Тайна на двоих

Натаниэль не мог вспомнить, когда он заснул. Прижимаясь щекой к раскрытой тетради, юноша с трудом поднял голову. На нежной коже остался отпечаток карандаша, а здравый смысл твердил, что следует забыть о школе и отправиться в постель. Однако химия, значившаяся первым уроком, не давала этого сделать. Наконец-то подняв голову со злополучной тетради, он сонно осмотрел стол. Разбросанные всюду карандаши, раскрытая на середине тетрадь и букет нежно-розовых гербер. Всё, как обычно. Привычным движением руки юноша взял цветы, поставил их в уже давно приготовленную для этого вазу. Неделю назад Натаниэль безумно заинтересовался похождениями ЛедиБаг и Кота Нуара. Он сутками просиживал в блогах, читал статьи и гадал, кто же это может быть. Юноше вовсе не хотелось срывать маски со знаменитых героев, но узнать их личности казалось заманчивой привилегией. Целая тетрадь оказалась изрисована разными людьми, на которых художник «примерял» костюмы. Пока он этим занимался, никто внимания не обращал, но однажды зарисовки пропали. После этого каждую среду и пятницу на его столе появлялся букет цветов. Каждый раз неизвестный приносил именно герберы. Натаниэль провёл пальцем по нежным лепесткам. Этот заманчивый розовый цвет, чистый и такой приятный. Казалось, что цветок дышит невинностью. И в эту ночь не удалось проследить за таинственным гостем. Юноша уже пытался бодрствовать, чтобы хоть краем глаза увидеть того, кто приносит эти чудесные букеты, но не получалось. Поглаживая лепестки, Натаниэль задумался. Он никогда не попадал в такие ситуации. Конечно, приятно получать цветы, но это немного пугает, особенно если учитывать, что живёт юноша аж на восьмом этаже. Кому же он так понадобился? Никогда до этого Натаниэлю не делали комплиментов, не дарили подарков незнакомые люди. Почему-то все или просто не замечали застенчивого юношу, или откровенно презирали. Частенько приходилось терпеть издевательства из-за слишком яркого цвета волос. Ещё в садике его обижали по этой ужасной причине. Сегодня на душе стало неимоверно тепло и хорошо. Это ведь подарок! Такой своеобразный, но очень чувственный. Только не очень понятно от кого, но это не проблема. Уж лучше получить презент от неизвестного, чем не увидеть его вообще. Натаниэль привык к этому. Цветы появлялись везде – в школе, парке и даже на Эйфелевой башне, куда он частенько заходил вечерами. Единственное, что действительно волновало юношу – почему именно герберы? Ни разу он не получил другого букета, словно кто-то пытался донести важную мысль. В четвёртый раз Натаниэль проверил полученные цветы, но ни одной записки так и не увидел. Ничего не понятно. С едва ощутимой дрожью прикоснувшись к букету, он отложил приятный подарок и засобирался в школу. Сегодня планов было очень много, как всегда, не получится их все выполнить. Юноша с каким-то стыдом посмотрел на один из портретов Адриана. Они рисовались с завидной регулярностью. Почему-то именно этот симпатичный одноклассник больше всего подходил на роль знаменитого Кота Нуара. Только вот характерами немного не схожи, но откуда Натаниэлю знать, как ведёт себя сын модельера? Они даже не общались никогда. Только две-три фразы с минимальным смыслом. Подперев голову рукой, юноша внимательно всматривался в аккуратные линии в тетради. Каждый штришок словно передавал неповторимый шарм. Хотелось раз за разом касаться портрета, водить по нему пальцами. Такое внимание этому органу чувств Натаниэль начал придавать не так давно. Если раньше он воспринимал мир в основном через цвета, теперь стал чаще касаться любимых предметов. Это стало своеобразным ритуалом, проводящимся каждый день. Если не погладить цветы и портрет – утро будет неудачным. Завершив ежедневную процедуру, Натаниэль устало поднялся. Ему ещё предстояло добираться до школы, а это не ближняя дорога. Денег на жизнь в центре Парижа у его семьи не было. Собравшись с мыслями, юноша направился по пустынному тротуару к ближайшей остановке. В шесть утра мало кто гуляет в этих краях, к тому же в пятницу. Зевая и постоянно вздрагивая от холодного ветра, Натаниэль думал о своих проблемах. Ему хотелось поскорее узнать личность Кота Нуара, но почему-то под неё идеально подходил Адриан. Может, странно, однако юноша уже свыкся с этой мыслью. Он со скукой слушал рассказы учителей про какие-то весьма сомнительные события, незаметно поглаживая пальцами портрет. Приятная шершавость бумаги и очень тонкие линии на ней. Натаниэль старался не смотреть на Адриана, чтобы не привлекать к себе слишком много внимания, но не очень получалось. Время от времени поглядывая на одноклассника, он смущённо отворачивался. Сразу вспоминались цветы, появляющиеся утром на столе, даже захотелось вновь их погладить по нежным лепесткам. Чтобы как-то отвлечься от приставучего желания, Натаниэль провёл карандашом по следующей странице в тетради. Ему хотелось нарисовать что-нибудь абстрактное, без романтического подтекста, но это желание улетучилось. На листе быстро появились ставшие уже любимыми герберы. Подчиняясь какому-то внутреннему желанию, юноша нарисовал ещё и Адриана с букетом. Мечты переходили в нечто навязчивое и важное. Натаниэль в который раз закрыл лицо руками, стараясь унять мелкую дрожь и дождаться, когда щеки перестанут быть настолько красными. Даже уши от смущения стали ярче. Потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя. Хорошо, что последняя парта располагала к уединению. Юноша с трудом дождался конца уроков, ему постоянно хотелось смотреть на только что нарисованный портрет и стыдливо краснеть от слишком романтичных мыслей. Если бы они стали реальностью! Это ведь настоящее счастье. Выбрав для своих размышлений тихий и спокойный парк, Натаниэль даже не заметил, когда возле него появился Нуар. Он с интересом наблюдал за тем, как тонкие и изящные пальцы поглаживают листок с двумя портретами: его самого и Адриана. Слегка прикушенная губа, сосредоточенность – все выдавало в нём такого любимого Натаниэля. – Так ты всё-таки смог разгадать мой секрет, – наконец-то сказал Нуар. Натаниэль от неожиданности выронил тетрадь из рук. Перед ним был герой. Самый настоящий, он даже разговаривает. Юноша наблюдал за прекращением трансформации и глазам своим не верил. Это была правда. Он смог разгадать загадку, над которой так долго мучились многие в городе. Адриан улыбнулся и протянул Натаниэлю букет гербер. Нежные цветы, выглядевшие такими хрупкими, безумно нравились своей простотой. – Ты сохранишь мою тайну? – тихо спросил Адриан, касаясь руки стоящего перед ним юноши. Натаниэль чувствовал, как по пальцам разливается приятное тепло, а то место, которого коснулся герой Парижа, начало покалывать. Уткнувшись носом в букет, он раскраснелся. Адриан легонько нажал на руку, стараясь опустить цветы, чтобы посмотреть на лицо юноши. Красные щёки, осторожно прикусанная нижняя губа, неестественно блестящие от слёз глаза – всё это выглядело настолько мило, что Адриан не смог сдержаться. Он приподнял голову юноши за подбородок, ласково провёл пальцами по щеке и коснулся его губ своими. Натаниэль не стал сопротивляться, призывно приоткрыв рот. Ласковые и нежные движения ему нравились, а то тепло, которое дарил Адриан сложно выбросить как что-то ненужное. Сжимая букет в руках, юноша послушно отдавал всего себя этому человеку. Он хотел этого, мечтал о таких вещах очень долго. Теперь чужие губы чувствовались на его собственных, приносили так много нежности и счастья. Адриан отстранился. – Так ты сможешь удержать мою тайну? – ласково спросил он, продолжая поглаживать щеку Натаниэля. Юноша смог только кивнуть. Он прижался к груди возлюбленного, следя за тем, чтобы не помять букет. – Да, – едва слышно прошептал Натаниэль, когда его наконец-то обняли.