Привычка

«I have doubts about life, But none about death»*

В какой момент я потерял надежду? Сложно сказать. Одно могу сказать точно: надежда умирает не последней, с нами до конца остается то, что заставляет нас двигаться по кругу жизни — привычка. — Нам нужно развернуться, — раздался тихий испуганный голосок справа, принадлежавший моей девушке Ребекке. Мне на тот момент уже не было страшно, и я завидовал ей. — Джо, разворачивайся. Слышишь? — так жалобно и тоскливо, и куда подевалась моя боевая Бекки? Высвечиваемая призрачным светом фар дорога была идеально гладкой и прямой — это совершенство поначалу вселяло в меня животный страх, тревогу, но теперь все чувства отступили, и осталась только Она. Никаких обещаний, никаких разочарований: мне известно, что она ведет в никуда. Это не западня, но и не свобода, это бесконечный простор, торжество пустоты. Это совершенство. — Это была моя идея, — плаксивый голосок справа. О, нет, опять эти исповеди. — Мне всегда нравилось вот так ездить, в темноте, подальше от города, когда по обе стороны лишь лес. Мне жаль, что так вышло, это моя вина. Но… Может, все же попробуем развернуться? Хотя бы не кричит и не вырывает руль, как это уже было. Я продолжаю хранить тишину. Очевидно, что менять направление бессмысленно, ведь кроме Дороги не осталось ничего, я понял это, как только проехал первые пять сотен километров. Мы ехали не по свежезамененному полотну, как подумалось мне сначала. Это было что-то другое. — Остановись, Джо, я хочу в туалет. Пожалуйста! — Ее речь перебивали прерывистые всхлипы и какое-то бульканье. Давясь слезами, Бекки еще несколько раз попросила меня остановиться. Я знал, что это все чушь. Мы едем больше суток в этой непроглядной темноте, и за это время меня ни разу не побеспокоило чувство голода, жажда или переполненный мочевой пузырь. — Бек…ки, — мой голос охрип, я слишком долго молчал. — Заткнись. — Я не понимаю, — проскулила она. — Почему ничего не меняется?! В ту же секунду перед нашей машиной оказалась какая-то фигура, разумеется, я не успел затормозить, да и стал бы пытаться? Звука удара не было. Только по лобовому стеклу расползлось что-то темное и исчезло в такой же темноте. Бекки, вопреки моим ожиданиям, не стала причитать, а только в оцепенении схватила меня за запястье, ну да и черт с ней, я продолжал движение. — Мне так страшно, — раздался лишенный эмоций голос. — Нам нужно что-то изменить. Хотя бы… Хотя бы остановиться! Перегнувшись через Бекки, чуть придерживая руль левой рукой, правой я отпер пассажирскую дверь и стал отдирать от себя назойливую спутницу. Ребекка верещала, царапала меня, но после того, как я зарядил ей локтем по затылку, покорно обмякла. Не нужно было держать ее здесь так долго, она никогда не была способна вынести… Безысходность. Я не стал оборачиваться. Теперь я один, так зачем смотреть назад? Прошлое, будь то ошибки или что-то хорошее, оно всегда позади, не так ли? А впереди лишь Дорога. Но вот, впереди опять возникла некая загадочная фигура, теперь я немного разглядел ее, это девушка. Разбитое в кровь хрупкое тело вновь непроглядной чернотой стекает по лобовому стеклу. Я снова давлю ее, давлю воспоминания, потому что они мне ни к чему здесь. Здесь нет ни грусти, ни боли, ни сожалений. Если только я захочу. Здесь я всегда могу сосредоточиться на Дороге… И даже если кончится бензин… Я всегда смогу идти пешком, бесплотным призраком. Ведь во всей этой пустоте и бесконечности у меня есть только привычка.