Нас убивает то, что мы любим

Я, кажется, сдаюсь. Во мне всё меньше и меньше сил противостоять самой себе. Я больше не могу отгораживаться от окружающего мира, когда ты рядом – даже если ты просто проходишь мимо. Я чувствую, как плотная стена, поначалу защищавшая меня от ненужных переживаний, с треском ломается на куски. Образы всех, кого я люблю, больше не помогают, несмотря на то, что я всеми силами вызываю их у себя в голове, когда вдруг обнаруживаю, что смотрю на тебя, чувствую твой запах, слышу твой голос. “Ты – зло во плоти. Ты хочешь уничтожить племена. Ты – мой враг”, – твержу я себе постоянно, но это уже мало помогает. Когда ты смотришь на меня, я внутренне сжимаюсь и всеми силами пытаюсь скрыть мелкую дрожь. А сердце колотится так, что мне кажется, будто даже в Звёздном племени слышно. Но я не могу отвести взгляд. Я зачарованно смотрю в твои медово-янтарные глаза, и что-то внутри меня переворачивается. Я будто тону в них, и, кажется, не могу больше двигаться. Ты начинаешь двигаться в мою сторону, и я чувствую, как в горле у меня пересыхает. Я всё ещё не могу отвести глаз. Твоя рыжая шерсть и белые пятна, твои многочисленные шрамы, твои сильные и упругие мышцы, перекатывающиеся под шкурой – кажется, я уже изучила тебя всю. Внутри я беспомощно сжимаюсь, я отчаянно впиваюсь когтями в землю, изо всех сил стараясь унять дрожь. Я боюсь тебя. Но в то же время где-то глубоко во мне возникает какое-то невероятно сладкое чувство... Я даже сама себе не могу в этом признаться, но в глубине души я хочу, чтобы ты подошла. И не отходила как можно дольше. Ты оказываешься совсем близко, и я забываю, как дышать. Ты что-то говоришь, и мои уши вспыхивают, а мне почему-то становится очень душно. Перестав дрожать, я вдруг замираю, словно ледяная фигура, а твой запах обволакивает меня со всех сторон. Я с трудом заставляю себя слушать, а внутри вдруг разгорается восторг. А если ты случайно коснёшься меня? Мысли начинают путаться. Я начинаю сходить с ума. И не могу сдержать судорожный вздох, который тут же пытаюсь прикрыть кашлем. Дикая смесь ужаса с восхищением – вот что переполняет меня в такие моменты. Я боюсь, я не хочу признавать – но мне хочется зарыться носом в твою шерсть, крепко прижаться к твоему боку и вдыхать твой запах, который кажется самым сладким в мире. Мне стыдно. Я чувствую себя последней предательницей, бесчестной, низкой, эгоистичной. Я ненавижу себя. Дома, в племени, я стараюсь избегать Голубку и родителей – не хочу, чтобы они заметили, что со мной что-то не так. Точнее, меня пугает даже одна мысль об этом. Но больше всего я боюсь Воробья. Он умеет читать мысли. Я прихожу в ужас каждый раз, когда вижу его, изо всех сил стараюсь отвлечься на повседневные дела племени, но ни в коем случае не думать о тебе. Я стараюсь по мере возможности убежать прочь, спрятаться, хоть немного прийти в себя. Но каждый раз, когда я остаюсь наедине с собой, мрачные мысли захлёстывают меня так, что я едва могу дышать, и мне приходится впиваться зубами в собственную лапу, чтобы не завыть. Ненависть. Ненависть к Коршуну – за то, что привёл меня туда, где я встретила тебя. Ненависть к Звездоцапу – за то, что всё это затеял. Ненависть к тебе – за то, что вызываешь во мне чувства, которые вызывать не должна. Но прежде всего дикая, жгучая, необузданная ненависть к себе – за то, что позволила себе эти чувства. И сердце замирает от ужаса, когда я думаю, что кто-то мог догадаться. И я вздрагиваю от каждого шороха, от малейшего дуновения ветерка. Кажется, что я стою на краю пропасти, и вот-вот свалюсь вниз. И я всё чаще ловлю себя на желании поскорее оказаться в Сумрачном Лесу. Я сопротивляюсь, я не хочу поддаваться, но как бы я не отрицала, как бы я не желала обратного, как бы я не ненавидела себя, реальность остаётся прежней. Я люблю тебя, Кленовница. Я понимаю, что ты начинаешь это замечать. И мне становится страшно.

***

Я останавливаюсь посреди Сумрачного Леса, в растерянности глядя по сторонам. Опять я не могу её найти. Едва завидев вдали где-то между деревьев силуэт Кленовницы, я против воли, совершенно неосознанно бегу за ней. Она будто гипнотизирует меня. Но сколько бы я не бежала, сколько бы не искала, расстояние между нами не сокращается. Рыже-белая шерсть Кленовницы по-прежнему изредка мелькает где-то на горизонте. И вот сейчас она совсем пропала, а я понятия не имею, где очутилась. Я судорожно вдыхаю стремительно слабеющий запах, возвещающий о том, что она здесь всё-таки была, и будто просыпаюсь. Ну зачем я за ней бежала?! Захотелось тут же завыть во весь голос и прочесаться по кому-нибудь когтями. Эта тварь будто завладела моим разумом. Я верчу головой во все стороны, пытаясь понять, где нахожусь. Прислушиваюсь, пытаясь уловить боевые крики, голоса сумрачных котов – хотя бы что-то, что указало бы мне, куда идти. Принюхиваюсь, пытаясь учуять хоть чей-то запах – но бесполезно, даже запах вроде как проходившей здесь недавно Кленовницы куда-то исчез. И ни шороха, ни малейшего признака того, что здесь хоть кто-то есть. Я впиваюсь когтями в землю. А если я просто лягу и усну здесь? В конце концов, не убьют же меня, если я один раз не приду на тренировку. Хотя возвращаться в племя уже желания нет... Я вздрагиваю и резко оборачиваюсь, когда позади вдруг раздаются шаги. – Что случилось? Малышка заблудилась одна в тёмном лесу? – нежно пропевает Кленовница, подходя почти вплотную. Я дёргаюсь, пятясь от неё и пытаясь сообразить, что делать дальше. Снова чувствую, будто попала в ловушку. Вокруг меня будто появляется невидимая стена, и я мечусь на месте, не в силах убежать. И не важно, что вокруг целый лес – мне кажется, будто я в пещере, и единственный выход из неё закрыла рыже-белая кошка. Уши начинают гореть, и я, не зная, куда деть взгляд и пытаясь не смотреть ей в глаза, в конце концов утыкаю взор в землю под лапами. Но я успеваю заметить ехидную усмешку на её лице, и в мою шкуру будто впиваются тысячи осколков льда. Я уже в который раз впиваюсь когтями в землю – конечно, она заметила мои метания. Шерсть встаёт дыбом, когда в голову приходит мысль, что она замечает всё. – Не бойся, я не съем тебя. Я всё-таки поднимаю взгляд, вновь вздрагивая от звука её голоса. Её глаза всё так же насмешливо прищурены. Злость начинает жечь меня изнутри. Я в бешенстве стискиваю зубы. Как ей удалось так быстро завладеть мной? Осознание происходящего начинает буквально душить. Она тварь. Она – мой враг и зло во плоти. Она охмурила меня. Буквально обезвредила. А я... а я поддалась. Ну уж нет, я так просто не сдамся! Я возьму себя в лапы! Решимость бороться во что бы то ни стало возникла где-то в районе груди и ударом тока прошлась по всему телу. Я уверенно вскинула голову, чуть – совсем малость! – отступила на шаг назад, и... поскользнулась. На каком-то камне, будто специально вкопанном в землю именно здесь. Упав и больно ударившись бедром. Ну почему именно сейчас и именно здесь, почему?! Чувствуя себя последней неудачницей, я подняла глаза и обнаружила, что Кленовница наклонилась и внимательно изучает меня вблизи. Наши взгляды встретились. На несколько ударов сердца мы замерли, и я лишь заворожённо любовалась её глазами и слушала, как она дышит. Кажется, я ещё подумала: “Как она может дышать? Она же мертва...”, но и эта мысль исчезла так же быстро, как и появилась, и я перестала думать вообще о чём-либо. – Не ушиблась? – задумчиво, будто и не спрашивая вовсе, прошептала Кленовница. Потом она вдруг резко выпрямилась, и я с удивлением заметила в её глазах проблеск веселья. Она... она что, играет со мной?! Кленовница же, наблюдая за переменами в моём лице, склонила голову на бок, а потом вдруг нагнулась и... лизнула меня в нос. И скрылась. А я так и осталась лежать посреди Сумрачного Леса. Сердце колотилась как бешеное, дыхание сбилось и было частым и поверхностным, внутри всё сжалось. Мысли крутились в бешеной пляске. Решимость бороться растаяла, как роса на солнце.

***

Я сижу в одиночестве у реки с противной, гнилой водой. Уши беспокойно шевелятся, пытаясь уловить любой малейший звук, который раздастся где-то рядом. Ничего не происходит, но я чувствую, будто воздух вокруг потрескивает от напряжения, точно что-то должно случиться. Что-то плохое. Чувство неизбежности словно висит в воздухе. И одна часть меня заставляет втягивать и выпускать когти, нервно дёргать хвостом и настороженно прислушиваться к каждому шороху, но другая же часть будто одеревенела. Я выгляжу беспокойной, но внутри я потухла, эмоции выгорели, интерес к жизни пропал. Мне даже всё равно, доживу я до утра, или нет. Да и не очень-то хочется уже. А внешние проявления – это так, рефлексы, привычки из прошлой жизни. Счастливой жизни до того, как кошка-злодейка из Сумрачного Леса с треском ворвалась в мою жизнь, полностью её разрушив. Позади раздаются тихие шаги. Они едва слышны, словно шелест листьев на ветру. Но я всё равно уже знаю, кто это. Да, Кленовница, тебя я узнаю всегда. Она подходит ближе, но я не поворачиваюсь. Я прячу предательскую улыбку и блеск глаз. Я знаю, что единственное чувство, которое не затухло и затмило собой все остальные – это моя страсть. Она не проходит, как бы я не пыталась бороться, и внутри у меня всё так же переворачивается, когда сумрачная кошка рядом. Я всё-таки поворачиваюсь, когда она подходит настолько близко, что её дыхание касается моего уха, и тут же встречаюсь глазами с её взором – холодным, решительным и тёмно-янтарным. Мы молча глядим друг на друга, и я всё рассматриваю её глаза. Мне всё больше кажется, что она видит меня насквозь, проникает в самую душу, вытаскивает наружу самые потаённые мысли. Я пытаюсь угадать, что она чувствует, но вижу только лёд. Холодный и неприступный. Она никогда не показывает свои чувства. А не разучилась ли она чувствовать вовсе?.. Воздух между нами так и искрит напряжением. Я чувствую что-то недоброе. Но только вот что? А не всё ли равно?.. Не успеваю я додумать эту мысль, как Кленовница резко прыгает и одним мощным движением сбивает меня с ног и прижимает передней лапой голову к земле. Острые когти безжалостно впиваются в загривок, горячее дыхание опаляет усы. Я сначала пытаюсь сопротивляться, но понимаю, что сил у меня нет. – Думала, сможешь долго скрываться, дорогуша? – шипит кошка в самое ухо. Я чувствую, как внутри всё резко похолодело. О чём она говорит? Нос прижат к земле и дышать становится всё труднее. Я зажмурваюсь, стараясь не обращать внимание на учащённое сердцебиение и на то, что Кленовница находится совсем близко, буквально прижавшись ко мне своим телом. Я шпионю... шпионила. Как давно я усердно пыталась хоть что-то выяснить для Грозового племени? Кажется, это было в другой жизни. Но это было. И теперь кошка Сумрачного Леса об этом знает. – Что, догадалась? – я не вижу её лица, но знаю, что на нём сейчас свирепая ухмылка. “Я сомневалась в твоей преданности. Но я начинаю менять своё мнение. Когда начнётся битва, ты будешь сражаться рядом со мной.” Как давно она сказала эти слова? Почему после них всё стало рушиться? Когда цель была почти достигнута... я вдруг попалась в сети? – Предательница. Чувство, будто моё сердце полоснули острым когтем. Да. Я самая настоящая предательница. Я предала все племена. Я предала Голубку, Львиносвета, Воробья. Они надеялись на меня. Но я не оправдала их ожидания. Я предала всех, влюбившись в сумрачную кошку и позабыв обо всём на свете. Я заслуживаю смерти. И Кленовница наносит удар. Прямо в горло. Мои когти втянуты, я даже не сопротивляюсь. Лишь стискиваю зубы, чтобы не взвыть от боли, которая, вспыхнув в горле и распространившись по всему телу, постепенно утихает вместе с медленно уходящей из меня жизнью. А Кленовница просто сидит рядом и смотрит, как я умираю. Она по-прежнему прекрасна во всём – в том, как сидит, чуть склонив голову на бок и обвив хвостом лапы, с которых стекет кровь, в том, как смотрит – презрительно, с усмешкой и торжеством в янтарных глазах. И она ужасна. Я ненавижу её всем сердцем – и люблю так же сильно. – Забавно, не правда ли? – задумчиво произносит убийца, продолжая неотрывно смотреть на меня, – Нас убивает то, что мы любим. Глаза уже начинает застилать кровавая пелена, конечности сводит в судорогах. Рассудок помутился. Но я понимаю – она знает. Что ж, это не удивительно. – А из-за твоей любви погибнешь не только ты – погибнут племена. У них был прекрасный шпион – но по собственной глупости он погиб. Незадачливая шпионка влюбилась и – ах, как нелепо! - потеряла голову! Живые коты очень удивятся, когда на них неожиданно нападут призраки с – внезапно! - их собственными соплеменниками. Ведь не было никого, кто смог бы их предупредить. Подумай, милая, – тут Кленовница резко подаётся вперёд, и её усы щекочат мои, – из-за тебя тьма победит. Я сжимаюсь в комок, жалея, что умираю так медленно. Кошка не стала раздирать всё горло, ограничившись не такой большой раной, чтобы вдоволь поиздеваться надо мной. Муки совести грызут меня изнутри, причиняя боль гораздо большую, чем все травмы, полученные в Сумрачном Лесу, и даже чем та рана, что убивает меня сейчас. Что же я натворила... Как я могла так поступить? Что я смогла найти в Кленовнице – кошке, мечтающей убить всех, кто мне дорог? Она права. Теперь тьма может победить. – Что такое? – притворно удивляется сумрачная кошка, наблюдая за тем, как я съёживаюсь, а по моим щекам катятся слёзы, – Совесть замучила? – она вдруг ложится рядом и проводит хвостом по моей спине, а её голос становится похож на голос королевы, успокаивающей своих котят, – Не бойся, малышка. Ты этого не увидишь. Сознание поплыло. В голове вспыхивают и тут же гаснут образы дорогих мне котов, вызывая острую боль во всём теле. Голубка, Белолапа, Берёзовик, Пеплогривка, Огнезвёзд... Я предала вас всех. Даже если бы я осталась жива, даже если бы Кленовница не узнала о том, что я шпионка – я больше не смогла бы собирать информацию. Я заслуживаю смерти. “Простите меня”, – одними губами шепчу я, и, собрав остатки сил, зарываюсь носом в рыже-белую шерсть.