Клопик

Ноги затекали, онемели пальцы. На коленях, положив голову на плечо, сидел мой Клопик, больше напоминающий упитанного буйволенка. Я рассеянно гладил его по голове, читая очередную накладную. Опять мыло в душевые нужно, а денег нет. Откуда их взять? Попечительский совет урезал финансирование. - Маас, - дракон потерся щекой о плечо, - завтра… - Ага, завтра, - клопик вздохнул, но промолчал. Я поерзал, ноги были деревянными. Да, весит тушка уже не мало, да и больше меня вдвое как ни крути. - Ма… - меня дернули за волосы ловкие пальцы. - Что? – посмотрел в желтые глазища с вертикальным зрачком. - Завтра будешь со мной? – и мордочку умильную состроил, клопик… - Прости, - обнял, хотел бы я видеть его на выходе из головоломки, - старым некромантам запрещено появляться в драконьем лесу. - Ты не старый! Я хмыкнул, откладывая бумагу. Утром необходимо поймать бухгалтера, та еще невыполнимая миссия. Может упокоить его? - Я старый, уже седина, - стянул ленту с хвоста, показывая серебряные пряди, - а если кто-то продолжит выкидывать фортели, в могилу раньше отведенного сойду. - Ага, конечно, ничего, что на твоих лекциях сплошное столпотворение? - Интересно преподаю? – приподнял брови, студенты любили мой предмет, только зачем травники и ведуны без шлейфа смерти на занятия ходят, не знаю. - Ой ли, - отвесил легкий подзатыльник светло-русой голове. – Ма, ты себя в зеркале видел, да по тебе пол академии сохнет! Устал отгонять! Фыркнул, по некроманту и сохнут, смешно! По-моему, один Клопик ко мне не равнодушен. Эти нездоровые чувства пугают меня. - Не привирай! – усталость навалилась, дракончик насупился, рассерженно пыхтя. Его детская привычка, потрепал по волосам, - уже ночь на дворе, давно спать пора! - Угу, - Клопик щурил глаза и ластился к руке, - я немного волнуюсь… - Все будет хорошо! – невесомо поцеловал в лоб, до макушки теперь недостать. - А если не пройду, ты меня и бескрылым любить будешь? – как ему объяснить, что любить его не перестану, но не той любовью, о которой грезит он? - Конечно, ты же мой маленький клопик, - обнял, но он рассерженно фыркнул. - Ладно, Ма-а, пойдем спать! Желтые глаза спрятались за векам, я знаю – он расстроен, ожидал другого ответа, но сам не могу понять природу своих чувств. Слишком все перемешалось. Дракончик ткнулся носом в шею и спрыгнув с колен, расправил плечи во всю немалую ширь. Вымахал детеныш… Где тот шестилетний недокормыш, который, сидя на коленях, умудрялся завернуться в мою мантию, что носа не видно? - Иди, я сейчас допишу, - улыбнулся, сдерживая желание потереть ноги. Дракон ушел, но, обернувшись у дверей, бросил тоскливый взгляд, как скальпелем по ране - больно. Вздохнув, начал разминать ноги, возвращая им чувствительность, иголочки кололи и стреляло в копчике, но я не променяю эти редкие домашние вечера ни на что другое. Погасил свечи щелчком пальцев, кабинет утонул в ласковой тьме. Во владениях моей Госпожи такой же мрак, только он веет хладом разбитых надежд. Сжал голову, шепотки призраков из-за завесы тревожно гудели. Разве я, пропитанный холодом могильщик, могу сделать счастливым насыщенного жизнью дракона? Нет, Вэлад должен понять – он мой приемный сын. Большего не позволю, как бы сам не желал этого… Встал, десять шагов по жесткому черному ковру и еще пять по ледяным мраморным плитам. Взмах – потушить камин, щелчок – запирающее заклинание. Осталось пройти по узкому коридору, к винтовой лестнице в нашу башню. Порой я ненавидел этот путь. Опасный – острые углы, близость алхимической лаборатории с едкими испарениями, крутые ступеньки, которые уходили вниз на пять этажей – упади и только ледяная воля бессмертия поднимет. Не место для шестилетнего активного ребенка. Сколько ссадин и синяков залечил, а аллергия? Ох, намучился я за двенадцать лет. Все так же легко ступеньки ложились под ноги. Уже не юнец, четвертый десяток почти подошел к концу, а все по-мальчишески проворны движения. Одернул мантию на последней ступеньке, ступая степенно - «статусно». Хмыкнул, уже двенадцать лет как директор Магического пансиона для одаренных детей, а все детство, помнится. Не впасть бы в него – обузой не хочу быть. Прикрыл глаза, прижимаясь спиной к стене. Волны боли накатывали. Мое безумие, моя проклятая сила… Сжал зубы, сдерживая желание поиграть в догонялки с ветром. Нельзя выходить из окна, разобьюсь. Некромант – приговор с отсроченной кончиной, будущий лич. Вэлад иногда обзывает дитем, жаль мой маленький клопик, так недальновиден. Моя адекватность почти растворилась. Прикусил кулак, давя дикий хохот. Кровь вернула спокойствие. Это хорошо... Залечил руку. Хотел уже отправиться к себе, но завтра... Мой маленький клопик встанет на крыло. Драконы рождены связанными, их в этом мире ждет пара, вот и мой малыш завтра улетит из гнезда. Надеюсь, он приведет милую драконицу. Что ж так сердце жмет, надо капель валерьяны выпить, или просто выпить. Дверь не скрипнула. Я привык открывать ее бесшумно, лишь бы не разбудить клопика. Вэлад спал на спине, руки раскинуты, одеяло сбилось в ногах. Мощная грудь движется рвано, быстро – кошмар. Осторожно укрыл одеялом, малыш лишь брови нахмурил. Наклонился, поцеловал в лоб – шепча заговор на удачу. Пусть Клопику повезет! Утро началось с легкого поглаживания по руке. Ласково, я не хотел открывать глаза, по внутренним часам еще не рассвело. - Ма… - тихо, едва расслышал. - Клопик! - резко сел на постели. Вэлад не позволял себе приходить в мою спальню. За все двенадцать лет дракон дважды пришел сюда. В свою первою ночь, испугавшись призрака и два года назад, предлагая себя. Мой глупый клопик. Дракончик сидел на полу привалившись боком к кровати. В глаза тоска и страх. Я протянул руку, утягивая в объятья. Тело ледяное, сколько он так просидел? Закутал Вэлада в одеяло, прижал к себе. - Ма, - он потерся щекой о ладонь, - знаешь, я не хочу жить с сородичами… - Почему? – если он обретет крылья, то по праву получит дом в племени драконов. Ему там будет лучше. - Мой дом здесь, с тобой! От его искренности перехватывает горло и сердце опять жмет. Я отравлен Смертью! Клопику опасно находиться рядом. Если не сдержу свою силу – высосу его душу! Мое безумие крепнет, дракону не место в башне некроманта. - Давай поговорим об этом после испытания, хорошо, малыш? До восхода пролежали в кровати. Вэлад спал, прижавшись к моему боку. Я же вспоминал. Давно не давал памяти волю. Я приехал в это захолустье в свои двадцать пять. Распределили на должность преподавателя «основ некромантии». Только окончил аспирантуру и не рвался сеять холодное и сгнившее, мечтал податься в ученичество к мастеру. Увы, Жизнь та еще стерва, хотя, характер лучше, чем у Госпожи. Приехал и неожиданно получил должность директора. Несколько дней прошли как в тумане, привыкал к магам вокруг, знакомился и не понимал. Почему я? Выяснил, на свою голову. Проверка из столицы едет. Сунулся в документы, а там и крысиного хвостика нет. За такое можно не просто дара лишиться, а на каменоломню попасть. Пожилые маги просчитались. Козлом отпущения я не стал. Выправил документы за неделю, даже спал в кабинете. Преподавательский состав заставил писать планы, мне было плевать на их отпуск. Когда приехали чиновники, было уже все равно, что смог сделал, и подписи под документами в большинстве не мои, следовательно ответит предшественник - «добрый» очень милый старик, который ласково поучал меня. Наивный, учить некроманта, нас после Госпожи не поучишь. В итоге, старичок пытался проклясть, видите ли на общественные работы с его острым ревматизмом выгнали. Идиот, нас Повелительница защищает, до поры до времени, проклятье отскочило, к ревматизму прибавилось недержание, импотенция, скудоумие. Возможно последнее два пункта уже присутствовали у старика. Чиновники уехали. Я расслабился и не ожидал явления сотрудников. Они попросили уступить кресло по собственному желанию бывшему заму. Не сдержался, сделал из бывшего зама умертвие. Случайно, нервы сдали. Посетители ушли, плотно закрыв дверь. Ох, как я жалел – не ушел когда возможность была. Столько интересного узнал, уволил половину педагогов, треть отправил на заслуженную пенсию. Еле набрал новых, о чем до сих пор не жалею. Начало учебного года праздновал так, что на следующее утро не помнил свое имя. Самый молодой директор пансиона. Н-да, пахал я за троих. Даже коменданта контролировал, по базарам и ярмаркам таскался, поставщиков искал. В один из таких рейдов мое «чудушко» нашло меня. Хожу я обычно в черной мантии с черепами по подолу, а что, практично и сразу видно кто перед вами. Тот жаркий осенний день не стал исключением, а вот неожиданно залезший под мантию худой и чумазый мальчишка –да. Я стоял соляным столбом, а городская стража завидев мою изумленную физиономию развернулась и поплевав через плечо ушла. Я обиделся, так пренебрежительно к моей скромной персоне, нельзя, невежливо, прищурился и чуть-чуть сглазил. Пусть побегают, себя надо держать в форме. Мальчишку вытащить удалось не сразу, он вцепился в штанину лучше энцефалитного клеща. Отодрал с куском ткани. Посмотрел в напуганные глаза с вертикальным зрачком и забрал себе. Отмыл, посчитал ребра и задал парочку вопросов. Мальчишка был бойким, огрызался, укусил за руку, но ответил. Дракоша не сирота, но родители куда-то улетели. Его вышвырнули из дома на улицу, а там свои законы. Воровство, попрошайничество, мир бродяг и лжекалек. Никому нет дела до чужого горя, а по кастам малец был в самом низу. Никому не нужный. Я удивлялся, как же люди не заметили дракона? Раз не заметили, то ладно, воспитаю, не выкидывать же? Мальчишка быстро разобрался кто в доме хозяин, стал слушаться, но часто выворачивал мои же слова наизнанку. Мелкий паршивец. Уже не помню, когда он пришел ко мне в кабинет в первый раз. Помню его сосредоточенное сопение и упорство, с которым Вэлад карабкался на колени, словно маленький жучок на лепестки подгнивающего цветка. Он садился всегда опираясь спиной, терся затылком о мою руку и часто засыпал, а я, перебирал мягкие русые пряди и делал списки необходимого для ребенка. Клопик ни в чем не нуждался. Игрушки, книги, наставники, ученики и я, пытающийся разбросать «солому» в радиусе километра, лишь бы дитятко не пострадало. Ох, как же веселились мои сотрудники. Я же услышав тихое или оглушительно громкое «Ма!» бежал со всех ног. А клопик, паразит, то лабораторию взорвет, то ученика превратит, то подерется со старшими и ведь победителем выходил - моя гордость! В углу дракоша стоял часто, ремнем по заднице получал регулярно, слезы не лил, но мстил систематически, спасибо Госпоже, не мне. В его девятилетие случился первый выброс магии. Пансион обзавелся хрустальной стеной в библиотеке. Красиво, не отрицаю, но каменная была лучше – реку и города не видно, но и солнце не так пекло, на одни портьеры столько денег из собственного кармана перевел. Обучать магии фонтанирующего энергией клопика пришлось мне. Других сумасшедших не нашлось. Клопик подошел к обучению творчески, материал усваивал на лету, но комбинировал заклинания самым заковыристым образом. Я благодаря его вывертам две диссертации защитил и кровный гримуар написал, настроенный на нас двоих. В одиннадцать мое недоразумение ворвалось в лабораторию в момент активации портала к Госпоже. За гранью очутились вдвоем. Повелительница была милостива, отпустила клопика, но плату с меня взяла. Я думал легко отделался, глупец… Детство станет моей гибелью. Вэлад плакал, просил прощения, а я радовался живому теплому клопику под боком. Не нужно стругать гробик. После прогулки в холодный чертог в драконе проснулся дар некромантии. Слишком неожиданный, мне от этого жутко. Обрученные с Белой Матерью не должны касаться смерти. Я оттягивал обучение как мог, дотянул до его тринадцатилетия. В тот злополучный год в пансион прилетели драконы. Трое - взрослые, нахальные ящеры. Желали забрать моего драконыша. Я разговаривал с ними, хотел узнать почему очнулись спустя семь лет. Ответа не получил, лишь глумливый оскал с обнаженной красотой острых клыков и «просьбу» уйти с дороги. Нашли чем пугать некроманта. Выгнал, мерзопакостно прокляв на последок уже бесплодных драконов. Дети таким ни к чему. Вэлада попытались увести силой. Обернулись крылатыми тварями и подхватили. Я заклинание не успел дочитать, как ящер вернул клопика. Правда уже не дракон, так, оболочка без души и жизни. Клопик испугавшись выпустил магию смерти. Долго Вэлада успокаивал, доказывал, что молодец - добытчик, принес столько полезной, а главное дармовой чешуи и крови дракона. Еще дольше дракона на составляющие разбирал, правда перед этим напоил сонным отваром клопика. Мальчишку ужасал факт убийства сородича. Мне же понравилось, с одной попытки и дракона упокоить, это сколько сил! Все, в ученики! Правда к вечеру запал угас, обучить нужно, но к Госпоже пока жив не допущу. Нельзя! Пусть живет без рабского клейма смерти! Клопика мучала совесть еще несколько дней. Я не знал, чем помочь, как убрать груз первого убийства. В итоге сграбастал мальчишку в охапку и потащил путешествовать по стране. Два месяца, десятки городов, сотни маленьких приключений, тысячи новых лиц. До моря дошли на исходе второго месяца и остановились в полуразрушенной хибаре. Рыбачили, купались с медузами в чистейшей воде, жаль любопытный дракончик обжегся об их щупальца, лечить пришлось, но это мелочи, главное клопик вновь улыбался и все также засыпал на моих коленях. Магия давалась клопику легко, словно правил для него не существовало. Год я учил азам, а потом появилась драконица. Мать Вэлада. Она говорила со мной, но причину, по которой оставила клопика не раскрыла. Я предложил им встретиться, ящерица отшатнулась, не захотела. Лишь дала пустой совет и подарила книги по воспитанию юного дракона. Книга была полезной. Именно в ней говорилось о обретении крыльев. Ритуал совершается в совершеннолетие в драконьем лесу. В один и тот же день, в одном и том же месте каждый год повзрослевшие ящеры испытывали судьбу. В пособии так же говорилось о цвете чешуи, о способностях и самую малость о быте. Жаль, на практике книга оказалась бесполезной. Клопик не вписывался в стандарты. Пятнадцатилетие встретили шумно. Моя мать нас навестила, наконец-то смирилась с приобретенным внуком. Вся скрытая и сдерживаемая любовь обрушилась на клопика. На мгновение в глазах дракоши отразилось желание залезть мне под мантию и там пересидеть этот пожилой ураган. Ничего, через два часа уже абсолютно любимый, обласканный внук готов был хвостом за бабушкой ходить. Так и прожили два чудесных месяца моего отпуска. Семья была в сборе, то лето было одним из самых счастливых в моей жизни. А через полгода узнал - мама приезжала проститься. Она ушла в вечное служение к Госпоже. В тот вечер я сам попросил клопика остаться. Пережить потерю было легче под сопение Вэлада, удерживая уже вытянувшееся, но еще по-мальчишески угловатое тело на коленях. Тоска преследовала еще несколько дней, но работа и забота клопика быстро вернули к жизни. У меня есть все для счастья, а память? Она никуда не денется! Шестнадцать – год был странным. Если раньше клопик раз в неделю приходил на колени, то в этом все реже и реже. Я думал взрослеет, но оказалось Вэлад пытался убить нездоровые чувства. Я узнал о них в ночь на «Новогодье», когда малыш пришел обнаженным в мою спальню бесстыдно предлагая себя. Меня напугало это, укутал в одеяло клопика и мы говорили, разбирались анализировали. Ни к каким выводам не пришли, но дракоше стало лучше, улыбался он вновь счастливо. Жаль надеется на взаимность, а я – трус! Ни за что не признаюсь. Я вырастил его, разве будет справедливо воспользоваться его доверием? Нет… Семнадцать - мой отчий дом. Двухэтажный особняк в столице. Вывел клопика в свет, посещали балы и знаменитую магическую библиотеку. Вэлад готов был в ней поселиться. Дорвался до знаний, подружился с библиотекарем, тот со смехом разрешил ему ночевать в хранилище пыли, я был против, но кто меня спрашивал? Мне разрешалось, кормить, выгуливать и насилу укладывать спать. В итоге посетили только три бала, но о мире узнали много нового, да еще и друга приобрели. А восемнадцатый день рождения прошел позавчера. Мой клопик, совершеннолетний, возмужавший, сильный и ловкий - достойный сын! Свободный крылатый дракон. Ни капли не сомневаюсь в его силах! Клопик обретет крылья! Ласково чмокнул в висок, Вэлад поморщился и прижался теснее, маленький... Я готов положить на алтарь его счастья все. Возможно это пресловутое запечатление, ведь двенадцать лет назад клопик искал защиты, но мне все равно! Позднее утро было суетливым. Я нарезал круги вокруг клопика. Проверил закреплены ли амулеты, нашептал с сотню заговоров на все случаи жизни. Решил нашептать по второму кругу. Драконам на них все равно, а мне спокойней. - Ма-а-а, - Вэлад широко улыбнулся, - мне пора! Маас, поцелуешь на удачу? Глаза сощурил, смотрит хитро-хитро, клопик... Привстал на цыпочки и чмокнул в лоб. Расстроился, но время поджимало, подтолкнул в серебряную дымку, от портала еще идти и идти. Два часа метался по кабинету. Не выдержал, открыл портал и ушел в лес. Охрану миновал по широкой дуге, для этого пришлось вскарабкаться на самую верхушку раскидистого дуба, а потом белкой летягой перепрыгивал с дерева на дерево, но главное дошел! Я сидел на ветке, болтая ногами. Бинокль висел на шее. Он напоминал камень утопающего, такой же тяжелый зараза, плавал знаю... Клопик скрылся в головоломке три часа назад. Я уже сменил восемь или девять деревьев? Не суть. Главное двигаться с подветренной стороны, авось драконы не учуют. А то грозились отомстить за собрата, а мне моя шкурка дорога. Посмотрел в бинокль. Драконы в людском обличье полукругом сидели у портала. Они гортанно с шипением напевали песни. Впервые видел драконью магию так близко. Плетение "паутинкой" заворожило. Умно, надо будет так же попробовать и клопика научить. Первая драконица, белая невинная появилась два часа назад. Интересно чего стоила ее непорочность семье? Ведь драконы не чтят целибат, и вот такой вид почти позорен. Девочка изгой? Скорее всего... Интересно, какого цвета она станет после ночи с парой? После невинной ромашки вышли еще шестеро. Уже запятнанных - разноцветных. Алый, синий, зеленый, болотный, стальной, сиреневый. Все они расправив крылья летели к своим парам. Сердце их вело. Только ромашка сидела неподалеку. Ждала или трусила? Я переместился, крайний дракон нервничал и косился в мою сторону. Хорошо хоть голову не поднимал, а то я как тетерев на самой верхушке замер. Через мгновение портал ожил. Я замер, мой клопик. Белоснежный, невинный. Огромный, больше чем предыдущие самцы. Могучие крылья с когтями отростками на концах, длинный хвост гладкий, почти без гребня, шипы на голове как сияющая ледяная корона. Красавец! Крылатый - моя гордость! Вэлад на пробу встряхнул крыльями. А затем взревев поднялся в воздух, он никуда не летел, он звал - тепло, ласково, любяще и ромашка ответила -тонко, мягко. Поднялась к нему в небо. Крылом к крылу. Два чистых создания... Красивая пара... Шагнул с дерева, портал поглотил на середине пути. Каменный пол встретил не ласково, больно ударился пяткой. Ноги предатели подкосились. Я стоял на коленях и радовался, смеялся как ненормальный. Облегчение от того, что не запятнан мой маленький клопик, перекрыло глухую тоску. Я смеялся захлебываясь, упав лицом в старый ковер. Старый дурак на что-то надеялся? Госпожа, как же смешно! От пыли пекло глаза и свербело в носу. От пыли, конечно, с чего бы еще? Я с трудом разогнулся, руки тряслись. На коленях дополз до дивана. Клопик обрел пару! Сердце жмет… На мгновение прикрыл глаза. Очнулся на короткий миг, а мои руки усердно строили книжную пирамиду перед разожжённым камином. Пирамидка, нет, уже башенка кренилась на правый бок, а книги еще не кончились. Положив на верх увесистый томик "проклятия в посмертие" качнул не прочную конструкцию. Книги разлетелись по полу, некоторые тома зацепились за каминную решетку, но холод смерти отпугнул жар пламени. Жаль, хочу костер! Где-то были спички! Нет, сначала дострою пирамидку, а потом разобью красным мячиком. Может несколько книг угодят в огонь! Хочу... Рассмеялся, на душе так легко и тело невесомое! Одномерная, с основанием в девять книг, пирамида росла. От усердия я высунул язык, слюни забавно капали на обложки трактатов, как цемент для кирпичей. Достроил, не удержался соорудил башенку в десять книг. Устойчивая, не шатается. Вспомнить бы куда убрал мячик, красненький с синей крапинкой на боку. В припрыжку, мурча считалку отправился на чердак. Лестница... Раз ступенька - боль пришла, Два ступенька - змей ползет, Три ступеньки- вниз смотри! А четыре - клык лови! Рассмеялся балансируя на ребре каменной опоры, раскинул руки может полетать? А мячик? Раз ступенька... Дверь чердака рассохлась, пришлось вспоминать заклинание, вредное сознание не хотело делиться знанием, а проигрывала как патефон считалку. У, пластинку заело... Толкнул плечом, дернул за засов, дверь открылась! Пыльно, тусклый солнечный свет еле пробивался сквозь грязные окна. Надо найти мячик. Коробки без подписей, старые учебники. Надо построить башенку! Вытряхнул содержимое коробки, плюхнулся на пол, пыль поднялась в воздух. В солнечном луче отразилась галактика. Засмотрелся... Красота! Поднял пыль намеренно, хочу еще красоты! Много пыли, чихнул! Очнулся! Я на чердаке искал мячик, чтобы сжечь бесценные книги. После вспышки мутного безумия заболела голова. Необходимо вернуться в кабинет. О, Госпожа! Книги, камин! Ринулся в свою рабочую обитель. Распахнув дверь, увидел, как падает башня, магией подхвалил свои сокровища. Успел! Нужно найти, должно быть лекарство сдерживающее мое проклятье. Я же еще нужен клопику? В книгах ничего не нашел, лишь пыль встряхнул, да полки протер. Есть в безумии маленькие плюсы, когда бы я сподобился на уборку кабинета и разбор завалов на чердаке. Там я провел весь вечер, убрал лишние, выкинул ненужное, не притронулся к десяти коробкам, забытые сокровища моего дракоши. Внуки будут, достану. Интересно как выглядит Ромашка в людском обличье? Приведет знакомиться? Уже закат, где же клопик? Тревога тошнотой подкатывала к горлу. А если что-то случилось? Где его искать? По русому волоску проверил - жив, здоров, не очень далеко от пансиона. Летит домой? Возможно. На душе потеплело. Сел за работу. Нужно написать отчет в столицу. Взгляд наткнулся на фигурные ножницы. Свернуть лист бумаги, вырезать квадрат, сложить треугольником, и так несколько раз, полукругом отрезать низ и творить… Снежинка была кривой, хихикнул, уродливый мотылек! Подбросил в воздух! Не летает и падает быстро, обидно! А самолетик? Щелчком распахнул тяжелые рамы. Волоком притащил неподъемное кресло, сел на высокую спинку упираясь ногами в подоконник. На колени сложил бумагу. Красота! Сложить, свернуть, разгладить, поправить и поплевав на хвост – «на удачу», запустить! Самолетик сделал круг и ухнул вниз, будто каменный, ну, я так не хочу… Еще одна попытка! Бумага кончилась быстро! Где бы еще взять? Кресло покачнулось, ноги поехали по гладкому подоконнику, чудом уцепился за откос. Что я только что сделал с отчетом? Поиграл в самолетики? Обхватил голову руками, присаживаясь на подоконник. Сто тринадцать страниц! Я не смогу их повторить! Госпожа, помилуйте! Спрятал лицо в ладони. Неожиданно, все самолетики залетели обратно в кабинет, на ходу расправляясь и складываясь в аккуратную стопочку, а белоснежная клыкастая морда дыхнула слабой струйкой дыма в лицо. Клопик! Благоговейно притронулся к обжигающей чешуе на носу. Секунда и на подоконнике, рядом уже парень. Мой маленький клопик. Но взгляд не наивен и добр как раньше. Нет той искорки обожания. Я улыбнулся, наверно отчаянно, раз Вэлад усмехнулся краем искусанных губ. Лицо моего теперь уже окончательно сына? Надеюсь он позволит хотя бы иногда себя навещать? Лицо исцарапано, кончик носа содран, правая щека в огромных занозах. Одежда не просто порвана, она висит лоскутами и руки ободраны, как у рыбака тянущего сеть. Встал, шагнул к нему закрывая лицо ладонями. Раньше хватало одной, чтобы зажил разбитый нос и подбитый глаз на детском округлом личике. Теперь и двух мало... Вэлад вздохнул, но ничего не сказал. Я же не знал, как быть. Последние три года боялся этого дня, а сейчас так не хочу отпускать. Осторожно отнял ладони, рассматривая результат. Здоровая чистая кожа, легкий румянец на скулах. Заглянул в глаза, наткнулся на строгий холодный взгляд. Привычно погладил по голове, в глаза больше не посмотрю, я хочу помнить Вэлада своим маленьким клопиком. Почему так все быстро меняется? Понял - люблю, но отныне лишь сын. Все как всегда, а жмет сердце. Надо к Госпоже за лекарством наведаться. Взял левую руку в ладони. Она больше моей, лечить пришлось в два приема, сначала длинные сильные пальца с обломанными ногтями и только затем окровавленную ладонь. Когда дракон успел так измениться? Правая - вырван ноготь на указательном пальце. Ничего, отращу, для меня не проблема. Руки закончены, надо приняться за тело, допустит ли? Клопик, нет уже Вэлад... - Маас, - мягко на выдохе. Я с тревогой заглянул в глаза, хоть и боялся безмерно. Дракон смотрел твердо, мудро. Мне стало неуютно под таким давящим, почти осуждающим взглядом. Что я сделал не так? - Вэлад? – дракон вздрогнул, а потом притянул меня себе на колени. Я отстранился, не позволяя, Вэлад вздохнул. - Почему ты ушел? Я же звал тебя, пара моя… Я вздрогнул, пара? А как же ромашка? Она же чистая, с ней нельзя так, разочаруется, озлобится на весь мир! Глупостей наделает, еще в кабалу к Госпоже попадет, не отмоется! - Но ты же с драконицей? - Какая? - Белая, - пожал плечами. Вэлад рассмеялся, ладонью взъерошил волосы на затылке, не знакомый жест, чуждый клопику. - Лея, подруга трех предыдущих жизней. Она ждала свою пару, а меня, подчеркиваю, как друга поздравила с обретением памяти. Ты все такой же мнительный, Ма-а-ас… Нежно прозвучало мое имя. Сердце кольнуло. - Подруга предыдущих жизней? - Расскажу, - улыбка была горькой, несколько морщинок состарили юное лицо, передо мной не мальчик, старец. Осознание подобно клейму смерти, больно и страшно. Где мой клопик? Кто прилетел вместо него? - Ну, так, расскажи! – хмыкнул, присаживаясь, напротив. - Сначала, иди ко мне, Ма-а-ас, - дракон раскинул руки, смотрел требовательно, чуть прося. - Нет! – покачал головой. - Пойми, ты моя пара, мне физически больно без твоих прикосновений, пожалуйста, Ма-а. Со вздохом придвинулся. Вэлад хмыкнул и силой усадил на свои колени. Крепко прижимая к своей груди. Разве можно так измениться за несколько часов? - Что ты знаешь о белых? -Белые, невинные, чистые. Когда обретут пару, сплетутся в танце страсти, на утро поменяют цвет на заложенный великой Магией. Вэлад за моей спиной фыркнул. Положил подбородок на макушку, его магия растворила мою мантию. Я дернулся, хотел уйти, не тут то было, крепко держит. - Что-нибудь еще знаешь? - спросил буднично, будто не его горячие пальцы расстегивают рубашку, пуговичку за пуговичкой. Хлопнул по рукам. - Нет, все. - Что ж, слушай, - я обернулся, скидывая подбородок, дракон усмехнулся, печальная складка у губ. Не привычно видеть клопика, таким серьезным. - Мы почитаем пары как... - Священных животных? - перебил, хмурясь. Я его пара, на сердце тревожно. Вэлад поморщился и вспорол ленту острым когтем, волосы рассыпались по плечам, черные с проседью. - Пара для нас центр мира, самое дорогое сокровище, - Вэлад погладил по щеке, тягуче медленно, улыбнулся светло, лишь краем губ, а клопик всегда широко улыбался, сожаление захлестнуло, - пара слабое место, равновесие между свирепой сущность и слабым человеческим телом. Ты моя пара! Он жестко придержал подбородок и чмокнул в уголок губ, мягко прошелся по щеке, я хотел вывернуться из захвата, но печаль и понимание в родных глазах пригвоздили к месту, будто крышку к гробу. - Ты заметил, белые редкость? - усмешка с гримасой боли. Я встревожен, как помочь моему повзрослевшему клопику? Погладил по щеке, зарылся пальцами в потемневшие от пыли и грязи волосы. - Ага, вас было двое! - кивнул, поглаживая затылок, клопик жмурился и улыбался солнечно, как раньше, от сердца отлегло. - Сегодня был самый редкий случай! - заговорщический шепот, в желтых глазах задор, - знаешь, у драконов уже пятнадцать лет белых не было. - Долго, это получается... - Каждый второй дракон к совершеннолетию имеет потомство. Двое, трое детенышей- норма для них. Спасибо, Маас, ты сохранил меня для себя! Вновь грустная чуть виноватая улыбка. - Ты мой клопик, - успокаивающе щелкнул по носу. - Белые драконы не только невинны, нам позволено сохранить память. - Какую память? Спина затекла и я опустился на широкую грудь, клопик зарылся пальцами в волосы, на миг прикоснулся губами затылку. Это было так естественно. Бликом ритуального лезвия в душе мелькнул отголосок – так было раньше, когда-то давно. Мне было хорошо, не хотелось бегать в догонялки, детство ушло из заплесневевшего уголка разума. Безумие замерло. - Давай начну с начала. Когда входишь в головоломку, то проживаешь свою прошлую жизнь. Сколько жизней было, столько шагов к выходу. Так вот, в каждой из реинкарнаций был Ты! Большой, маленький, калечный, здоровый как варвар Эдризких морей, не важно. Каждый раз рядом со мной был Ты! Любил, ненавидел, презирал или боготворил. Всегда вместе и в горести и в радости, даже посмертие не разлучило нас. Много раз ты умирал первым, столько же закрывал мне глаза. Вэлад пробрался рукой под рубашку, горячая ладонь легла напротив сердца. Дракон перевел дыхание, провел носом за ухом. - С каждым шагом новый виток. С самого рождения и до смерти. Так странно, знать - это было давно, но переживать ярко, остро… Голос сел, охрип. Ладонь сжалась. - Сколько ты прожил? - Двадцать восемь, - усмешка и тихий вкрадчивый шепот,- в каждом драконьем перерождении мы дожидались друг друга. Мы с тобой болезненно преданные, верные. Я вскинул голову, хотел возразить, но это правда. Верность... За почти двадцать пять лет сознательной жизни никто не скрасил мое одиночество. Я не искал утешенье, будто всегда знал, тот, кто нужен скоро придёт. Ждал и дождался. - Маас, - благоговейно, - я так хочу чтобы память проснулась в тебе... Я немного смущен, мне неловко. Память… Как вспомнить не просто прошлое, а жизнь скрытую завесой перерождения? Прислушался к себе, мне показалось или черная пелена дрогнула. Неужели шутка Госпожи? Слишком просто... - Вэлад, а почему память осталась, неужели так влияет невинность? - Именно, я уже говорил, мы чтим свою пару. Входя в головоломку смотришь на все со стороны, помня, кто ты за пси-измерением. А теперь представь, ты разделил ложе с чужим, любил и нежил не пару, а кого-то другого, запятнал себя посторонним запахам, заклеймил чужой меткой. Войдя в головоломку помнишь об этом и видишь в прошлом преданный любящий взгляд, и осознаешь - предал. Стыд - он отнимает силы, многие не доходят до конца, срываются раньше. Легче сдаться, чем бороться, страшно замаливать вину, трусы! - презрение в голосе, неужели пары так важны? - У предавших нет страховки – магии, которую можно разделить только с истинным партнером и которая подобно левитации страхует от срыва в пропасть. - Магия? – я заглянул в желтые глаза, зрачок медленно расширялся, дракон сглотнул. - Да, я смогу продлить тебе жизнь на века, сплестись судьбой, укрепить связь. А еще снять с тебя поводок. - Какой поводок? – нахмурился, я не чувствовал чужую магию. Все свое. - Этот - струя белого дыма, на моей шее медленно проступала петля висельника. - Подарок Мрачной Леди? Я смог лишь кивнуть, веревка петли была натянута, она уходила куда-то вдаль, еще не жала, но неверное движение и все – здравствуй ледяной чертог. Милый ошейник. - Все будет хорошо, Ма-а-ас, - клопик смотрел твердо, я улыбнулся, верю ему. - А как же бескрылые? Вэлад отвел взгляд, всмотрелся в усыпанное звездами небо. Я хотел отодвинуться, но дракон вздохнул тонко, тихо. Остался, обнял за плечи. - Ма-а-ас, ты мои крылья, - я потерся щекой о плечо, он прижал мою голову к плечу, зарылся носом в волосы и глухо, больным голосом продолжил. – Те, кто убил свою пару, никогда не получат крыльев. Они никогда не переродятся в драконов. Солнечная Леди не прощает. - Но пары, мы просто люди? - Ма, - усмешка, легкий подзатыльник, не больно, скорее обидно, - чем ты слушаешь? Ты половинка моей души, мои крылья и моя жизнь! Ты не просто человек. Вэлад приподнял мою голову, мягко притронулся к губам. Мудрый клопик, мой… Мы целовались долго, без страсти, без кипящего желания, это будет - позже, ночь только началась. Сейчас нас волновала нежность и та еще хрупкая связь - магия истинной пары… - Вэлад, я некромант, на мне кровь и долг перед Госпожой. Я безумен! Не стоит… - Помолчи, - ладонь накрыла губы, глаза зло сверкнули – за двенадцать лет и двадцать восемь жизней я все твои выкрутасы выучил. Не говори не подумав - будешь жалеть, а если подумал, то запомни, ты мой, я твой и выбрось чушь из свой головы! Я тоже некромант, а если тебя рядом не будет, то обернусь свирепым монстром и мир вздрогнет! Клыкасто улыбнулся, что ж, клопик прав, наверно! - Закрепим связь? – невинное предложение, если не знать, как ее закреплять будем. - Может позже? Я еще не привык к мысли, что сына больше нет, а… - Есть пара? – угукнул, Вэлад поцеловал в шею, прикусывая кожу, больно, я повел плечом. – Пойдем! Свободно падать из окна пятого этажа - страшно, аж глаза открыть невозможно! Рывок и я обхватываю горячую шею. Рокочущий рык отразился вибрацией по руками. Полет, то быстро то медленно, я наслаждался. Осмелев раскинул руки, телом ловя ветер. В голове зазвучал смех и клопик на спине, смеющийся, взрослый с сединой на висках и топором в руке. Моргнул, видение исчезло, рябь шла по завесе. Меня обдало холодом. Вэлад повернул голову в мою сторону, уловив мое смятение, дракон повернул в сторону пансиона. Открыл окно моей спальни. - Маас, что? – обхватил руками за плечи, улыбнулся, кажется я начинаю вспоминать. - А у всех пара может вспомнить былое? - Нет, - клопик понял, радость засияла в глубине глаз. – Наш подарок, обоюдная память, но она может пробудится через несколько лет, в прошлый раз мне понадобилось двадцать три года, я вспомнил в момент нашего прощания. Грустная, виноватая усмешка, я поцеловал его ладонь. Вэлад прикрыл глаза, скулы окрасил румянец. - А ромашка? – спросил, отвлекаясь от мягкой кожи под руками. - Ромашка? - Белая драконица? - Лея, она, кстати, коралловая, улетела к паре, куда-то в столицу. Как найдет и уладит все дела, пришлет весточку. Ее пара тоже вспомнит все. Мы же связаны. Вэлад пожал плечами, прижимая меня к себе. В его глаза был вопрос - «что я вспомнил?». Нет, пока не скажу, зыбкое видение, не точное. - А как ты почувствовал меня? Мягкий поцелуй в губы. Он заглянул в глаза и зашептал… - Сосредоточься, прикрой глаза, да так, почувствуй мой голос, мое тепло, - он сделал шаг назад, ладонями огладил руки, я потянулся вслед за ним, но Вэлад ушел дальше, - не думай, Маас, ощущай, загляни в себя, пусть что-то внутри отзовется теплом... Увидь меня. Я терялся, без его прикосновений стало зябко, почувствовал не тепло, а как натянулась удавка, дышать трудно. Перед глазами была медленно качающаяся веревка, еще рывок и я задохнусь. - Ма-а-ас... Внезапно понял, в тихом голосе спасение. Представить клопика легко, его лицо всегда стоит перед взором, сложно отдаться сдерживаемым желаниям. Вдох, сипло, мало воздуха, легкие горят, но еще терпимо, чувствую за спиной могильный холод. Чертог Госпожи. Я уже на развилке миров, плохо. Представил улыбку Клопика, его руки, голос. Я желал всем сердцем оказаться рядом, и будто вспыхивающие символы пентаграммы замелькали лица - морщинистые, молодые, красивые, страшные в своем уродстве, но любимые. Всех их объединяли желтые светящиеся теплом глаза. Клопик... Как брызги крови от вошедшего в живую плоть острого ножа – во все стороны разлетелись серебряные нити, они рвались мелькали, слепили, но тянулись в одну сторону к моему дракону. Пара - прикоснулся к нити, теплая мягкая податливая, радуется мне. Приятно. Дышать стало легче. Ошейник обвис, этот раунд за нами? - Увидел? - Да... - Вэлад встал близко ко мне, я улыбнулся. Время закрепить связь. Пора... Поцелуи, томные распаляющие. Мягкие, но настойчивые. Вэлад ласкал меня медленно, я доверился, подставляясь под ласку. Обрывки воспоминаний, несколько жизней назад у нас было такое же начало, только ведущим был я. Странно…Сейчас я не воспринимал дракона моим маленьким клопиком, скорее умудренным почти пожилым мужчиной. Хмыкнул от этой неуместной сейчас мысли, Вэлад прикусил кожу на шее, шумно выдохнул в ответ. Я забыл сколько мне лет, даже удавка Госпожи перестала волновать. Мне нравится быть ведомым, поддаваться на ласку, подчиняться, но знать, в любую секунду можно все изменить. Неограниченная свобода, доверие пары, крепнущая связь? Все вместе в равных пропорциях. Конечно, не так я представлял нашу первую ночь, но сейчас мы равны, от этого кружится голова, будто впервые шагнул в чертог Госпожи! - Пара моя… - благоговейно, кончики пальцев скользят от лодыжки дальше к бедру. Я поддаюсь и открываюсь, выдох дракона больше похожий на всхлип. Тело большое, давно потерявшее детскую угловатость и юношескую хрупкость, накрывает меня собой. Красив… Руки сами тянутся коснуться, погладить, обласкать. Смущения, как и ожидаемой неловкости не было. Мы растворились в друг друге естественно, не спеша. Насладились, но не насытились. Для этого нам понадобится не одна жизнь. Сон в эту ночь был крепок. Мне снилось былое и ветер в парусах нашего корабля. Два славных пирата посмевших перечить богине морей - Аквамариновой Владычице, Самой Пучине. Она же, нарушив свое слово, прокляла нас. Корабль ушел на дно, и мы вместе с ним. Недальновидна была Пучина, сама свою погибель накликала, а мы молили Солнечную Леди дать жизнь возлюбленному в обмен на свою. Жизнь - подарила нам белую чешую в следующем перерождении. Утро, я лежал на животе, чувствуя на ягодице горячую руку. Голова Вэлада покоилась на плече. Хорошо то как! В прошлой жизни, почти каждое утро было таким, ленивым сонным, конечно, часто мы не спали вообще, сжимая в руках верную сталь. Паладин и его дракон, призванные изничтожить грязных некромантов. Шутка Солнечной Леди, не иначе. Я тот, кого выжигал своим пламенем. Весело... Одно, хорошо, я помню наш дом. Северный горный перевал. Пятая гора, небольшое снежное плато, хитрый механизм, открывающий вход только после поворота когтя. Крохотный выступ и винтовая лестница уходящая вниз. В скале тепло, горячий источник проходит за "несущей" стеной, нагревая ее лучше печки. Десять маленьких комнат освещенных системой зеркал и огромное хранилище золота. Наш постоянно пополняемый запас драконьей магии. - Маас, - рука сжала половинку, клопик… Я прогнулся, выпрашивая ласку. Вэлад, Айлад, Ладом, Неладолим, Парлад, Уйнарглад, Ладо, Егладар, Жаладергар и самое первое, сладкое имя моего суженого, связанного - Лад. - Лад, - стон и долгожданный поцелуй. - Вспомнил? Я спрятал хитрый взгляд, покачал головой. Надо немного помучить. Интересно, а ледяной купол цел? Эх, нас не было почти век. Долго. - Надо ремонт сделать, - поделился мыслью, дракон насторожен и немного расстроен, - надо заменить кованные перила на балконе под ледяным куполом, как думаешь кресло еще цело? Руки замерли на бедрах, выдох в шею, дракон опрокинул меня на спину, всматриваясь в глаза. - Ас! – я рассмеялся, мое первое имя, как шипение змеи, - вспомнил? - Да! – погладил по щеке, обвел контур губ. Однажды довелось быть слепым, не видел красоты мира, но рельеф родного лица помню отчетливо, да он и не меняется, просто обрастает подробностями, вот как эта родинка в уголке левого глаза или маленький шрам над верхней губой. - Полетели домой? - Давай, я соскучился по ледяной крепости, - притянул его за шею, целуя, приятно все вспомнить, мой возлюбленный, моя жизнь! - Лад…