***
Вероятно, их окружал живописный пейзаж, потрясающей красоты озёра и яркие леса, орошённые щедрым ночным дождём. Наверное, смотреть по сторонам было очень интересно, углубляясь то в бескрайнюю степь, то в густейший лес, теряя из виду городские дороги и прочие признаки цивилизованной жизни. Они покидали хорошо изученные места и старались сторониться деревень, местные жители остро реагировали на военную форму. Вероятно и наверное, всё это было очень увлекательно, но Минамото никак не мог полюбоваться сим прекрасным миром. - Если будешь на меня глазеть, свалишься в яму, - любезно сказал Хёбу, из принципа шагая позади Минамото. – Или свернёшь шею. Или осчастливишь меня иным способом. - Не хочешь ли как более опытный боец пойти впереди меня? – прибег к хитрости Коичи. Он рассчитывал подкупить врага лестью. - Ты хитришь, как идиот, - развеселился Кёске. – Нет уж, спасибо, как более опытный боец я пойду сзади. - Не вздумай выкинуть что-нибудь… - договорить Минамото не смог: нога наступила на что-то неустойчивое, и, взмахнув руками, он полетел носом вниз. Пока Йо, чертыхаясь, ловил взлетевшую на воздух походную сумку Минамото, а Сакаки со страдальческим лицом его поднимал, Хёбу складывался пополам от смеха и в операции по спасению сокомандника участия не принимал. Отпихнув с дороги проклятый камешек, Коичи молча продолжил путь, решив ни на что не отвлекаться и смотреть только на спину Сакаки. Друг шёл так беззаботно, как будто знал дорогу наизусть, хотя он точно был здесь впервые и поворачивал строго по карте, сверяясь с ней через один поворот. Ещё две деревни, и заселённые места кончались: бойцам предстояло подняться в гору. Отсюда уже виднелся заросший деревьями склон. «Невозможно, - думал Минамото, глядя под ноги и чувствуя, как пылает лицо от ненависти и стыда. – Кирицубо-доно стоило назначить меня. Я, конечно, доверяю Сакаки, но он в первую очередь врач, а не боевик, и слишком легкомыслен для этой миссии. Мы были готовы сорваться в любую минуту, но почему он… - Отмахнувшись, он не стал скрывать правду от себя самого. – К чёрту эти глупые мысли, я всего лишь хотел поставить на место Хёбу. Но мы равны по званию, и если коснуться этой темы, то я всё равно не имел бы права командовать им. – По-детски наивно Коичи верил во всемогущее отмщение, которое он однажды совершит. В один прекрасный день он сделает что-нибудь эдакое и отомстит Хёбу одновременно за всё. – Ладно, положим, это моя вина, что я оступился, но если произойдёт что-то ещё…» Он прислушался. Йо и Хёбу шли в нескольких шагах позади и негромко переговаривались о чём-то. До Минамото долетали лишь отдельные слова, и связать их воедино он не мог за недостатком информации. Падая, он повредил ногу, но обошёлся лишь слабой хромотой. Поморщившись, когда Сакаки резко остановился, Минамото поднял глаза. Перед ними вились ряды деревьев, плохо протоптанная дорожка поднималась вверх. - Последний привал на земле, - объявил Шуджи, скидывая рюкзак и с наслаждением падая на него. – О-хо-хо, моя спина… знаете что, давненько мы так далеко не тащились… Я лучше пробегу километров сто, чем буду пилить пешком по горам, да ещё и за каким-то непонятным глобусом! - Ноешь, как девчонка, - фыркнул Йо, устраиваясь поудобнее рядом с собственной ношей. Они с Сакаки тоже терпеть друг друга не могли, но в предыдущем лагере что-то такое произошло, что их сблизило; Минамото не знал подробностей, но видел, что подкалывают они друг друга совершенно безобидно, и при Кирицубо всего лишь разыгрывали пустую сценку. - Нытьё девчонки – это твоё пение, - с удовольствием продолжил цепочку Сакаки. На самом деле, Фуджиура был едва ли не самым голосистым во всём отряде, и ни один вечер у костра не обходился без его участия. Собственно, врач и был тем, кто пихал ему в руки гитару и требовал «усладить наши уши сим убийственным ядом». Поскольку музыкальных инструментов никто не брал, они продолжали лениво перекидываться шуточными оскорблениями. Это был своеобразный способ отдохнуть и настроиться перед тяжёлой дорогой. Минамото оперся спиной на свой рюкзак и осторожно вытянул повреждённую ногу. Ничего страшного, какое-то слабенькое растяжение, судя по ощущениям мышц. Оставалось лишь надеяться, что его это не подведёт. - Если ты всё ещё хочешь уважить опытного бойца, развлеки его, - потребовал Хёбу. Он сидел рядом, прислонившись спиной к стволу дерева, и через полуопущенные веки смотрел на оставшуюся вдали деревню. Последнюю деревню на их пути. – Мне очень скучно. - Развлеки себя сам! – заартачился Минамото. – Не веди себя, как ребёнок, мы на серьёзном задании… - О-о-о да, - Кёске запрокинул голову и рассмеялся. – Вот это место мне очень нравится. Не оригинально, правда, но сойдёт… - Или хотя бы воспринимай меня всерьёз, - закруглился Коичи, не желая продолжать этот цирк. – Может быть, нас атакуют и мы умрём, а ты тут со своими замашками… - А ты пессимист, - улыбнулся Хёбу. – «Умрём…» Если мы умрём, папаша Кирицубо достанет нас с того света, чтобы отчитать как следует своим ремешком… - Он протянул руку и дёрнул за низко нависающую ветку; на голову Минамото свалилась шишка. – Это тебе за плохой настрой! - Хватит меня калечить! Они коротали время под кронами деревьев, пока солнце не начало садиться. Четыре облитые ослепительно-оранжевым солнечным соком фигуры стали подниматься в гору, чувствуя напряжение в мышцах ног. Кроме крутой дороги, пока что не было никаких признаков приближающейся высоты. Команда ненадолго остановилась на выступе, заворожённая открывающимся видом. Они прошли достаточно далеко, и лагеря видно не было: их отделяли равнины, редкие деревеньки с поднимающимся к небу дымом от костров и один-единственный крупный город, который они пересекли на общественном транспорте, на время переодевшись в одежду гражданских. Земля казалась плоской и неподвижно-спокойной, как будто бы они смотрели не на реальный мир, а на хорошо прорисованную картину. «Жаль, что ты этого не видишь, Кэрри», - невольно подумал Минамото, и рука нащупала в кармане фотографию матери, которую он переложил. Когда он вернётся домой, то расскажет женщинам самую интересную историю о самом интересном походе. Без подробностей дела, конечно же. - Минамото! – обернувшись на голос Шуджи, он понял, что заметно отстаёт, и не без сожаления покинул выступ, повернувшись спиной к очаровательному виду.***
- Хорошо, - скупо похвалил Кирицубо. По рации его голос казался каким-то ломаным и отчего-то высоким, хотя это казалось невозможным. – Не буду заставлять вас шагать денно и нощно, так что остановитесь и переночуйте там, где стоите. Ваши соперники, судя по данным, присланным со спутника, пересекли город … чуть раньше вас, но сейчас остановились в следующем крупном поселении. - Интересно, это нам слили информацию или мы слили? – заинтересовался Йо, когда сеанс связи был окончен. Они ещё не выбрали место для ночлега и топтались на краю леса. Дальше полоса деревьев резко обрывалась, начинались крутые скалистые завороты, похожие на ступени, а ещё выше их ждал непроглядный туман. Становилось холоднее с каждой секундой. - Наверное, нам, иначе бы Кирицубо был куда строже, - пожал плечами Сакаки. – Ну, как думаете, рискнём и поднимемся или останемся тут? - Конечно, тут, - одновременно сказали Хёбу и Минамото и неприязненно покосились друг на друга. - Ну, раз вы одного мнения, - расхохотался врач и первым вытащил из сумки спальный мешок. – Это знамение судьбы! Кто дежурит, тот не я. – И новоявленный командир сразу же захрапел. Дежурили традиционно по двое, сменяли друг друга в середине ночи. Минамото обычно оставался с Танизаки или Ядориги, но оба были в лагере, а Сакаки, как медицинский работник, к должности часового не привлекался. Йо кивнул ему: - Будет время, я тебя растолкаю. - Но я мог бы… - Спи, пока не передумал, - сверкнул глазами Фуджиура. Сдавшись, Минамото устроился неподалёку от друга на жёсткой земле и сквозь прикрытые глаза ещё долго смотрел на часовых. У них явно был какой-то неоконченный разговор. Рыжий говорил шёпотом, но жестикулировал активно и горячо, иногда озираясь на спящих; Минамото не слышал, что отвечал Хёбу, но он сидел неподвижно, изредка отмахиваясь от товарища, будто не желая его слушать, и уткнувшись взглядом в непроглядный туман. Не разгадав сути их беседы, Коичи провалился в сон.***
Поскольку они с Сакаки дежурили во вторую очередь, к моменту восхождения Минамото чувствовал себя достаточно бодрым. Туман и не думал рассеиваться, и команде не хотелось покидать уютные объятья леса, но приказ есть приказ: если Кирицубо узнает, что они свернули, кары не миновать. К тому же, никому не хотелось столкнуться с неведомой группой соперников, что наверняка выбрали нормальный путь и сейчас ехали в каком-нибудь грузовике. Или хотя бы шли по асфальтированной дороге. Все эти мысли пришли в голову Минамото, когда он посмотрел на горный отвес при свете дня. - Как мы туда попадём-то? – воскликнул он, озираясь в поисках обходного пути. – Если забираться по зазубренным выступам, все ладони обдерём… - А перчатки тебе на что, неженка? – веско возразил Хёбу. – И ты видишь другую дорогу? Будь добр, поделись тайным знанием. - Мы могли бы пройти дальше и посмотреть, - не уступал Минамото. - Извини, но на это нет времени, - Сакаки сочувственно похлопал его по плечу. Обычно в таких спорах он принимал сторону Коичи, но тут в докторе всё-таки заговорил здравый смысл. – Тем более, если верить карте, этот отвес ещё не самый крутой. Здесь есть небольшие выступы и торчащие скалы, если они не осыпаются – можно поставить ногу, зацепиться рукой. Когда мы преодолеем эту страшненькую стеночку, окажемся на широком плоском выступе, а дальше будет извилистая дорога. - Неужели ты научился пользоваться картой, - задумчиво сказал Йо, глядя вверх. Он прищурился, как только мог. – Кажется, я вижу, где кончается туман. Нам не так высоко подниматься. Так что прячь очочки и вперёд… Минамото совсем забыл о своих очках. Конечно, где-то внутри были запасные, но вот никакой верёвки или резинки он не взял – и неоткуда было. Если лезть прямо так, то при каждом неловком движении очки будут слетать с носа, а если их снять, он ничего не будет видеть перед собой. Пока Йо и Шуджи соревновались в камень-ножницы-бумага, решая, кто полезет первым, Минамото снял очки и вертел их в руках. Он не мог сопоставить уровень риска в обеих ситуациях. - Лучше убери, - посоветовал Хёбу. Всё это время он стоял рядом и так же критически рассматривал скалистые выступы, как Минамото – свои очки. – Всё равно уронишь, недотёпа. Я могу пойти следом и подсказывать тебе дорогу, но за это ты продежуришь целую ночь напролёт… - Я тебя не просил, - процедил Коичи, не желая принимать от него помощь. – Сам справлюсь. - Какие мы гордые, - издевательски пропел Хёбу. – Давай-давай… Первым поднимался Йо: до службы он увлекался альпинизмом, поэтому чувствовал себя в горах немного увереннее, чем все остальные. Сакаки шёл вторым, привязанный к нему канатом, и неловко цеплялся за те же камни, за какие перед ним хватался Йо. Со стороны было бы очень заметно, кто из них профи, а кто нет, но смотреть со стороны было решительно некому. Минамото всё-таки снял очки, поэтому третий человек в цепочке существенно тормозил процесс. Он не мог не двигаться на ощупь, но по природной осторожности старался цепляться за те щели и выступы, которых касался Сакаки. Задирать голову было бессмысленно – перед глазами всё было таким размытым, - так что он не отрывался от скалы перед собой, несколько раз ободрав из-за этого нос. Неуверенно выставив руку вперёд, Коичи просунул пальцы в небольшое ущелье: внутри было влажно и холодно, но перчатка позволила ему удержаться. Осталось лишь найти пристанище для второй руки, и можно смело подтягиваться дальше. Верёвка нетерпеливо дёргалась: судя по всему, Сакаки вырвался вперёд, и Минамото его тормозил. Поспешив остановить нетерпение друга, он решил положиться на удачу, и левая рука впустую скользнула по гладкому камню. Уже оторвавшаяся от прошлого выступа нога предательски дёрнулась, и Коичи две секунды держался на одной руке и честном слове. - Слева, Минамото! – он совсем забыл, что четвёртым следует Хёбу. Забыв про свои гордые заявления, Минамото отчаянно метнулся влево всем телом, хотя с облегчённым рюкзаком на спине это было всё равно тяжело. Нога попала на толстую замёрзшую ветку, или, скорее, кусок корня дерева, выбивавшегося из скалы. Он перевёл дух и почувствовал, что сердце колотится, как бешеное. - Слева, - пробормотал он, не в силах выкрикнуть благодарность. - И руку наверх, - добавил Хёбу. Минамото послушно поднял руку, и вскоре пальцы схватились за – какое счастье! – идеально гладкий выступ. Это был край преодоленного ими обрыва. Команда поднялась на ярус выше. – Да лезь уже, болван, или ты решил меня здесь оставить? Подтянувшись и выбравшись наружу, Минамото некоторое время молча переводил дух, и операция по подъёму ввысь завершалась без него. Кажется, он даже канат отвязывал не самостоятельно. Как ни крути, в очках было бы намного лучше… он хотя бы видел бы дорогу перед собой… Махнув рукой, Коичи надел очки и поднялся на негнущихся ногах. Всё равно пытка уже закончилась.***
Выступ, с которого Минамото смотрел вниз, был окружён туманной дымкой. Теперь было тяжело найти на земле те места, где они ходили ещё вчера и даже сегодня. Но, обернувшись на саму гору, он увидел нечто более потрясающее, чем неудавшийся вид на землю. Скалистые джунгли – вот что ждало их впереди. Справа и слева гора шла под откос. За «джунглями» из камней и скал виднелась сквозная пещера, а сквозь неё просвечивал заснеженный горный пик. Очарованный предстоящей им дорогой, Минамото не сразу заметил, как резко похолодало здесь, наверху. Стёкла очков покрылись инеем, а мороз пробирал до костей, несмотря на тёплую одежду, надёжные сапоги и свитера с подогревом. - Надеюсь, нам не туда? – стуча зубами, Коичи указал на видневшуюся вдали вершину. - Нет, нет, - успокоил его Сакаки, с усмешкой разворачивая карту. На ветру это выглядело непростым делом. – Смотри, нам нужно обойти вот здесь, а потом снова спуститься. Деревня расположена на склоне соседней горы. - Кирицубо – изверг, - Йо выругался, потирая замёрзшие ладони в перчатках. – У него там крышу снесло? Да хоть десять вражеских батальонов, я бы лучше по земле пошёл! - Секретность повышенная, наше дело топать, - с горьким сожалением отозвался Шуджи. – Этот маршрут, который он мне тут нарисовал, просто ужасен… - распекая собственного начальника, они пошли вперёд, но небыстро, поскольку дорога была сложная и каменистая. Минамото обернулся к Хёбу: - Если мы здесь не замёрзнем, это будет просто чудом… - он должен был поблагодарить за помощь, но язык не поворачивался это сделать. Закашлявшись, Хёбу покачал головой: - Это не единственная проблема, связанная с горами. И кстати, кто-нибудь видел, чтобы Кирицубо рисовал маршрут? - Может, он какими-то символами наметил, - не поняв, к чему он клонит, предположил Коичи. Пристально посмотрев на него, Кёске отвернулся и ускорил шаг.***
Они с трудом не переломали ноги, пробираясь через «заросли» камней и глыб. Дорожка была кривая и ледяная, так что поскользнуться и упасть на какой-нибудь острый камень – в порядке вещей. Цепляясь за последнюю кривую скалу, Минамото почувствовал, как ноет пострадавшая ранее нога, но до пещеры оставалось всего ничего, да и не в его привычках было жаловаться по дороге. Приподняв меховой капюшон, которым он прикрывал лицо, Минамото посмотрел, сколько им ещё идти. Пещера оказалась не просто сквозной, помимо прямого прохода к следующему горному ярусу в боковой каменной стене виднелся коридор. - Выглядит опасно, - поёжился Йо, заглянув внутрь. В проходе продувало насквозь, и его голос подрагивал от холода, но в боковой пещерке осыпались стены, и кое-где торчали сталактиты и сталагмиты, давно заледеневшие. От сырости и влаги, которая их когда-то образовала, не осталось и следа. Зато они могли обрушиться в любую минуту. - Мда, - Сакаки напряжённо взвешивал все варианты, пока остальные топтались рядом, замерзая. Минамото не мог винить друга, ведь ему впервые перепала такая ответственность – быть командиром группы, пусть и временно. Он хотел бы помочь советом, но не решался вмешиваться в размышления товарища, а ещё толком не знал, что тут можно предложить. – Если мы заберёмся туда, в принципе… - Вот это уже не радует, - не слушая, что он там говорит, Хёбу остановился на краю основной пещеры, прямо там, где кончался свод, и смотрел на снежную долину перед ними. Йо заглянул ему через плечо и коротко выразил всё, что об этом думает. Над ущельем, отделяющим команду от ненужного им пика, было чересчур тихо, и бесцветный воздух подрагивал, как будто там стоял жар. А с небес спускались закрученные снежные вихри, ветер усиливался каждую минуту, туманность наверху обратилась в пугающего вида то ли облака, то ли огромные сгустки снега. - Парни, кто-нибудь знает, как выглядит снежная буря? – натянуто бодро спросил Сакаки. - Наверное… - Минамото не мог оторвать взгляда от застилающей всё вокруг белой пелены. Она была словно живая. По очкам его что-то ударило: это оказался отколовшийся кусок льда. В следующий миг пещеру снова продуло туда-обратно, и сокомандникам пришлось ухватиться друг за друга, чтобы не упасть от ударной волны. - Внутрь! – выкрикнул Йо, и даже если он в этот момент напряг голосовые связи до предела, всё равно прозвучало очень слабо. Его перекрывал нарастающий гул и вой. Ледяные и каменные осколки били горе-альпинистов по спинам и по рукам, когда они спешно пробирались в боковую пещеру. Впоследствии Минамото не мог вспомнить, как они провели несколько часов бури. Знал только, что они набились внутрь как попало, побоялись развести огонь и мёрзли, прижавшись друг к другу и стараясь не касаться сталактитов и сталагмитов. Рюкзаками и сумками кое-как забросали узкий проход, но снег и ветер то и дело пробивались внутрь. Но страшнее всего был вой, издаваемый самой природой. Вой, от которого в ушах отдавалось эхо, в жилах леденела кровь, а сердце сжималось, как при виде чего-то ужасного и непоправимого. Минамото хотелось просто закрыть глаза и сжаться в комок, но шевелиться он не мог, а глаза до последнего держал открытыми; ему казалось, что так будет если не безопаснее, то хотя бы лучше видно, но он видел перед собой только зашнурованный сапог Сакаки, кусок шершавой каменной стены и белые хлопья снега, изредка врывающиеся внутрь и замирающие перед его лицом перед тем, как растаять. …горела лампа: её вытащили из сумки Фуджиуры, едва стихли звуки бури. Снаружи и внутри было одинаково темно, но в пещере хотя бы не было ползущего по полу, как змея, ужасного белёсого тумана. Это явление было очень похоже на бесформенное привидение. Вытянув ладони к стенкам лампы, Минамото тщетно пытался согреться. Они могли бы достать провизию, но есть отчего-то не хотелось. Неудобно скорчившись напротив и упираясь в спутников ногами, Сакаки и Фуджиура спали; они уронили головы прямо в тех же позах, в каких сидели ранее. Минамото с улыбкой подумал о том, какие же они везучие, что смогли спокойно заснуть в такой ситуации. Повернув голову влево, он с удивлением заметил, что глаза Хёбу открыты. - Непривычно здесь спать, не правда ли? – Коичи бесила собственная неловкость, ведь через деланное дружелюбие в голосе пробивалась родная ненависть. Он бы с радостью воздержался от этого разговора, но сидеть молча было бы как-то глупо. – А их как будто вырубило… Правда, Хёбу всё равно не отвечал, как будто не слышал его. Он подтянул к себе колени и уткнулся подбородком в скрещенные руки, глядя прямо перед собой, и не реагировал то ли из принципа, то ли ещё по какой-то причине. Минамото показалось, что он выглядит бледнее обычного, но освещение в пещере было таким коварным, что говорить что-либо наверняка нельзя. - Эй… - Минамото взял его за локоть. Моргнув, Кёске обернулся и, признав его, грубо спросил: - Чего тебе? - Да так, - Коичи обиженно убрал руку. В груди поднималась ярость. – Если ты думаешь, что мне так хочется поболтать, то ошибаешься… Здесь тихо, как в гробу, и… - он замолчал и насупился. Вот и разговаривай с ним. Хёбу неожиданно закашлялся и подался вперёд, прикрывая рот ладонью. Минамото почувствовал, что его трясёт, вероятно, от холода. – Эй… ты в порядке? - Да не лезь ты, - Хёбу отмахнулся от его руки и снова зашёлся кашлем. Теперь Минамото был почти уверен, что он гораздо бледнее обычного. Упершись кулаком в каменный пол, Кёске тяжело дышал, переводя дух. - Только не говори… - Коичи осёкся, поражённый догадкой. В памяти всплыли слова Хёбу – «это не единственная проблема, связанная с горами». – Здесь же давление и разреженный воздух! Я идиот… если тут действительно не хватает кислорода… - Он посмотрел на спящих товарищей. – Но мы, кажется, поднялись не так высоко… - Просто заткнись, хорошо? – привычным голосом сказал Хёбу. – Когда ты пытаешься изображать мыслительный процесс, это очень раздражает. И тем более, хватит строить из себя опытного скалолаза. - Но всё-таки, - наполовину упрямо, наполовину отчаянно возразил Минамото. Он не имел понятия ни о порогах высоты, ни об уровне атмосферного давления, но в голове уже складывался пугающий паззл, а Коичи было удобнее думать вслух. Пытаясь выпрямиться и прислониться спиной к холодной стене, Хёбу резко склонился набок, и Минамото сначала подхватил его на руки, а потом сообразил, что он падает. Едва слышно простонав, он в последний раз оттолкнулся от пола, но рука дрогнула, и, выдохнув, Кёске молча закрыл глаза. – Хёбу! - Не кричи, - прошипел он, жмурясь. Минамото в панике дёрнулся в сторону рюкзаков, но в голове всё равно не было ни единой дельной мысли. Из десятков фильмов и книг на тему покорения гор он помнил только злополучное давление, сильные ветры, что-то про головокружение, поломанные лыжи, обморожение, снова лыжи, обмороки… И ни одна из этих книг не заканчивалась хорошо. С трудом дотянувшись до своего рюкзака, Минамото выдернул его, тем самым окончательно разрушив «дверь» в пещеру. Не найдя никаких подсказок, он выудил свёрнутый плед с подогревом и, бормоча что-то про воздух, накинул его на Хёбу. Тот не возражал, впрочем, на это просто не было сил, и, пытаясь как-то оживить его и заглянуть в глаза, Коичи со страхом понял, что Хёбу сейчас вряд ли слышит его и, скорее всего, плохо видит. Несколько мучительных минут, тянувшихся бесконечно, Минамото листал первый попавшийся карманный медицинский справочник – естественно, книжечка вообще не имела отношения ни к каким горам – и прислушивался к дыханию сокомандника, которое было тяжёлым, хриплым и пугающе прерывистым. - Да чёрт, - прошептал Минамото, зажмурившись и отбросив ненужный справочник. Он совершенно не знал, что делать. По лицу ударил порыв ветра снаружи, и только тут Коичи заметил, что дышать в самом деле непросто. Разреженный воздух как будто застревает в лёгких, и его не сразу удаётся втолкнуть в себя и вытолкнуть обратно. - А ты паникёр тот ещё, - еле слышно усмехнулся Хёбу. Минамото вздрогнул и, обернувшись на голос, вцепился в его плечи. - Сам бы запаниковал наверняка! – буквально выкрикнул Коичи, не в силах сдержать неимоверное облегчение. – Сидишь тут, умираешь и ещё требуешь, чтобы я не боялся?! - Я просто хотел сделать тебе подарок, - отшутился Кёске, медленно, но уверенно устраиваясь около стены. Всё-таки провести остаток времени в пещере на коленях Минамото не входило в его планы. – Не кричи… Выдохнув, Минамото сказал ещё что-то резкое и, вытянув ноги, скрестил руки на груди. Его разрывало изнутри желание выяснить, что происходит, и непонятная обида, а ещё что-то вроде стыда за собственные неуклюжие действия и паническую дрожь в руках. Он не так давно на этой службе, как тот же Сакаки и уж тем более Хёбу и Фуджиура. На его руках никто никогда не умирал – ни враги, ни друзья, ни такие противоречивые личности… И, конечно, никаких горных вылазок в его опыте не было. Их готовили к сухопутным сражениям или флотским боевым действиям, на воде, но к такому – никогда. - Спасибо, - нарушив тишину, Кёске вернул ему плед. Минамото позавидовал тому, как легко он это сказал. – Больше не трясёшься? Осиновый лист и то так не дрожит… - Не желаю слышать это от тебя, - повёл плечами Коичи. – И ты объяснишь хоть что-нибудь? Я не стал будить Сакаки, но… - И правильно сделал. - Неправильно сделал, он же врач! - Мало ли, кто врач, - туманно отозвался Хёбу и сменил тему: - Я тут вспомнил хорошую книгу об альпинистах, как вернёмся, надо обязательно ткнуть тебя носом в неё… - Хватит уже увиливать! – вспылил Минамото и, подавшись вперёд, серьёзно уставился в глаза напротив. Глаза смотрели невозмутимо. – Хёбу, что происходит? Кёске ответил не сразу, долго рассматривая его, как в первый раз, и взвешивая все неведомые «за» и «против». Когда терпение Минамото почти что треснуло, он просто сказал: - Дело в том, что я болен. - И… - на мгновение Коичи потерял дар речи. – И какого чёрта ты в горы полез?! - Я не знал, что так будет, - так же невозмутимо отозвался Хёбу. – Кстати, если ты помнишь, Кирицубо не предупреждал, что мы действительно сюда полезем… он выражался образно, если такая речевая фигура знакома нашему приземлённому папаше… «Вот о чём они спорили», - запоздало понял Минамото, вспомнив, как переговаривались по дороге Йо и Кёске. Разговор-то явно был не из радостных, но, видимо, в конце концов Фуджиура поддался старшему по званию. Или просто устал его отговаривать. Уж он-то наверняка знал обо всём. - И ты окажешь мне большую – и первую в жизни – услугу, если не будешь трещать об этом на каждом углу, - немного раздражённо закончил Хёбу и, отвернувшись, устроился так, будто собирался лечь спать. Удержавшись от криков и нравоучительных речей, Минамото сосчитал до десяти, вызвал в памяти успокоительные образы мамы и Кэрри и закрыл глаза.***
- …я могу посмотреть, далеко ли туда идти, - вызвался Йо. Сквозь пелену полусна Минамото видел и слышал, как они договариваются о чём-то. Сакаки вертел в руках карту. - Попробуй… по идее, там должна быть вот такая тропинка, - разведя руками, показал он. – Или нет, немного уже. Короче, ты её увидишь. - Да понял я, - отмахнулся Йо. – Эта карта на тебя похожа, крабоголовый… такая же бестолковая… - Если надумаешь сверзиться с обрыва, делай это осторожно, - беззаботно сказал Хёбу. Фуджиура молча посмотрел на него, и во взгляде читалась настороженность; какая-то часть неведомого диалога проходила не вслух; доверительно фыркнув, рыжий выбрался из пещеры. Сакаки тем временем упаковал карту, перекинул сумку через плечо и пинал Минамото. - Просыпайся, сонная домохозяйка, - весело талдычил он, пока Коичи наконец не продрал глаза и не посмотрел на него с укором. – Ну, хорош спать-то, мы не на пляже! - Для пляжа холодновато будет, - подавив зевок, Минамото машинально потёр ладонями лицо, и за полсекунды на него нахлынуло всё, что произошло за последние дни и ночи. Подняв глаза, он столкнулся с ободряющей улыбкой друга и невольно заулыбался сам. Невозможно оставаться пессимистом рядом с Сакаки! Иногда одного взгляда на него было достаточно, чтобы поверить в хороший конец любой книги и выбросить из головы грустные мысли. Приободрившись, он начал собирать вещи, с благодарностью поглядев вслед вышедшему Сакаки. - Дрыхнешь, как сурок, Минамото, - в знакомой манере высказался Хёбу, снисходительно глядя на него. – Неудивительно, что у тебя всё из рук валится. - Ничего у меня не валится, - стандартно огрызнулся Минамото. Потом он вспомнил что-то ещё; застыв на половине оборота, он хотел что-то сказать, но не был уверен, что; напевая какую-то оппозиционную песенку, Хёбу закинул рюкзак на плечо и вышел. «Ладно, не сейчас», - толком не поняв, что он хотел и должен был сделать, подумал Коичи. Впереди ждало долгожданное завершение миссии, и, может быть, если им удастся обогнать врага, Кирицубо-доно даже расскажет, что представляет собой искомый ими объект. А пока что они будут справляться с альпинистскими трудностями, Сакаки будет шутить, Фуджиура – петь, когда они остановятся, Хёбу продолжит его подкалывать, а Минамото – огрызаться, и потом, когда это кончится, он подумает обо всём. Сейчас надо идти вперёд. Воспрянув духом, Коичи шагнул к выходу из пещеры и в проходе врезался в спину Хёбу. Открыв рот, чтобы выяснить, какого чёрта он тут встал, Минамото скользнул взглядом вперёд и от ужаса и удивления ничего не вымолвил. Йо лежал на неровном каменном полу, запрокинув голову набок и глядя на них остекленевшими безжизненными глазами, рядом замерзала кровь, а из его горла торчал нож. Неизвестно, сколько вечностей они стояли неподвижно, но в какой-то момент Хёбу оказался рядом с Фуджиурой; пульс проверять не требовалось; выдернув нож, он отдал его Минамото, и тому хватило одного взгляда, чтобы признать резную рукоять. Любителем такого дизайна был, конечно же, Сакаки Шуджи. - На них напали? – со смесью горечи и надежды предположил Минамото, со скорбью глядя, как Хёбу закрывает ладонью глаза товарища. На теле Йо перестали таять снежинки. – Неужели они выследили нас? - На него напали, - поправил Хёбу, накрывая тело погибшего запасным пледом. Некоторое время проведя на коленях, он поднялся и посмотрел в ту сторону, куда должен был уйти Йо. - Что ты имеешь в ви… - Коичи запнулся и отпрянул на шаг назад. Хёбу молча смотрел на него, и в этом взгляде не было сожаления. – Что?! Нельзя подозревать в этом Сакаки! - Почему нельзя? – бесстрастно спросил Кёске. – Он святой? Твой друг? Ты ему веришь? - Конечно, верю! – из-за ветра и эмоций Минамото не заметил, как перешёл на крик. – Он мой лучший друг и, в отличие от тебя, я ему доверяю, Сакаки никогда бы не стал убивать своих товарищей! Да ещё и таким способом! Он… - тряхнув головой, он понизил голос. – Зачем нам спорить? Просто найдём его и спросим, и я докажу, что ты ошибаешься… Даже могу сказать, как это было – на них напали, развели по одиночке, а нож Сакаки взяли для того, чтобы мы подозревали… Сумбурная бессвязная речь прервалась пощёчиной; пошатнувшись, Минамото потерял равновесие, Хёбу припечатал его лицом к стене и завёл руку за спину, и в этот раз Минамото втайне обрадовался, что не видит его лица. - Ты просто идиот! – кричал Кёске, не давая ему пошевелиться. – Насколько слепым ты можешь быть, Минамото?! С самого начала было ясно, что нас использует какая-то сторона. Мы с Йо ждали, что ты заметишь… Йо не дождался… Неужели ты думаешь, что все эти неточности с картой и идиотский поход через горы – так нужно каким-то людям на неведомом верху? Неужели ты не видишь, что он водит нас за нос всю дорогу? Нужно было заставить его карабкаться последним и перерезать верёвку… - Что ты несёшь?! – вывернувшись скорее с помощью захлестнувшей его злости, чем с помощью навыков, Коичи вцепился в Хёбу и повалил его на землю; они покатились по камням, изо всех сил пытаясь задеть друг друга; холодный сугроб на долю секунды отрезвил обоих. Минамото не находил нужных слов от гнева и обиды за друга, он смотрел на Хёбу сверху вниз и не мог высказать, как сильно ненавидит его сейчас; Кёске молча ждал продолжения, но было похоже, что он в любую минуту может вскочить и сбросить его так же, как собирался сбросить Сакаки. – Сакаки… он бы ни за что… он бы никогда… - Он работает на нашего врага, - отрезал Хёбу. – Нам никто не сливает информацию, это делаем мы. Та группа идёт параллельно нашей, потому что Сакаки передавал им данные ещё до того, как Кирицубо объявил миссию. И этот дурацкий маршрут придумывал не Кирицубо! Как ты думаешь, кому из них выгоднее завести нас сюда на верную смерть?! - Замолчи, - севшим голосом сказал Минамото. – Замолчи… - Мы думали, что ты окажешься разумным человеком, или хотя бы скептиком, - не унимался Хёбу. – Столько намёков… столько ошибок… Да если бы не твоя тупость, может, Йо был бы жив! Столкнулись два истерзанных взгляда, и ненависть достигла точки максимума; максимум треснул, разломился на несколько частей, и ненависть умерла, издохла, скатилась в тёмное небытие; оба только что потеряли верных товарищей. Сцепившихся людей постепенно заносило снегом, но он таял на разгорячённых лицах. - Надо спускаться, - произнёс Минамото, и собственный голос показался ему чужим. С той стороны пещеры появились чёрные фигуры, вовсе не похожие на спасателей. Засверкали вспышки и загремели выстрелы – по ним открыли огонь. Гора болезненно содрогнулась, и послышался утробный вой. Снежная лавина медленно поползла вниз. Спотыкаясь и поскальзываясь на льду, двое быстро направились к той узкой тропинке, по которой должны были пройти четверо.***
Объекта на базе не было. Здание они признали сразу: чёрный куб, оснащённый плодами современных технологий, стоял незащищённым на заснеженном склоне горы, посреди нежилых деревенских домов. Никаких надежд уже не оставалось, когда Хёбу и Минамото прошли мимо сотен лазеров и скрытых ловушек, ни разу не услышав воя сигнализации. На всякий случай они зашли внутрь; автоматические двери были не заперты; внутри не было никакого глобуса, никакого металлического шара. Только вились по полу замёрзшие провода, в центре единственной залы виднелась круглая подставка – естественно, пустая. Сбоку от неё стоял Сакаки. Он был одет в ту же чёрную форму, что и стрелявшие люди. - Вас не стали преследовать, - заметил он хладнокровно. – Собственно, я тоже решил, что вы не дотянете. - Сакаки… - Минамото хотел разозлиться или зарыдать, но обнаружил, что чувства отшибло к чёрту. Он не ощущал вообще ничего к этому человеку, ни любви, ни ненависти. Шуджи мельком посмотрел на него и обернулся к Хёбу. На смуглой ладони предателя лежала губная гармоника – старый подарок погибшего соперника. - Мне жаль, - произнёс Сакаки, и его изменившийся голос не дрожал. - Вот как. – Минамото невольно вздрогнул. Он никогда не видел Хёбу в таком бешенстве. – Говоришь, тебе жаль? Сакаки только кивнул, отчасти понимая, что его жалость не имеет никакого отношения к произошедшему. Он похлопал себя по поясу, намекая, что вооружён. - У меня тоже есть прощальный подарок, - сказал Хёбу и вынул из промёрзшей перчатки нож с красивой резной рукоятью. Они дрались недолго. Минамото не мог торжествовать, глядя на окровавленное тело своего друга, но он собственными глазами убедился в его виновности и не стал останавливать Хёбу. Разумеется, сам бы он не смог… не стал бы… Это было бы свыше его сил. Жизнь за жизнь. Товарищ за товарища. Гармоника лежала в рюкзаке. - Интересно, что был за объект, - бесцветным голосом проговорил Минамото, когда они спустились с гор. Деревья казались серыми. - Тебе неинтересно, - устало возразил Хёбу, замедляя шаг. – Единственное, что тебя может сейчас интересовать – почему он это сделал. - Из-за того, что это был за объект. Я уверен. В ту минуту Минамото поклялся, что он узнает, из-за чего Сакаки предал их, из-за чего он перешёл на другую сторону, из-за чего погиб Йо и из-за чего они с Хёбу раз десять болтались на грани жизни и смерти, неумело выручая друг друга в последнюю секунду. Неважно, что скажет Кирицубо. Если ему не понравится – он уволится. Минамото должен знать.***
На новой работе Минамото понравилось, и разгадка была близка. Попрощавшись с коллегами, отметившись в рабочем журнале, Коичи вышел на улицу и свернул не к дому. Он был так близок к тому, что терзало его столько лет, что, казалось, вот-вот взлетит на воздух – не потому что взорвётся, а потому что обретёт желанные крылья. Крылья правды. Сторож молча кивнул ему: сторожа на кладбищах вообще неразговорчивые. Стоя на коленях перед могилами бойцов, Минамото снял маску приветливого и улыбчивого работяги. Его глаза снова занесло снежной пеленой, и через какое-то время снег начал таять. Коичи не стыдился своих слёз перед ними. Двое были убиты, а один немногим позже умер в больнице. - Я отомщу за тебя, - он положил цветы. - Я пойму тебя, - он положил цветы. Минамото долго смотрел на иероглифы, выбитые на третьей плите. Хёбу Кёске. Однажды – кажется, это было в горной пещере – Коичи нашёл те слова, которые должен был сказать давным-давно. Но почему-то не озвучил их. Многое люди осознают слишком поздно. - Мы не враги. Он положил цветы.