Whisper / Шепот

Все это было лишь игрой его воображения, в чем Горацио никогда никому не признался бы, но с некоторых пор он стал относиться к кораблям, на которых приходилось служить, как к одушевлённым личностям. И личности эти имели много общего со своими капитанами. "Юстиниан" представлялся Горацио слабым и больным, подобно капитану Кину. Но он держался горделиво, не забывая о былых временах, когда мчался по волнам на всех парусах. "Неутомимый", несомненно, был истинным воином. Но слишком импульсивным и горячим, поэтому нуждался в твердой и чуткой руке, которая провела бы его через рифы и непогоду. Другие корабли появлялись в жизни Горацио и исчезали, каждый со своими причудами и слабостями. Они напоминали ему таинственную леди, за которой ухаживает офицер до тех пор, пока не сможет предугадывать все ее капризы. Что касается "Славы", то здесь Горацио чувствовал себя отвергнутым поклонником. Он не мог понять этот корабль. "Слава" была капризной, непостоянной, беспечно отдавалась на милость каждому сильному ветру. Кроме этого, еще кое-что тревожило Горацио… "Слава" любила секреты. В ее темных углах прятались и подслушивали, на палубах шептались и сплетничали. Здесь не было места уединению, безопасности, спокойствию. И Горацио ощущал это особенно остро, пробираясь темными коридорами к лазарету, молясь о том, чтобы доктор Клайв был на ужине с капитаном. Какой бы подозрительной не рисовало воображение "Славу", она все-таки не могла выдать его секрет. И если сейчас ему удастся избежать любопытных человеческих глаз и болтливых языков, этот скрытый набег на лазарет – и его причина – останутся в тайне. Впервые за долгое время удача улыбнулась Горацио. Лазарет был пуст. Он быстро собрал бинты и чистую ветошь. Немного поколебался возле открытого ящика с медикаментами, хмуро оглядев пузырьки с молочно-белым лауданом. Нет. Какое еще обезболивающее или успокоительное средство могло найтись у доктора? Кора ивы, или, возможно, валериана… но Клайв всему этому предпочитал опий, так было проще и быстрее. Горацио осторожно выскользнул в коридор и поспешил к офицерским каютам. Придется обойтись тем, что у него есть. Арчи был там же, где Горацио оставил его – полулежал на полу их каюты, привалившись спиной к рундуку. Бессмысленный отрешенный взгляд, бледное лицо. Он прижимал к виску носовой платок, как Горацио сказал ему, но, казалось, не замечал, что ткань уже вся пропиталась кровью. Опустившись на колени рядом с младшим лейтенантом, Горацио положил свои ворованные бинты на рундук и осторожно вынял окровавленный платок из его пальцев. Собственные ладони Горацио покрылись липким холодным потом. "Арчи", прошептал Горацио, склоняясь ближе и пытаясь поймать взгляд Кеннеди. "Ты слышишь меня?" Арчи заморгал и кивнул. "Ты быстро вернулся." "Я бы не стал зря терять время, ты же знаешь." Горацио не пытался скрыть волнение, рядом с Арчи в этом не было необходимости. Он приложил ветошь ко все еще кровоточащей ране на виске друга. "Поранился еще где-то?" "Рука," Арчи хмуро кивнул на глубокую царапину выше запястья, которая тоже кровоточила, но оказалась не такой уж серьезной на взгляд Горацио. "Проклятье, рубашка в крови." "Отстирается," пробормотал Горацио, зажимая рану сильнее и жалея, что его приказы здесь бессильны, они не остановят кровотечение. Арчи вздрогнул, но не сопротивлялся. Его взгляд затуманился и Горацио забеспокоился, что он снова потеряет сознание. "В любом случае, пятно будет под кителем," сказал Горацио, чтобы привлечь внимание друга. "Я уверен, меня вздернут на виселице из-за грязного белья..." шутка повисла в воздухе, Арчи уставился на кровь на полу и шумно сглотнул. "Горацио, что произошло?" Горацио вздрогнул, смутившись, под своей рукой он чувствовал убыстренный пульс Арчи. "У тебя был припадок." "Ясно." Арчи на мгновение закрыл глаза и немного отодвинул голову от руки друга. "Но почему сейчас? Ведь прошли годы, Горацио!" Он мог только кивнуть и сменил ветошь на свежую. Кровотечение почти прекратилось. "Ты долго был в напряжении. Просто переутомился." "Да, правда." Арчи кивнул с горькой улыбкой. Около трех месяцев без второго лейтенанта – о чем только думали в Адмиралтействе? Для командования кораблем было недостаточно одной репутации их капитана, даже такого знаменитого героя, как Джеймс Сойер. Три лейтенанта работали на износ, поделив между собой все вахты и пытаясь держать под контролем многочисленную и часто просто неуправляемую команду. "Оставь, Горацио," Арчи мягко отвел руку друга от своего лица. "Кровь почти остановилась, надо забинтовать руку, пока не измазал всю рубашку." Горацио принес миску с водой, чтобы промыть рану перед перевязкой. "Ты помнишь, как поранился?" "Наверное, ударился об угол рундука, когда падал,"ответил Арчи, наблюдая, как ловко пальцы друга управлялись с бинтом. "Или когда бился в конвульсиях, пуская слюни." Горацио вздрогнул. "Ты просто устал," беспомощно сказал он. "Тело дает о себе знать, когда нуждается в отдыхе." "Да. И в моем случае дает об этом знать довольно грубо." На этот раз улыбка Арчи была более искренней и менее отчаянной. Он поймал руку Горацио своей, когда тот закреплял повязку, и тихо сказал "Спасибо." Горацио покачал головой. Между ними никогда не было никаких долгов, Арчи не следовало благодарить его за заботу. "Давай я обмою тебе лицо. А потом ты поспишь." "Осталось несколько часов до вахты," Арчи вздрогнул, когда Горацио вновь дотронулся до виска мокрым бинтом, аккуратно обмывая кожу так, чтобы не задеть рану. "До вахты, которую, если разобраться, я не обязан - " он оборвал себя, сжав губы. Горацио смотрел, как вода слезами стекает по щеке друга, затем вытер капли рукой. Он задержал пальцы на щеке, жалея, что не умеет говорить без слов, которые всегда могут подслушать на этом проклятом корабле. Жалея, что через прикосновение не может передать Арчи всю свою любовь, беспокойство и страх за него. Возможно, у него все таки получилось. Арчи расслабился и уткнулся носом в ладонь друга. "Ты так добр ко мне," прошептал он, щекоча губами ладонь Горацио. "Я не заслуживаю этого." "Ты говоришь чушь." Горацио отбросил бинт и неохотно убрал руку, чтобы взять последний сухой лоскут. "Завтра будет здоровенный синяк. Как собираешься объяснить капитану?" "Скажу, что это ты избил меня. Уверен, Сойер будет в восторге." Горацио нахмурился и Арчи смягчился. "Ладно, скажу, что споткнулся в темноте или что-то в этом роде. Неуклюжесть, конечно, недостаток, но все же не такой страшный для офицера, как припадки." "Всего один припадок!" Горацио повысил голос, тут же проклиная себя за неосторожность. "С тех пор прошло, действительно, много времени, Арчи." "Я надеялся, что это не повторится вновь," вздохнул Кеннеди. "Ты должен отдохнуть" сказал Горацио, отводя взгляд. "Вставай и полезай в гамак, я помогу." Арчи осторожно поднялся, готовый опереться на друга, ноги с трудом его слушались. "Сомневаюсь, что смогу уснуть," сказал он с нервным смешком. "В основном из-за страха проснуться на полу в конвульсиях." "Я не нашел ничего, кроме лаудана," огорченно вздохнул Горацио. Припадок потряс Арчи до глубины души, выпустил на волю его старые ночные кошмары. А ведь этот корабль беспощаден к любому проявлению слабости..."Я решил, что ты врятли захочешь..." "Конечно, нет. Из-за таких пустяков..." Он глубоко вздохнул, уставившись в пол, и Горацио понял, что другу потребовалась вся его воля, чтобы взять себя в руки. "Как-нибудь обойдусь." Горацио оглянулся на дверь, колеблясь. Заперта, но это значило немного с такими тонкими стенами. Особенно в этом подозрительном корабле, голодном до сплетен и перешептываний. То, что он задумал, было рискованным, а на "Славе" просто смертельно опасным. Но Арчи нуждался в нем. Арчи страдал. Ради него он рискнет тысячу раз. Да, а еще это возможность побыть настолько близко к нему, нашептывал предательский внутренний голос... "Возможно, я бы мог... остаться рядом, пока ты спишь." прошептал Горацио так тихо, что Арчи пришлось наклониться, чтобы разобрать слова. Он отшатнулся, его глаза расширились от изумления. "Вы в своем уме, мистер Хорнблауэр?" прошептал Арчи в ответ. "Здесь?! На борту "Славы", под самым носом у Джеймса Сойера?!" "Я хочу лишь обеспечить комфорт и спокойный сон своего собрата офицера," твердо заявил Горацио. Я хочу помочь тебе, пытался объяснить он взглядом и рукой, застывшей на арчином плече. Я хочу держать тебя в своих объятиях. Я рискну всем ради этого. И вновь Арчи понял его без слов. Он мягко улыбнулся и закатил глаза. "Собрата офицера, ммм?" ехидно хмыкнул Арчи. "Но да, Горацио... господи, да, это будет... стоить целого мира, если сегодня ночью ты будешь рядом." Забраться вдвоем в гамак было непростым делом. И к тому моменту, когда им удалось достигнуть равновесия и улечься рядом, оба тряслись, еле сдерживая смех. Отчасти из-за акробатических номеров, которые им пришлось только что выполнить, а также в ребяческом восторге от своего маленького мятежа. Они крепко обнялись, наслаждаясь прикосновениями друг друга. Позволить себе что-либо большее было бы слишком опасно. Их могли не только услышать, был риск просто сорвать гамак и поранить Арчи второй раз за ночь. Все, что им оставалось – нежные поцелуи украдкой и тесные обьятия. Маленькая частичка счастья в этом темном и зловещем месте. "Уверен, рано или поздно мы получим увольнение," шептал Арчи с улыбкой, глядя другу в глаза. "Возможно, мне приснится именно это, Горацио. Все те безобразия, которыми мы будем заниматься на берегу... " Горацио молча поцеловал Арчи. Но в его голове уже проносились образы – увольнение, запертые двери, кровать, которая не качается, вино и смех, толстые стены и воздух свободы. И никакого страха быть подслушанными. Эти мечты создавали иллюзию, что даже происходящее сейчас было нереально. Но нет. Он чувствовал теплое дыхание Арчи на своей коже. Арчи прижимался к нему, такой умиротворенный и реальный. И этой ночью он мог спать спокойно, не страшась кошмаров, потому что Горацио был рядом. О проблемах можно будет подумать утром, решил Горацио, закрывая глаза и целуя мягкие волосы Арчи. А эта ночь только для них…