***
Фатор находился в состоянии полного внутреннего покоя, когда стук в дверь заставил его вздрогнуть, открыв глаза. Три робких кодовых удара - если второй помощник освободился, значит, Кар'клей уже вернулся из храма. - Заходи, - протелепатил Ветер собрату. Дверь открылась. Яут скользнул внутрь. - Какие новости? - теперь уже вслух вопросил Хищник. - Гуан-Тант’ер направил судно на «Адомур». Агония встал по правую руку от Фатора, сидевшего на полу перед изображением Великого Предка. - Кетану придёт туда, – пророчески прошептал Ветер, не отрывая взора от фигуры Чёрного Воина. Он поднял голову, взглянув на сородича. Кровавый ждал объяснений. – Он всегда приходит туда, Кил-лиэат. Его присутствие витает в воздухе вместе с х'дуи'се и смрадом мёртвых тел. - Их до сих пор не уничтожают? Кто теперь? - Теперь это погибшие в бесчестье. Плохая Кровь. Они валяются там некоторое время, напоминая остальным о необходимости соблюдения Кодекса. - Сколько ты продержался в этом месте? - Я воспитывался там. На «Адомуре» прошло моё юношество, вплоть до момента избрания в этот клан. Тела погибших изгнанников... – жвала Фатора слегка сжались, – их приносили будущим целителям. Я тренировался на них во врачевании. Агония сконфуженно фыркнул. Фатор поднялся со своего места и сказал: - Он допустил меня. Охотник сначала не понял, о чём идёт речь. Его голова автоматически склонилась набок в вопросительном жесте. - Нагината, Кил-лиэат. Я начинаю овладевать этим оружием. Механик издал ряд пощёлкиваний и положил собрату руку на плечо в одобряющем жесте. - Ты добился своего, упрямец, – не без улыбки заметил он. – Представляю, в какую завистливую ярость впадёт Наунд. Он грёзил об этом оружии с самого Неокроплённого возраста. Порой я замечаю его в кехрите, втихаря пытающимся покорить оружие Вождей. Фатор ухмыльнулся, вспомнив поединок, когда Кровавый пытался биться с ним, используя нагинату. - У него ничего не выйдет без Учителя. Гин’ха требует знания особых техник и движений. Только совмещая теорию и практику, будучи направляемым умелой рукой Кар’клейя, возможно применение и закрепление полученных навыков в бою. Но одно мне известно наверняка – Наунд приобрёл сосредоточенность. Он способен впасть в состояние зазин на две с половиной секунды быстрее, чем я. Второй помощник усмехнулся. - Возможно, быстрее нас обоих. Гуан-Тант’ер обучил его искусству боевого сна. Ни я, ни ты не обладаем этими знаниями в таком объеме. А ведь это великая сила. Он способен воздействовать на противников, пока те спят. - На Кайндэ это никак не распространяется. - Зато ложится идеальным лезвием на глотки уманов. Пальцы Ветра шевельнулись. Когти загребли воздух. Он напряжённо спросил: - Ты уже избрал свой Путь? Агония застрекотал. Эта тема была крайне болезненной и очень серьёзной для него. - Я не знаю. - Время выходит. Возможно, уже на «Адомуре» он потребует ответ. Кровавый взволнованно и тревожно зарычал. Его обычно гордо расправленные плечи немного сутулились. - Я не знаю, – расстроенно повторил второй помощник. Он поднял глаза и взглянул сначала на Чёрного Воина, а потом на собрата, прочитав в его взгляде уверенность и нацеленность на результат. Охотник понял, что Фатор уже принял решение. - Дтай'к-дте са-де нав'г-кон дтаин'аун бпиде*. Береги себя.***
Альбинос молча стоял у окна, изредка переводя тревожный взгляд на погасший монитор сообщений. Сендар требовал от него максимальной отдачи, отнимая всё больше Охот и лучшего времени его жизни – времени битв клана. Рамки сужались, грозя заживо задушить всё, чем он больше всего дорожил. С каждым годом становилось всё теснее... Перед Верховным Лидером ставилось множество задач: в какой стороне исследованных миров завоёвывать новые территории без серьёзного урона для немногочисленного племени, где взять немалые средства для снаряжения экспедиций разведчиков, как грамотнее отстоять имеющиеся в распоряжении охотничьи угодья, какую тонкую политическую игру использовать в решении острого вопроса, касающегося последних стычек между яутами и аттури, каким образом не допустить войны и ещё много подобных проблем, требовавших его присутствия в нескольких местах одновременно, что на деле являлось невозможным. Словно высокотехнологическое судно, Гуан-Тант’ер маневрировал от проблемы к проблеме, умело совмещая Охоты с глобальными целями. Он поднимал связи, оставлял осведомителей в разных кланах и на всех базах. Завоевания на ложах страсти позволяли держать прикрытые информационные каналы через некоторых самок. Но всё это имело малый вес перед битвами за власть, проходившими в самом Сендаре. Его тяжёлые своды обрушивались всей своей массой на плечи тех, кто добился звания Элдера и был принят в тесный порочный круг клана "Древних". Каждый оборот здесь был полон противоречий, лживых ухмылок и масок официальности. Железные рамки нескольких Кодексов давили со всех сторон, но они же были самым сильным примиряющим и объединяющим фактором. Последние два си'нтра Одам-ан’де чувствовал, как быстро под железным куполом здания Совета копятся гнев и грязь. Что-то было не так. Совсем не так, как раньше. Вожак оторвался от окна. Подойдя к панели, он нажал кнопку и несколько раз угрюмо перечитал короткое сообщение. Где-то глубоко внутри, подобно червям, копошились сомнения. «В ближайшее время не должно было проходить никаких судов. Возможно, кто-то смог поймать аттр’ури-разведчика, - альбинос в задумчивости прижал мощные жвала. - Принесли бы только его голову. Слишком велика ненависть оппонентов. Хмм. Кто-то причастный к падению судна «Блер’гиор»? Восемь оборотов... - Рука сжалась в кулак. - Я должен успеть». Ночной Воин проверил данные полёта - корабль нёсся со сверхсветовой скоростью к кротовой норе "Ррат-та", которая должна была вывести их в ближайшие к Науд-Аурит'сенейю системы. Активные панели несколько раз мигнули красным светом и угасли, войдя в спящий режим. Тяжело вздохнув, Вожак снял со специального крепления нагинату и отправился в кехрите, чтобы размять мышцы, отвлекая себя от тяжёлых мыслей.***
- Не глупи, Циенринд-Нагалл. Скорость тут не поможет. Фатор нанёс удар кнутом по ногам юнца. Хоть Циенринд-Нагалл, один из нынешних Янг'а и славился своей быстротой, но отскочить от атаки Кровавого ему не удалось. Било оружия лишило яута возможности держать боевую стойку, накрепко связав нижние конечности. Ветер фыркнул. Дёргать за рукоять не входило в его планы. Он ждал реакции соклановца. Молодая Кровь агрессивно рявкнул и резко отцепил от своего пояса недавно заслуженный сюрикен, взмахнув им. Он сделал это с такой скоростью, что Фатор не сразу осознал, что лишился любимого тренировочного кнута - выскочившие лезвия отсекли "жало", оставив в руках Кровавого бесполезную рукоять. Глядя на обрубленную ударную часть, Ветер задумчиво протянул: - Это был подарок Насид-Меама... Хищник совершил резкий выпад вперёд и ударил тыльной стороной ладони в маску младшему сопернику. Бегущий Брат покачнулся, упав на пол. Возможно, в этот момент юнцу стоило разозлиться, но он прекрасно осознавал, что подобный результат поединка - целиком и полностью его ошибка. - Никогда не начинай ликовать, пока враг стоит на ногах, – громоподобный голос Гуан-Тант’ера заставил Охотников вздрогнуть. Вожак как всегда появился незаметно. Он протянул Янг'а руку, юнец благодарно ухватился за неё. Поднявшись на ноги, Циенринд-Нагалл поклонился Кар’клейю. - Младший, на Охоте у тебя не будет никаких шансов. Если ты хочешь встать на ступень выше, используй свои самые сильные черты и всегда завершай начатое. - Да, Кар’клей. - Где Мроинд? - Пребывает в глубоком сне. Его раны до сих пор не затянулись. Альбинос задумчиво провёл когтями по своим нижним мандибулам. - Разбуди его. Младший кивнул и ушёл выполнять поставленную задачу. - Гуан-Тант’ер, могу я обучиться "Тихому Шагу"? - подал голос любимый ученик Лунного Ангела. Вождь довольно заурчал. Его взгляд мимолётно заскользил по скульптуре, сделанной из белого материала, имитирующего цвет его кожи. Небольшое изваяние, изображающее нынешнего Лидера, стоящего со скрещенными на груди руками и словно наблюдающего за ходом битвы, сначала стояло достаточно далеко от мест боевых действий. Позже он перетащил его ближе к центру и установил между колонн, чтобы Охотники во время тренировок периодически задевали скульптуру оружием либо когтями, оставляя таким образом подобие шрамов. Кар'клей искренне надеялся, что когда-нибудь кто-нибудь из них ненароком свалит эту странную дань его учительскому таланту. Когти, бивни и глаза были отлиты из золота! Это раздражало альбиноса. Он считал, что подобным вещам не место в кехрите. Стилистически статуя абсолютно не вписывалась в окружающую обстановку и вызывала у Ночного Воина ассоциацию с богатым надгробием. Её преподнесли Кровавые после Великой Охоты, которая проходила на Земле. Гуан-Тант’ер не смог им отказать, молча приняв подарок. Сегодня на правой ноге изваяния появилось два новых, зелёных пятна. - Когда-нибудь он свалится кому-нибудь на голову, - проворчал Одам-ан’де, косо поглядывая на статую. Фатор улыбнулся. - Эта скульптура - наша воплощенная благодарность за твоё величайшее терпение. Альбинос усмехнулся. Несмотря на его негативное отношение к подобным вещам, располагавшимся не на своих местах, этот дар вызывал в нём гордость за проделанную работу. Изваяние как бы подчёркивало: "Ты вкладывал столько сил в учеников не зря. Они унаследуют твой клан и не позволят забвению коснуться твоего имени". - "Тихий шаг" у тебя в генах, - ответил Ночной Воин. Кровавый растерянно посмотрел на Вождя. - В твоей природе, в природе каждого из нас, – нагината, сжатая белоснежными пальцами, едва заметно шелохнулась. Фатор не спускал с оружия глаз. – Крадись, как плотоядный к добыче... как убийца к жертве... – Гуан-Тант'ер сделал лёгкий шаг вперёд. Ученик осторожно отступил. – Чувствуй её страх. Удар. Клинок просвистел в нескольких сантиметрах от маски Младшего. Ветер едва успел отскочить, упав на спину. Он моментально поднялся на ноги, тут же приняв боевую стойку и поставив орн’тей при помощи скрещенных запястных лезвий. За это время Кар’клей скинул красную мантию со своих плеч, небрежно забросив её на одну из дальних колонн. Замахнувшись, он сделал вид, что пытается разбить блок, но на деле бил лишь в половину силы. Раздался лязг металла. Первый помощник удержал свой орн’тей, но последующие атаки заставили его начать отступать к стене. Загнав ученика в угол, Вожак вынудил его контратаковать. В распоряжении Фатора были только ки’чти-па. Против нагинаты Вождя - бесполезный арсенал. Ему следовало добраться до противоположной стены, на которой висело оружие. Альбинос провоцировал Кровавого, создавая ситуацию, в которой требовалось умение сиюсекундно принимать решения. Зажатый, Хищник агрессивно зарычал, создавая иллюзию озлобленной растерянности, но затем неожиданно рванул влево и, отбив клинок нагинаты, выскользнул из ловушки Вожака. Маленький секундный триумф окончился резкой болью в районе напряжённых икр. Тут же последовал удар по ногам центральной частью гин’ха. Младший упал на пол и почувствовал как в спину упёрлось холодное острое лезвие... - С'йюит-де! Сколько можно тебе повторять – НИКОГДА не поворачивайся к врагу спиной! Как только Кар'клей убрал клинок, Ветер неуклюже поднялся, тут же получив заслуженный удар когтями по груди. - Сосредоточься, Фатор! Заново! – строго гаркнул Вождь, не сводя глаз с первого помощника. Яут отряхнулся. Неприятно саднила повреждённая кожа икр. Гуан-Тант’ер вновь сделал резкий выпад вперёд – ученик снова отреагировал орн’тейем. Ангел Ночи устало процедил: - Ты так ничему не научишься. Лучшая... Фраза была оборвана резкой лобовой атакой. Кровавый врезался в Учителя, успев перехватить и отвести в сторону опасную нагинату. Тяжёлый Вожак с шумом свалился на пол, автоматически сжав хватку сильнее и, таким образом, не выпустив оружия. В этот момент Ветер уже был у оружейной стены, протягивая когтистую руку к двулезвийной гин’ха. - ...защита - нападение. М-да, – закончил фразу не ожидавший подвоха альбинос. Поднимаясь, он довольно щёлкал. На этот раз ученик смог перехватить его мысль и обратить её в действие. Вовремя обернувшись, Гуан-Тант'ер увидел летящее в его лицо лезвие. Он молниеносно прогнулся назад, едва удержав при этом равновесие. Вытянутая лицевая часть маски всё же не избежала столкновения - клинок врезался в удивительно прочный иссиня-зелёный металл, высекая при этом искры. Чтобы не свалиться, альбиносу пришлось отступить на пару шагов. Он выпрямился, быстро погладив поверхность инопланетного, никому неизвестного сплава. «Ни царапины. Интересно». Лезвие нагинаты Фатора надломилось на самом кончике. Он незадачливо посмотрел на клинок, а потом перевёл взор на знаменитую маску. Воспользовавшись замешательством соперника, Одам-ан’де направил свой следующий удар в его ноги. «Посмотрим, усвоил ли ты урок». Ученик, игнорируя зудящую боль подпрыгнул и замахнулся... «Слишком медленно. Нет, определённо пока не тот уровень». Вождь не стал выбивать оружия из его рук, ограничившись горизонтальным блоком. С гулким звуком нагинаты перекрестились. Фатор попытался ударить альбиноса ногой, чтобы он потерял равновесие, но Кар'клей не дрогнул. О болеустойчивости Ночного Воина ходили легенды. За спиной с шумом открылась дверь - в кехрите вошли Циенринд-Нагалл и потрёпанный предыдущей Охотой Мроинд. Мроинд-Младший получил это имя (многие считали, что незаслуженно) в честь своего известного кланам отца - талантливого Вождя, когда-то имевшего в качестве временного первого помощника самого Сетг'-ина-Нихкоу'те, позже ставшего всем известным Великим Гуан-Тант'ером. Янг'а встали в сторонке, начав жадно наблюдать за ходом поединка. Кар’клей резко оттолкнул Фатора. Он закрутил чёрную нагинату, умело перемещая её из правой руки в левую, за спиной и над головой. Младшие завороженно смотрели на это представление, но Кровавый прекрасно знал, что альбинос никогда не работает на публику. Ожидая подвоха, он смотрел в оба, внимательно следя за перемещением оружия. Весть о тренировке гин’ха-тау быстро дошла до Наунда, вырвав его из самых глубоких слоёв сна. Старший Кровавый буквально влетел в кехрите, боясь окончательно опоздать и пропустить всё самое интересное. Увидев, кому досталась сокровенная удача познать секреты владения оружием Вождей, он гневно зарычал. Янг'а отошли от Горца на безопасное расстояние. Фатор же не удостоил завистливого собрата и взгляда, по-прежнему фиксируя только движения опасного чёрного оружия, унёсшего тысячи жизней самых разных существ. Гуан-Тант'ер вертел нагинату всё быстрее, уводя из-под надзора ученика. Теперь её движения отображались в маске как сплошное мерцание и мелькание, в котором даже опытный Охотник не смог бы разобрать ничего путного. Из этого "тумана" неожиданно для Кровавого выскочило лезвие, больно ранив плечо. Ветер, стиснув клыки, зарычал. Он приподнял свою гин’ха, готовый среагировать на повторную атаку. Одам-ан’де повторил приём, намеренно замедлив свои движения, чтобы ученик успел уловить суть происходящего. На этот раз Фатор сумел отбиться. Ухмыльнувшись, Кар'клей вновь начал ускоряться. Из бешеного вращения выскакивали клинки. Альбинос атаковал уверенно, словно исполняя древний священный танец, который его тело выучило наизусть. Первый помощник удерживал Вожака из последних сил, неумело направляя свою тренировочную нагинату. Ему явно не хватало опыта. Гуан-Тант'ер продолжал притеснять Охотника, внимательно изучая манеру его поведения в подобном поединке. Учитель присматривался, выявляя малейшие детали, над которыми следовало работать в первую очередь: как ученик держит оружие, какую стойку использует для той или иной атаки, как замахивается, какие моменты подбирает для пускания в ход определённого известного ему приёма. В это время рядом с угрюмо ворчащим Горцем встали Кил-лиэат, Ятеж-казир и Кашинн. Все они являлись Кровавыми и пребывали под предводительством Лунного Ангела уже не один год. Остальную часть клана составляли Старшие ранги: опытные Воины, Воины Чести и Ветераны. Все они когда-то служили предыдущему Вожаку, проходя через ужасы Великого Заражения вместе с юным Сетг'-ином-Нихкоу'те. Старшие никогда не появлялись на судне без крайней нужды, но Лидер поддерживал с ними связь. Их ранг – заслуженные долгими, многочисленными боями свобода и независимость, право на самостоятельную жизнь. В случае необходимости, как было на Великой Охоте, Гуан-Тант’ер мог созвать их на битву. - Чем он это заслужил? – буркнул сам себе Наунд, глядя на Фатора, пытающегося отразить атаки альбиноса дражайшим и греющим душу предметом. Горцу казалось, что Ветер своими прикосновениями оскверняет нечто очень важное - само искусство гин’ха-тау, выраженное сейчас в конкретном физическом предмете - нагинате. - Этого до сих пор никто не понял. Я думаю, вряд ли тем медицинским подвигом, связанным с... ши Кар'клейя, – спокойно, не без намёка ответил Кил-лиэат. Ятеж-казир и Кашинн переглянулись. Они не участвовали в той битве и не могли понять, о каком медицинском подвиге идёт речь, но легенда о странной умановской самке, покорившей самого Вождя, была известна обоим. Кровавые не верили в сплетни, гласившие, что их предводитель способен на чувства по отношению к дичи. Полюбить слабого, никчёмного Пьод Амедха? Пустая болтовня и низкие слухи соперничающих кланов! Размышления были прерваны интересной сценой: Фатор упёрся спиной в статую. Не растерявшись, он лихо запрыгнул на постамент и попытался атаковать Вождя с более высокой позиции. Одам-ан’де моментально отреагировал, нанеся с разворота секущий удар. Он метился в маску, но Кровавый пригнулся. Лезвие просвистело над его головой, с хрустом впившись в нижнюю правую мандибулу белоснежного изваяния... Зал умолк. Искусно выполненная жвала, увенчанная золотым бивнем со звоном упала на холодный пол. Тишина. - Наверное, больно, - усмехнулся Ветер, слезая с постамента. Гуан-Тант'ер ухмыльнулся. Он поднял отсечённую у статуи мандибулу и вручил ученику: - Дарю. Сняв с колонны мантию, Вожак встряхнул её и накинул на себя, закрепив цепочкой. - Уже скоро мы прибудем на «Адомур». Чем это грозит, знает каждый из вас, так что с этой минуты до самого приземления вы будете вспоминать каждый свой бойцовский навык. Дтай'к-дте! Он оставил тренировку на помощников, а сам перехватил направляющегося к Фатору Наунда. - Я слышал, твои успехи невелики? Горец виновато опустил голову. - Да, Кар’клей. Одного зазин явно недостаточно в сновидении. Накопленный мною опыт ничего не дал, я наткнулся на неодолимые стены блока. Впервые встречаю подобное. Гуан-Тант’ер тихонько кивнул ему в сторону выхода. Защёлкав, Наунд последовал за Учителем. Они молча двигались привычным путём - через коридор, увешанный человеческими черепами, в сторону лестницы, ведущей на верхние ярусы. Старший Кровавый чувствовал себя скованно и подавленно из-за того, что слишком много времени было потрачено впустую, не дав результатов. Он всячески старался выбить для себя хоть какую-то нишу, подняться в глазах Вождя, вырваться вперёд в жёсткой конкуренции, царившей в рядах бойцов его ранга. Нынешний провал совершенно этому не сопутствовал. Альбинос поднялся по лестнице и повернул налево. Наунд не отставал. Они медленно шли мимо знаменитых гравюр, увековечивавших моменты славы предыдущего Вождя. Горец уже давно не обращал внимания на привычные картины, лишь тревожно глядя в огромные окна, за которыми не было видно даже звёзд. Гуан-Тант'ер за весь путь не проронил и слова. Его молчание сильно давило на психику, возвращая мысли Младшего к тем временам, когда он, будучи Янг'а провинился перед Волве. Кар'клей частенько молчал перед тем, как нанести удар. Вскоре оба яута подошли к жилым секторам, где свернули направо - в личные владения Вожака. Наунд бывал здесь очень редко, поэтому быстро вышел из состояния меланхоличной задумчивости, тут же начав осматриваться. Он припоминал некоторые детали, например множество камер видеонаблюдения, сейчас замечая их на привычных местах. Дорогие трофейные стены, отделанные лучшими драгоценными металлами, сочно мерцающими на слабом приглушенном свету остались там же, где были много лет назад. Ночной Воин не стал их убирать, посчитав что территория его отца должна остаться нетронутой. Оружие, которое так любил Волве обрело свой вечный покой на специальных стойках и креплениях. Личные, дорогие сердцу трофеи, когда-то бережно отполированные в мастерской всё ещё стояли на технических терминалах, не тронутые ни временем, ни белыми ладонями, вооружёнными кремовыми острыми когтями. Горец тихонько щёлкал, ничуть не удивляясь тому, что всё здесь осталось по-прежнему - так, как устроил Зверь. Его крепкий властный запах пропитал каждую вещь, проник в каждую щель и до сих пор подсознательно давил, напоминая, кто является истинным хозяином этих мест и всего корабля в целом. Последняя знакомая дверь осталась позади, заставив Младшего напрячься - куда его ведут? Стены мало освещённого коридора здесь имели какой-то особенный, изысканный блеск. «Очевидно, иной материал или отделка», - подумал про себя яут, продолжая следовать за Кар’клейем. Кое-где проглядывались ритуальные надписи. Несколько чучел трутней блестели хитином в углу. Наунд с интересом рассматривал результаты работы Вожака, не заметив, что путь, по которому они сейчас шли окончился широким просторным помещением. Взгляд ученика остановился на знакомом трофее - под потолком висела огромная обработанная полумеханическая голова «Терминатора», - преторианца-переростка, созданного уманами на Земле. «Потрошитель?! Я думал, Великий обменял его или преподнёс Кетану в одном из храмов!» Звонко зарычав, Кровавый спешно осмотрелся. Удивлению Охотника не было предела - он удостоился права жадно созерцать то, что не удавалось узреть никому из его собратьев – мастерскую Вождя. В помещении властвовал хаос: на металлической поверхности стола лежали разбросанные инструменты, пустые сосуды из-под специальных жидкостей для обработки твёрдых материалов, таких как кость или хитин валялись под ногами. На стенах висели стеллажи. Их полки ломились от всевозможного хлама: слитков металла, коробок с ценными камнями, лазеров, резаков, черепков и прочего. Были и такие вещицы, о предназначении которых стоило только догадываться. Очевидно, они имели земное происхождение и использовались для таксидермии. Когда-то Наунд гордо отказался овладевать этим ремеслом, ссылаясь на традиции, о чём теперь сильно жалел. «Какой я идиот», - фыркнул про себя Младший, заглядываясь на ещё не законченные чучела трутней, стоявшие и лежавшие вдоль стен. Ксеноморфы происходили от разных носителей. Их родиной были далёкие миры, которые Горцу ещё не довелось посетить. На одиноком рабочем кресле стоял череп плотоядного зверя. Глядя на Старшего Кровавого, подобно волчку вертящегося вокруг своей оси, Лунный Ангел не смог сдержать смеха. - У тебя голова ещё не закружилась, а? Наунд встал по стойке смирно, прижав сильные руки к телу, чтобы ненароком не начать ими размахивать в эмоциональном порыве. - Мой Кар’клей, это удивительно! Это поразительно! Я совсем иначе представлял себе твою мастерскую! - Интересно, как? - Нууу... я... наверное, чуть меньше. - Меньше? - Одам-ан’де огляделся по сторонам. – Меньше... И как бы я передвигался среди этого хлама? По воздуху? Посмотри на меня. Мой орх'э был таким же крупным самцом. Представь как он работал здесь. Гуан-Тант'ер тактично умолчал о том, что Владыка содержал данное помещение в чистоте и порядке. Волве не было известно понятие "творческий хаос", скорее, он бы описал всё происходящее здесь так: "Бардак есть бардак и не надо мне сочинять легенды о полёте музы по мастерской!!!" Наунд посмотрел на пол. Большая часть поверхности была усыпана когтями, хвостами, панцирями Чужих. В стороне из кучи хребтов выглядывали жвала предалиена, остальная часть пала жертвой безжалостного костяного беспорядка. Повсюду лежали, висели, стояли черепа и позвонки, на стенах ждали своего часа недоделанные трофейные пояса - целые кучи сырого материала, на который у Вождя в последний си'нтр совершенно не было времени. - Я думаю, если всё это собрать воедино, получится неплохая Королева, – лукаво заметил альбинос. - И не одна, – тут же подхватил Горец. - Но мы здесь не за этим, – серьёзным тоном прорычал Ночной Воин. – Тут есть кое-что поинтересней мастерской. Гуан-Тант'ер подошёл к дальней, казавшейся пустой стене. Он медленно поднял руку и приложил ладонь к едва заметной панели. Как только кремовые когти коснулись сенсоров, панелька ожила, вспыхнув алым светом. Просканировав ладонь Вождя, система открыла допуск к одному из самых больших отсеков судна. Тяжёлая дверь начала свой медленный, столь редкий в последнее время подъём... Поначалу лишь тонкий яркий луч пробился сквозь щель, стремясь прорезать полумрак мастерской, но вскоре он, обратившись волной света, затопил собою всё помещение и поглотил яутов. Да, Кровавый был готов к сюрпризам. Вожак по-прежнему являлся для окружающих загадкой, которую можно разгадывать на протяжении всей жизни, именно поэтому сюрпризы являлись неотъемлемой частью взаимодействия с ним. Наунд нервно пошевелил пальцами, вглядываясь в контуры залитых светом предметов. Маска отсеила лишнее, столь непривычное для обитателей полумрака излучение - не каждый оборот удаётся покинуть тёмные лабиринты корабля, чтобы насладиться светом какой-нибудь горячей звезды. Благодаря затемнению, наконец можно было хоть что-то разглядеть! Представшая картина заставила Горца оцепенеть: как?! Всё это время над их головами произрастал... лес? Кар'клей подтолкнул притихшего Наунда. Зайдя следом, он поспешил закрыть дверь. Система вновь загерметизировала отсек, не позволяя выветриваться драгоценному кислороду. Молодой яут осмотрелся: ввысь, к мощным прожекторам, установленным по всему периметру потолка рвались зелёные кроны до боли знакомых деревьев. Тропический пояс Уман-Эмпа? Не может быть! Густую листву оплетали цветущие лианы. Влажная субтропическая лесная подстилка давала приют высоким папоротникам, монстерам, травам, мхам. Внутри столь неожиданной для данного корабля оранжереи пела небольшая река. - Кетану... Это было единственное, что смог произнести совершенно ошарашенный Наунд. Рассказать соклановцам - не поверят. - Так называемые джунгли. Уман-эмпа. Кислородная атмосфера, Кровавый. Лунный Ангел снял маску и сделал глубокий вдох, наполняя лёгкие слабоядовитым для науду воздухом. Процент кислорода в его составе превышал допустимую норму, примеси азота было немного меньше, чем в атмосфере родного Науд-Аурит'сенейя. Благодаря индивидуальным особенностям организма лёгкие Гуан-Тант'ера адаптировались к кислороду ещё тогда, когда он носил своё первое имя. Болезненный и тяжелый процесс происходил на Земле, во время обучения у Шигеру Като - воина "Летящих Самураев". - Мой личный отсек медитации. Я возвёл его сразу после нашей знаменитой победы на Земле. Умение дышать кислородом - одно из моих сильнейших преимуществ, и я не намерен его терять. Когда-то давно наши предки дышали воздухом с более высоким содержанием кислорода. Моя способность, по сути, очень полезный атавизм. Я оказался генетически предрасположен. Снимай маску. - Но я... - Знаю, знаю, - перебил его альбинос. - Не беспокойся насчёт этого. Сейчас твоя травма нам только на руку. Горец неохотно выдернул из маски оба шланга, подающих дыхательную смесь с лекарством. Не так давно клан «Чёрного Зверя» посетил один из ман'дака, принадлежащий Учёным Аттура. Во время деловой встречи Вожака, Старший Кровавый повздорил с научным сотрудником и опрокинул стол с разнообразными химическими веществами, в результате чего вдохнул ядовитых испарений, заработав повреждение лёгких. По этой причине сейчас, пока не завершился процесс выздоровления, дышать воздухом, содержащим непривычно большое количество кислорода могло быть, мягко говоря, дискомфортно. Наунд поднял руку, уже собираясь положить ладонь на маску, но в неуверенности притормозил. - Может лучше не рисковать? Процесс заживления в самом разгаре. - Снимай, - приказал Ночной Воин. Вдохнув побольше целебной смеси ученик снял маску, тут же закрепив её на поясе. Он осторожно выдохнул. - Расслабься. Ничего страшного не случится. Будет немного неприятно, но не помрёшь. Пойдём. - И на том спасибо, - проворчал себе под жвала Горец, последовав за Кар'клейем. Одам-ан’де шёл спокойным медленным шагом, следуя тропой, ведущей к ручью. Мягкая лесная подстилка поглощала звук шагов. В некоторых местах оставленные Хищниками на мху следы заполнялись водой. Кровавый медленно вдыхал местный, такой живой и приятно пахнущий лесом воздух - ничего подобного не встретишь в холодных металлических коридорах кораблей. Гуан-Тант'ер убрал с пути лианы и вышел к ручью, теперь ступая вдоль пресных вод, бегущих к озерцу-коллектору. Вода здесь циркулировала по замкнутой цепи, орошая собой почву и насыщая воздух влагой. Сложные системы поддерживали разницу температур, следили за освещением, питанием, опылением. Всё это могло показаться чем-то гениальным, просто немыслимым в условиях космического судна, тем не менее для науду подобные оранжереи уже не являлись новостью. На атолле «Вианд-вейнер-вейгоринд» располагался многоярусный сад, богатая коллекция которого включала в себя множество видов растений с разных планет. Учёные умы Аттура смогли подобрать флору, способную существовать в примерно одинаковых условиях. Пустующие сложные участки были засажены искусственно созданными видами. - Как, голова ещё не кружится? - лукавым голосом спросил Вожак. - Пока нет, но чувствую слабость. - Мы пришли. Ночной Воин остановился у промежуточного водоёма. Именно тут находился источник шума, наполнявшего маленькие джунгли - небольшой водопад стекал вниз с искусственного каменного грота, наполняя водами глубокий резервуар. - Садись, – Вожак указал на один из поросших мхом булыжников, лежащих на берегу. Ученик послушно вскарабкался на камень. Его руки начинала пробивать лёгкая дрожь, голова наливалась свинцом. Пока он старался не акцентировать на этом внимания. - Как? - вопросил Наунд, стараясь охватить руками окружающее пространство. - За всем следит специальный компьютер. Всё поддерживают системы жизнеобеспечения. Программы ландшафта Уман-эмпа. Догадываешься, где я всё это взял? - О, нет... Только не они. - Верно. Заказал у Учёных аттр’ури. Они создали эту оранжерею для меня за определённую плату. Кое-что я ещё должен им отдать. - Ох... - Они вынуждены поддерживать внешние торговые связи с иными расами, чтобы не отставать в технологических разработках. С некоторыми из них всегда можно договориться, – Гуан-Тант’ер выдержал паузу. – На «Адомуре». Последние слова отдались гулким эхо в ставшей ватной голове Старшего Кровавого. Перед глазами всё начало плыть. Мышцы расслабились, устало обвисли руки. Последствия недавней травмы начали проявлять себя. Лунный Ангел ждал этого момента. - Слушай меня внимательно. Мне нужно, чтобы ты зашёл на «Адомур». Ищи того, кто может знать, что это, – он вложил в размякшую ладонь странное устройство с шершавой поверхностью, которую не так давно исследовал Кил-лиэат. Ладонь тут же сжалась, крепко схватив неизвестный предмет. – Ищи того, кто знает... ищи... «Адомур»... «Адомур»... – слова начали обрываться, пропадая где-то вдали. Потяжелевшие веки сомкнулись, скрывая мутный взгляд болотных глаз. Хищник провалился в сон. - Гуан-Тант’ер? Тишина. Яут огляделся, чтобы оценить обстановку. Декорации этого сновидения вызывали тревогу: перед взором предстало раскорёженное, плюющееся искрами нутро корабля. Разбитые колбы, оголённые провода, вырванные из стен устройства... Догадавшись, что это один из упавших яутских ман'дака Наунд оскалился и злобно зарычал. Он резко убрал ногой валявшиеся на полу битые стёкла. Сделав уверенный шаг вперёд, Горец остановился, попытавшись "прощупать" всю здешнюю атмосферу - запахи и какие-либо ощущения отсутствовали. «Первый уровень сна. Поверхность. Я ещё не совсем сновижу и способен слышать телепатию Кар’клейя». - Гуан-Тант’ер!!! - Ищи устройство, – отовсюду грянул голос альбиноса. - Где бы ты ни был, устройство – контрольная точка. - Понял, – ответил Кровавый, отправившись изучать павшее судно. Младший догадывался, что Одам-ан’де скорректировал его погружение, направив в конкретное сновидение. Кому оно могло принадлежать? «Мне нужны зацепки». Над головой замерцала и погасла лампа. Впереди чётко вырисовывались контуры разбитых колб. Наунд осторожно переступил высокий порог, зайдя в секцию перевозки ксеноморфов. Под правой ногой хрустнул черепок. Младший опустил взгляд и разглядел то, что осталось от трофейного пояса: деревянные бусины, закатившиеся за упавшие с полок предметы, косточки, клыки. Какой яут потерял этот пояс здесь и каким образом? Неприятное чувство зашевелилось в груди. Время от времени детали становились размытыми, неясными, словно нарисованными. Повсюду ощущалось отсутствие реалистичности происходящего, представшие картины норовили ускользнуть от взгляда сновидца и виною был поверхностный, первый уровень. Периодически Горец даже мог видеть напряжённый взгляд Вождя, его тревожно прижатую к пасти мандибулу с крупной трещиной на бивне, его клыки. Все эти моменты являлись мимолётным, секундным возвращением в реальность. Первый уровень хоть и кликался полноценным сном, но по-сути был дремотой. - Расслабься, Наунд. Ты слишком напряжён. Твой мозг пытается выбросить тебя из достигнутого состояния. Ты должен спуститься ниже. - Да, Кар’клей. Неожиданно в конце разбитого отсека мелькнули чьи-то глаза. Тяжёлые шаги, раздавшиеся следом, начали постепенно исчезать в бесконечных сетях брошенного корабля. Наунд рванул за незнакомцем, при этом поспешно опустив руку на пояс, поближе к сюрикену. Он выскочил на первый перекрёсток, тут же растерянно закрутив головой. - К’жит! – громко выругался Охотник, упустив цель из виду. - Где ты? - Мой Кар’клей, здесь кто-то есть. - Ищи его, Наунд. Никто не должен уйти... «Не должен уйти от ответственности», - вторило удаляющееся эхо. Эхо... Перекрёсток разделился на множество путей! Определённо, здесь орудовал сновидец. Горец бросился бежать по прямой. Он задействовал все свои ресурсы, пытаясь обнаружить противника, но чувства словно уходили в сторону. Опыта Наунда не хватало для решения подобных задач. Растерявшись, он останавливался возле каждого поворота, тщетно пытаясь найти выход. Тёмные коридоры петляли, повторяясь и предательски замыкаясь в круг. Глаза уловили взмах куска ткани. Мантия?! - Агррх! Стоять! Провожая взглядом исчезающую наверху тень, Охотник споткнулся о ступени лестницы, ведущей на ярусы старших каст. Выругавшись, Кровавый поднялся и в несколько прыжков преодолел все ступени. К его неудаче, незнакомец исчез. «Этот тип меня дразнит!» В конце коридора едва проглядывался слабый источник света. Крадущейся поступью Младший приблизился к нему, распознав наконец крупную дверь, чьи помятые створки были чуть приоткрыты. Он осторожно подошёл ближе и заглянул внутрь: некто в красной мантии склонился над трупом одного из погибших яутов. Агрессивно зашипев, Горец схватился за края двери. Напрягая мышцы, он раздвинул их в стороны, намереваясь проникнуть внутрь, но стоило сделать шаг... Яркая вспышка ослепила Наунда, заставив его взвыть от последующей секундной рези в глазах. Расплывчатый силуэт незнакомца начал исчезать в лестничном проёме. Он торопливо спускался вниз, держа в правой руке знакомую вещицу с шершавой поверхностью. - Проклятье! – Охотник бросился за Элдером. - Наунд, что происходит?! Что ты видишь там? - Гуан-Тант’ер, он уходит вниз! - Стоять! Горец, тяжело дыша, застыл перед уползающими в темноту неровными ступенями. - Он тянет тебя вниз. Это второй уровень. Там ты останешься один. - Рйет...- обречённо выплюнул Кровавый. - Именно. Где ты сейчас? - Разрушенный корабль. Отсек управления. Вожак на минуту умолк. - Осмотрись. - Да, Кар’клей. Повинуясь приказу Вожака Хищник вернулся в отсек. Мелкие детали, вроде выемок на панели управления продолжали расплываться, словно миражи. Младший нагнулся к трупу, который только что изучал неизвестный, положил ладонь на маску и прощупал неясные очертания кланового знака. Вздрогнув, Охотник отпрянул, удивлённо прорычав: - Мой Кар’клей, это «Блер’гиор»! Лидер и его двое помощников лежат мёртвые в секторе управления судном. Ангел Ночи глухо зарычал. - Кого ты заметил? Опиши каждую мельчайшую деталь! - Странный высокий тип в мантии. Не знаю почему, но он мне кажется знакомым. Деталей нет. Он попытался засветить мою память. - Иди за ним. - Это риск. - Я знаю. У нас нет выбора. Кровавый протяжно застрекотал, вздохнул и поднялся, отправившись к лестнице. Когда он приблизился к чёрному проёму, над головой что-то звонко щёлкнуло, привлекая его внимание. На потолке висело то самое странное устройство... «Якорь. Контрольная точка. Я должен держаться этого направляющего образа. Подсознание, не подведи меня». Наунд начал спускаться. Всё окружающее пространство постепенно обрастало деталями, пропитывалось запахами, обретало чёткость. Мистические кривые ступени под ногами превратились в привычную стандартную лестницу, которую можно было встретить в реальности на любом большом корабле. Более опасный и глубокий уровень сна явил себя реалистичной картиной, завораживающей новичков своей натуральностью. Тем не менее чуткий разум сновидца улавливал чуждые колебания, просачивающиеся в местную материю. Вокруг начала сгущаться неестественная, ощутимая чувствами темнота. Во мраке пол коварно ушёл из-под ног, сбросив яута в пустоту... Падая в неизвестность, Горец отчаянно пытался создать устойчивые декорации, хотя бы голый каркас, за который можно было бы уцепиться, но он не успел, глухо упав на холодную металлическую поверхность. Мозг, воспринимающий всё как несомненную реальность подавал сигнал тревоги. К удаче высота оказалась небольшой - Младший, быстро придя в себя, встал на ноги. Он взялся за гудящую голову. Здесь, на втором уровне связь с собственной плотью была крепче. Организм ощущал то, что происходило во сне, а тело сновидения улавливало любые импульсы реальности - будь то запах, прикосновение или же боль. – Проклятье! Что ты себе позволяешь?! Горец внимательно осмотрелся. Его взору предстал огромный пустой коридор. Широкий, с крепкими стенами исключительного сплава. Такой не спутать ни с чем - Джаг'д'жа атолл. - Куда меня занесло? Это «Адомур»? - задумчиво шепнул яут себе под жвала, разглядывая мощные выпирающие балки, придающие коридору облик пасти гигантского чудовища. Царивший здесь полумрак, прекрасно сочетавшийся с мёртвой, гробовой тишиной создавал душную, давящую, не комфортную атмосферу. Хищник жаждал как можно скорее покинуть эти декорации, но раздавшийся в стороне шум шагов заставил Младшего быстро укрыться за одним из "рёбер", поддерживающих своды чрева атолла. Звук открывающихся дверей резанул слух. С позиции, занятой Наундом невозможно было выглянуть, чтобы остаться незамеченным. Ему пришлось положиться на чувства: невидимая мембрана сновидения колебалась от прикрытого телепатического диалога. Судя по ритму шагов, двое взрослых науду шли не торопясь. Они либо не заметили постороннего, либо сделали вид, что не видят его. Когда параллельная дверь отворилась, молодой сновидец успел высунуться, посмотрев неизвестным в спину. Кулаки Горца сжались сами собой – снова этот странный тип в мантии! А рядом с ним какой-то подозрительный, физически неразвитый Хищник - то ли чернорабочий, то ли ремесленник, а может даже Учёный, но точно не Охотник. Когда двери за таинственными незнакомцами закрылись, вызвав жуткое эхо, Старший Кровавый сорвался с места. Вытянув руку вперёд (так было привычнее управлять конструкцией сновидения) он на бегу начал расформировывать преграду. Тонкая материя сна подчинилась и двери буквально растаяли, обратившись в жидкую субстанцию, тут же впитавшуюся в пол. Перед яутом предстала небольшая лесная поляна. Взмахнув красной мантией, таинственный Элдер скрылся за деревьями, так и не явив своего лица. Его компаньон же, с неестественной резкостью обернулся... Наунд замер. Хитрый жёлтый глаз, горевший ядовитым огнём, выглядывал из-под капюшона жёсткой накидки, сковывая сновидца, накрепко связывая невидимыми путами. В атмосфере повисла мерзкая застывшая улыбка. Листья на деревьях начали неестественно подрагивать, подул холодный ветерок, нагибая травинки. Незнакомец тревожно посмотрел по сторонам. - Уходи! Уходи прочь оттуда! Немедленно уходи, Наунд, это приказ!!! - Гуан-Тант'ер смог донести до разума Младшего сигнал тревоги, но сновидец не смог ответить. Он прислушался к своему сбитому дыханию, ощутил першение в горле. С великим трудом Горец заставил себя поднять голову, чтобы вновь встретить взор неизвестного. На этот раз он смог разглядеть второй глаз. - Кар’клей, у него... бельмо. Яута накрыла световая волна от неестественно яркой вспышки. - Наунд, очнись! Очнись, я сказал! Ангел Ночи полил ученика водой. Кровавый открыл глаза и тут же зашёлся удушающим кашлем. Белая ладонь тут же приложила к лицу спасительную маску. Раздался щелчок. Горец сделал внушительный вдох, наполнив лёгкие дыхательной смесью с долей необходимых ему лекарств. Перед глазами всё пошло пятнами. - Ты слишком долго там торчал. Можешь объяснить подробно, кто там был? Младший смотрел на Вождя сквозь линзы маски затуманенным взором болотно-зелёных глаз. Ещё минуту он лежал, опираясь на камень и судорожно вспоминая, как он сюда попал. Жалкие обрывки последних событий висели на оборванных нитках памяти. Гуан-Тант'ер получил совсем не тот ответ, на который рассчитывал - в его голове прозвучал расстроенный голос сновидца: - Я не помню. Верхние жвала Лунного Ангела слегка приподнялись и нервно дёрнулись. - Я не помню, мой Кар’клей. Я ничего не помню. Где я был? Что произошло? - Успокойся, Наунд. Ты в безопасности. - Мы пришли сюда. Ты говорил о том, что заказал у Учёных аттр’ури этот отсек, что с некоторыми из них можно договориться на «Адомуре»... можно... «Адомур»? – Кровавый замолчал, повернув голову в сторону своей расслабленной правой руки. Рядом с разжатой ладонью лежало устройство. - На сегодня хватит – строго прорычал альбинос, убирая странную вещь с глаз долой. - Этот сон. Почему я его не помню? – прокряхтел Наунд вслух. - Тебе стёрли память. - Кто посмел это сделать?! Грубая атака! - воскликнул Младший, тут же закашлявшись. - Не думай об этом сейчас. И не смей намеренно сновидеть в этом направлении! – Вождь ткнул когтем в лобовую часть маски. – Это приказ. - Да, мой Кар’клей. Вожак помог ученику подняться и добраться до медотсека, где он должен был на полчаса лечь в капсулу для проведения ежедневной лечебной процедуры.***
Заданное до атолла расстояние было фактически преодолено. Гуан-Тан’тер молча стоял у окна, наблюдая за грозно приближающимся Материнским кораблём. Его руки сжались в кулаки, а глаза замерцали холодным золотым блеском. - «Адомур»... Место встречи изменить нельзя. Примечание: *Дтай'к-дте са-де нав'г-кон дтаин'аун бпиде - "Начавшаяся битва не кончится, пока не наступит конец" Устойчивое выражение.