Зелень моей тьмы

Джейк Дэрр сидел за стойкой бара «Бешеная кобыла» и рассматривал абсолютно сумасшедшими глазами очередную бутылку виски. Уже который час он методично и безбожно напивался в одиночестве. Джейк опрокинул в себя солидную часть бутылки, не удосужившись налить виски хотя бы в какую-нибудь емкость. Жидкость обожгла горло. Дэрр злобно сощурил глаза. Внезапно он со всей силы и с какой-то обжигающей ненавистью швырнул только что начатую бутылку в противоположную стену. Осколки вместе с коричневой жидкостью разлетелись по всему помещению бешеным ураганом. Джейк же оставался на месте и изредка глухо рычал… Он не мог понять почему… Почему эта сцена насилия… Эти голубые глаза… Этот Аристин Алес-Тхатма… Почему все это вызывает в нем такие сильные чувства?! Почему?! Чувства…. Да насрать на чувства! Почему сегодня он вспомнил ЭТО? Он вспомнил то, что всегда обещал себе забыть… То, что много лет назад он попытался закрыть на замок… Почему… Почему он вспомнил ЕЕ? Джейк вспомнил свою боль, и радость, свое счастье и горе, свою безысходность и надежду, свое отчаяние, свое солнце, своего единственного родного и дорогого человека… Он вспомнил Анну. *** Наверное, семейство Дэрр нельзя было назвать самой лучшей и самой счастливой семьей на свете. Будущая миссис Дэрр, в девичестве Диана Лоуренс, происходила из очень знатного и уважаемого рода. Ее отец был очень богат, известен и умен. Он содержал всю свою семью, в том числе и Диану, и ее недалекую, глуповатую мать. Но в этом мире ничто не бывает вечным… Отец Дианы умер от рака легких, едва девушке исполнилось семнадцать лет. С этого момента и началась черная полоса в жизни семейства Лоуренс. Компанию отца сразу же растащили по кусочкам стервятники. Мать же с дочерью никогда ничего не понимали в бизнесе. И буквально через полгода они окунулись с головой в бедность. Миссис Лоуренс рассчитывала поправить их дела, выдав Диану за какого-нибудь богатого мужчину. Но ее дочери совершенно не повезло. Нищая, некрасивая на лицо девушка с потухшими глазами не привлекала мужчин. Им было плевать на родословную. Все, что ценится в этом мире – это красивая оболочка и деньги. Этого у Дианы не было. Совсем отчаявшись, мать с дочерью, отродясь не умеющие работать руками, уже готовы были пойти по миру, как неожиданно Диане сделали предложение. Его звали Гедеон Дэрр. И ему было 39. А ей 18. Он был обыкновенным работягой. Но с достатком. И тоже не блистал красотой. Обыкновенные русые волосы, черные глаза, невысокий рост, большой нос, мелкие черты лица… Не самая лучшая партия, не правда ли? Но Диана с матерью были в восторге. Гедеон обещал содержать не только свою будущую жену, но и миссис Лоуренс. И у него был огромный дом. Для Дианы это было просто спасением, по сравнению с тем, как они с матерью прожили прошлый год. Свадьбу сыграли немедленно. Первый месяц брака был очень счастливым для Дианы, и она не успевала поражаться щедростью своего супруга. Женщина не понимала, зачем ему некрасивая, безработная жена. Но вскоре все встало на свои места. Гедеону Дэрру нужна была не супруга, а домработница. Диана делала все. Готовила, стирала, убирала, бегала по магазинам, таскала тяжести, сама все ремонтировала. Муж запирал ее в этом доме, как в тюрьме… А сам, пока жена по вечерам таскала воду (в доме часто были проблемы с водопроводом, да и, вообще, их огромный дом дышал на ладан), напивался до поросячьего визга. Он смеялся и хвастался собутыльникам, что заваливает свою аристократку-жену работой по горло, и она марает свои белые рученьки крестьянской работой. Но Диана не роптала. За все надо платить. Совсем другое стало для нее шоком – в год их свадьбы с Гедеоном умерла от инсульта ее мать. Диана очень любила свою маму и невыносимо страдала. Но вскоре случилось то, что дало ей силы снова жить полноценной жизнью – она родила двух близнецов. Девочку и мальчика. Анну и Флориса. И последний стал ее гордостью. Он родился особенным, необычайно умным мальчиком. Уже с пяти лет он занимался в специальной школе. И семья возлагала на него большие надежды. Даже Гедеон Дэрр гордился своим сыном и не упускал возможности рассказать о нем своим коллегам и собутыльникам. Анна же не обладала никакими выдающимися качествами. Не красавица, но и не страшненькая. Она была какой-то серой, незаметной и непримечательной, но очень любящей, доброй, терпеливой и необидчивой. Она, начиная с самого детства, взяла на себя половину работы своей матери. Диана очень гордилась своими детьми, но с каждым годом начинала все сильнее и сильнее ненавидеть мужа… И все-таки семейство Дэрр не было самой плохой семьей. Его, наверное, можно было даже назвать счастливым. Пока почти через семь лет на руках у Дианы новорожденный малыш медленно не открыл свои глаза и не окинул открывшийся ему мир ясным зеленым взором. Вздор, что у всех новорожденных детей голубые глаза. Ведь у этого ребенка были очень яркие зеленые глаза… И в этот миг все рухнуло… Родился ОН. *** В этом мире кому-то достается все, а кому-то – ничего. Почему так происходит? Потому что одни ленивы, неамбициозны, а другие честолюбивы, упорны и хитры? Скорей всего, все именно так. Каждый сам творец своей судьбы. Но если мы говорим не о взрослых, а о детях? Почему кого-то из них любят и ценят, а кого-то ненавидят и бьют? Почему кто-то получает на день рождения самый дорогой подарок, а кто-то доволен обыкновенной тарелкой горячего супа? Ребенок не может выбирать, в какой семье ему родиться. Кому-то повезет, кому-то нет… А если не повезет? Что делать тогда? Ответ прост. Просто терпеть. Ты ж ребенок. Бессильное существо, по сравнению со взрослым миром… Но есть и другой путь. Только, боюсь, не все выберут его… Наши души трусливы, мягки и милосердны… *** «Ты посмотри на этого ребенка, Джейн! Посмотри внимательно!» - кряхтя, сказала старая миссис Уолш, показывая пальцем на совсем худенького маленького мальчишку, пробегающего мимо их двора. «А что в нем такого, бабушка?» - с состраданием спросила Джейн, у которой сжалось сердце от вида синяков и царапин на теле ребенка. «А вот… Ты посмотри, посмотри внимательно, Джейн… И на его родителей как-нибудь погляди… Поразительное сходство!» - трясясь от смеха и дрожа всем своим дряблым телом, ответила старуха Уолш. Ее прозрачные рыбьи глаза впились в ветхую крышу дома семейства Дэрр, и она снова затряслась от злобного, неконтролируемого смеха. *** Джейку Дэрру совсем скоро должно было исполниться семь лет. Наверное, этот возраст является одним из рубежов во взрослении маленького человека. Начальная школа… Билет в самостоятельную жизнь. Но Джейк, казалось, давно уже перешагнул эту черту и навсегда отделился от детства. Он не был сведущ в каких-либо предметах или науках. Джейк едва умел читать. Но он был мудр и рассудителен не по годам. Смешно прозвучит, но жизнь научила его этому… Сколько ребенок себя помнил, в его доме всегда повторялось одно и то же. Мать не подходила к нему ни на шаг, не смотрела на него… Не подпускала к другим своим детям, кормила его отдельно ото всех… Ни слова не говорила ему… Его как будто не существовало! Но, подумаешь, невнимание! Тяжелее всего было тогда, когда приходил отец… Шатаясь от выпитого, он разъяренной кучей дерьма вваливался в дом и сразу же искал младшего сына. Поймав и схватив его за волосы, Гедеон Дэрр тряс Джейка, подтаскивал его к зеркалу и приказывал ему долго смотреть на свое отражение. Мальчик не замечал там ничего особенного, кроме синяков, и отвечал, что не понимает, что от него требуют. Отец же всегда пьяно хохотал на это заявление и, ткнув сына носом в зеркало, с маньячным блеском в глазах говорил ему: «Не понимаешь, да? А ты вот погляди на свой нос… Он у тебя прямой и длинный, с горбинкой… У нас таких никогда не было… А губы? Такие полные и ровные… И губ таких нет! А теперь, главное… Глаза… Они тебя, блядь ты такая, зеленые… Зеленые.. Совершенно блядские глаза! Ничего от нас нет! Только волосы от этой суки достались… Единственное, что у нее красивое было… А ты все еще не понимаешь, да? Не понимаешь? Так я тебе объясню, объясню…» После этих слов обычно и начиналось избиение Джейка. Гедеон, не жалея сил, обрушивал свои кулаки на беззащитное тело сына. А Джейк молча терпел, глаза его стекленели… Из-за этого мистер Дэрр несколько раз даже думал, что убил сына… Но Джейк всего-навсего так переносил боль, замыкался в себе… Во время этих пыток кулаками Диана сидела тише воды, ниже травы, запершись в своей комнате, чтобы не попасть под горячую руку своего мужа. Наверное, она могла бы помочь… Наверное… Но Джейк знал, что она не могла… Он уже тогда понимал, что не все люди обладают духовной силой… И не все умеют терпеть боль. Но Джейк терпел, потому что у него был повод бороться за жизнь до последнего. У него была Анна. Его старшая тринадцатилетняя сестра. Человек, который по-настоящему любил Джейка, не избегал его, ходил вместе с ним с синяками и помогал ему во всем. Первое время Анна всегда бросалась между младшим братом и отцом, она умоляла Гедеона прекратить махать кулаками. Но пьяный мистер Дэрр никогда не слушал ее. И тогда Анна закрывала Джейка собой. Это еще больше драконило Гедеона, и он избивал до полусмерти сначала дочь, а потом сына. Доставалось сильнее всего Анне. Она бледнела и тускнела на глазах… А потом произошло нечто еще более ужасное. Отец сломал дочери ногу. Испуганная Диана отвезла Анну к какому-то шарлатану-лекарю. Нога, конечно, срослась… Но с тех пор девочка начала хромать…. Именно тогда Джейк понял – надо что-то делать, чтобы обезопасить сестру. И как-то раз он совершенно обыденно сказал ей о том, что если она еще раз сунется между ним и отцом, то он сбросится с моста. Анна была наивна и очень любила своего брата. Она поверила ему и испугалась за него не на шутку. С тех самых пор, в те вечера, когда отец бил сына, Анна пряталась в комнате Джейка, безутешно плакала и с замиранием сердца ждала возвращения брата. Джейк не приходил, а приползал на четвереньках в свою комнату. Израненный, измученный, покореженный… И тут же Анна с недевичьей силой хватала его за руки и за ноги, затаскивала на кровать и долго-долго обрабатывала и мазала каждый его синяк, каждую его царапинку. А потом она сидела рядом с ним до глубокой ночи, держа его за руки и приговаривая: «Мы обязательно будем счастливы, Джейк… Обязательно! Нам нужно только потерпеть… Мы должны это все перетерпеть, понимаешь? Терпение – высшее благо. Она дается немногим… Если все вытерпеть, то и счастье придет, согласен? Мы с тобой должны стать ветками кустарника, Джейк… Большое толстое дерево не выдержит напора ветра… А кустарник гибкий… Он пробьется… И мы должны прогнуться, понимаешь… Понимаешь, Джейк?» Ее брат все понимал и отвечал кивком на каждую фразу сестры. Но Джейк не был согласен с ней. И однажды, не выдержав, он тихо сказал девочке: «Ты не права, Анна. Терпение не всегда является благом. Посмотри, например, на бутылку или огляди комнату… Все имеет конец, основание, дно… Если беспрерывно лить в сосуд воду, то он обязательно когда-нибудь переполнится… И мы тоже не бесконечны, Анна… И когда наш сосуд придет в негодность, мы просто взорвемся от боли.. Это неизбежно… А что касается кустарника… То я тебе скажу, что сильный ветер вырвет его с корнем. А огромной каменной горе не страшно ничего, кроме времени… Мы должны быть камнем, Анна…» После этих слов сестра Джейка долго и приглушенно рыдала, а брат крепко держал ее за руки. «Ты прав, Джейк.. Но мы всего лишь дети… Что мы можем сделать? Кто нам поверит? Вот исполнится мне восемнадцать, и мы навсегда уйдем отсюда, веришь? Уйдем далеко-далеко… Ты найдешь себе замечательную девушку, женишься на ней, родишь целую кучу детишек… А я буду рядом. Всегда. Мы все будем счастливы, слышишь? Осталось потерпеть всего лишь пять лет… Мы выдержим это испытание. Мы не умрем от боли… Я обещаю», - судорожно шептала Анна на ухо Джейку эти слова, крепко обнимая его и задыхаясь от слез. Мальчик внимательно слушал сестру, и сердце его замирало от какой-то болезненной безысходности, как будто все, что сказала Анна, насквозь было пропитано ложью… Но ее фразы были такими заманчивыми и желаемыми, что Джейк сразу принял их на веру. Да… Надо потерпеть не так уж и много… А потом… Потом начнется настоящая жизнь. Он ждал. И дождался. Но совсем не того, чего желал и хотел. Всего лишь через месяц его еще пока живое сердце разорвалось на части… *** Сегодня на улице было пасмурно. Лил дождь, временами по асфальту стучал град.. Город утопал в грязи. Но Джейк Дэрр, несмотря на отвратительную погоду, допоздна бродил по улицам. Сегодня было воскресенье. А значит, отец целый день был дома… Анна в это время должна была быть на каком-то школьной мероприятии… И сейчас ничто не держало Джейка в этом доме. А еще у мальчика сегодня была своеобразная дата. Через неделю ему должно было исполниться семь лет. Джейк знал, что ничего хорошего он от этого события не дождется. Но мальчик все равно считал дни до своего дня рождения. Где-то в глубине души он еще надеялся на чудо… И сегодня Джейк устроил себе праздник. Он гулял по городу, наблюдал за людьми и оглядывал витрины магазинов. Но хорошего никогда не бывает много – мальчику пора было домой. Постепенно темнело. Да и Анна должна была уже вернуться домой. Джейк змейкой скользнул в один из одиноких дворов и очень быстро добежал до своего дома. Открыл дверь ключами, вошел внутрь и сразу же поразился тишине, прятавшейся в каждом из уголков комнат. Мальчик немного испугался. Все-таки в доме почти с утра до вечера раздавались ругань и крики. А тут такой контраст… «А вдруг с Анной что-то случилось?» - с ужасом подумал Джейк и со всех ног помчался в комнату Анны. Маленьким вихрем он ворвался в комнату девочки… И замер. Было еще не очень темно, слегка сгущались сумерки… Самое время для того, чтобы начинать включать свет… Но в комнате Анны он был выключен, а сама девочка сидела на кровати и мелко вздрагивала, обхватив себя руками. Ее лицо было занавешено волосами. Джейк подскочил к ней и громко позвал ее по имени, почему-то очень нервничая. Анна подняла голову, и мальчик невольно отпрянул… Ее глаза были дикими-дикими… Джейк первый раз видел у нее такой взгляд… Анна с минуту смотрела брату прямо в глаза, а потом шустро вскочила с кровати, подбежала к нему и начала трясти его за плечо, шепотом говоря: «Уходи! Уходи быстрей! Прячься! Я тебя прошу! Умоляю… Быстрее! Беги! Джейк…» «Я никуда не пойду, пока ты мне не расскажешь, что случилось! Я беспокоюсь! Пожалуйста!» - испуганно, но уверенно ответил на это мальчик. Анна, не проронив ни слова с силой стала выпихивать брата из комнаты. Джейк упирался, как мог. В комнате началась возня. И вдруг на лестнице послышались шаги. Вы когда-нибудь смотрели фильмы ужасов? Или, может быть, были в таких ситуациях, когда, казалось, что вот сейчас, прямо сейчас, кто-то выпрыгнет из темноты и заставит ваше сердце остановиться?.. Нет? Тогда вы не поймете чувства этих детей, застывших посреди комнаты… Как будто время и жизнь для них остановились… Первой очнулась Анна. Она схватила Джейка за руку, открыла дверцу своего шкафа с одеждой и затолкнула туда брата. Достав из кармана маленький ключик, Анна положила ладонь на плечо мальчика и едва слышно произнесла: «Чтобы ни случилось… Что бы ни произошло, Джейк, не произноси ни звука! Иначе я погибну, слышишь? Ты все равно не сможешь помочь… Если он тебя обнаружит, мы оба погибнем, брат…» Мальчик испуганно смотрел на сестру и молчал. Он хотел сказать многое, но язык как будто присох к небу… Дверь шкафа медленно закрылась. Щелкнул замок. Джейк услышал топот босых ног по полу и вслед за ним тихий скрип кровати. И сразу после этого противно заскрипела дверь. Кто-то вошел в комнату… Эти тяжелые шаги не узнать было невозможно… Это была поступь отца… Джейк задрожал. Мальчик знал, что сейчас произойдет что-то страшное, а он, как обычно, ничего не сможет сделать… Но пока стояла тишина. И это еще больше пугало мальчика. Вдруг скрипнула кровать и раздался приглушенный шепот. Джейк весь обратился в слух. Но кровать была далеко от шкафа, и у мальчика никак не получалось разобрать слова. А тем временем в комнате вновь повисло молчание… А затем тишину разорвал скрип кровати… Сначала один, потом второй, третий, четвертый… Кровать бесконечно скрипела и, судя по звукам, ходила ходуном. Джейк пытался понять, что же все-таки происходит… Казалось, ответ на этот вопрос лежал на самой поверхности… Но почему-то мысли мальчика разбегались в разные стороны, и он никак не мог сосредоточиться. А затем стало как-то не до этого… Потому что Анна закричала. Нет, не закричала… Завыла… И от этого звука у Джейка застыла кровь в жилах… В этом голосе звучало столько режущих сердце эмоций, что мальчик молился всем богам, чтобы ее боль прекратилась. Он прокусил свою ладонь до крови, чтобы не закричать вместе с ней. И тут вдруг раздался звонкий удар, как от пощечины… За ним снова раздался шепот… А потом… Потом полный боли крик чуть не разорвал барабанные перепонки Джейка. «Нет! Не смей! Делай со мной, что хочешь… Но только со мной! Брата не трожь! Попробуй только… Я все… Абсолютно все что угодно для тебя сделаю… Брата оставь…» - вопила прерывающимся голосом Анна. У Джейка в голове стало совершенно пусто… И он, как будто на автомате, в первый раз попытался посмотреть в замочную скважину. Было так темно, что почти невозможно было ничего разглядеть. Почти… Из глаз Джейка полились слезы, оставляя мокрые блестящие дорожки на щеках. Сначала он этого даже не заметил… А почувствовав на губах соленую влагу, мальчик упал на дно шкафа и закрыл уши руками. Его слезы превратились в леденящий душу плач. Джейк рыдал и рыдал… Чтобы не слышать и не ощущать ничего. Он снова и снова прокусывал до крови свою ладонь – Джейк не имел права кричать. Наверное, прошло уже много времени, но слезы все никак не кончались… Рядом со шкафом раздался какой-то шорох. Но в этот момент Джейку было абсолютно наплевать на весь мир. Он купался в своем горе и в своей беспомощности. Да, все было именно так, пока дверь шкафа тихонько не отворилась… Находясь в каком-то бреду, Джейк повернул голову в ее сторону. Было действительно уже очень темно… Но мальчик так ясно увидел ЕЕ глаза… Глаза, из которых сейчас медленно вытекали расплавленные звезды. Красивые, чистые, незабываемые… Но уничтоженные, упавшие… Загадаешь желание? Мы будем счастливы! Мы будем счастливы. Мы будем счастливы… Мы будем счастливы?! Сестра с братом смотрели друг другу в глаза целую вечность… И она вдруг сказала ломким голосом: «Все пройдет. Нам нужно потерпеть… Немного… Когда-нибудь мы будем…» Джейк не дослушал. Он улыбнулся. Впервые. Больше это не была открытая детская улыбка… Его губы растянулись в измученный кривой оскал. *** Прошла неделя. Джейку исполнилось семь. Все дети так ждут и любят свой день рождения! Но Джейк уже не был ребенком. И это событие теперь никак не взволновало его. С утра он сидел в углу на кухне и ждал возвращения Анны. Последнее время Джейк тенью ходил за своей сестрой и старался следить за каждым ее шагом. Но сегодня Анна не взяла его с собой в магазин, сказав, что сделает ему сюрприз. Мальчику не надо было ничего. Но если она так хочет… В прихожей скрипнула входная дверь. «Ну, наконец-то», - подумал Джейк и выбежал встречать сестру. Девочки действительно не было уже очень долго. Джейк заглянул в комнату и разочарованно выдохнул. В дверях вместо Анны стояла его мать. Женщина была вся какая-то потрепанная, лохматая и бледная. Вдруг Диана протянула к сыну руки. Они дрожали. Джейк скривился и отпрянул. «Неужели и она начала пить?» - с неприязнью промелькнуло в голове. «Джейк, - вдруг позвала его мать каким-то не своим голосом, - Анна… Она… Ее больше нет, Джейк… Она… Возвращалась… Из магазина… А там мост был… Прыгнула…» Мальчик не вздрогнул, не заплакал, не впал в истерику… Он даже не шевельнулся. Только поднял на Диану свои яркие, абсолютно пустые зеленые глаза. Его мать попятилась, смотря на жуткое, безэмоциональное лицо сына. «Джейк, я же твоя мама… Твоя и ее… Была… Я тебя понимаю и тоже очень переживаю», - сказала ласково она. И мальчик вдруг улыбнулся. Уже второй раз. Джейк медленным шагом подошел к Диане, вцепился в ее подол, дернул его и прошипел: «Ты мне не мать! У меня есть другая мама! Нет, не есть… Была… Теперь ее больше нет!» Лицо мальчика превратилось в жуткую маску, окрашенную болью, смертью и страданием… Диана в ужасе смотрела на своего сына, примерзнув к стене. Она не узнавала в этом мальчике прежнего Джейка. Вдруг кто-то постучал в дверь. Диана со всех ног побежала открывать… За дверью оказался незнакомый пожилой мужчина. «Здравствуйте. Я, конечно, очень извиняюсь. Но меня просили передать эту записку некому Джейку Дэрру, живущему по адресу Блэк холл,59… Он ведь здесь живет? Я понимаю, что вы меня не знаете… Но та девочка так умоляла… Что просто неудобно стало отказать ей…» - неуверенно произнес вошедший и протянул Диане какую-то бумажку. Миссис Дэрр молча приняла записку и дрожащими пальцами передала ее Джейку. В руках у мальчика оказалась смятая, потрепанная бумажка. Джейк лихорадочно развернул ее. На серой шероховатой бумаге было выцарапано неровным почерком всего четыре слова: «Будь счастлив. Я уже…» За окном вспорхнула и улетела в серое небо стайка голубей, сидящих на проводах. Их спугнул страшный, нечеловеческий вой… *** Снова шел дождь. Он капал на траву, на листья, на деревья. Ливень обрушивался на кресты, на надгробия, на могилы… И в этом буйстве воды было непонятно, то ли маленький Джейк Дэрр плакал, то ли это капли дождя стекали по его лицу… Мальчик неподвижно стоял рядом с гробом своей сестры и пытался изо всех сил запомнить ее последний образ. Но лицо Анны постоянно расплывалось. И через пять минут, и через три часа, и через пять лет Джейк не мог вспомнить, какой она была в тот момент. Только ее темные, не заплетенные волосы навсегда отпечатались в его памяти… Они всегда были такими… Немного спутанными и длинными… Были при жизни, остались и сейчас… А дождь все капал и капал… На траву, на листья, на крышку гроба… Дождь обнимал мокрыми руками плечи Джейка и шептал влажными губами ему на ухо: Нет, не забыть никогда… Те большие глаза с огоньком. И кровавая рана моя… Вдруг вскрывается темным пятном. Нет! Не забыть никогда… Эти темные волосы в белом… С ней исчезло все навсегда, Словно жизнь была написана мелом. Нет, не забыть никогда… Эти слабые, тонкие руки. Те, что теплыми были тогда… Ну, а что же теперь? Только муки… Нет, не забыть никогда… Мое сердце – не камень. Разбилось… Мне тебя не забыть никогда! Мои руки вмиг опустились… Не могу я забыть... Что мне делать? Как мне боль из груди унести? Мои чувства навеки закрылись. Ну, а ключик в гробу том лежит… Но зачем обо мне? Ведь не дело… Я уж гиблый давно человек. Ну, а что у тебя? Как на небе? Я надеюсь, что живешь лучше всех… А как солнышко красное встанет, Передай мне горячий привет… Не докажет никто мне на свете, Что тебя больше нет… Знаешь, солнце, не забыть никогда! Те большие глаза с огоньком… Я исчез теперь навсегда… Я сгорел весь осенним огнем… Моя сущность, сердце и мысли… Изменились… Сейчас я другой. До сих пор мои лучшие чувства Вот под этой холодной землей… Много воды утечет, но Джейк действительно всегда будет помнить этот день. Он не забудет Анну… *** Похороны закончились. Немногочисленный народ разошелся. И только маленький брат усопшей продолжал сидеть около тонкого деревянного креста. Он мял руками мокрую землю и, подняв голову, смотрел на тусклое хмурое небо. Вдруг кто-то до боли сжал его плечо. Пахнуло перегаром. Но Джейк даже не шевельнулся. Подумаешь, отец! Мальчик никогда не боялся за себя. Только за Анну. Поэтому сейчас уже ничто не могло его напугать… А Отец, покачиваясь из стороны в сторону, внезапно хрипло загоготал. «Сестренку провожаешь в последний путь, да?» - ржа как лошадь, спросил он. «Правильно. Провожай. Только долго не страдай. Она во всех планах была не сильно хороша… Представляешь, я видел ее в день смерти… Она в магазин шла… Для тебя, урода, старалась… Ее любовь к тебе меня всегда злила… Я хотел, чтобы она тебя ненавидела, как остальные… Но нет! Не получилось, несмотря на все принятые меры… Ух… Как она меня взбесила! Такая счастливая была… И тогда я сказал ей, что обязательно трахну тебя. Сегодня же вечером. О… Какой ужас был у нее на лице! Она так просила меня не делать этого! И я сжалился над ней. Но с одним условием. Я приказал ей умереть. Я клятвенно пообещал ей и пальцем к тебе не притронуться, если ее не будет на этом свете. А знаешь, почему я тебе все это рассказываю? Не знаешь? Да потому что твоя сестра – идиотка! Как обычно, поверила, дура! А я вот вовсе не собираюсь от тебя отказываться! Тем более ты гораздо красивее своей сестры… Только надо подождать чуть-чуть… Года два… А может, меньше… А вообще, интересный у тебя получился день рождение, согласись?» - закончил свое страшное откровение мистер Дэрр, снова пьяно захохотал и, шатаясь, чуть ли не пополз к выходу с кладбища. Джейк не шелохнулся. Он продолжал смотреть в затянутое тоской низкое небо, а по его щекам стекали ручейки светлых и чистых слез. Возможно, самых последних в его жизни… Все еще глядя вверх, мальчик нежно улыбнулся и тихо прошептал: «Анна… Ты такая наивная… Глупая… Верящая… Прости меня, прошу…» «Кап-кап…» - падали слезы. «Кап-кап-кап», - барабанил дождь… «Дзынь…Дзынь…» - разносился по кладбищу звон… Это разбивалось на маленькие хрупкие осколки сердце мальчишки. И Джейку было так холодно! Ему казалось, что он обрастает ледяной коркой с ног до головы… А на его ресницах застыл иней… Но этого не могло быть! Потому что грязь около могилы, в которую мальчик уткнулся лицом, была мокрой и вязкой, совершенно не застывшей. Она липкой, влажной коркой облепила щеки и нос мальчика, затрудняя его дыхание… А это значит, что было не так уж и холодно. Но откуда тогда этот мороз? Неужели изнутри? Джейк медленно поднял голову и уже в который раз посмотрел на небо. «Ты сказала, что мы должны терпеть… И мы терпели.. Но тебя больше нет! Тебя нет! Мой сосуд переполнился, слышишь?! Я не могу и не буду больше терпеть! Терпение было уделом слабых… Я отомщу… Я отомщу за тебя, Анна…» - рыдая, кричал семилетний мальчишка, смотря на грязные серые тучи… А дождь лишь усилился в ответ… *** В пыльном маленьком кабинете за столом, заваленным бумагами, сидел тучный мужчина. Он обреченно вздыхал, неторопливо пил кофе и время от времени посматривал в окно, пытаясь увидеть что-нибудь сквозь жалюзи салатного цвета. Когда мужчина, задумавшись, делал очередной глоток горячего бодрящего напитка, дверь слева от него с грохотом распахнулась и в кабинет ввалился молодой человек с улыбкой на пол-лица. «Все еще трудишься, Шон?» - подмигивая, весело спросил он. Тучный мужчина обреченно кивнул и с тоской сказал: «Мы никак не можем поймать этого маньяка! Каждый раз на месте преступления будто бойня была… А улик ноль… Три трупа уже… Я совсем запутался… Все бумаги перепроверил. Ни одной зацепки». Молодого человека, кажется, совсем не заботили проблемы его коллеги. Он снова улыбнулся и счастливо произнес: «Так, выходит, я тебе помешал? Ну, извини тогда… Я просто похвастаться тебе хотел, что свободен, как птица! Впереди у меня недельный отпуск!» «Как свободен? – изумился Шон. – У вас же дело незакрытое еще оставалось? Вроде мужчина какой-то чем-то там отравился и коньки отбросил… Разве я не прав?» «Да прав, прав.. Конечно, ты, как всегда, прав, Шон! Память у тебя преотличная! – воскликнул молодой человек. Секунду подумав, он продолжил:«Дело просто совсем пустяковое… Этот Гедеон Дэрр пьянчугой редкостной оказался! Пришел вечерком домой в полнейшем неадеквате… А в доме – ни души… Решил пожрать себе соорудить… Суп-то он нашел, а хозяйка, видимо, его недосолила… Ну, он и плюхнул себе в тарелку вместо соли крысиной отравы! Они на одной полке стояли! Говорят, пьяница он был такой, что неделями не просыхал… Так что обычная бытовуха… Даже винить некого…» Шон подозрительно сощурился и спросил: «А родственников проверяли? Вдруг подстроили? Из-за денег, например?» Его собеседник надулся и с недовольством ответил: «Конечно, проверяли! Мы же не детсадовцы! Там все чисто! В доме трое детей, которым нет и четырнадцати… А про жену этого Дэрра я вообще молчу… Женщина отродясь не работала. Всю семью муж содержал. У нее такая истерика была… Ты бы видел! А еще она буквально месяца три назад дочь потеряла… Девочка с “Моста самоубийц” спрыгнула… Как выяснилось, из-за безответной любви… Так что женщину можно только пожалеть…» Шон почесал затылок и с усталостью произнес: «Ох уж эта несчастная любовь! Нынче люди как будто бы совсем не ценят свою жизнь… Кто только уже ни бросался с этого моста… Ну, а ты молодец, Дерек… Поздравляю с успешным закрытием дела! Везет вам, новичкам… Мне с этим мясником еще уйму времени маяться…» Шон протер глаза и снова посмотрел в окно, где на залитой солнцем улице вовсю кипела жизнь. *** «Сколько времени прошло… Уже восемь лет, не так ли, Анна?» - прошептал Джейк Дэрр, глядя на фотографию улыбающейся девочки на каменном надгробии. Раньше на этом месте стоял деревянный крест, но парень считал, что его сестра заслуживала большего, чем эта дряхлая тонкая развалина… Он сделал все, что мог, чтобы купить этот памятник… И вот уже год, как он возвышается над могилой Анны… Такой простой и неброский… Но крепкий и самый прочный. Все, как он хотел… Джейк опустился на колени перед могилой и осторожно положил букетик ромашек на надгробие. Это были ее любимые цветы… Джейк сбросил лямки рюкзака с плеч и закинул его подальше в траву. Сегодня он целый день проведет здесь. Парень лег спиной на землю и начал следить за высокими белыми облаками на голубом небе. Но надолго его не хватило – солнце слепило глаза. Поэтому он решил закрыть их немедленно и, возможно, даже немного вздремнуть. Кажется, Джейк действительно уснул, потому что не услышал шагов, не ощутил чужого присутствия… Это чутье придет к нему потом… А сейчас он крепко спал, пока кто-то тихо не позвал его по имени. Джейк проснулся, открыл один глаз и негромко произнес: «О! Здравствуй, Диана… Ты что-то хотела?» Подошедшая к нему бывшая миссис Дэрр неловко замерла. Он уже восемь лет не называл ее мамой. И все это время она не решалась посмотреть ему в глаза. Женщина и сейчас прятала свой взгляд от сына, напряженно смотря на землю. «Да… Я хотела попросить у тебя прощения, Джейк… Именно сегодня… Столько лет прошло… Я знаю, что плохая мать…» - ответила Диана и с мольбой уставилась куда-то в район груди сына. «Я знаю, что плохая, - просто сказал Джейк. – Но я никогда ни в чем не винил тебя. Каждый живет по мере своих сил и возможностей. Они у тебя небольшие, ты уж меня извини. Мой тебе совет – забудь об этом, как о страшном сне… Ты это легко можешь сделать, я знаю…» После этих слов парень закрыл глаза и лег на бок, повернувшись спиной к Диане. Он ясно дал понять женщине, что разговаривать с ней больше не желает. Но Диана не спешила уходить, все еще в нерешительности мявшись рядом с сыном. «Что-то еще?» - недовольно спросил Джейк, не поворачиваясь. Женщина ничего не сказала в ответ и нервно переступила с ноги на ногу. Вдруг она, вздрогнув, выпалила: «Ты так похож на своего отца, Джейк… Просто точная копия!» Парень резко вскочил с земли и с лютой ненавистью посмотрел на мать. Диана в ужасе попятилась от сына и замахала перед своим лицом руками, будто отгоняя назойливых насекомых. «Нет, Джейк, нет! Я не о Гедеоне! – в беспокойстве воскликнула она. – Я о твоем настоящем отце! Я ни разу не рассказывала тебе о нем… Но сейчас просто не могу промолчать! Ты с каждым годом все больше и больше становишься похож на него! Как внутренне, так и внешне… Только глаза у него были более теплыми…» «Замолчи, Диана. Мне это не интересно. Хватит развлекать меня бесполезными разговорами. Я хочу, чтобы ты оставила меня немедленно», - лениво произнес Джейк. «Прости, - виновато сказала поникшая женщина. – Можно мне только задать тебе еще один последний вопрос?» Парень, подумав, кивнул. «Ты не хотел бы сменить фамилию? Просто… Я не знаю… И…» - нерешительно начала говорить Диана. Джейк посмотрел на нее круглыми от изумления глазами и удивленно произнес: «Это еще зачем? Меня вполне устраивает моя фамилия. В конце концов это всего лишь слово из четырех букв. Мало ли кто еще ее носит… Так что не напрягайся по пустякам». Диана заторможено пожала плечами и негромко сказала: «Понятно… Я сейчас же уйду… Только надо Элли позвать… Она где-то по дороге отстала..» Джейк с неприязнью на нее посмотрел. А женщина в это время, набрав в грудь побольше воздуха, начала выкрикивать имя младшей дочери. Через несколько минут за оградой могилы нарисовалась фигурка маленькой рыжеволосой растрепанной девочки. Увидев суровый и осуждающий взгляд матери, она виновато пропищала: «Прости, прости меня, мамочка… Я просто за бабочкой погналась… Она была такой красивой… И большой…» Не договорив, девочка вдруг радостно вскрикнула, запрыгала на месте и захлопала в ладоши. С радостным воплем «Джейк!» она сию секунду перелезла через ограду и тут же оказалась в объятьях своего старшего брата. Элли начала весело хихикать, пытаясь увернуться от щекочущего ее парня. «Солнышко, нам пора», - с недовольством сказала Диана и схватила дочь за руку. «Пошли уже», - добавила грозно женщина. Элли надула губы. «Никуда я не пойду. Я хочу остаться с Джейком. Дома скучно… Джейк, ты ведь не против?» - капризно произнесла девочка. «Я за», - кратко сказал ее брат. Диана то ли со злостью, то ли с недоверием оглядела лица своих детей… И махнула рукой… Мол, делайте, что хотите… Она развернулась и по заросшей дорожке пошла в сторону выхода с кладбища, постоянно нервно оглядываясь. «Неужели мама думает, что ты меня съешь?» - захихикала Элли. Джейк, закинув руки за голову, растерянными глазами смотрел на небо и не сразу понял, что его о чем-то спросили. «А?» - очнулся он. Девочка немного стушевалась. «По-моему, мама очень расстроена…» - неловко прошептала она. «Да нет, вряд ли… Просто она боится, что нас утащат большие серые волки. Ну, я надеюсь…» - рассмеялся Джейк. «Тут водятся волки?» - в страхе воскликнула Элли и еще сильнее прижалась к брату. «Даже если водятся, то, увидев нас, они разбегутся в разные стороны! С тобой же лохматый, непричесанный, страшный и злобный Джейк», - вкрадчиво зашептал парень, в притворном ужасе закатывая глаза. Элли звонко захохотала: «Ой, Джейк… Ты не страшный и не злобный… Ты хороший!» «Но волки-то этого не знают!» - по секрету сообщил ей брат. Теперь уже смеялись они оба. Все еще немного похихикивая, Элли спросила: «А что ты тут делаешь, Джейк? Место и без волков очень страшно выглядит! Мама мне не говорила о том, куда мы идем… Я думала просто гулять пошли… А оказалось, к тебе…» «Что я тут делаю? – печально улыбнулся парень. – Я помню, Элька…» «Помнишь?..» - на грани слышимости прошептала девочка, оглядела могилы и уткнулась взглядом в фотографию на каменном памятнике. «Глупый вопрос… Что еще можно делать на кладбище…» - покраснев, подумала Элли. Стало очень тихо. Слышен был только стрекот кузнечиков. «Она была хорошей, да?» - вдруг произнесла девочка, ни на минуту не отводя взгляда от фотографии. «Да, Элька… Она была замечательным человеком. Душа ее была прекрасна», - каким-то не своим, искаженным голосом ответил Джейк. «Понятно», - промычала Элли. «А мне такой никогда не стать?» - грустно спросила она. «Отчего же? – удивился парень. – Если ты будешь милосердной и любящей абсолютно всегда, то обязательно станешь такой же, как она. А то и лучше…» «Вот мы и вспомнили ее…» - нежно добавил он. «То есть мы сегодня каждую секунду должны думать о ней?» - изумилась Элли. «Совсем не обязательно… Я, например, до твоего прихода просто спал. Предлагаю и тебе. А она поспит рядом», - тихо ответил Джейк. «Я согласна», - с энтузиазмом выдохнула девочка. «Это хорошо. Я вчера глаз почти не сомкнул… Ради такого случая я даже предоставлю тебе свою руку и плечо… Что выбираешь? Правую сторону или левую?» - торжественно произнес Джейк, постепенно переходя на таинственный шепот. Он раскинул руки в стороны, с усмешкой поигрывая бровями. Элли рассмеялась и, не колеблясь, выбрала левый бок… *** Джейк нежно улыбался, перебирая рыжие пряди своей сестры. Она уже давно сопела у него на плече. Парень повернул голову и посмотрел прямо в глаза девочке, изображенной на фотографии. «Анна… Смотри… У меня есть цель… И меня любят… Значит, я счастлив… Ты, должно быть, рада…» - мысленно обратился он к старшей сестре. Джейк с болью вздохнул. Она, в любом случае, уже ничего ему не ответит… Парень расстегнул замок своей кофты и аккуратно снял ее, не потревожив мелкую. Затем он набросил свою верхнюю одежду на плечи Эльки и крепко обнял девочку. Вот теперь можно было и поспать… «Кап-кап-кап…» - вдруг заговорило небо, закутавшись в серое одеяло. Но Джейк не слышал. Джейк спал. А влажные капельки добрались уже даже до памятника, где на фотографии улыбалась девочка… Улыбалась и плакала…. Ее слезы стекали вниз со стеклянной поверхности щек, скользили по камню, прятались в траве… Девочка, казалось, смотрела прямо на Джейка. А губы ее как будто шептали: «Бедный… Бедный Джейк… ТЫ любим. Ты имеешь смысл жизни… Но способно ли чувствовать каменное сердце? Ведь твое счастье – в любви…» Губы надрывно шептали… А может, этого никогда и не было. Возможно, это была всего лишь игра тусклого света в каплях воды… Эх! Опять буйство влаги… С неба на лежащих рядом людей обрушивались ведра воды. *** Джейк Дэрр вздрогнул, очнувшись от старых болезненных воспоминаний. Он все еще сидел за стойкой бара, словно застывшая ледяная статуя. Потряхивая головой, чтобы избавиться от назойливых мыслей, Джейк оглядел заброшенное помещение. Увидев осколки бутылки на полу, он, с обреченностью приговоренного на смерть, тоскливо сказал: «Ну и нахуя я ее разбил? За другой теперь лень вставать…» Джейк тяжело вздохнул и закрыл лицо руками, наслаждаясь звенящей пустотой в голове. Наверное, он просидел бы так еще очень долго… Но ему не повезло – в бар вдруг вошли две неброско одетые фигуры. «Ооо… Татсу… Миль… Здорово!» - весело крикнул Джейк, обращаясь к вошедшим. «Джейк! Я так рад тебя видеть! Мы и не думали, что ты будешь здесь. У нас есть новости! Представляешь, у Ястребов… Джейк?! Ты что… пьян? И вообще, почему здесь везде осколки? Что произошло?» - с волнением проговорил стройный молодой человек с черными волосами до пояса. Джейк, казалось, ни слова не услышал из пламенной речи парня. Он покачивался из стороны в сторону, высунув язык и скосив глаза. Молодой человек в шоке наблюдал за этой картиной, не зная, что и делать. Второй же вошедший, иссиня-черный брюнет с раскосыми желтоватыми глазами, хрипло и лающе рассмеялся, глядя на непонимающую моську парня и на неадекватно ведущего себя Джейка. «Пошутил и хватит, Дэй. Разве ты не видишь, что женская часть нашего населения испугана?» - серьезно сказал желтоглазый, и уголки его губ чуть заметно дрогнули. Он с опаской посмотрел на парня с длинными волосами, пощелкал пальцами у его лица и осуждающе произнес: «Вот посмотри, что ты сделал с Милем, Дэй! Он же даже на сравнение с женщиной не реагирует! Совсем поплохело ему…» Джейк поднял ладони в знак примирения, и его лицо приобрело такое характерное для него, сосредоточенное и серьезное выражение. «Действительно, что-то я увлекся… Это все алкоголь. Благодарю, Татсу… Так какие у вас новости?» - прохладно спросил Дэрр. «Ну, они не слишком-то и важные… Ты же знаешь, что у главы Ястребов сегодня особый день. Его парни сегодня во всей северной части города ошиваются. Но это всем известно. Странно то, что сегодня днем кто-то так отделал двух его молодчиков, что они пока в себя не приходят.. У кого это кулаки чесались? Ястреб рвет и мечет… Не повезло кому-то…» - задумчиво сказал Татсу, постукивая свою нижнюю губу указательным пальцем. «А-а-а… Это мне, и правда, неинтересно», - со скукой произнес Джейк. «А почему именно Ястреб? Я понимаю, что это опасная и грозная хищная птица. Но почему не Волк, не Леопард… Не Медведь в конце концов? Какая предыстория?» - вдруг совершенно неожиданно влез в разговор Миль, только что пришедший в себя. «Ну, нравится ему эта птичка, что теперь сделаешь? А Волки у нас уже были до них. Да и Леопарды вроде тоже», - любезно ответил Татсу. «А ты что думаешь, Дэй?» - с нездоровым любопытством поинтересовался Миль. «Я? Я согласен с Татсу… Нравится ему эта птичка. Любит он ее. На самом деле, он зоофил гребаный! У него все стенки в спальне ястребами обклеены! А он сидит и дрочит на них. И когда парней трахает, тоже о птичках думает… Представляете?» - с возмущением ответил Джейк. Татсу с Милем обреченно переглянулись. Кажется, у их главы сегодня было очень плохое настроение. «Оу… Понятно… Я это к чему спросил… Я просто хочу, чтобы у нас тоже было название. Я знаю, что нас всего трое, ну, почти четверо… Но все равно, нам надо бы иметь имя. Что скажешь, Дэй? Какое название ты бы нам дал? Может, тоже животное?» - с волнением воскликнул Миль. «Ты двинулся, друг? По-моему, это лишнее… Да еще и животное! Я вообще никогда не понимал, зачем бояться зверяток! Ну, хищники, ну, опасны… Но ведь это в их природе заложено! Они охотятся и убивают, чтобы выжить. Запомните, самые сильные чувства на свете – это ненависть и страх. Зачем бояться того, что тебе известно и понятно? Другое дело – люди. У них все есть: и еда, и кров, и способности… Но сколько бы лет ни прошло, всегда есть и будут убийцы. Почему они убивают? Не понятно… Поэтому я бы назвал нас – Люди… Действительно страшные существа…» - суживая в щелочки глаза, не спеша проговорил Джейк. Татсу с Милем молчали. «Хотя если уж вы так хотите животное, то я бы назвал нас – Голубоглазые котята. Вы согласны?» - слегка улыбаясь, спросил Дэрр. Миль с Татсу вытаращили глаза и почти хором воскликнули: «А в чем смысл?» «Да все просто, парни. Во-первых, это эффект неожиданности. Все будут думать, что мы белые и пушистые. А фиг им! Мы черные, колючие и нереально опасные. Сюрприз, так сказать. Во-вторых, банда с таким названием адекватной не выглядит. А психов боятся», - с умным видом выдал Джейк. «А почему именно голубоглазые?» - осторожно поинтересовался Миль. «Потому что голубой цвет особенный. Чистый, прозрачный, невинный и нежный… Желтый цвет – опасный. Зеленый – хитрый. Коричневый - темный. А голубой – самое то!» - удовлетворенно кивнув, ответил Дэрр. «А ты с ума не сошел, Джейк? А то как-то странно себя ведешь…» - медленно и по слогам проговорил Татсу. В глазах Джейка всего лишь на мгновение блеснуло что-то яркое, отдаленное и древнее. И тут же погасло. Он неопределенно пожал плечами, встал и, обогнув Татсу с Милем, направился к выходу. Не дойдя до двери пару метров, Джейк остановился и сказал: «Наверное, я на самом деле сошел с ума. Но это не должно занимать вас. Все мы безумны. Кто-то больше, кто-то меньше. Ааа… Да… Татсу, я тебя очень прошу, избавься от этих двух людей Ястреба. Это я их уделал. Случайно. Психанул. Бывает. Ты уж прости, я сам сегодня не смогу. Домой надо. Увидимся». После этих слов Дэрр растворился в дверном проеме. Он вышел на улицу и сделал глоток свежего влажного воздуха. Ему безумно хотелось, чтобы все в этом мире было предельно просто и ясно. Но такого не будет никогда, и Джейк стоял рядом с выходом у бара, прислонившись разгоряченной головой к прохладной стене. «И долго ты еще будешь со мной стоять?» - еле разлепляя пересохшие губы, спросил Дэрр. «Да я просто покурить вышел», - невинно ответил Татсу, помахивая пачкой сигарет перед носом Джейка. «Засунь ее себе в задницу! Я не собираюсь перед тобой оправдываться. Захотел – и избил. Не твое дело», - сверкая глазами, произнес Дэрр. «Успокойся. Знаю, что не мое. Я хочу поговорить с тобой, это правда. Но совсем не об этом…» - успокоил мужчину Татсу. Джейк вопросительно вздернул левую бровь. Татсу не спешил отвечать. Он достал из пачки сигарету, щелкнул зажигалкой и медленно и со вкусом затянулся. Выдыхая в сторону едкий дым (Джейк терпеть не мог запах табака), Татсу наконец спокойно произнес: «Ты можешь меня побить, если хочешь, за этот разговор… Но я не могу больше молчать. Вот скажи мне, что ты делаешь с Милем, Джейк? Он же сохнет и худеет прямо на глазах! Облегчи ему страдания… Пожалуйста… Ну что тебе стоит, а? Приласкаешь его немножечко, глядишь, малыш от счастья и засветится… Давай, Дэй… Он ведь такой котеночек!» Дэрр посмотрел на Татсу как на душевнобольного. «Ты ебнулся, да? Разумеется, Миль отнюдь не заурядный парень… Но парень, чтоб тебя негры поимели! Сам с ним и спи, если так чешется! А я совсем не Мать Тереза, чтобы всех сирых и убогих собирать! К тому же, я не люблю таких котяток, как Миль. Для меня он уже полностью домашний. Это так скучно! Гораздо интереснее дикие кошки… Мне нравится укрощать и подчинять», - выдал слегка рассерженный Джейк. Татсу на это лишь печально улыбнулся и неторопливо произнес: «Я другого от тебя и не ожидал. Просто подумай об этом. Хотя бы чуть-чуть… Может, что и надумаешь полезного…» Джейк посмотрел ему прямо в глаза и, грустно усмехнувшись, сказал: «Это бесполезно. Ничего уже во мне не исправишь. Я не люблю и не полюблю его никогда. Ты хочешь добить Миля еще и этим?» Татсу ничего ему не ответил. Молчание стало затягиваться. Но оно было не напряженным. Каждый думал о своем. «Дэй, посмотри на небо… Еще где-то полчаса назад оно было таким ясным. А теперь тучи, тучи, тучи… Тебя, конечно, дождем не испугать. Но, может, все-таки переждешь его в баре? По-любому, приятнее будет», - первым нарушил молчание Татсу. Джейк отлепился от стены и, тяжело вздохнув, проговорил: "Мне это не за чем. Все равно как только я выйду из-под крыши, дождь обрушится на меня стеной!" «Опять шутишь?» - недоверчиво спросил Татсу, пытаясь прочесть эмоции на лице Дэрра. «Да нет… Зачем? Хочешь, покажу?» - меланхолично предложил Джейк. Он сделал несколько шагов, оказавшись на середине дороги, и, остановившись, застыл. Татсу внимательно следил за небом, но вроде пока ничего не происходило. Джейк обернулся и, улыбнувшись, произнес: «Вытяни руку». Татсу не спеша выполнил требование. В эту же секунду сигарета выпала у него изо рта. «Ой! Ведь, и правда, накрапывает. Ты волшебник, Джейк! Дождь тебя любит», - восхитился Татсу. Дэрр весело рассмеялся. «Нет, это я люблю его. А ему, такому холодному, тоже хочется чувствовать. И он тянется ко мне. Смотри…» - возразил Дэрр и поднял руку ладонью вверх. И тут же дождь превратился в ливень. «Видишь, его ладонь до меня дотянулась», - пояснил Джейк и подмигнул Татсу. «Ну… Мы пойдем… А Миль… Он справится. Не принимай все так близко к сердцу. Все проходит…» - на прощанье сказал Дэрр, кивнул и постепенно начал исчезать под струями сильного ливня. Татсу во всю силу легких крикнул ему вслед: «А ты все равно подумай, Дэй!» Но Джейк уже не услышал его. А Татсу вдруг улыбнулся. «Ну прямо-таки человек дождя… Это, наверное, хорошо… Наверно…» - думал он, смотря на расплывающийся силуэт.