Политика по-Анк-Морпоркски

Лорд Хэвлок Витинари обладал уникальным даром, которым могли похвастаться немногие, а именно – волчьим сном. Нескольких минут тишины и покоя было достаточно для него и заменяло собой обычный здоровый восьмичасовой сон. Об этом знал только сам лорд Хэвлок Витинари. Для остального мира – этот человек бодрствовал двадцать четыре часа в сутки. И никому, никогда, так и не удалось застать патриция спящим. Ни наемным убийцам, ни слугам, ни даже крысам, что шуршали под постелью по ночам. Неудивительно, что когда разгоряченный Себастьян Вель ни свет, ни заря вбежал в комнату патриция в «Висельнике», Витинари уже давным-давно проснулся. Патриций медленно прохаживался по комнате, слушая, как сопит во сне Воунз-младший (лежак слуги располагался на полу), и внимательно читая небольшой томик с заглавием «О культуре кунари». Хэвлок вперил внимательный взгляд в юношу и приложил указательный палец к губам. Отложив книгу, он жестом потянул за собой Себастьяна в коридор. Пусть Волч выспится, прошлый день слуга потратил на то, что постоянно бегал по поручениям патриция. В основном поручения касались монны Хоук и ее дальнейшего продвижения по жизни. Одно из этих продвижений сейчас смотрело на Хэвлока умоляющим взглядом, в котором читались сразу тревога, ярость и отчаяние. Себастьян Вель. И до того отличавшийся хорошей атлетической формой, юноша за два года еще более развил свое тело физически. Благодаря постоянным тренировкам с луком, на которых Витинари настаивал. Несмотря на косые взгляды Владычицы Церкви Эльтины, Себастьян успевал изучать и богословие, заучивать Песнь, молитвы, исполнять, другими словами, все обязанности святого брата. А еще Витинари прививал принцу хороший вкус, гибкость ума и на примере других правителей, мудрых и не очень, подталкивал Веля к тому, чем тот и должен был заниматься. Хорошо петь песенки под крышей и не думать о том, что происходит за стенами Церкви, вот только однажды кто-то вдруг вышибает дверь храма, грабастает все сокровища, убивает всех священников, и на этом карьера клирика оканчивается, печально и безвестно. И надо отдать должное юноше, из него выходил благодарный ученик. Именно благодарности добивался от Себастьяна Витинари, а не первоначального раболепия, проскользнувшего после их первого разговора в Церкви. Вель не разочаровал. - Теперь мы можем поговорить, - спокойно произнес патриций. - Хэвлок, мою семью убили! – выпалил тотчас Себастьян. - Подожди, убили? Всех? Как? Когда? – удивленно вопросил патриций, стараясь одновременно успокоить разгоряченного юношу. Вель должен был поверить: Витинари ни словом, ни слухом не узнал об этом никак ранее него самого. Там, в комнате, в аккуратной стопочке прочитанных писем на столе лежал конверт из Старкхэвена. Если опустить некоторые подробности письма от «антиванского ворона» (странный татуированный эльф все предлагал попробовать как-нибудь антиванский молочный коктейль, Витинари предпочел не размышлять, что бы это могло быть), то ассасин крайне доходчиво и подробно описывал как, кем и кто был убит. По сути, выжил только далекий брат по материнской линии, он же сейчас являлся и правителем, он же и марионеткой кого-то стоящего за троном. - Я узнал это только пару часов назад! Их всех убили! И братьев, и маму! И даже сестру! – Вель точно разъяренный лев начал метаться из стороны в сторону, в конце концов, ударив о стену кулаком. Патриций положил руку на плечо принца. - Я сожалею, Себастьян. Взгляд бирюзы встретился с серым холодом. Гнев отступил, накатила тоска и отчаяние. - Я не знаю, что мне делать, Хэвлок. Я зол. Ненависть сжигает меня изнутри. Я знаю, что должен сделать, но боюсь этого. - И что же ты должен сделать, мальчик? – будто патриций этого не знал. Но, нет. Себастьян должен был сам сделать этот шаг, своим умом дойти до подобного. - Я должен отомстить, - выпрямившись и став чуть ли не выше Витинари, уверенно заявил Вель. Патриций кивнул: - Все верно, все верно, мальчик мой. Нельзя оставлять убийц без кары божьей, - он похлопал юношу по плечу. – Как единственный оставшийся в живых наследник ты должен исполнить священный долг мести. Решимость Себастьяна еще читалась во взгляде, в напряженности тела. Эта решимость пройдет, когда месть будет свершена, но семена неуверенности в стезе человека Церкви были брошены на эту благодатную почву уже давно. Пусть сомневается, пусть раздумывает, обдумывает, сильная рука патриция, и его поддержка на пути правителя помогут мальчику выбрать верное решение. Вот еще один несомненный талант лорда Хэвлока Витинари – распознавать в людях те предрасположенности, о коих они не догадываются сами. - Милорд, вы поможете мне? – не просьба, не мольба, уже твердая уверенность в ответе собеседника, уже почти приказ. - Что ты, Себастьян, для тебя я – Хэвлок, - юноша немного расслабился, улыбнулся. – Конечно, помогу. Мы выясним, кто убил твоих родных. - И я убью их, - сжав руку в кулак, пообещал Вель. - Нет, нет, - легко подтолкнув следовать за ним, Витинари продолжил, обращаясь к удивленному подобным заявлением церковнику: Твоя месть должна быть остра, как кинжал справедливости, а потому – один ты не воин в этом поединке с судьбой. Они остановились у лестницы, ведущий в зал. - Но у меня здесь нет знакомых, кроме вас. Не предлагать же мне вам пойти со мной, - с отчаянием отозвался Себастьян. - Конечно, я кое-что смыслю в ратном деле, но, боюсь, возраст у меня уже не тот, - когда этого требовалось Витинари разрешал себе прикинуться «старичком». К тому же, это в какой-то мере веселило патриция. – Зато я точно знаю, кто тебе может помочь. - Скажите же мне, молю. - Терпение, Себастьян, помни то, чему я тебя учил. Сперва мы должны выяснить, кто повинен в сем злодеянии. - Да, вы правы, Хэвлок. Бессмысленно грозить небу. Витинари улыбнулся уголками губ. Вель не разочаровывал. - Прах твоих родных еще не остыл, следовательно, преступники не могли далеко уйти. Я немедля займусь вопросом их разоблачения. И, как только я выясню это, то направлю тебе вестника, он же поможет тебе с возмездием. - Хэвлок, воистину Создатель послал вас тогда в Церковь навстречу мне, - юноша сердечно сжал руки патриция, смотря на того с благодарностью. - Ступай в Церковь, помолись за упокой душ твоих родных. Себастьян поклонился и направился прочь. Все таким же быстрым шагом, но уже не таким дерганным от ярости и переполнявшего всего его горя. Витинари посмотрел вслед юноше, поднял брови и шумно выдохнул. Наверное, он и сочувствовал семье Веля, вот только это сочувствие было где-то глубоко, глубоко, в самом подвале сердца патриция, среди ненужных вещей и барахла, которое осталось с юных глупых и самоуверенных лет жизни. Что ж, нужно было действовать. Перво-наперво, вернуться в комнату, разбудить Волча и послать на рынок. Давно патриций не видел в своем номере свежих яблок, а сейчас был как раз сезон их сбора. Следовало себя побаловать. Затем, заняться делом Себастьяна. Стоило лишь все окончательно взвесить, как лучше подключить к этому делу Хоук. С той случайной встречи у Миирана они больше не сталкивались друг с другом. Ее он видел, она его – нет. Патриций недовольно хмыкнул. Первое впечатление загублено. Мииран не посмел бы сказать Дане, что она работает на Витинари («того господина, с которым ты только столкнулась, кстати, он тобой интересуется»), однако намекнуть мог. Привычным жестом погладив бородку на подбородке, патриций решил рискнуть. - Я предложил ей свою помощь с Бартрандом, - сидя за столом в номере Витинари, рассказывал гном о своей встречи с Хоук. – Теперь, понимаю, чем она тебе приглянулась, интересная девчонка. Целый год вместе с тобой следил за ее успехами. Да и в общении она приятнее многих. - Все-таки решили на Глубинные тропы отправиться? - откусив кусочек от дольки яблока, поинтересовался патриций. - Да. Дело обещает быть выигрышным со всех сторон, если будем осторожны и найдем подходящие проходы, - Варрик, в свою очередь, взял целое яблоко и с сочным удовольствием откусил. - Как на счет финансирования? - Скажу тебе тоже, что сказал Хоук – нам бы пригодились лишние деньги. Девочке осталось наскрести пятьдесят золотых, и она в доле. Берем ее с собой и вперед, - усмехнулся гном. – И, не волнуйся, я присмотрю за твоей Даной, хотя она и сама за собой присмотреть может. Патриций постучал пальцами по томику «О культуре кунари», раздумывая. Глубинные тропы – пещеры и ходы, бывшие залы гномьих тегов и брошенные ими города, - оплот порождений тьмы и прочих тварей, что могут быть и пострашнее. В воинском мастерстве и в том, что Дана не пропадет там, тем более, когда рядом будет Варрик, в этом Витинари не сомневался. Сомневался он в другом: найдет ли экспедиция Бартранда достаточно безопасный проход. Да и сам брат Тетраса… Хэвлок не доверял никому, даже друзьям (если таковые были). Таким, как Бартранд, он не доверял вдвойне. - Я могу предоставить Дане возможность заработать пару лишних монет, если ей так сейчас нужны деньги, - решил Витинари пока отвлечься от темы Глубинных троп и вернуться к планам Себастьяна. - Ты хочешь ее нанять? Снова? – Варрик рассмеялся. - Нет. Это работа…своего рода услуга одному молодому человеку. - Уж не Кастратику ли? – мигом догадался гном. Патриций закинул глаза вверх. Ох, уж эти прозвища. - Да, ему. Особого рода помощь, требующая участия клинка и боевого мастерства. Короче говоря, убийство во исполнение мести. - Так, я начинаю догадываться, что ты сам не собираешься ей предлагать это, а хочешь, чтобы я пнул нашу девочку в нужном направлении. - Если под «пнуть» ты подразумеваешь пойти в Церковь и сказать, что она готова помочь Себастьяну в убийстве шайки «Кремней», то – да, - довольно ухмыльнулся Витинари. - Ох, друг, и зачем я связался с тобой? – наигранно обреченно, но явно несерьезно покачал головой гном. - Затем, что тебе нужны истории. Варрик пожал плечами, хотя соглашался с каждым словом человека. Если после этого милая компания Хоук пополниться еще одним участником, умеющим держать оружие в руках, экспедиция только выиграет от этого. Помимо Хоук и Бетани, да и самого Варрика, они уже успели заручиться поддержкой Авелин. Даже сумели помочь ей продвинуться по служебной лестнице. Было странно осознавать, что сам Хэвлок не приложил руку к повышению подруги «их девочки» (Тетрас давно стал так именовать Хоук). А ведь мог бы. Или же он хотел посмотреть, на что Хоук способна без него? Как оказалось, на многое. Порой Варрик задавался вопросом: не родственники ли они? С чего вдруг Витинари так увлеченно участвует в жизни Даны, тайно ей помогает, направляет, следит за ее успехами и достижениями? Вероятность симпатии и сексуального влечения Варрик отбросил спустя полгода, как Хоук начала работать на Миирана. Почему? Скажем так, собственные наблюдения за поведением друга, который отдает предпочтение вечеру с книгой или разбору писем. Не тот тип. Затем, гном начал искать внешние сходства двух людей. Увы, здесь Тетрас потерпел еще большее фиаско. Волосы Витинари уже поддернула седина, но угадывалась вороная чернота гладко причесанной шевелюры. Хоук же – рыжая, причем волосы ее горели ярким пламенем. Глаза Хэвлока – серые, холодные; Хоук смотрит на мир теплыми зелеными глазами, пусть и хмурит часто тонко очерченные брови. Коршунов клюв патриция вообще нельзя было сравнить с аккуратненьким, чуть вздернутым носиком Даны; как и губы, у мужчины – тонкая полоса, по которой хоть вместо линейки мерь; у девушки – пухленькие лепестки, которые хочется целовать. Что же в этих двоих навело гнома на мысли о родстве? Целеустремленность, прозорливость, умение правильно подбирать выражения и «ключик» к каждому человеку, и еще много других качеств, определяющих характер, а также – сила, несомненно, это сшибающая с ног, увлекающая за собой сила духа, личности. Правда, Варрик не знал покойного отца девушки, а на одних таких качествах в родственники друг к другу можно половину Тедаса записать. - Варрик, Серые Стражи же путешествуют по Глубинным тропам? – откладывая в сторону книгу, прервал молчание Витинари. - Ты и сам это прекрасно знаешь, - хмыкнул гном, перехватил задумчивый взгляд друга: Есть предложения о том, где поймать одного из них и вытрясти из карманов карты? - Почти. Надо, сперва, проверить, - коротко рассмеялся Хэвлок. - Ладно. Проверяй. Я пока пойду в свой «люкс», а то скоро Дана должна придти на разговор дальнейший, заодно подкину твоего Кастратика ей, - захватывая с собой пару яблок, пожал плечами Тетрас. - Варрик, прошу тебя, - потер переносицу Витинари. - Что? Смирись, мой друг, в моей истории церковного мальчика так будут звать, пока я не буду убежден в обратном. Гном рассмеялся и вышел из комнаты патриция. Хэвлок покачал головой. Все-таки жизнь преподносит странных людей на его пути. Патриций не любил незапланированных сюрпризов, пусть и не подавал никогда виду. Хэвлок просто был человеком воспитанным и сдержанным, и потому стоически вынес сразу два незапланированных происшествия, которые умудрились с ним приключиться в одном помещении, в одно время. Первый сюрприз – Дана Хоук. С девушкой он встретился на лестнице. Кажется, ферелденка его и не узнала вовсе. Но казаться может и кровь на луне, и глаза волчьи у вашего мужа со сросшимися бровями. Зеленоглазая красавица проводила Витинари пристальным взором, пока тот не затерялся среди нарастающей толпы посетителей таверны. Второй сюрприз – хотя Хэвлок не решил еще насколько это влияет на его планы и жизнь в Городе Цепей – так вот, вторым сюрпризом оказалась знойная ривейнская пират, что была капитаном того корабля, на котором патриций прибыл в Киркволл три года назад. Удивительно, но женщина его не забыла. Имени его она не знала, однако, ее крик: «Эй ты! Да ты, в черном! Я тебя знаю! Я хочу с тобой пообщаться, не убегай снова!», - заставил патриция непроизвольно ускорить шаг. В прошлый раз женщина не заглядывала в таверну, хотя ее корабль, как отметил Витинари, простоял в порту добрую неделю. Впрочем, с ней он мог разобраться и потом, сейчас требовалось проверить, верен ли слух (а слухи – единственно, что правдиво в этом городе), будто в Киркволле проживает Серый Страж. Для продвижения к намеченной цели ему требовалась живая и здоровая Дана Хоук, а без карт Глубинных троп на такое надеяться было бессмысленно. Патриций пересек рынок, зашел в открывшуюся почти год назад лавку ферелденских товаров. Этим маленьким магазинчиком владела Лирен, тоже беженка, сумевшая «из грязи» выбиться в некое подобие «князи». При этом женщина она была рассудительная, добрая и умная. Никогда не чуралась помочь ближнему своему несчастному соотечественнику, никогда не страдала излишним честолюбием. В каком-то смысле, Лирен вызывала уважение у Хэвлока. А этого мало кто добивался. Помимо Варрика. - Милорд, - тихо произнесла женщина, зная – такое знатное обращение, как кусок рыбьей головы котятам, несчастные беженцы просто набросятся на Витинари с просьбой о милостыне. Не то, чтобы Хэвлок плохой человек, он просто не испытывает трудностей сказать «нет». Плюс, ей не хотелось бы видеть, как кто-то пачкает красивую мантию мужчины, пусть и несколько пыльную уже. В таких одеждах Хэвлок казался Лирен особенно обаятельным и привлекательным. - Лирен, нам надо поговорить наедине, - взглядом указывая на задние помещения и тотчас направляясь в их сторону, быстро произнес патриций. Женщина извинилась перед покупателями и поспешила следом за патрицием. Неужели? Нет, не может быть. Но вдруг? Вдруг он тоже чувствует это нечто, теплое, приятное, что чувствует она при взгляде на него. - Мне известно, что у вас тут объявился целитель, - мечты Лирен разбились тысячью осколков. Совок самообладания и веник гордости быстренько все убрали: - Да. Он помогает больным беженцам и простым гражданам, кто не может заплатить костоправам из Казематов. - Маг, стало быть, - Лирен прикрыла рот ладошкой, когда Витинари удовлетворенно кивнул. – И Серый Страж? - Милорд, только прошу вас, больше никому не говорите, - взмолилась женщина. – Он взял с меня клятву молчать. Витинари неподдельно удивился. - Хороша клятва, когда сама причина не может молчать, - покачал головой мужчина. – Что ж, спасибо, Лирен. Держи, - он протянул женщине небольшой мешочек с монетами. Сколько их там было, Витинари не помнил. Последние дни он перестал следить за расходами – это плохо. Как только он решит дело с картами и удостовериться, что Себастьян и Хоук уничтожили Кремней, он подкинет им подсказку о заказчике и займется составлением расчетной таблицы. По первоначальному замыслу, деньги должны были кончиться еще год назад. Хэвлок не верил в богов – зачем верить, они есть, они шумные и они явно не умнее людей. Хэвлок не верил в неудачи – это просто отговорка тех, кто не желает стараться лучше. И Хэвлок Витинари, Патриций города Анк-Морпорка, не верил ни в дурные, ни в благие предзнаменования. Но, стоя у распахнутой двери и выслушивая подошедшего к нему целителя, готов был поверить. Сперва патриций задался вопросом, с чего Серый Страж так доверительно обратился к нему. Потом вспомнил, как часто Варрик сравнивал его длинный купленный в Камберленде черный камзол с мантиями, что любят носить маги. Патриций надеялся, что несколько озадаченное (он попытался придать своему лицу именно такую эмоцию) выражение его лица остановит светловолосого мага в его «исповеди». Надежды не оправдались, и Витинари за пять минут узнал намного больше, чем предполагал. Переспрашивать он не будет. Лишь отметит для себя кое-что. Не каждый же день ему на блюдечке приносят новости о подполье магов и тайных ходах, а также о готовящихся побегах. - Прошу прощения, сэр маг, вы явно меня с кем-то спутали, - смотря в глаза Серого Стража, спокойно проговорил патриций. Минутное замешательство целителя преобразовалось в гнев. - Ах ты, крыса церковная! – маг схватился за посох, глаза засияли синим. Интересно. - Прошу выслушать меня, - тон голоса был беспрекословным, и пусть целитель не опустил посоха, зато явно успокоился. – Ваша тайна не выйдет за пределы моих мыслей и этого места, - ни капли не соврал Хэвлок. - Зачем вы пришли? Кто вы? Что вам нужно? – засыпал вопросами незнакомца Андерс. - Пришел я по делу. Называть меня можешь Хэвлоком. А нужны мне – твои знания, - поочередно ответил на каждый вопрос патриций, смотря в глаза мага. Любопытство подначивало уточнить, что за чертовщина творилась с волшебником, простите, магом секунду назад. Но всему свое время. - Туманно отвечаешь, - скривилось то ли в издевке, то ли в отвращение лицо целителя. - Почему же, - непринужденно отозвался Витинари, - конкретно и по делу на ваши вопросы. - Погоди. Хэвлок? – Серый Страж убрал посох за спину, присмотрелся к патрицию, будто бы оценивая. – Лирен о тебе рассказывала. - Вполне вероятно. - Говорила, ты иногда покупаешь у нее товары, а еще деньги даешь на расходы. Патриций вздохнул: - Всего раз дал, чтобы они крышу починили. Маг скривил губы. Ответ явно ему не понравился. Так ведь и Витинари не за симпатией и расположением целителя пришел. Конечно, можно было попросить его еще и зуб осмотреть. Давно болит. Но потом, потом. - Так чего тебе надо? – грубо поинтересовался Андерс. - Конкретно мне – ничего. Но скоро сюда придет мой друг, и мне бы хотелось, чтобы ты оказал ему услугу. - Вылечу, не бойся, - скрестил маг руки на груди. - Я разве сказал, что мой друг болен или ранен? – убрав руки за спину, патриций сделал шаг в сторону мага. Холодный взгляд серых глаз будто смеялся над Андерсом и его потугами казаться сильно занятым и страшно серьезным. – Отнюдь, ее здоровье превосходно, чему я очень рад. Услуга же, которая требуется ей, заключается в твоем призвании, сэр маг. Ведь ты – Серый Страж. Глаза Андерса расширились, он фыркнул и замахал руками: - О, нет, нет! И не проси, я не вернусь на Глубинные тропы! Буду счастлив, если еще и сотню лет не услышу о них! Патриций удивленно уставился на мага. Похоже, он переоценил благородство и смелость Стражей. Герой Ферелдена тоже такой? Надо будет написать своему «агенту» в Денериме, пусть пришлет характеристику. - Твое сопровождение не понадобиться, если, - на ум пришла интересная мысль, - ты сам этого не захочешь. - Не захочу. - Не зарекайся, маг, - хмыкнул патриций, затем продолжил: Просто отдай моей подруге карты Глубинных троп, тебе-то они без надобности в этом…в этой, - Витинари брезгливо осмотрелся, - в этом месте. - Что хочешь отправить ее на смерть? – рассмеялся саркастически Андерс. - Наоборот, хочу помочь избежать Смерти. - Тогда отговори от дурацкой затеи прогулки по Тропам. - Если ты так печешься о ее безопасности, то можешь отправиться с ней, маг, - уголки губ Витинари приподнялись в улыбке. – Целебная магия пригодиться ей и ее товарищам там. Целитель замялся. Серым Стражем он мог и перестать быть формально, но целителем – никогда. Не сейчас, по крайней мере. И этот странный тип, с холодными голодными глазами хищной птицы, поймал его на крючок подобным заявлением. - Я…я подумаю, - отозвался Андерс. Патриций улыбнулся чуть более заметно, склонил голову и медленно направился к выходу из клиники. - И еще, - обернулся он у самой двери, - этого разговора не было. Витинари любил прогуливаться по Киркволлу и размышлять о городе, о своих планах, о прочитанных книгах, о пришедших в письмах новостях. Неспешно идя хоть по Верхнему городу, хоть по Нижнему, даже прогуливаясь узкими улочками порта, патриций словно бы погружался в свой собственный внутренний мир, в свой внутренний кабинет дел и аккуратно расставлял все по полочкам, классифицировал, что-то выбрасывал, что-то оставлял. Своего рода – медитация, когда ты можешь и анализировать, и узнавать, и изучать. В другое время просто не представиться должной возможности. Времени вообще никому никогда ни на что не хватает. Только вот все остальные любят об этом жаловаться, а Хэвлок любил рационально использовать свое время. Зачем тратить его на жалобы и возмущения? Патриций дошел до порта и остановился напротив лестницы оканчивающейся массивными железными воротами. Вход в лагерь кунари охраняло двое карашоков. Они внимательно смотрели на патриция. Несмотря на то, что по лицам кунари невозможно было угадать, о чем те думают, Витинари знал: эти двое оценивают степень опасности и надоедливости его жалкой человеческой туши. Первый урок выживания, находясь рядом с врагом, попытайся думать как твой враг. Кунари – враги. Хэвлок не обманывался на их счет. Зачем они явились, почему не уплывают на свои острова, что ищут, - патриций задавался подобными вопросами в последнюю очередь. Никуда уходить они не собирались. Ни на какие компромиссы идти тоже. Им выделили целый квартал, и они там обосновались. Наместник поступил благородно и дипломатично, одновременно с этим расписавшись в получении под собственной трон бочки с порохом. Оставалось ждать, кто же первый поднесет спичку. Витинари достал из-за пазухи тоненький томик «О культуре кунари» и пролистал несколько страниц. «У завоеванных племен кунари заимствуют изобретения. Превыше всего для кунари – эффективность», - подчеркнул патриций предложение и мысленно обратился к памяти, дабы понять, что полезного для себя смогут найти эти великаны здесь, в Киркволле. Это было полезное упражнение. И увлекательное. Требующее концентрации. И, кажется, подошедший к нему карашок даже подумал, будто Хэвлок не услышал его шагов и шумного тяжелого дыхания. - Что тебе здесь нужно, бас? – с угрозой в голосе пророкотал кунари. Витинари будто не услышал его. Спокойно открыл глаза, кивнул своим мыслям, медленно убрал книгу обратно за пазуху камзола. Поднял взгляд. Да, они, действительно, отличались высотой роста и крепким телосложением. Этот карашок мог с легкостью переломить Хэвлоку позвоночник голыми руками, не вспотев даже. Такая сила не могла не впечатлять. Еще больше патриция впечатлило то, как распоряжаются силой. Жесткая дисциплина. Жестокая жизнь. В жертву приноситься чувственность, взамен выдается эффективность. Именно она. Как и написано в книге. Уместная тавтология – эффективная эффективность. - Благодарю, я уже все решил. Панахидан. Откланялся патриций, не спеша, направляясь обратно в Нижний город. Карашок остался стоять на месте, с прищуром смотря в спину странного человека. Что тот решил, кунари не понял. Долго думать об этом тоже не стал.