Огни

Хриплый шепот в темноте. - Ичиго. Рыжий парень вздрагивает и поворачивается к открытому окну. ОН сидит на подоконнике, как ни в чем не бывало, и смотрит. Смотрит на него. Изучающий взгляд ярких синих глаз обжигает. - Ичиго… ОН зовет его с собой. Но синигами остается на месте. Он знает – если подойдет, видение растает… А ему хочется полюбоваться на идеального арранкара чуть дольше, чем всегда. - Я жду тебя, Ичиго. ОН протягивает руку, и Куросаки не смеет отказать. Он делает шаг навстречу… Что бы утонуть в синих океанах глаз. В них – все. Вся его, Ичиго, жизнь в этих нереально ярких глазах. И кажется – вот-вот сгорит в холодном синем огне. В ЕГО глазах нет дна – потому что это его глаза, и потому что в них горит ледяное, и в тоже время обжигающее синее пламя. Резко вскочив с кровати, рыжий синигами оглядывает комнату. Ничего необычного. Окно плотно закрыто. Ичиго падает обратно на кровать, подносит дрожащие руки к лицу. Этот чертов арранкар снова снился ему! Что это? Наваждение, проклятье?! Что бы там ни было, из-за этого ублюдка он не может нормально ни спать, ни есть. Так давно он потерял силы синигами, но прошлое все еще преследует его! С того самого памятного дня эти чертовы сны, один за другим. И Куросаки не раз пытался найти его, чтобы снов больше не было, не раз пытался забыть – но холодное пламя синих глаз преследовало его повсюду. Пламя, в котором можно заживо сгореть. Оно ледяное, как лезвие ножа, режет твою душу и твое сердце, пронзает все существо и после разрывает на части, оставляя черный пепел. И в воспоминаниях Ичиго, в яростном взгляде это пламя горит столь сильно, что едва не убивает тебя. Но есть и другая сторона этих глаз. Спокойные, синие океаны, теплые, как вода на южных берегах. Ты можешь запросто утонуть в них, захлебнуться и больше никогда не выплыть из этих омутов. Ичиго видел такие ЕГО глаза. И хотел увидеть их снова. Хотел сгореть и одновременно утонуть, в синем, обжигающе ледяном и горячем, огненном море. Казалось, он сходит с ума. От того, что не может вспомнить, как выглядел тот самый взгляд во время их сражений. В памяти Ичиго только навсегда отпечатались удивленные синие глаза в тот самый момент, алая кровь на белом песке и голос… Хриплый, низкий, но такой мелодичный. Ичиго не смог этому помешать. Не смог спасти… И от понимания этого хочется выть, рвать все вокруг, только бы избавиться от навязчивых воспоминаний. Только бы больше не помнить, или помнить что-то другое, чтобы больше не чувствовать и не знать. Не знать, что тот, из-за кого ты сходишь с ума, больше не появится в твоей жизни. Не чувствовать вину и пустоту, ту, что уже никогда не заполнится, и что возникла по его собственной вине. Словно из разбитых песочных часов высыпался песок, идеальное тело превратилось в пыль…. Из-за тебя. Ичиго ничего не может сделать с собой. Твердя себе, что это все уже в прошлом, ранит себя. Этого не забыть, от этого не избавиться. Бесполезно даже пытаться. Он ничего не может. Он больше никто. Потеряв силы, он словно потерял себя. Но парень понимает, что только благодаря этим силам он встретил ЕГО. Сразившись с ним не раз и не два, увидев на идеальном лице столько масок – от холодного пренебрежения до безумной ярости, он не забудет…. И от этого больно, и плохо. Больно… «Почему ты преследуешь меня?! Что тебе нужно?! Гриммджоу… Гриммджоу!..»

***

Он не может позволить себе умереть. Он не умрет, пока не увидит своего врага. Да и врага ли теперь? Они друг другу никто. Лишь столкнувшиеся однажды на перекрестке люди.... Один с желанием убивать, другой – защитить. Ради смешных целей кого-то сверху они сражались, и убивали. Но желания убивать больше нет. Пустота… Он - всего лишь пустой. Эта пустота была всегда. Но без рыжего синигами с яркими глазами она словно поглотила его. Так же, как он до этого поглощал сотни, а может, тысячи пустых. Нет больше ничего. Даже воли к жизни. Только одна цель, почти мечта. Неосуществимая, далекая, светлая мечта. Заглянуть в карие глаза, чтобы снова утонуть в них. Он ведь не ненавидит их. Совсем нет. Это чувство совсем другое. Оно не позволяет ему утонуть в пустоте, в ненависти и крови. Словно глоток свежего воздуха. Словно опора тому, кто все же сломался. Не выдержав одиночества, собственного существования в пустоте – он сломался. Сломался, поняв, наконец, что эта дорога бесконечна. Его жизнь не имеет цены. Тем более, когда он уже мертв. Он ничего больше не может. Лишь шептать имя ненавистного и одновременно любимого человека. «Ичиго, Ичиго, Ичиго…» Мечта никогда не исполнится. Ему не хватает ни сил, ни смелости вновь посмотреть в глаза своему бывшему врагу. Сломанный, растоптанный, без цели и желания жить. Только одним единственным, последним желанием, которое никогда не исполнится. «Никогда… Никогда не исполнится… Ичиго… Не исполнится?..»

***

Куросаки шел по аллее пустого парка. Затянутое тучами серое небо отражало его настроение. Накрапывал мелкий дождик, но Ичиго даже не думал накинуть капюшон. Этой ночью он так и не смог выспаться. Как бы он не старался заснуть, снова и снова вскакивал от малейшего шороха за окном. Видя состояние парня, друзья не решились подойти к нему. От этого Ичиго было не горячо ни холодно. Ему было плевать на все. На потерянные силы, на друзей, на прохожих, пустых и синигами, на погоду и даже на свой внешний вид. На все, кроме ярких синих глаз. Иногда Куросаки подумывал о самоубийстве. Даже понимая, что ничего полезного ему это не принесет, он хотя бы смел надеяться на потерю памяти после смерти. Краем глаза Ичиго заметил яркое пятно. На скамейке чуть впереди сидел человек. На голову был накинут капюшон, но это почти не скрывало яркие волосы. Куросаки остановился напротив фигуры. Парень примерно двадцати лет в синих насквозь промокших джинсах, тяжелых черных берцах и такой же черной куртке. А волосы… Волосы были ярко голубыми. Человек на скамейке словно спал. Опустив голову и положив руки в карманы, он словно не замечал ни холода, ни дождя. Ичиго подошел ближе. Никакой реакции. Парень резко сдернул капюшон. Голубые, словно небо, пряди рассыпались по плечам и спине. Неизвестный отреагировал почти сразу. Резко подняв голову, он вперился в Ичиго пустыми остекленевшими глазами. И внутри будто что-то оборвалось.

***

Гриммджоу никогда не оставлял незаконченных дел. Сегодня он наконец набрался смелости увидеть Куросаки в последний раз. Навсегда закончить свою жизнь. Чтобы больше ни о чем не жалеть. Попасть в генсей и отыскать себе гигай оказалось неожиданно легко. Странный торговец в полосатой панаме все время удивленно косился на не шевелящегося арранкара. Лишь когда гигай был готов, тот, наконец, подал признаки жизни. Размышляя, как можно увидеть Ичиго незаметно для самого Куросаки, Гриммджоу забрел в парк. В это время совсем некстати начался дождь. Сев на одну из скамеек, арранкар погрузился в воспоминания, что грели и одновременно обжигали пустую душу. Куросаки Ичиго. Полный серьезности взгляд карих глаз, на дне которых утонула немая мольба. «Пожалуйста, я не хочу сражаться. Пожалуйста, прекратите это. Пожалуйста, хватит…». Он был такой не один. Все… все так думали. За кого они сражались? Для чего?..За свою жизнь? За свои ценности и идеалы? За свою свободу? Нет, они сражались, потому что им приказали. Арранкары бились, потому что им приказывал Айдзен. Не думая, было ли это правильным. Они ведь пустые. А все пустые хотят лишь… Заполнить свою пустоту. И пытаются сделать это чужой кровью, чужой душой и жизнью. В битве… Гриммджоу считал, что его собственную пустоту может заполнить только один человек. Недосинигами. Куросаки Ичиго. Куросаки… Он как солнце. Яркое светило, которого никогда не было в Уэко Мундо. Солнце греет всех своих друзей ярким светом и теплом, освещает путь. Защищает от холода и тьмы. А своих врагов… обжигает и уничтожает, сжигает дотла. Но и от солнца нужно держаться на расстоянии… Если приблизиться слишком близко, ты сгоришь, кем бы ты ни был: врагом или другом. Гриммджоу касается ладонью своей груди. Там, под курткой, на коже сделанного гигая, проступил шрам, подаренный ему Ичиго при их первой битве. Шрам – не напоминание того, что Гриммджоу должен победить своего врага… Шрам, оставленный в память о том, что подлетевший к солнцу слишком близко, сгорит без следа. Гриммджоу был к этому готов. Как только он взглянет в глаза Ичиго, его душу сожжет это солнце, и долгожданный покой и смерть, наконец, обретутся…

***

Ход его мыслей прервал неизвестный, нагло посмевший стянуть с него капюшон. Собираясь высказать все, что он думает, арранкар поднял взгляд на несчастного смельчака. Внутри словно все перевернулось, а слова застряли в горле. На секунду он забыл, как дышать. На него смотрели пустые, остекленевшие карие глаза. Под глазами на бледном лице залегли тени. С кончиков рыжих волос капала вода, яркая челка прилипла к почти белому лбу. Джаггерджак вскочил со скамейки, оказавшись рядом с бывшим синигами неожиданно близко. Арранкар отметил про себя, что парень ощутимо вырос. Они так и стояли друг напротив друга, глядя в глаза и не в силах ничего сказать.

***

Юри, двадцатипятилетняя девушка, спешила домой. Она неудачно попала под дождь, забыв дома зонтик. Решив срезать через парк, она побежала по одной из аллей, наступая в лужи и не чувствуя ног в насквозь промокших туфельках. Но через несколько минут остановилась, увидев недалеко впереди два ярких пятна. Из-за усилившегося дождя нельзя было разглядеть полусмазанные фигуры, даже если бы Юри обладала хорошим зрением. Хотя очки сегодня она тоже забыла. Оранжевое и голубое пятно. Девушка рискнула подойти поближе, но тут же спряталась за ближайшее дерево. Рыжий парень стоял напротив голубоволосого, глядя ему в глаза. Юри присмотрелась. В глазах обоих парней было пусто, словно это было разноцветное стекло, а не настоящие глаза. «Может, они расстаются?..» - мелькнула мысль у девушки. Так прошло несколько минут. Парни упорно молчали, рассматривая друг друга, и кроме шума дождя не было ничего. Юри подумала, что они хорошо смотрятся вместе. Словно солнце и небо. Огонь и лёд. Это было как-то… Правильно? Девушка никогда не была сторонником таких отношений, но сейчас, глядя на странную пару, у нее не было чувств отвращения или чего-то подобного. Вместе парни действительно смотрелись правильно. Наконец, будто не выдержав, рыжий парень подался вперед и уткнулся голубоволосому в плечо. Тот обнял рыжего дрожащими руками. Словно не веря, осторожно, будто тот мог рассыпаться в его руках. А потом вдруг прижал к себе, словно иначе парень убежит. И рыжий обнял его в ответ так же крепко. Юри улыбнулась. У этих двоих все было в порядке. Она развернулась и тихонько побежала обратно по аллее, решив пойти другой дорогой. Дождь заканчивался, и девушка решила все-таки обратиться за помощью к своему секретарю, что каждый день предлагал подвезти ее до дома, не теряя надежды на чудо.

***

- Ичиго…. Прости…. – прошептал Гриммджоу, крепко обнимая синигами. - Гриммджоу…. Не уходи от меня. Никуда. Прошу…. –пытаясь спрятать неизвестно откуда взявшиеся слезы, попросил Ичиго. Он поднял глаза на арранкара. Тот улыбался. По-настоящему улыбался. - Я, наверное, сейчас скажу глупость, но я тебя, кажется, люблю. Ичиго все же не смог сдержать слезы. Он улыбался и плакал. - Дурак. Я тебя тоже, кажется, люблю! Только не зазнавайся… Арранкар улыбнулся еще шире. В глазах Ичиго наконец-то появился живой блеск. Огни, что почти погасли в их душах, разгорались друг от друга с новой силой.