Эрик и...

Эрик старается не попадаться на глаза Чарльзу. Ибо стыдно. За ошибки юности и всю ту хрень, что доставил другу. Леншерр буквально сбегает с лекций, отпускает детей с урока за десять минут до конца. Дурацкая трусость помогла в другом — ученики теперь от него не шарахаются, на лекции с удовольствием ходят. И в комнате во флигеле металлокинетик прячется, даром, что отдельно от всех жить попросил. Эрик старается не попадаться на глаза Чарльзу. Но иногда вынужден идти на поклон к профессору. На негромкий стук Чарльз всегда отзывается громким «Войдите!». Отрывается от каких-то документов или же прерывает очередную лекцию. Поняв, кто его посетил, чуть склоняет голову набок и пытается угадать, зачем Эрик пришел. Мысли друга профессор зарекся читать уже давно и свое обещание собирается держать столько, сколько сможет. — Опять? Магнето убито кивает и максимально просящим (максимально просящим для Зла Всея Земли Эрика Магнето Леншерра) тоном отвечает: — Чарльз, она опять сбежала, помоги! Она — это Рейвэн Даркхолм, для своих Мистиг. Сбегает из школы то ли из жажды приключений на синюю зад… пятое место, то ли из обиды на Эрика. Каждый раз искать мутантку приходится Чарльзу с помощью Церебро. А вот вытаскивать из той жо… простите, дыры, в которую Рейвен умудряется залезть по самые уши, приходится Эрику. И, разумеется, Чарльз пойдет и найдет Мистик, где бы она ни была, а Леншерр туда поедет и притащит обратно, даже если будет упираться. На руках, на плече, на шее, за ногу… А перед этим поучаствует в той жо… простите, авантюре, в которую залезла его, между прочим, девушка! На этот раз Чарльз засек Рейвен… на Украине. В са-а-а-амом центре вооруженных действий. К счастью, алый силуэт шевелился и нормально функционировал, кажется, она на кого-то ругалась матом. Эрик подавил детское желание законспектировать словесные конструкции. Самолет, на котором Леншерр полетел спасать синюю зад… мутантку, трясся так, что по салону летали сумка, телефон Эрика (притягивался за хозяином) и сам Эрик. Хэнк за рулем ругался, но успокоиться просил вежливо. Ради бывшей возлюбленной, которая вроде-бы-даже счастлива со Злом Всея Земли, синий мутант был готов на все. На Украине природа красивая. Другая, не американская, конечно, но немного похоже на Польшу. На родине Леншшер был давно, но воспоминания сохранились. Металлокинетик поставил мысленную метку в голове — наведаться на могилу матери… Вытащить за шкварник разъяренную мутантку-перевертыша? Запросто! Поцеловать медленно возвращающуюся в истинный облик девушку на виду у сотни боевиков? Раз плюнуть! Слинять на листе обшивки, удерживая себя, Рейвен и летящие в них пули + маленькую самонаводящуюся ракету класса земля-воздух? Проще простого! Затащить синюю зад… мутантку на суперсовременный самолет? Ага, щас! Так она и пойдет! — Отпусти! — Рейвен, пойдем, я домой хочу! — А я не хочу, отстань от меня! — Ну, Рей!!! — Ка-а-ак ты меня назвал, аспид мелкотравчатый? — Дорогая, ты не так все поняла! Она внезапно затихает и перестает вырываться из крепких объятий: — Меня родители так называли, пока нормальная была. — Рейвен…- со стоном досады на самого себя зарывается носом в рыжие волосы, — ты нормальная. Совершенно обычная мутантка, способная превращаться в кого угодно! Абсолютно нормальная! Короткий смешок из-под всхлипа. Если он подумал, что это она из-за родителей грустит-печалится, то выкусите, мистер и миссис Даркхолм! Это ей соринка попала в глаз. В оба. А Магнето её на руки поднимает и в самолет как хрупкую вазу заносит. Она же сильная, зачем он так? Они приезжают в школу еще засветло. Мистиг мимикрирует под обычного человека, со всеми здоровается, но руку Эрика не выпускает. Забегает в кабинет профессора: — Чарльз, привет… я вернулась! — Или тебя вернули? — лукаво осведомляется телепат, — и где тебя носило? Она морщит нос и весело фыркает: — Ты как будто не знаешь? Ладно, мальчики, я к себе, вы поговорите, но не задерживайтесь, — заговорщицки подмигивает Эрику, — жду тебя у нас! Мужчины провожают синюю зад… мутантку взглядом. Эрик с размаху падает на кресло, пододвигает к себе шахматы, белые фигурки пластиковые, с маленьким камешком обсидиана, усиливающие способности телепата, черные начинены металлом: — Начинай! Ксавье ухмыляется и взглядом пододвигает беленькую пешку: — Как уроки? Эрик фыркает, дескать, знаем мы, что именно вы хотите знать, и это совсем не лекции! Махнул рукой, сходил конем: — Нормально, сегодня Джин поздоровалась, держалась, кстати, дольше всех! Белая пешка еще на шаг вперед: — Моя школа! Офицер влево: — Ну, еще бы! Разговор упорно не клеится, несколько ходов оба молчат. Чарльзу любопытно, он не выдерживает первым: — Почему она опять сбежала? — Прочитай мои мысли — узнаешь… Телепат морщится: — Эрик, я же просил! Магнето кивает и рассеяно вертит в воздухе черную ладью: — Как ты меня терпишь, — тура скользит по доске, приземляется перед вражеским строем, но в последний момент отскакивает на клетку назад, — я монстр! Чарльз закатывает глаза. Приступы философии у друга случались несколько раз в год, во время которых он либо рушил школу, Землю, стадионы, либо вот так вот двигал фигурки шахмат. Как превращать первое во второе Чарльз не знает, но выслушать не ленится: — С чего ты взял? — Я теряю всех, кого люблю. — Это кто же? — и неподдельное любопытство в голосе! — Родители… Ты… Рейвен… — Я сейчас здесь, да и Рейвен ты явно дорог! — Я не говорил про вернувшихся, — горькая улыбка, — терять больно, ты знаешь? Ксавье качает головой: так, как Эрик он не терял. Леншерр опускает взгляд, качает рукой в сторону пешки: — Ты этого не видишь, но… Она боится. Меня, наверное. — За тебя, — поправляет телепат, — боится, что ты опять что-нибудь натворишь. Но уже — непоправимое. Эрик фыркает, легкомысленно подпустив противника слишком близко. — Шах и мат, Эрик. — Что? — Леншерр выныривает из водоворота непонятных мыслей. Оглядывает доску, обнаруживает неутешительную правду, — действительно… Спасибо за игру и… разговор тоже. Магнето стремительно подхватывает сумку и быстрым шагом идет к двери. — Эрик, — останавливает его громкий окрик Чарльза, — чего ты боишься? Леншерр застывает, так и не коснувшись пальцами ручки двери. — За нее. — Боишься? — Убью. И умру тоже. Дверь закрывается настолько тихо, насколько оглушительно громко повисает в воздухе эхо прозвучавших слов. Чарльз собирает шахматы в коробку, Эрик идет в комнату, на ходу ругая себя за излишнюю разговорчивость, Рейвен мирно дрыхнет, умаявшись за день.