Волк

Тэхён смачно выматерился сквозь зубы, когда противный злостный корень зацепил шнурок на его кедах, от чего и без того неуклюжий парень пошатнулся и бухнулся славным и чересчур любопытным носиком в самую землю, распластавшись по влажной траве. ─ Ах ты ж, сучий дуб, а! Дуб же, оскорбленный столь неподобающим сравнением, тукнулся корнем прямо в нежную кожу под коленкой человека. От визга даже сидевшая на ветке белка встрепенулась и, виляя пушистым хвостом, ломанула прочь. А Тэхён отряхнулся, кривясь от тянущей боли в ноге, и принялся собирать разлетевшиеся во все стороны травы, которые Ким кропотливо собирал полночи. Пнул нерадивый корень в отместку и вдохнул полной грудью ночной воздух. Яркая луна изредка проскальзывала сквозь кроны деревьев, освещая тропинку, по которой шел Тэ. Сегодня было полнолуние, и мама-травница заставила Тэхёна пойти в их лес, чтобы насобирать нужных ей трав. Только забыла уточнить, что цветок двустрела растет только в окружении жгучей крапивы, так что теперь Тэхён еще и чесался весь. Да и вообще, кажется, противный лес недолюбливал его: то корень вылезет на тропинке, то ветка по лицу проедется. Мама, правда, говорит Тэхёну, что наоборот, так лес обозначает свою привязанность к Тэ, но знаете что? Да нафиг парень видал такую привязанность, расчесывая мелкие пятнышки на руке и морщась от царапин на ноге. Тоже мне, лес-пикапер. Тэхён рукой смахнул чуть влажную челку с лица и двинулся дальше. Бурча себе под нос, парень не сразу заметил, что лес стал необычайно тихим, спокойным. Слишком. Даже шелеста ветра не слышно. Травник напрягся весь, пытаясь уловить хоть какой-нибудь звук, но услышал только тишину. Мрачную такую, тяжелую. ─ Так, спокойно, Ким Тэхён. Спокойно, ─ дрожащим голосом проблеял парень. ─ Это наш лес, Светлый лес, в нем не бывает кикимор и утопцев, Ким Тэхён, не бывает. Всё хорошо. А потом послышался вой. Громкий, пробирающий до дрожи вой. И будь кто другой на месте Тэхёна ─ уже вовсю бы чесал в сторону поселения, проклиная свою нерадивую матушку, которая безжалостно заставила своего сыночка одного идти в страшный лес. Но Тэхён только глаза расширил широко-широко, задержал дыхание и вдруг резко сорвался, бросая корзину с кореньями и несясь в сторону прозвучавшего рёва. Так может выть только одно животное. И от осознания, какое именно, у Тэ глаза загорелись, словно мамины свечи на окне. Только бы не ошибиться, и это не какой-нибудь забредший сельской пес. Только бы Тэхён не ошибся, ну пожалуйста! Парень выбежал на небольшую поляну, освещенную полной луной. Легкие горели от бега, и парень упёрся руками в колени, чтобы восстановить дыхание. Карие глаза с интересом забегали, выискивая того, кто так заставил бежать сломя голову травника. Чемерица колыхалась на ветру, красиво поблескивая среди темноты, а вдали, в тени дерева, Тэхён увидел какое-то пятно. Сердечко тут же пропустило удар, а ладошки мигом вспотели. Чёрное, большое и явно живое. Неужели это?.. Да не может быть, чтобы неудачнику Тэхёну так свезло! Парень тихонечко стал подкрадываться к животному, но с его урожденной неуклюжестью тихонько у Ким Тэхёна не получилось от слова совсем. Противная ветка под ногами громко хрустнула, заставив травника зажмуриться и поднять плечи. Зверь, почуяв чужака, поднялся на лапы и встал в защитную стойку, готовый в любой момент накинуться на человека. Из пасти доносилось тяжелое дыхание вперемешку с утробным рыком, а у Тэхёна дыхание сперло от мощи, исходящей от животного. Волк. Большой волк. Нет, не так. Зачеркните. Огромный чёрный волчарище, достающий щуплому Тэхёну почти до груди, а может и выше. У травника челюсть так и отвисла, а глаза заблестели пуще прежнего. В горле пересохло, сердце заклокотало сильно-сильно, только не от страха… Любопытство уже подползало к горлу и шкреблось тонкими коготками, щурилось и подталкивало Тэхёна всё ближе, к замершему в ожидании зверю. В их краях волки не водились, тем более такие огромные. Около людских поселений вообще было мало диких животных. Тем более таких… Были белки, зайцы, лисы иногда забредали, но это все было не то. ─ Волк… ─ восхищенно прошептал парень и таки потянулся вперёд. Предостерегающий рык только на миг задержал чересчур любопытного травника, лес зашелестел пугающее «беги, дурак, ой дурак», но нежные ладошки все равно аккуратно, чтобы не спугнуть, коснулись шерсти на голове мохнатого зверя. Тэхён даже не думал бояться. Как можно бояться такую прелесть, а? Эти большие алые глазища, мощное тело с перекатывающимися мышцами и мокрый нос. Красавец какой. ─ Какой же ты… Обалденный, а. Люди до цепенеющего ужаса боялись волков испокон веков. И, если честно, не зря боялись. Обычные волки задирали насмерть домашний скот, а волшебные же иногда и не туда забредших людей, посягнувших на Темные леса. Только Ким Тэхён с самого детства до дрожи в коленках обожал этих животных: таких сильных, гордых, готовых жизнь отдать за свою стаю. Никто никогда не понимал этого странного увлечения, такой почти болезненной привязанности к волкам, но Тэ было все равно. Никто не понимал, кроме мамы. Она у парня замечательная. Она говорила, что всё в жизни неспроста, и что, видимо, Тэхёну судьбой написано что-то, связанное с волками. Он мог до утра читать истории про волков, он рисовал их, он мечтал встретить стаю, мечтал зарыться в черные космы зверя-убийцы. А они, оказывается, мягкие такие. Тэхён пропускал сквозь пальцы шелковистые прядки и едва не повизгивал от удовольствия. Волк с подозрением смотрел на человека, продолжая тяжело дышать. А затем маленькие ладошки коснулись ушей. Волк пронзительно сверкнул алыми глазами и тихо заскулил, прижимая уши. Что-то было не так… И только теперь Тэ, отогнав от себя странную дымку восхищения, заметил, что волка шатает, что он стоит на трех лапах, а одну прижимает к себе, что на примятой траве около животного трава темнее. От крови. ─ Боже, лапочка, ты ранен? ─ Тэхён встрепенулся и попытался посмотреть на лапу, но волк злобно оскалился и сверкнул огромными клыками. Мол, не тронь. Загрызу. Тэхён сощурил глаза и свёл брови. Значит, как гладить, так пожалуйста, царь разрешает, а как позволить помочь, так мы гордые и клыкастые, да? Ну уж нет. ─ Эй, Волчара, ─ Ким стукнулся лбом о мощный лоб животного, нагло и без тени страха смотря в алые бездны. ─ Если я тебе не помогу, тебе так и будет больно. Позволь, а… Я же знаю, что ты понимаешь меня. Я травник. Ну позволь, я помогу, обещаю. Он все смотрел и смотрел в глаза животного. Он видел там, видел пульсирующие угольки боли, недоверие и даже толику удивления. Ха, ну да. Вряд ли волку в его жизни попадались такие уникумы – люди при виде него должны бежать, сверкая пятками, а не доверчиво подносить лицо к морде волка, открывая нежную шейку, которую волк мог одним движением прокусить насквозь. Волк фыркнул. Глупый человеческий мальчишка. Глупый, но пахнет вкусно. Волк прикрыл глаза и повел носом. Очень вкусно. Пахло сладкими ягодами берберка, честностью… и домом. И волк ткнулся носом в щёку этого удивительного человека, открывая доступ к раненной лапе. А потом тихонько взвыл, не в силах сфокусировать плывущий от боли взгляд. *** *** *** ─ Мам, мам, мне нужна твоя помощь, мам! Там ранен кое-кто, я один не дотащу! Женщина вздохнула, вытирая мокрые руки и беря со стола чашу с ложкой. ─ Опять притащил белку с перебитой лапой? ─ Не-а. ─ Зайца? ─ Не угадала! Последняя попытка! ─ А кого? ─ Женщина вышла на порог, залитый светом луны, и тут же её спокойное лицо сменилось шоком, а из рук выпала глиняная чаша с какой-то настойкой, гулко стукнувшись об деревяшки. Её сын стоял около дома, а у его ног валялся стокилограммовый зверь, покрытый блестящей черной шерстью, да с полной пастью острых как бритва клыков. ─ Мам, я волка нашёл! ─ Её сын гордо лыбился во все тридцать два зуба, уперев одну руку в бок, а второй играясь с черными ушками зверя. Травница будто в трансе медленно поднесла тонкую, чуть испачкавшуюся в соке мандрагоры, ладонь и хлопнула ею себя по лицу. Её сын… Её сын просто… ─ Ким Тэхён… Я убью тебя!