Иногда герои умирают.

» Бель… Послушай, что я тебе скажу. В моей смерти нет твоей вины. Хотя я знаю, все это бесполезно и ты все равно будешь винить себя. Я знаю, ты не станешь рыдать, ты закроешь глаза, сожмешь кулаки и перемножишь шестьсот три на двести четырнадцать. Ты будешь клясться мне в вечной памяти, ты будешь ставить мне свечи в храме, ты будешь приносить цветы. Тебе будет немного не хватать чего-то. Возможно, однажды ты сорвешься и вывалишь накопившуюся за войну грусть на плече у Ардена или Ти… Впрочем, откуда мне знать, как все будет, но так или иначе не вини себя, потому что однажды утром ты проснёшься и вспомнишь обо мне только к обеду. Однажды ты не поставишь мне свечу, навестив храм, потому что мысль обо мне не закрадется в твою голову, ты не принесёшь цветы на могилу, пропуская одну неделю за другой, потому что у тебя будут более важные дела. Ты не напомнишь слугам стряхнуть пыль с чёрного мрамора, царапины — полумесяцы от ногтей на твоих ладонях превратятся в шрамы и Тиану, качая головой, бесследно сведёт их. Да, Бель, сейчас это кажется тебе невозможным, но однажды ты забудешь холодного ворона из чёрного мрамора, несущего свою вечную вахту в склепе приближенных семейства тер Калариан. Когда-нибудь груз твоей мнимой вины отпустит тебя, так зачем терзать себя сейчас? Я скажу ещё раз: я умираю по своей вине. Не по твоей вине, ведь ты не могла полезть с нами в логово Хашурга, неся на плечах груз ответственности за двух неродившихся детей, не по вине Ардена так не вовремя посоветовавшего мне заткнуться, не по вине Тиану, не посмевшем приструнить гордого Повелителя. Когда пришлось вытаскивать всех троих из-под носа обалдевшего от такой наглости орочьего Бога, я поплатился только за то, что не слишком громко советовал. Или за то, что было слишком интересно, что же ждёт там, в конце. Возможно, тут мне стоит сказать, что Боги гораздо сильнее людей и не стоит вмешиваться в их игры, рискуя жизнью, но это не так. Пусть проклятья Богов и невозможно снять, но все же нам удалось потрепать Хашурга. Да и бесполезно все это, все равно ты не отступишь. Ты всегда была такой: смелой, решительной, гордой, настоящая императрица, готовая настоять на своём. Особенно теперь. Так иди до конца, невзирая на трудности пути, иди без оглядки на прошлое, иди к своему будущему, веди за собой свой народ, как однажды ты повела меня. Боги сильнее людей, но ты-то и не человек, правда? Как я уже сказал, проклятья Богов невозможно снять, особенно за те двое суток, что мне осталось. И, пожалуй, я не жалею. Ты подарила мне великолепные годы в окружении друзей и магии. И такая жизнь не кончается просто смертью. Да, я разгадал её секрет, секрет абсолютной магии, породившей всё, что ты видишь вокруг себя: людей, деревья, птиц и даже Богов. Я не раскрою тебе её секрет, эта магия опасна, но ведь мне-то терять уже нечего. Скажу только, что она прекраснейшая из всех, она как вечный стремительный танец жизни и смерти, как переплетающийся рисунок чёрных и пепельно-белых ветвей, и однажды познать её в сотни раз лучше, чем прожить века без нее. Ты спросишь, что же она даёт в итоге? А помнишь ведь те телесные свечи с гравировкой маленькой короны в центре? Конечно помнишь. Ты ставишь их в храме каждое воскресенье в память об отце. Так вот, можешь больше не ставить. Думаю, ради этого я могу пожертвовать парой суток своей жизни? Прости, что соврал, что иду читать о проклятьях, но ты бы не отпустила меня, скажи я тебе правду. Тиану всё объяснит. Не вини себя и прощай. Шон. " …    Я всегда пренебрегала эльфийскими романами о героях, спасающих прекрасных принцесс от драконов и живущих в итоге долго и счастливо. Я читала о великих войнах, дальних походах, бесстрашных полководцах, легендах северных народов и сказаниях драконов, поэтому с детства я знала одну простую истину:    Иногда герои умирают.    Но эта истина была подобна болезни: ты прыгаешь по лужам, зная, что за этим последует, но в глубине души не слишком-то в это веря. Вот так и здесь. Мы всегда бросались в омут с головой, совали головы в пасти голодных львов, глядели в льдистые глаза василисков,  прыгали со скал в бушующее море. Мы знали, что воды скрывают острые камни, о которые мы непременно разобьёмся, но мы скрещивали пальцы и надеялись, что прыжок придётся на тот единственный метр свободной воды. Мы были бесстрашны. Мы думали, что неуязвимы. Мы думали, что бессмертны. А зря.    Я разжала ладонь. На белой коже кровоточили четыре полумесяца, оставленные ногтями.    Да, Шон, ты снова прав. Я не стану ставить свечей в память о тебе Богам, которым ты никогда не молился. Я не буду класть цветы на холодный мрамор твоего саркофага, я не буду заходить в склеп приближённых семейства тер Калариан, чтобы навестить тебя. Потому что тебя там не будет. Я знаю, Мать позволит, и мы похороним твой морок в склепе, чтобы объяснить внезапное исчезновение придворного мага, но ты найдёшь своё последнее пристанище на склонах гор, спускающихся к Озеру Сияющего Полумесяца. Драконам не нужны гробницы из чёрного мрамора,  драконам нужна свобода, а где найти ее, как не под вечным солнцем и вольным ветром святого Драконьего места?    Герои не должны умирать.    «Ты ставишь их в храме каждое воскресенье в память об отце. Так вот,  можешь больше не ставить».    Ты не прав, мой первый придворный маг, я должна винить себя. Ты пожертвовал двумя сутками своей жизни, чтобы спасти моего отца. Но за эти двое суток мы могли бы спасти тебя. Да, орочьи проклятья нельзя снять, но разве не ты показал мне, что невозможного нет? Я не разгадала, что ты хочешь сделать, я не разглядела последнее «Прощай» под вечной улыбкой. Да, я не виновна, что не полезла в логово Хашурга, но моя вечная вина в том, что я не спасла тебя после. Вот только почему ты не сказал мне?    «Тиану всё объяснит»    Так мы говорили всегда. «Сейчас появится Арден и всё разрулит» или «Может, позовём Шона?» и «Погодите, ничего не трогать, Тиану всё объяснит».  На крайний случай было припасено «Ну что, зовём владыку?» и в совсем критической ситуации «Я свяжусь с Мудрейшим».    Вот только на этот раз Тиану ничего не знал.    Ещё совсем недавно я больше всего на свете хотела увидеть улыбку короля Сирила, но теперь я поняла.    Мёртвые не должны восставать из могил.    Величайший маг империи за последнюю тысячу лет, мой учитель, мой друг и названный брат, дважды спасавший моих мужей и променявший свою жизнь на жизнь моего отца, как последний дар на рождение близнецов, ты был гением, но однажды ты ошибся.    Мы никогда тебя не забудем.    Только люди быстро забывают близких, но я вечно буду помнить тебя, мой маг в чёрной хламиде с безумно  горящими от новых идей глазами. Я буду находить тебя в тёплом летнем ливне, в старых свитках и причудливо сделанных вазах. Находить в шпилях башен Академии и в жизни лорда Сирила. В чёрных воронах и западных ветрах. В потайных ходах. В шестиногих скелетах. В стазисе. В моём прошлом. В моём настоящем. В моём будущем.    Мы не забудем тебя, потому что мы не люди. Мы — эльфы, мы —  драконы, обречённые на бесконечно долгую жизнь.    Жизнь, которой уже никогда не будет у тебя.