История старинной лондонской улицы

      ...Вечер окутал улицы Лондона густым туманом и непроглядной тьмой. В этот час никто бы не взялся высунуть и носа из дома, а если кому не посчастливилось быть в это время снаружи, он ощущал колкий холод, который, казалось, проникал под кожу. Если бы этот кто-то решил вглядеться в вязкую темноту, он смог бы различить высокий мужской силуэт в длинном широком плаще.       Этот человек прибыл издалека. Хотя для него то было не прибытие, а возвращение, ведь когда-то очень давно здесь был его дом. Он вернулся в этот город из долгих странствий по всему миру. Человек находился в поисках - он по крупинкам собирал знания разных народов, впитывая в себя их культуру, как снег впитывает кровь, он становился "своим" в обществе белых и черных, обретая привычки и манеры любой нации и расы, запоминая каждый крохотный кусочек информации. Он обожал наблюдать за течением времени и копаться в старых обветшалых рукописях. Мало что могло удивить его, ведь не одно столетие человек бродил по земному шару, но те драгоценные моменты уникальных находок прошлого были для него самой большой радостью.       Мужчина поправил потрепанную шляпу, из-под которой волнами спадали на плечи шелковые каштановые волосы. Если бы кто взглянул в полускрытое широкими полями лицо, он увидел бы тусклый блеск желтых глаз, почти неразличимый в сумраке.       Янтарный взгляд пробежал по обколотому кирпичу стен заброшенных зданий. Некоторые из них уже наполовину развалились и обросли вьющимися растениями; из окон других торчали зловещие ветки кустарников. В одном из этих небольших домов когда-то жил и он.       Мужчина склонил голову вбок, рассматривая ныне погубленный сад: теперь на его месте были сломанные, покореженные старые деревья и сорняки, усыпанные мокрыми осенними листьями; маленький фаянсовый фонтанчик, стоящий в центре былого великолепия, украшала паутина трещинок - правая его сторона была почти разрушена. Мужчина помнил те времена, когда был еще ребенком, когда из жерла этого фонтана струилась и журчала вода, а сад был полон цветами разнообразных видов, окрасок и формы, растущих посреди невысоких молодых кленов.       Его мать очень любила клены. А он любил ее. И отца. И младшего брата. Их семья никогда не знала несчастий, все они дорожили друг другом. Каждый день мальчик видел улыбки на лицах родителей - улыбки, рожденные в буре жизненных препятствий. Отец его был итальянцем, а мать – англичанкой. В то тяжелое военное время, когда Римская империя конфликтовала с государствами Западной Европы, Алдо и Джена не должны были любить друг друга. Англия была соперником для Рима. Но вопреки судьбе влюбленные пережили кровопролитную войну, на фоне которой другие препятствия казались ничтожными, и теперь могли счастливо жить с любимыми детьми.       Братья обожали играть в саду в прятки, ведь здесь было столько хороших мест! Младший очень любил играть, ведь он всегда выигрывал. А старший любил наблюдать за его беззубой улыбкой и улыбался сам: младшенький никогда не догадается, что он поддается.       Воспоминания о счастливом детстве вызвали улыбку. Но человек помнил и дни, когда ему только исполнилось четырнадцать... Ах, если бы он мог повернуть время вспять...       Внезапно полы его плаща взмыли вверх от порыва ветра, а туман в одно мгновение испарился, будто бы его и не было вовсе. Мужчина насторожился. Прищуренный взгляд с узкими зрачками метнулся в сторону. Позади раздались почти неразличимые шаги, но его слух мог уловить не то что тишайший шорох стоп, но даже хлопанье крыльев бабочки.       Звук становился все ближе и отчетливей, и мужчина неосознанно сжал пальцы в кулаки. Повинуясь предчувствию, он дернулся в сторону. Стремительный удар, предназначенный ему, пришелся по воздуху.       Раздался смешок. - А ты все такой же ловкий, Альфред.       Обернувшись, мужчина увидел человека значительно ниже его, облаченного в рубашку с дутыми рукавами, поверх которой был накинут золотой жакет с причудливыми узорами. Его ноги обтягивали узкие штаны, поверх которых были надеты высокие ботфорты. Светлые, отливающие золотом, волосы волнистыми прядями спадали на бледную, почти прозрачную, кожу; золотые глаза с такими же узкими зрачками свысока глядели на него, но легкое дрожание полных губ на фарфоровом лице говорило о беспокойстве. - Люций, - Альфред нисколько не изменился в лице. – Разве ты не должен быть в Риме? Люций ухмыльнулся, наградив своего собеседника насмешливым взглядом. - Сейчас в Итальянском Королевстве неспокойно. Знаешь ли, все эти войны добром на ней не сказались. Вот я и переселился сюда, тут поуютнее будет. - Он окинул взглядом улицу. – Что привело тебя сюда, Альфред? Здесь все давно заброшено, нога человека не ступала на эту землю как минимум полвека. - Меня больше интересует, почему ты здесь, - ответил Альфред. – И что за позорный наряд? – он смерил Люция пренебрежительным взглядом. - В Англии так давно никто не одевается. - А как же это? - Люций дернул жакет, немного приблизившись. – Так одеваться сейчас современно. А ты? Что это за старомодный плащ? – усмехнулся он Альфреду в лицо. Тот был выше на целую голову, и это слегка укололо. Даже в росте брат превосходил его. – А эта шляпа? – на этот раз смешок был громче. Люций снял с головы Альфреда шляпу и повертел ее в руках. – В каких забытых богом местах она валялась? Может, по ней пробежала не одна сотня копыт? – он, улыбнувшись, нацепил шляпу на руку и покрутил ее туда-сюда. Не успел Люций насладиться моментом, как Альфред молниеносным движением выхватил головной убор и с хладнокровным видом водрузил себе на голову, слегка надвинув на лицо. - Ты прекрасно знаешь, чья это шляпа. - А что это ты ей так лицо прикрываешь, а? – Люций попытался взглянуть под широкие поля, чуть нагнувшись. – Прячешь глаза?       Ответом был лишь шорох плаща и стук медленных шагов. - Убегаешь, Альфред? – косо улыбнулся Люций, обнажив острые клыки, и вздернул голову вверх, отчего на глаза упала прядь волос. – Снова? Ты всегда убегаешь!       Однако Альфред всего лишь прошел до переулка, где и остановился, оглядывая пустые кирпичные стены. Раньше их украшали вереницы цветов. Он провел рукой в кожаной перчатке по частям сорванных объявлений, которые еще не стерло время. Его одолевало любопытство: когда же люди покинули это место, напрочь забыв, будто его вовсе не существовало? Люций последовал за ним, не намереваясь отставать. - Не нужно тебе быть здесь, - сказал Альфред, пронзая золотым взглядом темное небо, сплошь затянутое тучами; на нем не виднелось ни звезды. - Не тебе решать, где мне быть, - ответил Люций, уставившись вниз. – Это был и мой дом тоже. - Если бы этот дом был в целости и сохранности и принадлежал мне – я ни за что не отдал бы его тебе. Ты предал свою семью. - Предал?! – Люций резко развернул Альфреда лицом к себе и прижал к стене, крепко вцепившись в воротник его плаща. – Я их предал? – он оскалился, а глаза его загорелись диким огнем.       Альфред равнодушно смотрел на брата сверху вниз, даже не пытаясь вырваться. Он мог бы это сделать, но не стал.       Последние два века он часто видел Люция таким, если им повезло (или не повезло?) случайно встретиться. А бывало это довольно часто. Если Альфред был во Франции, то и Люций каким-то чудесным образом оказывался там, в России – братец туда же, в Китае – Люций тут как тут. Причины он находил разные и ни разу не оставался без предлога. Чаще всего он объяснял это тем, что в предыдущем месте его жительства население резко упало из-за вампиров, а Альфред почти всегда и действовал по принципу: где больше людей – туда и я. Из его предположений выходило, что в Англии скоро будет необычайно большой прирост населения, хоть сейчас и послевоенное время. Но Люций не был стратегом. Нет-нет... Брат просто таскался за ним, словно надоедливая собачонка. Альфред не мог сказать, что это выводило его из себя или не нравилось. Нет… Он был рад видеть Люция несмотря на то, что тот с собой сотворил. Альфред помнил те времена, которые проводил с ним. Он всегда любил своего младшего братишку. И, конечно, прекрасно помнил день, перевернувший жизнь его семьи.       Тогда по городу ходили зловещие легенды, которыми пугали маленьких детей. Кто-то говорил, что если будешь купаться без надобности, тебя утопит злая водяная старуха, кто-то - что если будешь плохо себя вести, тебя заберет ведьма и сварит суп. Безалаберных родителей пугали сказаниями о подменышах, но самыми популярными были предания о кровопийцах, блуждающих по ночам и сосущих кровь молодых девушек. Альфред был одним из тех, кто совершенно не верил "этим сказкам".       Пока один из таких кровопийц не ворвался к ним в дом.       Той ночью Альфред проснулся от вопля матери. Он тут же вскочил с постели и ринулся на крик, спотыкаясь от быстрого бега. Ворвавшись в комнату родителей, он увидел, огромное худое существо прижало к стене его отца и впилось ртом в шею. Тот покрылся синевой и трясся в судорогах, а мать вжалась в угол возле кровати и рыдала. - Мама, - прошептал Альфред и протянул руку. Джена уставилась на него безумными глазами и закачала головой. Он понял. Она хочет дать детям шанс убежать. Но он не хотел бросать мать - он уже и так потерял отца, из которого сейчас высасывало жизнь чудовище. Альфред настойчиво протянул руку еще ближе, но Джена вновь замотала головой. Она знала, что сын может оставаться спокойным в любой ситуации и спасти себя и брата, пока она отвлекает монстра. - Я не уйду без тебя! – Альфред изо всех сил сдерживал слезы, стараясь игнорировать жуткие звуки позади. Внезапно они прекратились. Мальчик настороженно обернулся. Он увидел, как чудовище, пускающее кровавые слюни, бросило истощенное тело того, кто был его отцом, на пол, и кинулось в их с матерью сторону. - Беги! – завопила Джена, оттолкнув сына, отчего тот упал на пол. Вампир сжал хрупкое женское тело в объятиях и вцепился огромными клыками в шею. Альфред тяжело задышал, глядя, как содрогается тело его матери в когтистых руках кровопийцы.       Брат.       Он не должен потерять еще и брата.       Альфред вскочил и выбежал наружу, захлопнув за собой дверь. Он надеялся, это сможет задержать тварь. Тяжелыми шагами он спустился по лестнице и обнаружил внизу десятилетнего брата, протирающего глаза. - Что случилось, брат? – сонно пробормотал тот. Он еще не знал, что произошло.       Ничего не объясняя, Альфред схватил Люция в охапку и бросился прочь из дома. Он долго бежал, сам еще не зная куда, не останавливаясь и не чувствуя усталости. В конце концов, он наткнулся на заброшенный дом. Едва он забежал внутрь, как ноги пронзила боль, и мальчик рухнул вниз. - Альфред, а где мама и папа? – спросил Люций. Он все еще не понимал, что происходит. - Больше нет мамы. И папы, - Альфред прикрыл рукой глаза. Он сглотнул комок, вставший в горле. Он не должен плакать. Только не при брате. - Иди сюда, - Альфред раскрыл руки, и Люций бросился к нему, крепко обняв его маленькими ручками. Альфред почувствовал, как рубашка намокает. Он погладил брата по волосам. - Не плачь. Ты должен быть сильным.       Они лежали так около получаса, пока дряхлый домик не сотряс грохот: дверь с шумом упала на прогнивший деревянный пол. Лунный свет очертил черный силуэт вампира, того самого, напавшего на их родителей. Альфред в одно мгновение вскочил и спрятал брата за спиной. - Разве ты еще не наелся?! – вскрикнул он до боли в горле, отступая назад. – Зачем тебе мы? Отпусти нас!       Вампир расхохотался. Низкие вибрации отразились от стен, превращаясь в зловещее эхо. - Я не собираюсь пить вашу кровь, - в несколько быстрых шагов монстр приблизился к братьям. Ужас охладил жилы, но Альфред старался не подавать вида. Вампир наклонился, чтобы встретиться напрямую со взглядом мальчика. - Мне нужен преемник. Я уже довольно стар и скоро умру, - он провел морщинистой рукой по щеке Альфреда. – А один из вас идеально подойдет. - Тогда возьми меня! – уверенно воскликнул Альфред, хотя внутри него все дрожало.       Вампир улыбнулся, сверкнув желтыми глазами. - Мне не важно, кто из вас. Пусть это будешь ты, - он пожал плечами. - Люций, беги. - Брат не сдвинулся с места. – Беги! – грозно прикрикнул Альфред, и только тогда Люций кинулся бежать со всех ног. - Что ж, тебя ждет славная жизнь, мальчик мой…       Тот момент, когда клыки иголками погрузились в его шею, Альфред запомнил навсегда.       Он вернулся в реальность, глядя на того, кем стал его брат. Раньше его глаза были голубыми, как у отца. Люций полностью пошел в Алдо, северного итальянца. Поэтому ему и дали итальянское имя. А Альфред был копией своей матери-англичанки, получив от нее зелень глаз и темноту волос. Сейчас же глаза обоих сверкали ядовитым золотом. - Да. Ты предал их, обратившись в чудовище. Альфред ожидал яростного выпада и не ошибся. Только инстинкт помог ему увернуться от кулака, пробившего кирпичную стену. Если бы не способности, он мог бы остаться без половины черепа. - Но ведь ты сам такое же чудовище, братец, - сквозь зубы процедил Люций. - Я не сам избрал этот путь. Я защищал своего брата. - Ни черта! – взревел Люций, тряхнув Альфреда так, что тот ударился спиной о разбитую стену. Обломки кирпичей больно впились в кожу. Жалко плащ. – Ты просто решил забрать лучшее для себя! Сам стал вампиром, которому все невзгоды нипочем, а меня бросил одного скитаться по улицам, разыскивая хоть какое-то пропитание! Ты остался под теплым боком того старикашки и жил себе беззаботно! - Я убил его. - Ты… убил? – Янтарные глаза растерянно глядели то на Альфреда, то на землю. - Я отомстил ему за наших родителей. И убил, - спокойно произнес Альфред, будто говорил не об убийстве, а о завтраке. - Почему ты не сказал раньше? – спросил Люций. Он всегда думал, что страдает в одиночестве. А брат живет себе - не тужит. - Я должен был рассказать это молодому вампиру, который разбрасывает туда-сюда трупы людей? – сузил глаза Альфред. – Отнюдь.       Да… Спустя несколько лет, Люций нашел вампира и попросил его обратить. Тот согласился, удивившись этой наивной просьбе, и Люций стал тем, кто он есть сейчас. Безжалостным вампиром. Не такого пути Альфред хотел для своего брата. - Ты всегда пытался быть похожим на меня, - произнес Альфред. – И вампиром ты стал потому же. А потом пытался при любой возможности одолеть меня. Ты хотел превзойти меня, так?       Люций отпустил Альфреда и отошел на пару шагов назад. Он взглянул в глубину переулка, теряющего очертания во мгле. Альфред поправил воротник и покрепче натянул перчатку на левой руке. - Пытался... - согласился Люций, печально усмехнувшись. – Но никогда не мог. И даже сейчас… Ты снова обыграл меня. Я думал, это ты у нас плохой. А оказалось совсем наоборот. Ты был лучше меня, когда был человеком, и став вампиром, тоже меня превзошел.       Альфред дал себе волю улыбнуться. Прошли века, а брат так и не меняется. Он все еще молодой амбициозный вампир, пытающийся достичь уровня того, кто гораздо старше и опытней. - Необязательно осушать каждого жителя города, в котором живешь, - произнес Альфред. – Есть немало гадов, заслуживающих смерти. У них и кровь слаще. В следующий раз пообедай лучше ими - Он поправил отцовскую шляпу и направился вглубь переулка, в гущу запутанных темных улочек. - Альфред! – крикнул Люций вслед брату. – Когда мы еще встретимся? - В его голосе мерцала надежда. Альфред сначала молчал, будто бы размышляя, стоит ли давать поблажки своему глупенькому братцу. - Можешь навещать меня в любое время дня и суток, - наконец произнес он. - Только будь поосторожней с солнцем, - Альфред кинул последний взгляд на тонкие черты лица Люция, и скрылся в темноте, охотно укрывшей его своими объятиями.       Еще долго Люций мог слышать равномерный стук шагов брата, который становился все тише и тише, пока не исчез вовсе. Он все не сходил с места, не обращая внимания на пронзающий до костей холод. Когда его ноги коснулся помятый кленовый листок, Люций улыбнулся и взглянул на небо.       Ветер раздвинул густые тучи, отправив их далеко-далеко отсюда - здесь им больше не место, пусть улетят прочь. Он подарил свободу голубому лунному свету, озарившему заброшенные улочки одной из самых старых улиц Лондона. Эта улица пережила и видела очень многое, и многое могла рассказать, но все же молчала, хранила свои секреты в таинственной глубине ночи. Да-да, она могла бы рассказать еще много любопытных историй… Но кому нужен нудный невнятный бубнеж старушки-улицы?..