Экспресс-анализ

      — Привет, Малфой! — Гермиона отворила дверь комнаты своего однокурсника и по совместительству лучшего друга, снимая с себя легкий шарф и кожаную куртку.       — Грейнджер? Что ты здесь делаешь? — он подорвался с дивана как ошпаренный и быстро натянул на себя пижамные штаны, потому что до этого в одних трусах валялся на диване, монотонно перебрасывая пульт с одной руки в другую, ведь можно ходить и в таком виде, пока соседа нет!       — Это было самое отвратительное первое свидание в моей жизни! — сокрушенно проговорила Гермиона.       — У тебя не было первых свиданий уже больше года. Что ты можешь о них помнить?       — Отстань, — отмахнулась она, вынимая из сумки бутылку вина.       — Ничего себе, — Драко присвистнул. — Видимо, все действительно прошло ужасно, раз ты решила набраться.       — Не набраться, а отметить день, когда я избавилась от глупой влюбленности в Рона Уизли. Боже, я же ждала его столько времени! — ей нужно было хорошенько выпить и посмеяться над собой. Поэтому она, не заходя к себе, отправилась прямиком к Малфою, минуя женское крыло кампуса. Как можно было быть такой идиоткой? Столько времени вздыхать, мечтать и провожать взглядом парня, который ей совершенно не подходил.       — Долго, я знаю, год и полтора месяца, — быстро ответил Драко, глядя, как она пытается достать бокалы с верхней полки и у нее как всегда ничего не выходит. Каждый раз он выжидает полминуты и приходит ей на помощь. Вот и сейчас он отодвинул ее, хватая за талию, и легко дотянулся до цели.       — Мы совершенно друг другу не подходим! — воскликнула она, забавно взмахнув руками.       — Да что ты? Серьезно? — вставил он саркастический комментарий. — А не ты ли еще сегодня утром убеждала меня в идеальности вашей пары? «Рон такой замечательный и милый, а как он улыбается», — перекривлял он ее писклявым голосом.       — О, заткнись, не было такого! — она толкнула его в плечо и села напротив, ожидая, когда он наполнит два протянутых ею бокала.       — Так значит, орава рыжих детишек отменяется?       — Определенно.       — И что же заставило тебя изменить свои планы?       — Никаких общих тем и точек соприкосновения: он любит футбол, я — книги, ему нравится мясо, мне — рыба, я предпочитаю вино, он — пиво, он обожает комедии, а я — драмы. А еще он плямкает во время еды и говорит с набитым ртом!       — Ужасно-ужасно! Ты права, надо его сжечь!       — Вот поговорил бы о футболе в течение двух часов, я бы на тебя посмотрела.       — Я, вообще-то, могу… — начал было Драко, но был беспощадно перебит Грейнджер.       — Но со мной ведь ты находишь другие темы, потому что знаешь, что я его на дух не переношу. Почему так? — она громко вздохнула, оперлась на подставленную ладонь и сделала глоток вина.       — Ну, болтовня про футбол — это не конец света. А ты опробовала свою теорию про поцелуи? — как-то напряженно спросил он. — Помнится, ты говорила, что так сможешь узнать, подходит ли тебе парень. Что-то там про совместимость бормотала.       — Ты и про это помнишь? — удивленно подняла брови Гермиона, поражаясь тому, сколько мелких деталей их разговоров хранится в этой белобрысой голове.       — Я все помню, Грейнджер, — тихо ответил он. — Так что?       — Это было никак. Пусто. Знаешь, я ведь до этого поцелуя еще на что-то надеялась. Думала, вот сейчас вечер наладится, но нет. Как только мы соприкоснулись губами — бах — и ничего! Ни обещанной дрожи в коленках, ни мурашек по всему телу, ни стучащего сердечка. Ничего.       Он молчал. А Гермиона думала о том, что свой вечер она все-таки исправила. С Малфоем было уютно, не нужно было придумывать наиболее подходящие фразы, новую тему для беседы, размышлять о том, не глупая ли шутка слетела с уст. Он понимал ее, знал как облупленную. Ему было известно, что с ней не стоит говорить о футболе, потому что она в нем ничего не смыслит, а она ненавидит чего-то не знать! Он мог легко перечислить ее любимые блюда и всегда приносил ей кофе из автомата, потому что ей нравился именно он — сладкий, дешевый и ужасно безвкусный, по его личному мнению. Они вместе смотрели фильмы, потому что оба любили драмы и психологические триллеры, и зачитывались одними и теми же авторами. Спорили, обсуждая книги, доказывали что-то друг другу без конца, но это было так привычно и обыденно, что она даже не заметила, насколько прочно Драко обосновался в ее жизни, как глубоко в ней засел и как много для нее стал значить.       Она подняла взгляд с нацарапанной на какой-то пьянке буквы «М» на столе и посмотрела на Драко. Посмотрела с другой стороны…       — Малфой, скажи, ты влюблялся когда-нибудь?       Он оторвался от созерцания нескольких капель вина на дне своего бокала, посмотрел ей в глаза и ответил ей:       — Влюблялся.       — И как? Дрожь, мурашки во время поцелуя были? Сердце из груди вырывалось?       — Не знаю. Пока были только ревность и жгучее желание раскрыть ее глаза пошире, чтобы наконец заметила, что я мужчина, а не подружка, которая будет вытирать ее сопли, когда она сохнет по одному кретину.       — Так она даже не знает, что нравится тебе? — удивленно спросила Гермиона. — Я думала, что каждая девица, которая тебе приглянулась, уже к вечеру валяется в твоей постели.       Драко серьезно посмотрел на нее, но заметив, что она улыбается, отвернулся.       — Не каждая. И ты отлично знаешь, что они для меня ничего не значат.       — Знаю, поэтому и играю по утрам твою вернувшуюся даму сердца и возмущенно вышвыриваю их из комнаты, — она замолчала, вспоминая, сколько раз ей приходилось строить из себя разъяренную, оскорбленную изменой девушку.       — Ты делаешь это уже профессионально, — Малфой сделал паузу, вставая со стула. За несколько шагов он преодолел расстояние между ними. Она смотрела, как он подходит вплотную, опирается бедрами и руками на стол и сверлит ее глазами. — Гермиона, как думаешь, почему я с ними сплю?       — Потому что ты тот еще кобель! — фыркнула она.       — Мимо. Еще варианты?       — Потому что ты не можешь устоять перед их неземной красотой? — с немного пьяным смешком предположила она.       — Нет. Еще?       — О, может, они тебя чем-то шантажируют и заставляют выделывать с ними всякие грязные штучки?       — Да, Грейнджер, а еще мой кот у них в заложниках. Ты тупица! — он закатил глаза. — А теперь серьезно! Когда последний раз у меня кто-то был?       — Когда мы отмечали День Рождения Эмили, я тогда еще ныла тебе о своей несладкой судьбе и жаловалась, что Рон меня не замечает.       — А до этого раза?       — Мы с тобой гуляли на территории кампуса, и я увидела Рона с какой-то девицей в обнимку.       — А еще раньше?       — Мы ходили с тобой в кино.       — И? — он сделал жест рукой, намекая, что у этой истории есть продолжение.       — И я сказала, что было бы классно сходить на этот фильм с Роном.       — В точку, — Драко хлопнул в ладоши. — Замечаешь что-нибудь общее?       Теперь она замечала, черт возьми. Только как она могла упускать это каждый раз, так гордясь своей внимательностью и сообразительностью. До чего же надо быть глупой! Все это время рядом с ней был самый родной человек, всегда готовый поддержать ее, помочь, утешить, развеселить. А она даже не рассматривала его как пару, настолько привыкнув к его ехидным замечаниям и постоянному присутствию в своей жизни. Перед глазами пронеслись все неловкие моменты между ними, взгляды, объятия, невинные касания, после которых Драко нервно убирал руки, а его щеки немного розовели. Какая же она слепая идиотка! Нужно было кое-что проверить.       — Поцелуй меня.       — Что?       — Поцелуй меня!       Он смотрел на нее как на восьмое чудо света и отчаянно краснел.       — Да чтоб тебя! — она поднялась со своего места и с громким стуком поставила бокал на стол. Потом положила руки на его шею и посмотрела в глаза. Он невольно облизал губы, но никаких шагов навстречу не сделал. Пройдясь пальцами по его волосам, она остановилась на затылке и притянула ближе к себе.       Что-то происходило. То ли вино ударило в голову, то ли это и была та пресловутая химия, о которой пишут в женских журналах, но когда расстояние между ними сократилось до миллиметров, а дыхание смешалось, стук сердца стал быстрее. Когда его губы накрыли ее губы, а сильные руки легли на ее талию, по телу пробежали мурашки. И, наверное, под влиянием момента и возбуждения она приоткрыла рот, впуская его язык и ощущая терпкий вкус вина, но в тот миг поняла, что это было то самое: коленки дрожали, заставляя ее наваливаться на него и рефлекторно прижиматься бедрами, мычать от недостатка воздуха и все равно не разрывать контакта. В голове мигал огромный знак с надписью «Остановись, вы же друзья», но ей было все равно, потому что так нежно и одновременно страстно ее еще никто не целовал. Никто не обнимал ее так бережно, не прикасался к ней с такой осторожностью. Ее экспресс-анализ прошел успешно, теория не лгала — просто поцелуй мог определить совместимость мужчины и женщины и, оказывается, подарить невероятное наслаждение от такой невинной близости.       — Невероятно! — прошептал он, разрывая поцелуй и усмехаясь. — Мурашки, дрожь, и сердце выпрыгивает.       — У меня тоже, Драко. Не отвлекайся!       Уже через секунду она снова была в этом странном омуте ощущений, сосредоточившись на губах, руках, дыхании и нежных словах уже не совсем лучшего друга, не замечая, как ноги сами шагают к кровати, одежда летит в разные стороны, и где-то недалеко в том же общежитии грустит один Рон Уизли.