ты? - тихо прошептал он на ухо Вантаза. - Лучше, - отстраняться Каркат пока не стал. Ещё немного… Слишком тепло и спокойно. - Прости, что наорал и дал по роже. - Ничего - иначе бы я не успокоился, - Джон явно улыбался. Кар слегка нахмурился. - Странный способ успокаиваться - посредством выслушивания в свой адрес всяких далеко не лестных эпитетов, сказанных на повышенных тонах… Хотя, может, и нет, - он выдохнул, тыльной стороной ладони утирая лицо. - Ну… - Воздушник выдохнул. - Кричат на меня очень редко, поэтому это действует на меня отрезвляюще. И… я не мог позволить, чтобы тебя сломали, Кар, - он посмотрел другу в глаза. Вантаз отстранился. Сейчас его глаза несколько покраснели. Но вроде во взгляде не читалось больше никакого отчаяния или чего-то подобного. Парень, скорее, был несколько озадачен. - Предлагаешь орать на тебя почаще? - он слегка усмехнулся. - Ибо мне кажется, что ещё какой-нибудь прикол - и я точно сойду с ума. - Я не это имел в виду, - Джон опустил взгляд. В голове всё запуталось, заболели прежние ушибы, но ливень, что и не думал прекращаться, смывал вместе с пылью и грязью все мысли. Почему-то Эгберт решил, что должен этим поделиться. - Ливень… Он, кажется, вымывает из моей головы все мысли. Сам не понимаю, что говорю, - но говорить нужно. Воздушник будто чувствовал, что чем больше он скажет, тем больше сил будут иметь эти слова. Каркат поднял взгляд на тёмное небо. Всё так же - ночь. Одна бесконечная ночь. - Интересно, если мы вернёмся обратно во времени… мы вернёмся в ту же ночь, в которую только приехали сюда? Или же нет?.. Время и пространство тут явно ведут себя по-странному, - протянул фотограф. - Я буду рад, если мы вернёмся в ту же ночь, с которой всё началось, - Джон невольно залюбовался лицом Карката. Оно казалось совсем бледным, и каждая его черта завораживала, - тогда мы можем посчитать всё это кошмаром. Кар вновь посмотрел на Эгберта. Затем грустно улыбнулся. - Ты, может, и сумеешь представить это для себя как кошмарный сон. Насчёт себя я сомневаюсь только, - он опустил взгляд на камеру. Джон вздрогнул, а затем опустил взгляд. - Каркат, я… - он выдохнул. - Я бы очень хотел быть тебе полезным. Поддержать, помочь. Честно! Ведь именно для этого и существуют друзья. Но я не знаю, как тебе помочь. Стоит этим трём, - Воздушник нахмурился, пытаясь выдумать для трёх ведьмочек прозвище пообиднее, - мойрам появиться - и меня схватывает холод. Я даже двинуться не могу - так мне больно. Я… - он осёкся. - Я даже уже Арлекина этого не так боюсь. Особенно после того, как ты с ним справился. Этот парень же был твоим другом. Вантаз слегка повёл плечами. - Вроде того. Хоть он и был несколько нездоров. Но я бы не сказал, что он сумасшедший, - он нахмурился. - Особенно если учесть, что я тоже вижу этих мойр. А то в таком случае в психушку можно упечь и меня… - парень прикрыл глаза. - Кстати - довольно точное прозвище для этих трёх засранок, - затем он осторожно открутил разбитую линзу с камеры и посмотрел на неё. - И ещё - польза от тебя есть. Ты просто сам этого не осознаёшь. Джон улыбнулся. - Неужели ты хвалишь меня? Хе-хе-хе. Я отмечу этот день в календаре как праздничный! - он подсел к журналисту, тоже начав разглядывать камеру, думая, как можно её исправить. Напряжение в воздухе ощутимо спало, ливень чуть успокоился, и капли воды уже не жалили кожу. - Отметь-отметь - ибо не факт, что ты услышишь от меня что-то ещё… скажем, полгода. Или год. Не знаю - я подумаю ещё, - протянул Каркат. - В чём нам отчасти повезло - линза тут съёмная. Та, что действует как заряжатель кадров против призраков. Значит, надо постараться найти замену, хоть это и звучит как что-то нереальное. Но чем чёрт не шутит? Мы уже столько всякой хрени нашли за время нашего похода. - Тем более, если призраки начнут появляться и будут агрессивно настроены, мы и без линзы сможем это понять - ведь, толком, кроме этих трёх никого не осталось. Остальным до нас дела нет, - Эгберт поднялся, отряхивая насквозь промокшие джинсы. И зачем он это сделал - чище они от этого не стали. А затем, спохватившись, парень проверил свою зеркалку. Удивительно, но та была в порядке. И рюкзак всё ещё был на месте. Кар встал следом, проверяя свою зеркалку, что он всё это время таскал на шее (ибо она была бесполезна). Вроде всё в порядке… Чёрт, лучше бы она разгрохалась, чем линза на Обскуре! Ладно уж. Вантаз встряхнулся: - Ну-с. Снова обратно в особняк? Сомневаюсь, что мы сможем убежать, если мы вне времени. И, скорее всего, ограничены в пространстве. - Ага. К тому же торчать под ливнем дальше я не хочу - тогда наше оборудование окончательно промокнет, - Джон спрятал зеркалку под рукой, хоть как-то защищая от воды, и быстрым шагом направился по тропе от обрыва. Каркат направился следом за ним. Только сейчас он заметил, что лес стал вроде как гуще. Видимо, время снова отмоталось назад. Но насколько? - Везет ещё, что у нас плёнка осталась, - Кар поглядел на счётчик кадров. – Хотя, и её уже немного - двадцать кадров. На Стина ушло порядочно. Эгберт ободряюще улыбнулся. - Думаю, пока будем перерывать особняк, найдём и плёнку тоже - она ведь периодически встречалась на протяжении всего нашего пути, - хотя, конечно, удача может совсем повернуться к ним спиной в этом богом забытом месте, но об этом лучше не думать. - Кто знает. Неизвестно, сколько плёнки хозяин особняка успел рассовать по разным комнатам… Хотя, вообще странно, что мы её находим в принципе, - в кармане от ходьбы что-то тихо звенело. Ах да, хрустальный бубенчик. Вантаз и забыл про него. - Кстати, надо будет ещё наведаться в комнату с приёмником. - Может, с неё и начнём? - Воздушник поглядел на него. - Я тоже так думаю. Вскоре вдали показался особняк. Всё такой же мрачный - задний двор не исключение. Каркат нахмурился. - Так. Если мы сейчас пойдём через задний двор, то это наверняка будет опас… - индикатор на камере внезапно замерцал голубым. - … нее. Так, ладно, где-то что-то есть. - Но ты не сможешь это что-то сфотографировать, Кар, - Джон опустил взгляд на камеру. - А я и не собираюсь. По крайней мере, пока что камера может работать как… поисковое устройство? Вроде того, - они всё приближались к заднему двору. Оказалось, что камера реагировала… на призрак Августина. Мальчишка стоял возле двери, через которую ребята в прошлую ночь вышли во двор. - Стин, - Эгберт сдержанно улыбнулся, кивая ему. Призрак развернулся и скрылся за дверью. Каркат с долей недоверия поглядел на дверь, затем перевёл взгляд на Джона. - Полагаю, нам придётся следовать за ним. - Похоже на то, Каркат, - Эгберт подошел и тронул ручку двери. Та спокойно открылась. Коридор за дверью - тот, что с лестницей на второй этаж - был абсолютно бесцветен изнутри. Как в старом кино. Свет от двух фонарей был значительно более тусклый там, в помещении. Стин стоял рядом с лестницей и указывал наверх. Джон поглядел на мальчика, а затем вопросительно на Кара. Тот несколько колебался входить внутрь - эта бесцветная аура ему не нравилась. Но затем он переступил порог комнаты - все цвета у него сразу же пропали. Только камера продолжала светить тем же голубым светом. Вантаз обернулся к Воздушнику и что-то произнёс… но что - парень не услышал. Похоже, эта аура ещё и поглощала звуки. Эгберта охватил страх, он дрожащим голосом позвал: - Ка-ар… Я тебя не слышу. Каркат поднял бровь, слегка приоткрыв рот. Похоже, он понял, что никакие звуки в бесцветном помещении не слышны. Коротко задумавшись, фотограф жестом указал Джону идти к нему. Эгберт неуверенно потоптался на пороге, а затем, собравшись и шумно выдохнув, переступил невидимую грань между двумя, можно сказать, измерениями. На мгновение в голову пришла мысль, что надо было бежать отсюда прочь, но Кар был прав. Внутри было заметно холоднее. Почти как в большом морозильнике, а ведь только осень, хотя от дыхания пар не шёл. И было ощущение, что в уши словно ваты напихали. Кат бесшумно выдохнул, затем направился в сторону лестницы. Стин сразу же начал подниматься по ней наверх. Джон спохватился и, нагнав Карката, крепко взял его за руку. Вантаз на момент замер, затем слегка кивнул и ступил на лестницу. Свет от двух фонарей не добирался до самого верха, как раньше, а только до половины. Поэтому Каркат ступал очень осторожно, стараясь при этом не выпускать руки Эгберта. Другой рукой он сжимал камеру Обскура, которая продолжала мерцать голубым светом. Джон тоже освещал лестницу фонарём, который работал только каким-то чудом, крепко держа Кара за руку и стараясь не обращать внимания на звуки фортепиано, которые в его голове наигрывали мелодию Августина. Добравшись до верха, парни увидели, что дверь в спальню открыта. В ней всё было так же - двухэтажные кровати, тумбочки… и коробка на одной из кроватей. Стин стоял чуть поодаль от двери и указывал на коробку. Кар слегка нахмурился, но затем направился к этой коробке. Чем ближе он подходил, тем ярче становился свет на камере. Вантаз опустился на кровать и, выпустив ладонь Джона и отложив камеру, взял коробку в руки. Он открыл крышку - внутри была пачка изрисованных листков, всё та же плюшевая игрушка-арлекин (теперь голова была на месте) и небольшая шкатулка с синей крышкой и позолоченными растительными узорами. Каркат вытащил из коробки игрушку и озадаченно посмотрел на неё. Эгберт тем временем присел рядом и взял в руки шкатулку, думая, как они могут видеть позолоту и синюю эмаль в монохромной атмосфере. Странная шкатулка… Кат продолжал вертеть в руках игрушку. Затем начал прощупывать её и, приложив немного усилий, оторвал ей голову. Что-то подлетело в воздух, блеснув в свете фонарей, и упало на пол, откатившись к дальней стенке. Джон испуганно вздрогнул от этого и, кинув на Кара взгляд, поглядел в ту сторону, куда полетело это что-то, стараясь высмотреть, что это было. Само собой, свет до дальней стены не доставал. Вантаз отложил коробку и, взяв в руки камеру, поднялся и направился в сторону оброненной вещицы. Воздушник проводил его взглядом, затем опустил взгляд обратно на шкатулку и попробовал открыть ее, нажав на маленькую кнопку спереди. Слуховая иллюзия всё ещё его мучила. Шкатулка не открылась даже после нескольких нажатий на кнопку. Кстати, что ещё странно - вещица была на удивление тёплой, опять же в контраст всему окружающему. Каркат вернулся достаточно быстро и тронул Эгберта за плечо. Тот вздрогнул, иллюзия, наконец, пропала. Он поднял взгляд. Кар слегка улыбнулся, затем поднял камеру на уровень глаз Джона. В объектив была вставлена новая линза, с заметно большим числом символов. Так вот что выпало из игрушки! Джон просиял и с широкой улыбкой заглянул в глаза Карката, стараясь передать ему свою радость. А ещё про себя Воздушник заметил, что Вантазу в чём-то даже идёт серый оттенок кожи. Каркат опустил камеру, вновь озадачиваясь. Ну да - свет индикатора не гас. Неужто ещё что-то осталось? Парень слегка пожал плечами, затем указал на тумбочку рядом. Поскольку фотограф не знал языка жестов, он на момент задумался, после чего постарался изобразить просьбу «Давай исследуем тумбочки поочередно, как в тот раз» серией резковатых жестов, указываний на себя, на Эгберта и на тумбочки. Джон некоторое время сидел, стараясь понять все эти движения, а затем жестом показал сначала на себя, а потом на одну из тумбочек, интересуясь, правильно ли он понял. Кар закивал. Он указал на себя, затем - на самую дальнюю тумбочку, потом следующую после неё, третью и четвёртую. Затем Вантаз указал на Эгберта, развернулся и указал на дальнюю тумбочку в другом конце, потом следующую после неё и оставшиеся две. М-да, пояснения для особо одарённых. Джон улыбнулся и, кивнув, направился к одной из тумбочек. Шкатулку он так и не выпустил из рук – вероятно, оттого, что задумался. В первой тумбочке Эгберту не попалось ничего. Вторая содержала в себе несколько листков с рисунками - странные, непонятные каракули, но на одном из них были всё те же три мойры. Сам листок оказался картой первого этажа - на двери напротив главного входа была пометка-кружок. Джон кивнул и хотел переложить листок в другую руку, но замер, когда понял, что держит в руках шкатулку. Что с ней делать - парень не знал, но просто бросить её что-то не позволяло. Эгберт коротко глянул в сторону Карката - тот в это время обшарил уже две тумбочки и принялся обследовать третью. Решившись, парень снял с плеч рюкзак и кинул шкатулку туда, а затем продолжил поиски, держа в руках карту. В третьей тумбочке отыскался небольшой кусочек мрамора. Последняя же была пустой. К этому моменту Кар тоже закончил обследовать тумбочки и стоял возле кровати, на которой лежала уже осмотренная коробка. Джон вернулся к кровати и с улыбкой протянул Каркату кусочек мрамора и карту. Кар принял находки, внимательно осмотрев каждую. Затем поднял кусочек мрамора, указал на него, затем на своё ухо - мол, «сперва попробуем прослушать звуки с камня». Положив его в карман и сложив карту, он показал Эгберту свои находки - книжку и коробку с плёнкой типа 90. Джон кивнул, а затем показал большой палец, одобряя находки Ката. Присев на кровать, Вантаз отложил камеру и взял книжку в обе руки, указывая Эгберту сесть рядом. Он кивнул на книжку, предлагая тем самым её прочесть - благо она была не очень большой. Джон кивнул и, опустившись на кровать, стал вчитываться в текст. Листки были несколько испачканы, но в целом текст читался. Это оказался дневник одной из воспитательниц - большинство страниц выдрано, на оставшихся было следующее: «Три неупокоенные души. Говорят, они влияют на сны. Поэтому ночь считается самым опасным временем суток. Никто из моих коллег по работе не верит, что с этим местом что-то не так… но я их видела. Три девочки в белых платьях. Дети жалуются, что тоже их видят - они поют какую-то мерзкую песню и мешают им спать, насылая кошмары. Я отправилась в подвал - там был склад книг, которые остались от одной местной жительницы. Не пойму только, зачем их взяли?.. Однако пользу они принесли: из одной из книг - её дневника - я вычитала, что когда-то рядом с этим местом жили ведьмы. Безобидные по своей сути. Но что-то заставило их озлобиться на жителей долины, и те наслали на них проклятье. Деревня в долине пропала как раз из-за вот этих девочек. Хм… Наверное, они какие-то злые духи? Не знаю. Но понятно то, что сильнее всего они влияют на детей. Стоит ещё покопаться в книгах. Вдруг что да отыщется?.. … Я нашла небольшую загородку. Заколоченное окошко в полу. Убрать доски возможности не было, но мне показалось, что там чьи-то к…» На этом записи обрывались. Джон вздрогнул и одними губами проговорил: - Кости… - он испуганно поглядел на Карката. Кар достал сложенную карту и перевернул её рисунком кверху. Губы его были поджаты, брови нахмурены. Он перевернул карту обратно, теперь смотря на отметку. Вход в комнату… В первую ночь там был склад антиквариата. А теперь… Эгберт тронул фотографа за плечо и потом указал пальцем на точку - «Мы должны идти туда». Кат на момент склонил голову, затем кивнул. Ну да, для чего же ещё в тумбе лежала плёнка 90? Наверняка скоро предстоит большая битва… Вантаз выпрямился, выдохнув, взял камеру в руки и поднялся. Затем поглядел на Джона. Воздушник поднялся следом. В светлых глазах его плескался страх, но он старался держаться уверенно. М-да, спокойно смотреть было трудно. Хоть, конечно, Каркат и сам боялся, и вообще в голове был дикий сумбур, но… как-то за Эгберта ему было даже страшнее. В голову пришла мысль. Кар сделал небольшой шаг вперёд поближе к Джону и взял его за руку. Стоит ли это делать? Стоит ли?.. Но может, это принесет хоть какое-то облегчение? Эгберт подбадривающе улыбнулся Кату, но было видно, каких усилий ему стоит эта улыбка. Он судорожно сжал руку друга. Да, стоит. Выдохнув, Вантаз слегка наклонился и накрыл губы Воздушника своими как можно более ненавязчиво. Он почувствовал, как по телу парня пробежались тысячи мурашек, и тот замер в растерянности. По идее, прекрасная возможность хорошенько запомнить, какие на вкус его губы, но пользоваться ситуацией было не слишком хорошо. Поэтому Каркат отстранился через минуту, отводя взгляд, но притом слегка сжимая ладонь Эгберта. Джон не отпускал его руки. А затем, выдохнув, уверенно направился вперёд, утягивая Кара за собой. Кат послушно пошёл следом за ним, в какой-то момент несколько опережая и спускаясь по лестнице первым. Он держал камеру наготове. Стина уже нигде не было видно - похоже, он выполнил своё последнее предназначение. По крайней мере, Вантаз на это надеялся.