Кажется, мы где-то проебались с воспитанием!

— Доброе утро! — Привет, милая! — отзывается мама, когда я вхожу в родительскую квартиру. — Проснись и пой, соня! — подхожу к обеденному столу, на котором лежит брат — Джер?! — зову брата, ведь он совершенно на меня не реагирует, продолжая лежать лицом вниз, упираясь лбом в стол. Проверяю пульс на шее, вроде, есть — Он что, спит? — смотрю на маму. — Можно и так сказать, — мама пожимает плечами. — Малышка всю ночь не давала ему уснуть, вот он и вырубился под утро. — Ясно, — кошусь на брата и, недолго думая, облизываю указательный палец и тычу им Джеру в ухо. Приходится даже немного пошевелить пальцем, но реакции не какой, совершенно, — Ты уверенна, что он в норме? — А я не говорила, что он в порядке! — отвечает мама, даже не повернувшись, всё также продолжает готовить. — Где мелкая? — сажусь за стол рядом с братом. — Спит в его комнате, — мама ставит кружку перед моим носом и наливает кофе. — Может нарисовать ему усы и очки как у Гарри Поттера? — вношу предложение пакости. — Это будет смешно, но нет! — произносит отец выглядывая из ванны. — Привет! — машу отцу с недовольным видом. — Обломщик, — бурчу. — Вечно одно и тоже: «Веди себя хорошо. Не кривляйся. Не обижай брата. Не вздумай угробить своего брата!», — качаю головой, попивая кофе. — Что слышно по поводу появившегося психа? — задает вопрос мама, повернувшись к садящемуся за стол отцу. — Ублюдок не оставил улик на месте преступления, к тому же он прекрасно знает, где и как работают камеры, — лидер принимает свое кофе из рук жены. — Девчонка последний раз попала в объектив камеры, когда выходила из столовой, а после пропала. — Получается, она его знала, раз добровольно с ним пошла по всем не просматриваемым закоулкам фракции, — мама смотрит на лидера. — А сам убийца из разведки, ведь другим подразделениям неизвестно расположение камер. — Отлично! — фыркаю. — Круг подозреваемых сузился до пары тысяч человек… — А ты в это дело не лезь! — тычет в меня своей вилкой лидер. — И будь осторожна. — Грязные пеленки! — Джер подскакивает на месте, проснувшись. — Пф-ф-ф… — давлюсь смехом, а кофе застревает в глотке. — Как спалось? — смотрю на брата. — Какой сейчас год? — Джер выглядит потерянным. — Оу, завтрак?! — Держи, милый! — мама протягивает ему яичницу. — Харли, я же запретил! — отец недовольно смотрит на меня, а я продолжаю давиться смехом, ведь на лице Джера нарисованы маркером усики и челка Гитлера, а также очки и шрам Гарри Поттера. — Это не я! — отвечаю лидеру, по взгляду которого видно, что он мне не верит — Правда! Это не я сделала из него Адольфа Поттера или Гарри Гитлера! — машу на брата рукой, который просто в ватном состоянии. — Это не она, — произносит мама, коварно улыбаясь, а отец закрывает глаза рукой, пряча свою улыбку, и что-то там бормочет о наследуемой сволочной натуре. — Что пялитесь? — хмурится Джер. — Ничего, мой Фюрер! — отворачиваюсь от брата. — Авадой-Кедаврой тебя задери… — продолжаю смеяться. — Как себя чувствуешь? — интересуется мама. — Разбитым, — Джер закрывает лицо руками, потирая глаза, а маркер немного размазывается оставаясь у него на руках — Какого хрена?! — не понимает брат и отправляется в ванную, чтоб отмыть руки от черной краски. — В рот мне ноги, Харлс?! — Это была мама! — повышаю голос, чтоб меня было слышно в ванной. — А ты докажи, — хмыкает женщина, родившая меня. Та, что бессовестно меня сейчас подставляет. — Я пошла, — сваливаю на тренировку раньше, чем брат выйдет из ванной.       День проходит отлично! После тренировки я вышла на смену в бар и почти всё время меня развлекал Векс, а после ему на смену пришла Один, что и сидит сейчас передо мной и смеётся, услышав историю сегодняшнего завтрака. — Да ладно? — переспрашивает заливаясь смехом. — Ник не смогла выбрать кого из него сделать? — Да, решила разрисовать от души, — киваю. — А сколько всего его ждет впереди! Первое слово, первые шаги, первый выход в свет… — Оди мечтательно задумывается о том, какое счастье воспитывать детей, хотя поначалу это кажется безумно тяжёлым бременем. — О да, первое появление с отцом вне фракции, — хмыкаю от нахлынувших воспоминаний. — Главная площадь города на празднике фракций? — Один задает вопрос, где и когда состоялось моё первое появление с отцом на людях.       Как правило это день города, именно так как она и сказала. Фракции празднуют на главной площади, а счастливые четырнадцатилетние девчонки идут на этот праздник в ожидании волшебного вечера. — Нет! — мотаю головой. — Поездка в Искренность, — пожимаю плечами. — А? — Один хмурится, ведь если это был не праздник, то сразу возникает вопрос «Где?». — Суд по делам несовершеннолетних, — отвечаю, а брови подруги взлетают в удивлении. — Что? Меня оправдали! — отвожу взгляд. — За неимением доказательств, — добавляю, бубня. — Ну ты, блин, даёшь! — Один осуждающе качает головой, а я коварненько хмыкаю, ведь она не знает, что меня стабильно, раз в два месяца, возили на подобное мероприятие с двенадцати лет и ни разу не смогли ничего доказать. Вах-хах! — Эй, девушки Бесстрашия, трепещите! Роб-минатор и Тео Бонд вышли на охоту!       В баре появляются друзья. Роб и Тео сегодня в приподнятом расположении духа и в боевом настрое, а их вечер нацелен на охоту за юбками. — Постойте-постойте, что это за звук? — Один выпрямляется поворачиваясь к ним, делая вид, что прислушивается. — Это все девушки Бесстрашия демонстративно закатили глаза! — отвечаю на вопрос подруги, помогая ей с приколом над парнями. — Роб, что у тебя на лице? — Один хмурится, когда друг садится рядом с ней за барную стойку, Тео же потерялся где-то на полпути, присев за столик к девчонкам. — Я отращиваю усы, — отвечает Роб. — Больше похоже на грязь! — смеюсь над попыткой друга отрастить растительность на лице. — Ты скажешь или я? — Один смотрит на меня. — Что такое? — Роб хмурится. — Вперед, — даю добро подруге рассказать последние новости из женского туалета, пока сама отношу выпивку в зал.       А они таковы, что одна из девиц, обиженных Робом, написала на стене в женском туалете, что он скотина, сволочь и моральный урод… Эта стена своего рода позорная доска фракции, где девушки могут предупредить других представительниц слабого пола об очередном козле. — Один, я в шоке, что ты обо мне такого мнения! — возмущается Роб. — Мы ведь друзья… — Что ты сказала? — смотрю на подругу, вернувшись за барную стойку. — Пытаюсь донести до этого придурка, — Оди тычет пальцем в Роба. — Что он эгоист, инфантилен и не уважает женщин! — Это всё равно, что сказать: «Солнце светит», а «Небо голубое», это всем известная истина, так что не так? — смотрю на друзей. — Поверить не могу, что вы так думаете, — обижается Роб. — Слушай, друг! — Оди облокачивается на стойку одной рукой, поворачиваясь к Робу. — Мы тебя любим таким, какой ты есть! — похлопывает его по плечу. — А ещё мы не поддержали всеобщий заговор отмутузить тебя в тёмном коридоре! — ставлю перед другом стакан с выпивкой, чтоб хоть как-то сгладить обиду. — Но ты всё равно будь аккуратен. — Ой, ну спасибо! — Роб делает глоток. — Да кто вообще мог такое про меня написать? — искренне недоумевает. — Я ведь само очарование. — Кэти-Сью, — Один произносит имя обиженной девушки. — Опа, хотя, возможно, виноват… — Роб давится виски и отводит глаза в сторону, будто пойманный с поличным. — Расскажешь? — смотрю на друга. — Всё начиналось как обычно, — Роб делает глоток из своего стакана — И в начале Кэти-Сью хотела мне понравится. Она уверяла меня, что не в её привычках ебать мозги по пустякам… Всё херня, ебёт! Что ей это несвойственно… Всё пиздёшь! — Ты такой наивный — Оди смеётся отмахиваясь от друга. — В смысле? — хмурится Роб. — Так, краткий курс: «Лапша, которую бабы вешают на уши мужикам», — облокачиваюсь на стойку двумя руками — Первое: я люблю готовить. Второе: Да ты что, я не страдаю головной болью… — Ага! — Оди щёлкает пальцами на последнее высказывание. — Если вы пара, то теперь ты сексом занимаешься только тогда, когда она этого захочет, — поясняет подруга. — И хоть заумоляйся. — И третье, что является самой большой ложью: Вот твоя бывшая тебе мозги ебала, а я не буду! — поясняю. — Да, бывшая ебала. Более того, и эта будет! — Шикарно! — присвистывает Роб, выпивая содержимое своего стакана. — Что делать, когда ты полный профан в общении с девушками? — издевается Один. — Смириться и переходить на мужиков, — улыбаюсь подруге, а Роб, махнув на нас рукой, пошёл искать себе подругу на вечер, но после нашего разговора он должен стать умнее. Ненамного, но всё же.       Вечер прошёл быстро, и вот уже моя смена закончилась. Один терпеливо всё это время сидела и ждала меня, чтоб хоть до квартир прогуляться вместе, а то в последнее время перестали с ней гулять по фракции и всему виной разгуливающий маньяк, на днях убивший ещё одну девушку. — Что говорит генерал? — Один смотрит на меня. — Чтоб мы не лезли, — отвечаю подруге.       Мы идём по пустым коридорам фракции, ведь почти все сейчас дома, либо в баре, а гуляющих в это позднее время уже нет. Вывернув из-за поворота коридора, что ведёт в центр Ямы, мы должны пройти по мосту над обрывом, чтоб попасть в жилую часть фракции. — Впервые вижу, чтоб здесь было так тихо, — Один оглядывается по сторонам. — Да, это несвойственно для Бесстрашия, фракции, что даже ночью не спит, — отвечаю подруге. — Господи, боже! — произносит Один, смотря куда-то в сторону.       От неё подобное услышать — это редкость. Поворачиваю голову, прослеживая её взгляд, и вижу в полумраке на уровне двух метров над землёй подвешенное тело. Полумрак не скрывает женское очертание фигуры и белокурый цвет волос, а также то, что кишки девушки висят до самого пола. — Один! — указываю на второй ярус. Туда, где виден силуэт человека крепящего на верёвках свою жертву. — Стой! — кричит подруга и бежит к лестницам. — Ебаный стыд! — срываюсь с места, следуя за подругой.       Один закричала и привлекла к нам внимание. Ублюдок бросил вязать узлы побежал в сторону обрыва. Ну, конечно, если крикнуть маньяку, чтоб тот стоял на месте, он тут же выполнит твоё пожелание… Блять, а теперь нам приходится за ним бежать. Мы не в самом выгодном положении, ведь ублюдка уже и след простыл, а мы только поднялись на второй ярус. — Один, стой! — кричу подруге в след. А она резвая зараза. — Он побежал туда! — отзывается Оди скрываясь в темноте коридора, что на другом конце заканчивается выходом к обрыву.       Выбегаю на обрыв и вижу, как подруга дерётся в рукопашном бою с человеком, у которого на лице сплошная маска. Такие бесстрашные используют при выездах за линию кордона для полной маскировки.       Один выбивает нож из рук ублюдка, но ей это много стоило. Она открылась и получила коленом в живот, а после урод взял её в захват начиная душить. Достаю пистолет из-за пояса брюк и наставляю его на урода держащего подругу. Во фракции ношение оружия, кроме как командному составу, запрещено, иначе бесстрашные уже бы переубивали друг друга. Но Лидер сделал исключение и дал мне пистолет, который пригодился лучшим образом. — Отпусти! — командую, держа его на прицеле. Ублюдок упирается носом в висок Один, закрывается ей от меня, а после, подтолкнув уже обессиленную от нехватки кислорода девушку к обрыву, даёт понять, что намерен сбросить её с него. — Даже не думай! — хрипит Один, смотря на меня. Она знает, что не разобьётся. Знает, что по периметру обрыва стоят гравитационные пластины, но вот только я смотрю на них и не уверенна, что они сработают, ведь пластины выключены о чём информирует красный огонёк на них. — Толкнёшь её, и я тебя застрелю! — рычу, подходя ближе.       Слышу, как ублюдок смеётся и, не думая толкает подругу с обрыва, начинает бежать дальше, услышав за моей спиной мужские голоса. Падаю плашмя на живот, выпустив пистолет. Упираюсь одной рукой за край обрыва, а второй держу Один за рукав куртки. Называется за что успела ухватиться, за то и держу. — Беги за ним! — отмахивается от моей помощи подруга. — Заткнись, блин, слон! — кряхчу, удерживая её. Вроде она маленькая и худенькая, а вот кость пиздец тяжёлая. — Твою мать! — рычу чувствуя, как брюхо сползает в пропасть, и я уже половиной перевешиваюсь вниз. — Харли?! — кричит подруга, когда я начинаю сползать быстрее под её весом. — Блять! — вырывается у меня. Я уже не могу держаться и сама начинаю падать вслед за подругой. — Куда?! — рык, а после меня выдёргивают за пояс штанов назад на твёрдую землю, а следом и подругу.       Оглядываюсь на своего спасителя, что обладает впечатляющей бицухой, ведь он одним рывком вытащил двух девиц из задницы, в которую они по глупости чуть не свалились. Моим героем оказывается никто иной как… — Векс?! — мои брови взлетают от удивления, смотрю поверх его плеча и вижу, как Майло и Мира скрываются в следующем коридоре, преследуя ублюдка. — Ты совсем с головой не дружишь? — рычит Векс, и прежде, чем я успеваю ответить, он бежит вслед за парнями, крикнув напоследок. — Оставайтесь здесь! — Ты как? — смотрю на подругу. — Нормально, — Один смотрит вслед парням. — Что за херня происходит? — указывает на пластины. — Разве они не должны работать? — Сейчас узнаем, — достаю телефон. — Шу, ты в центре наблюдения? — задаю вопрос, позвонив другу.       Из разговора становится понятным, что система наблюдения накрылась пиздой. Кто-то её хакнул, отключив при этом ещё пару приборов, например, гравитационные пластины. — Бери! — киваю на окровавленный нож убийцы, который Один смогла выбить из его рук, а сама поднимаю свой пистолет — Идём!       Бегу к лестницам, ведь Шу ведёт нас по коридорам фракции, чтоб мы смогли помочь парням захватить беглеца. Шустер видит три сигнала мобильника на плане фракции что принадлежат Вексу и его команде. Больше он никого на карте в том районе не видит, убийца не взял с собой телефон, при этом оставаясь невидимым для центра наблюдения. — Убийца должен быть в этом коридоре, — звучит голос Шу в динамике телефона. — Парни поджимают с другой стороны!       Тихонько подходим к повороту с Один и ждём, пока из-за него к нам навстречу появится ублюдок, чуть не угробивший нас. Топот шагов приближается и из-за поворота выбегают парни, беря нас на прицел, но признав, кто перед ними, опускают оружие. — Где он? — подхожу к парням, опуская пистолет. — Я же приказал оставаться на месте, — Векс повышает голос, что кажется стены затряслись от удара грома. — Да кто ты такой, чтоб приказывать? — рычу, отвечая вызовом. — Да я же тебя придушу, — Векс хватает меня одной рукой за шею, но останавливается, услышав щелчок спущенного предохранителя. — Попробуй! — произношу, наставив пистолет промеж его ног, туда, где похоже его мозги. — Так, ладно, вечер был тяжёлый, — Мира протискивается между нами, разводя по разным углам. — Разошлись!       Вечер, действительно, был тяжёлый. Ещё одна девушка мертва. Мы с Один чуть не убились, но самое главное ублюдку удалось уйти. — Коза, — беззлобно произносит Векс, улыбаясь мне. — Ладно, коза, — соглашаюсь. — Вот только у тебя стоит на эту козу, рожа ты зоофильная! — отвечаю подъёбом.       Краем уха слышу разговор друзей, как Майло подозревает, что убийца смог от них уйти где-то в предыдущем коридоре. Я люблю Яму, но, блять, это ебаный лабиринт, где сами черти заблудятся. — Шустрый урод!