Небеса рассудили иначе

      Сразу после нашей перепалки Чонин покинул отель и не возвращался до поздней ночи. Я не находил себе места и постоянно порывался набрать его номер, но, так и не придумав, что скажу, откладывал мобильник и продолжал наматывать круги по гостиной. Одна мысль о нем так будоражила меня, что невольно тряслись руки, а в жилах стыла кровь, не давая сердцу стучать в привычном ритме. Нервное напряжение давало о себе знать, но, как найти хрупкое душевное равновесие, я и представления не имел. Выбросить из головы все, что произошло, не получалось, поэтому крепло странное желание напиться и уснуть, махнув рукой на невзгоды.       Но алкоголь я переносил плохо, поэтому, выпив горячего чая с экстрактом ромашки, я внушил себе, что постепенно прихожу в норму и отправился спать. Уснуть я, конечно, не смог, поэтому просто лежал и пялился в потолок, вслушиваясь в шум, что доносился из открытого окна. Где-то в первом часу ночи я решил больше не ждать альфу и прикрыл глаза, но тут же вздрогнул, услышав тихий писк электронного замка. Послышались шаги, и их владельца я сразу узнал. Я повернулся на бок и облегченно выдохнул.       Сначала какое-то время шумел душ, после чего доносились звуки работающего в гостиной телевизора. Меня уже затягивало в сон, поэтому я не придавал им особого значения, но, когда послышался тихий скрип двери, заметно напрягся и сжался. Чонин прошел в комнату и остановился у моей кровати, а мне отчего-то страшно было открыть глаза и взглянуть на него. Его рука скользнула по моей талии, и я почувствовал плавно опускающееся одеяло на своем теле. Потом обжигающая ладонь на щеке и его не менее разгоряченные губы, что оставили короткий целомудренный поцелуй. Мое сердце замерло, и по телу прошелся электрический разряд. Ну, же, Кёнсу. Сделай хоть что-нибудь. Пошевелись, моргни, дай ему понять, что ты не спишь и все понимаешь. Но нет — тело абсолютно не слушалось, и я крепко сжимал подушку в своих руках, чувствуя, как по телу бегут мурашки от его пристального взгляда. В последний раз я почувствовал его горячее дыханье и палец, что осторожно обвел мои губы, после чего он приподнялся и обошел кровать. Я услышал звук задвигающихся штор, а после шаги, которые быстро скрылись за дверью. Я разочарованно выдохнул, чувствуя острую необходимость в его присутствии, но ничего не мог поделать с собой. Неужели все то, что я чувствую, и есть любовь?       Слава богу, меня сморило, и я не успел ужаснуться внезапно пришедшему осознанию. Утро наступило слишком быстро, поэтому я не успел выспаться. К тому же, меня разбудила тихая вибрация сотового телефона, поэтому пришлось разлепить глаза и взглянуть на дисплей.       «Доброе утро. Через полчаса я буду в твоем отеле по важным делам. Не уделишь мне полчасика, чтобы выпить кофе?» — А он настырный, — хмыкнул я и отложил телефон в сторону. Немного придя в себя, я встал и сразу же натянул на себя одежду. Как выяснилось, мой махровый халат провоцирует альфу на непристойные вещи, а я, если честно, боялся признаться, что мне нравится эта мысль.       В гостиной, как и в спальне альфы, никого не было, поэтому я немного расстроился и нехотя поплелся в ванную. Приведя себя в порядок, я вернулся в комнату и решил дать Чонсоку шанс высказаться. Все-таки неприлично так вести себя с альфой в два раза старше себя. Но… они с Чонином одного года?       «Доброе. Давай встретимся в кафе на первом этаже. Постараюсь не опоздать».       Ответ пришел моментально. Интересно, он все это время сидел с телефоном в руках?       «Я готов ждать тебя всю жизнь».       Нет уж, с этим точно надо завязывать.       «Прости. Не удержался».       Я закатил глаза и бросил телефон на кровать. Выглянув в окно, я увидел, что небо заволокло тучами, поэтому решил сменить одежду и поскорее отправиться на встречу. У двери в номер стоял телохранитель О, который удивленно взглянул на меня, узнав, что я собираюсь покинуть отель. — Председатель приедет с минуту на минуту, — робко возразил он мне. — Ничего страшного, — махнул я рукой и направился к лифту. Он не посвящает меня в свои похождения, с чего вдруг я должен отчитываться перед ним?       Мы поехали на машине, что принадлежала охране, и меня это вполне устроило. Я предупредил Сехуна, что ему следует ждать меня в холле, поэтому он высадил меня напротив входа, а сам поехал на парковку. Взглянув на часы, что висели над стойкой регистрации, я отметил свою пунктуальность и направился в кафе.       Чонсок, конечно же, уже сидел за столиком. — Здравствуй, — приподнялся он и раскинул руки в приветственном жесте. Я сдержанно кивнул и сел напротив, даже не давая ему возможности поухаживать за собой. — Так о чем ты так настойчиво хотел поговорить? — спросил я и протянул руку к меню. — Надоел тебе своими смс? — усмехнулся он. — Я такого не говорил, — тут же стушевался я. Мы встретились взглядами, и от его карих глаз мне стало не по себе. Он смотрел на меня слишком восхищенно и пытался уловить скрытое послание в моей улыбке, но ничего подобного там не было. Он абсолютно не привлекал меня, и, наверное, это читалось в каждом моем жесте. Он же, в свою очередь, выглядел так, будто в любую минуту собирался сделать мне предложение руки и сердца. — И все же я рад, что мы встретились, — добродушно ответил он. Несколько минут мы сидели в тишине и изучали меню. Я чувствовал себя неловко рядом с ним, поэтому решил заказать шоколадное мороженое. Сладкое, как правило, снимает стресс. Мы сделали заказ и, когда официант отбыл, Чонсок вдруг достал из-под стола маленький букет белых роз и протянул мне. — Не пойми меня неправильно, — тут же усмехнулся он, уловив мой удивленный взгляд. — Просто я джентльмен и привык дарить омегам цветы. — Очень на это надеюсь, — донеслось откуда-то сбоку. Прислушиваясь к мерному скрипу чужих ботинок, я нервно выдохнул и вздрогнул, даже боясь представить, какое сейчас у альфы выражение лица. — Ну, что такое, любимый? Цветы не понравились?       Я повернул голову и взглянул на Чонина, у которого разве что искры не сыпались из глаз. Все его тело было напряжено, и мне казалось, что он, словно кобра, вот-вот бросится в атаку. Медленно приблизившись к нам, он жестом указал мне подвинуться к окну и сел рядом, учтиво принимая из рук застывшего Чонсока букетик цветов. — Что ты тут делаешь? — сурово произнес альфа. — У меня к тебе тот же самый вопрос, — парировал Чонин и, повертев цветы в руках, небрежно откинул их в сторону. — Как ты узнал? — прошептал я. Альфа медленно повернулся ко мне и одарил меня таким ледяным взглядом, что я тут же пожалел о том, что родился на свет. — Ты оставил телефон на кровати, — пожал плечами он. — И ты в нем копался?       Чонин дернулся, а я тут же отодвинулся от него, понимая, что еще одно слово, и затрещина все-таки настигнет меня. Но на мое удивление, он ловким движением руки притянул меня к себе. Наши лица оказались слишком близко друг к другу, и я почувствовал, как легкий румянец тут же окрасил мои щеки. Его горячее дыханье опалило меня и, пока я вспоминал, как дышать, он просто чмокнул меня в нос и игриво усмехнулся. — Ну, и по каким причинам моя омега была удостоена твоим вниманием? — ядовито пропел Чонин. Чонсоку понадобилось несколько минут, чтобы переварить информацию, после чего он, встретившись со мной взглядом, горько усмехнулся. — У меня что, судьба — влюбляться в твоих омег? — Мне принадлежит лишь одна, — усмехнулся Чонин. — И да, поаккуратнее со словами «влюбляться». Я еще с прошлого раза хочу начистить тебе рожу. — Так, может, не стоит себя сдерживать? — Что вы тут устроили? — возмущенно произнес я.       На меня никто не обратил внимания. Альфы продолжали сверлить друг друга взглядом, и даже официант, принесший заказ, испуганно поглядывал на них. Притянув к себе свое мороженое, я отвернулся к окну и постарался глубоко вздохнуть, чтобы успокоиться. Надеюсь, у них хватит ума не устраивать здесь драку. — Почему сразу не сказал? — вдруг обратился ко мне Чонсок. Я посмотрел на него и виновато улыбнулся. — Это лишь одна из многих моих тайн. — То есть Тан — твое ненастоящее имя? — Да. — И как же тебя… — Какое это имеет значение? — перебил его Чонин. — Неужели ты испугался? — хохотнул Чонсок. — Что ж, мне это льстит. Может, жизнь все-таки вернет мне долг, и мы будем в расчете. — Может, но он к этому не будет иметь отношения. — Ты так думаешь? — усмехнулся альфа. Внешне Чонин был спокоен, но по напряженному лицу и выраженным скулам я понимал, что он злился. Его глаза были прищурены, и ноздри хищнически раздувались, позволяя делать глубокие вдохи. Насмешка Чонсока могла ему слишком дорого выйти, поэтому я положил руку на колено Чонина, и тот сразу накрыл ее своей, немного успокаиваясь. — Так о чем ты хотел поговорить? — спросил я. Альфа ухмыльнулся и взглянул на букет, что был небрежно брошен Чонином на пол. Я понял его без слов, поэтому тут же отвел взгляд и посмотрел в окно. — Поговорим об этом в следующий раз, — сказал он и встал из-за стола. Чонсок протянул Чонину руку, но тот лишь брезгливо усмехнулся и отвернул голову. Он понимающе кивнул и, в последний раз посмотрев на меня, направился в сторону выхода. Несколько минут мы посидели в тишине, и я принялся есть свое мороженое, которое успело подтаять. — Он вел себя слишком самоуверенно для альфы, который еще не затащил омегу в постель.       Я удивленно посмотрел на Чонина. — Ты сомневаешься во мне? — Помнишь, ты спрашивал, убил бы я человека, если бы он отказался быть со мной? — Перестань, — нахмурился я. — Не хочешь услышать ответ? — В тебе говорит злость, а не разум.       Он немного помолчал, после чего скользнул рукой по моему колену, заставляя вжаться в кожаный диван и ошарашено посмотреть на него. — Если бы я мог отпустить тебя, — выдохнул Чонин и развернул меня к себе, — я бы это уже давно сделал.       Я поджал нижнюю губу, чувствуя, как начинаю дрожать от его сильных рук, плавно перебиравшихся на плечи. Фраза, так неосторожно слетевшая с его губ, сейчас разрушила все мои сомнения. Я поднял голову и посмотрел в его глаза, которые тут же затянули меня в свой водоворот. Я видел, как на дне его черного океана разгорается буря, и если бы не остаток здравого смысла, я бы уже полностью поддался этой стихии. Всматриваясь в знакомые черты лица, я невольно поражался тому, что не узнал зародившееся во мне чувство, о котором я прочитал десятки книг. Омеги — глупые существа, которые ждут, когда же в их жизни появится та самая любовь, от которой закружится голова и перехватит дыханье, но когда приходит время, они закапывают ее поглубже и бегут на всех парах. Абсолютно нелогичные создания. — Я… — промямлил я, даже не зная, что именно хочу сказать. — Забудь, — бросил Чонин и отодвинулся от меня. Пока я искал нужные слова, он съел несколько ложек моего мороженого и отодвинул его в сторону. — У меня для тебя кое-что есть. Идем.       Я удивленно посмотрел на него. Он подмигнул мне и бросил на стол купюры, после чего встал из-за стола и направился к выходу. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.       Чонин приехал один, поэтому он сел за руль. Я устроился на сидении рядом и отвернулся к окну, принимаясь наблюдать пейзаж за окном. Голову тут же заполнили мысли, и я невольно усмехнулся.       Я не понимал, когда все успело так обернуться. Казалось, если я оглянусь, то увижу себя, бегущего с сумкой наперевес, желающего поскорее вычеркнуть прошлое и сбежать от страданий и мучений. Я даже вижу лицо этого хрупкого, сломленного омеги, по которому текут слезы, и мне хочется протянуть ему руку, чтобы помочь вскарабкаться на другую ступень своей жизни. Но все это исчезает, когда я прислушиваюсь к дыханию сидящего рядом альфы. Мое сердце пропускает удары, начинает биться быстрее, а потом и вовсе замирает, как только его рука становится в опасной близости от моего колена. Когда мой самый главный враг сумел превратиться в спасителя? Когда человек, который причинил мне боль, теперь мог одним своим взглядом залечить израненную душу? Я не понимал. Не мог вспомнить того момента, когда перестал отводить взгляд, и того, когда он стал быть намертво прикованным к Чонину. Черт, от одного его имени в тело будто вводили какой-то наркотик, заставляющий кровь разносить сладкую жидкость по всему организму. Я не чувствовал, что нахожусь в этом теле, потому что оно реагировало не на мои приказы, а на прикосновения альфы. Мозг отключался, а с губ не сходила дурацкая улыбка, красноречиво говорящая о том, что я попал в свой капкан. Утонул в собственном омуте. Происходящее напоминало какую-то сцену из зазеркалья, потому что в реальной жизни такое вряд ли бы произошло. Я, как дурак, радуюсь проявляющимся чувствам альфы и надеюсь, что стена, выросшая между нами, еще не устремилась в небеса. Может, нам удастся перелезть через нее? — Кёнсу, — позвал меня Чонин, и я невольно вздрогнул. — Зачем тебе эта история? — В смысле зачем я в ней копаюсь, подвергая нас обоих опасности? — усмехнулся я. — Нет, — выдохнул альфа. — Зачем ты пытаешься узнать о жизни человека, которого видел всего несколько раз? Ты не думал о том, что первое впечатление может быть обманчиво? И он вовсе не такой же омега, как ты, ставший заложником обстоятельств. — А ты считаешь, что я — заложник обстоятельств? — Не придирайся к словам, — цокнул он.       Повисла неловкая пауза. Альфа нахмурился, недовольный моим молчанием, а я подбирал нужные слова, чтобы описать свое состояние. — Мне казалось, что узнать причину смерти Тана — это мой долг, так как я был его единственным другом, — Чонин на это усмехнулся, и я добавил: — По крайней мере, в Сеуле. Сейчас же я просто оттягиваю момент, потому что отказаться от этой затеи, значит, снова потерять в жизни смысл.       Я усмехнулся и повернулся к альфе. — Но если честно, мне просто интересно.       Мы оба засмеялись, и на душе стало чуть легче. Это разрядило обстановку, однако я все равно уловил во взгляде альфы некую серьезность. К чему бы это?       Мы проехали привокзальную площадь и направились к строениям, что располагались по правую сторону. В основном, это были частные дома, располагающиеся на небольших участках, однако в конце улицы я увидел оранжевую многоэтажку. Непонятно, откуда она вообще здесь взялась. Я сразу понял, что мы направляемся именно к ней, поэтому отстегнул ремень безопасности и приготовился выходить. Альфа припарковался у первого подъезда и кивнул мне.       Мы вышли из машины, и я увидел на скамье начальника охраны. Он поклонился нам и уверенным шагом приблизился к Чонину. — Все сделано так, как вы приказывали, — проговорил он и склонил голову ниже. — Где мы? — спросил я. Чонин протянул мне руку, и я, немного замявшись, вложил свою. Мы поднялись по ступенькам и зашли в открытую дверь.       В нос тут же ударил запах сырости, и я поморщился. В подъезде было темно, так как единственным источником света было солнце. Кое-как мы добрались до лифта, но он оказался сломанным, и нам пришлось идти пешком. Я не понимал, знает ли альфа дорогу, но двигался он уверенно, и мне отчего-то становилось не по себе. Слава богу, нужная квартира была на третьем этаже, и я не успел сильно запыхаться. — Помнишь, я говорил тебе, что твою постановку было очень легко раскусить? — вдруг спросил альфа. — Да, — кивнул я. — Так вот, я подумал, — усмехнулся Чонин и посмотрел мне в глаза, — может, весь этот спектакль начался чуть раньше? — Что ты имеешь ввиду? — нахмурился я. — Ты же согласен, что все, что ты устроил, было слишком очевидно? Так почему же повелся на это?       Мои глаза широко распахнулись, и я ошарашено уставился на альфу, который тут же посуровел. Он нажал на звонок, и в моих ушах эхом разнеслась звонкая трель. Дверь тут же распахнулась, и на пороге стоял Енхо, улыбающийся в свои тридцать два. Он жестом указал мне входить, но ноги стали ватными, и если бы не сильная рука Чонина, я бы вряд ли осмелился сделать шаг. Страшное осознание постепенно наполняло меня, и я вертел головой, не в силах поверить в него. Нет, этого точно не может быть.       Еще одна дверь, которую страшно открывать. Моя рука опустилась на ручку, но я испуганно посмотрел на Чонина. Он снисходительно улыбнулся и накрыл мою ладонь своей, опуская рукоять вниз, после чего дверь со скрипом поддалась нам. Небольшая комната в желтых тонах, и прямо напротив прохода белый диван, с которого тут же мне навстречу подскочил омега. — Кёнсу! — услышал я дрожащий голос. Меня качнуло, и я тут же схватился за руку альфы, чувствуя, что не смогу устоять на ногах. Я не верил своим глазам. — Тан? — тихо произнес я. — Кёнсу! — улыбался омега и утирал свои слезы. — Я… — Но как? — прошептал я, глядя на Чонина. — Он воспользовался второй кредиткой, что лежала у тебя в сумке, — проговорил мой муж и нахмурился. Я сделал несколько шагов вперед, и мой «друг» тут же заключил меня в крепкие объятья. Я пребывал в странном оцепенении и не мог даже пошевелить руками, чтобы обнять его или же оттолкнуть от себя. Наконец, когда я смог нормально дышать и соображать, то прижался к омеге и позволил накопившимся эмоциям вырваться наружу. Мой друг жив? Разве такое возможно? — Кёнсу, прости меня, — всхлипнул омега. — Я, правда, не хотел… — Я думал, — прошептал я, — я опоздал… — Прости, — еще раз повторил Тан. — У меня не было выбора. Он… — Расскажи мне все, — мягко произнес я и усадил его на диван. — Я так хочу узнать о тебе хоть что-то. — Боюсь, тебе это не понравится, — горько усмехнулся он. — Рассказывай, — более жестко сказал альфа и присел на стул, стоящий по другую сторону комнаты. — Кто ты? — спросил Тан. — Ты прекрасно это знаешь, — улыбнулся Чонин. Я недоуменно посмотрел на Тана и увидел, как он закусил губу и нахмурился. Мне не понравилась эта реакция, и меня тут же одолели сомнения. — Я не убийца, Кёнсу, — выпалил Тан и схватил меня за руку. — Я бы никогда не забрал чью-то жизнь, тем более, Сиумина… — Я верю тебе, — выдохнул я. Омега улыбнулся и, опустив глаза, начал свой рассказ: — Мы с Мином и Сином росли вместе, хотя мне никогда не разрешали играть с ними. Даже сидеть в их присутствии было запрещено. Я не обижался, потому что понимал, что такой, как я, не может быть ровней господским детям… Но… Сиумин был таким хорошим, и я не заметил, как стал искать с ним встречи. Я и не надеялся, что могу ему понравиться, но в один миг… Я не знаю, как это произошло. Мы держимся за руки, целуемся, а потом… все, как в сказке. Я тогда даже не успел все осмыслить. Я любил его, понимаешь? И мне было наплевать на правила и на то, что нас могут увидеть. Если Сиумин любит меня, значит, мы сможем справиться с последствиями, но…       Он сжал мою руку крепче, и я увидел, что по его щеке скатывается слеза. Мне не хотелось мучить его тяжелыми воспоминаниями, но на миг показалось, что он давно хотел поделиться этим. Я с удовольствием разделю его ношу, ведь все, что я делал до этого, было ради него. — Я до сих пор не знаю. То ли он вообще не любил меня, то ли любовь была такой короткой… Госпожа поймала нас, и он стал спасать свою задницу. Сказал, что я пришел к нему, соблазнил, а он, бедный, не смог отказать напору красивой омеги. В общем, скандал был грандиозный. Тогда вся округа только и обсуждала, какая же шлюха сын горничной семьи Чжан, и что они пригрели змею на груди. Тут еще Исин что-то натворил в компании, в общем, все пошло наперекосяк. Его, как и меня, хотели выгнать из дома. На секунду Натан замолчал. Он выпустил мою руку и поднял свои глаза, полные слез и отчаяния. По телу пробежали мурашки, когда он пронзительно посмотрел на меня. Я приоткрыл рот, чтобы утешить его, но услышал голос альфы: — И вы решили утопить ваше горе в вине и постели.       Я вздрогнул, но Тан не стал отрицать его слова. — А потом Исин говорит: «А давай отомстим?» Ты пострадал из-за Сиумина, который, к тому времени, уже намылился жениться на другой, да и он уже давно метил в статус наследника. Ты приносишь ему еду или напиток, в котором был мышьяк или что-то наподобие этого, он выпивает, садится в машину и отправляется к своей подружке. Они едут по дороге, на которой, о чудо, отключены все камеры видеонаблюдения, и их подрезает внедорожник, наверное, смутно напоминающий машину Исина или его помощника. У Сиумина слабость и головокружение, он не справляется с управлением и вылетает в кювет. Оба погибают. Как трагично. — Я не знал, что там был яд, — дрожащим голосом произнес Тан. — Знал, — покачал головой Чонин. — С чего вдруг тебе нести еду альфе, который сломал твою жизнь? — Я любил его. — Бред, — усмехнулся Чонин. — Где была твоя любовь, когда ты трахался с Исином? — Прекрати! — не выдержал я. — Что?! — злобно прошипел альфа и вскочил со своего места. — Кёнсу, ты в своем уме? Ты что, веришь этому бреду? — А почему я должен не верить? — разозлился я и подошел к альфе. — Спроси у своего дружка, зачем он разыграл весь этот спектакль с самоубийством.       Признаться, я совсем забыл об этом, поэтому немного опешил и удивленно посмотрел на Тана. — Исин хочет убить меня, — пожал он плечами. — С чего вдруг ты ему понадобился спустя столько лет? — хохотнул альфа. — Тогда еще вопрос: зачем ты приезжал сюда месяц назад?       Омега широко распахнул глаза и с ненавистью взглянул на Чонина. Что-то мне подсказывало, что-то, что я услышу в следующую минуту, мне вряд ли понравится, но отступать было поздно. Я хотел, чтобы Тан раскрыл все свои карты, ведь только тогда я смогу либо понять, либо осудить его.       Молчание затянулось, и Чонин произнес: — Что, кончились деньги? — Заткнись, — судорожно произнес Тан. — Приехал шантажировать Исина? — не унимался альфа. — Глупейшая затея из всех, что существуют. — Это точно, — послышался женский голос. Я выглянул из-за альфы и увидел Ерин, которая привалилась к косяку и коварно улыбалась. Наши взгляды встретились, и ее тут же передернуло, когда она поняла, насколько близко я стою к Чонину. Меня перекосило от злобы, потому что именно ее я хотел видеть в последнюю очередь. — Исин никогда не играет по чужим правилам. — Вот тогда он и захотел тебя убить, — добавил Чонин. — Хотя ты понял это в последний момент, ведь все-таки купил билет. Ты позвонил Кёнсу, наплел про то, что не хочешь жить и оставил свои вещи на мосту. Рассчитывал, что он приедет, ужаснется и вызовет полицию. Они найдут документы, начнут искать родственников в Йосу. Исин узнает о том, что ты трагично скончался, и расслабится, а ты тем временем передашь доказательства его вины Ерин. Она щедро за них заплатит, и вы с детективом заживете счастливой беззаботной жизнью. Но вот незадача: мой омега оказался не таким простачком, и вместо того, чтобы убиваться по твоей кончине, схватил вещи и дунул в Йосу по твоему билету. — Судьба — штука такая, — усмехнулась Ерин и сделала несколько шагов вперед. — Никогда не знаешь, какое дерьмицо подкинет тебе. — То есть ты… — ошарашено произнес я. — Так ты знала про Тана и ничего не сказала мне? — А почему я должна была говорить тебе? — удивилась она. — Ты меня использовала! — Кто бы говорил, — хмыкнула она. — Я доверилась тебе куда больше, чем ты мне. И что в итоге? Ты омега, которой я с удовольствием свернула бы шею. — Хватит, — прикрикнул Чонин. — Мы сейчас вообще не об этом.       Я сложил руки на груди и отвернулся, чувствуя, как все тело сотрясается от гнева. Я не знал, что раздражало меня сильнее: присутствие Ерин или то, что я не имел и малейшего представления о выходе из этой ситуации. Чжан хочет убить всех, кто присутствует в этой комнате, и что с этим делать, непонятно. Сейчас, когда я знаю, что Тан жив, мне было абсолютно плевать на Сиумина и эту аварию. Да, Исин должен понести наказание, но он слишком опасен, и рисковать я больше не намерен. Взглянув на Тана, у меня пошел мороз по коже от одной мысли, что он, и, правда, мог убить своего возлюбленного. Черт, но он не способен на такое! Хотя… откуда мне знать? Я в себе-то не могу разобраться, не то чтобы в других людях. — Кёнсу, ты веришь мне? — услышал я жалобный голос Тана. У меня не хватило сил, чтобы посмотреть ему в глаза, поэтому я просто вышел из комнаты, а затем, и из квартиры. Оказавшись на лестничной клетке, я почувствовал, как по щекам стали скатываться слезы, а волна отчаяния и разочарования накрыла меня с головой. Я схватился за стенку и принялся сглатывать подступающий к горлу ком, который грозился перерасти в настоящие рыдания. Сзади послышались шаги, и я молил всевышние силы о том, чтобы это был не Чонин. — Кёнсу, — услышал я голос альфы и обернулся. Енхо снисходительно улыбнулся и сделал шаг ко мне, а я просто рухнул в его объятья и громко зарыдал. — Не знаю! — захлебываясь, произнес я. — Я не знаю, кому из них верить! Не знаю! — Тише, — засмеялся альфа и сильнее прижал меня к себе. — Это не твоя забота. — А чья? — возмутился я и отодвинулся от него. — Ты тоже считаешь, что я — ничтожество, которое способно просто заварить эту кашу, а потом сбежать, как ни в чем не бывало?! — Я не это имел ввиду, — спокойно сказал Енхо. — Ты маленькая и хрупкая омега, который хотел просто помочь. Откуда тебе было знать, что, делая это, все выльется вот так? — Но ты же знал, — усмехнулся я. — Ты с самого начала сказал не лезть в это. — Но ты же у нас герой, — засмеялся альфа. — Ты слишком хорош для этого мира, Кёнсу, поэтому тебе нельзя находиться в нем без чьей-либо помощи.       Он поднял руку и сделал шаг вперед, чтобы оказаться ближе и вытереть слезы с моей щеки. Если бы он не был другом Ерин, псом Чонина и просто убийцей, я бы позволил своему сердцу затрепетать от этого прикосновения. Шумно выдохнув, я внимательно посмотрел на него. У меня нет опыта в отношениях с альфами, но даже я понимал, что у него есть ко мне чувства. Это что-то слабое, почти неуловимое, граничащее с нежностью и умилением. Енхо очень хорошо подавлял их, но я телом ощущал его желание сделать еще один шаг и преодолеть точку невозврата. Он гладил меня большим пальцем и боялся встретиться взглядом, понимая, что может натворить глупостей. Я же находился в настолько смешанных чувствах, что не мог помешать ему. Мы просто стояли так несколько минут, пока я не опустил голову и не заметил, что за нами наблюдают. Только не это.       Подняв глаза, я увидел Чонина и тут же сделал шаг назад, прерывая наш контакт. Енхо дернулся и повернулся к своему боссу, тут же низко склонившись в поклоне, а я почувствовал внезапное желание начать оправдываться. — Все-таки я убью тебя, — прохрипел Чонин и открыл входную дверь шире. — А теперь иди и глаз не спускай с этого омеги. — Слушаюсь, — ответил он и тут же скрылся в комнате. — Это не то, о чем ты подумал, — выдохнул я.       Чонин насмешливо усмехнулся. — Тебе лучше не попадаться мне на глаза, — жестко проговорил он. — По крайней мере, сейчас. — Чонин… — Уходи, — перебил он меня и сжал ручку двери так, что она заскрипела, грозясь вот-вот сломаться. Он зашел в комнату и с силой захлопнул дверь, а я почувствовал, как голова пошла кругом и начали неметь конечности. Опустившись на грязный пол, я глубоко вздохнул и ударил себя в грудь, чувствуя, как мне становится больно дышать от одной мысли, что сейчас он, злясь на меня, находится в одной комнате с Ерин. Сердце заходилось бешеными ударами, и я чувствовал, как к щекам приливает кровь. Стало дурно и невыносимо жарко, поэтому я, кое-как поднявшись, поплелся к выходу. Меня кидало из стороны в сторону, и я готов был истошно закричать, чтобы выпустить боль, которая скопилась в моей душе. Если раньше я боялся даже думать об этом, то сейчас готов был на всеуслышание заявить, что никогда и ни при каких обстоятельствах не отпущу его. Не отдам. Не позволю быть с другой. Потому что…       Внезапно свет ударил мне в глаза, и я несколько минут сильно жмурился, стараясь справиться с болезненными ощущениями. Кое-как сумев разлепить глаза, я громко закричал и отпрянул, в ужасе смотря на окровавленное тело, что лежало почти у самых ног. Я попятился назад, но наткнулся на стену и, вжавшись в нее, старался справиться с нахлынувшей истерикой. — Простите, что так напугали вас, — услышал я голос и поднял голову. Передо мной стоял Ким Тэхо, который ядовито улыбался и сверлил меня наглым, испепеляющим взглядом. Я тут же дернулся в сторону, чтобы забежать в подъезд, но его охранник оказался быстрее, и он схватил меня, тут же подсовывая под нос какую-то тряпку. Я принялся вырываться, но мужчина так крепко держал меня, что я даже не мог пошевелиться. Нечаянно вздохнув, я почувствовал, как перед глазами все поплыло, и мое тело вмиг налилось свинцом. Последнее, что я помню, это противный смех и сильные руки, что, как тряпичную куклу, запихнули меня в машину. Дальше темнота.