The hunting

Сена растекся на кровати, чувствуя, что не в силах даже встать и помочь на кухне. Оттуда тем временем потек настолько божественный запах, что Кобаякава почти заныл. После вчерашнего заезда ноги, хоть и перестали сильно болеть, исполнять в кровати особо ничего не позволили, так что он отдал все на откуп Хируме. Сена вспыхнул. От одних только мыслей захотелось повтора. Только Йоичи наверняка усмехнется и скажет, что “чертовы нимфоманы должны тоже ходить на работу”. Кобаякава тихонько потянулся, родив блаженный стон и мягко улыбнулся. Он лежал бревнышком, ничего кроме цепляний за его плечи не делал, и было так восхитительно… Они встречались, еще месяца не было, но так как виделись каждый день, а через день Сена ночевал у Хирумы, то казалось, что много больше. Кобаякава с трудом уселся, размышляя о деле. Этот тип, который почему-то не попытался похитить Оноду, хотя данные разведки прямо указывали на паренька, кого он попробует прибрать к рукам следующим? Сена задумался. Наверное, более опасен провал их разведки. Кто-то сообщил о готовящемся мероприятии? Крыса? Кобаякава не очень любил такие мысли. Он любил доверять людям, потому что был воспитан матерью с мыслью, что все люди прекрасны, добры и все такое. Однако, жизнь в школе и журналист-отец успешно опровергали наивные материнские потуги. И все же, Сене больше нравилось думать, как мать. Просто иметь в виду, что все может быть совсем иначе. Сена подошел к рабочему столу, выглядывая в окно и зевая. Утро было уже не ранним, но они не опоздают. Руководство прекрасно понимает, что сегодня оперативникам можно и проспать. Взгляд его скользнул на полки сбоку от окна. Сена впервые увидел фото в черной деревянной рамке. По середине была девушка, которую обнимали за талию Йоичи и Мусаши. Такекура выглядел, вернее пытался выглядеть серьезным, но все равно улыбался. Хирума адски скалился, показывая двусмысленный в его исполнении “piece”. Огромный Курита раскинул руки, будто собираясь обнять всех троих. На губах его была добродушная и ласковая улыбка. Девушка улыбалась неловко, прижимая к груди бумаги в папке. Но было видно, что она счастлива в этой компании. Сена взял фотографию в руки, завороженно глядя на ребят. Они здесь явно моложе. Первый курс колледжа? Кобаякава провел пальцами по лицу Йоичи. Сена чувствовал, что он был другим… Неуловимо изменился. Но Кобаякава был в этом уверен. Быть может, просто повзрослел… Быть может… Сена глянул на полку, увидев там смятую бумажку. Как раз там, откуда он снял фото. Записка была сложена когда-то в четыре части. В тревожной тишине По трепетной струне Душа уходит ввысь. Душа уходит в звук, душа уходит в звук. На скомканном листе Слова опять не те. Сплетая жемчуг фраз, Сплетая в нить сердца, сплетая в нить сердца, Под сенью древних стен С крестом иль на кресте Мы принесли обет Быть верным до конца, быть верным до конца. Не прощайся со мной, Я иду далеко - До границы миров. Дальше края небес, Вслед за девой-весной Далеко-далеко, Сквозь неприступность скал, Сквозь плен чужих зеркал Последний ломкий луч Бесценного тепла, бесценного тепла. Как знамя, свернут бал, Пустынный темный зал, И не закрыта дверь За той, что вновь ушла, за той, что в ночь ушла*. Сена почувствовал, что у него навернулись слезы на глаза. С трудом он перевернул лист, увидев надпись, сделанную дрожащей рукой: - Прости меня, Йоичи-кун. Я не могу так жить. Это выше меня. Мы умрем вместе. Мне в любом случае суждено стать убийцей. Поэтому, лучше мы уйдем вместе. Не скучай по мне. Не помни. Двигайся дальше. Сена с трудом положил письмо на место, поставив перед ним фото. Это была предсмертная записка, смысла которой Кобаякава не очень понимал. Только руки его дрожали. “Мы” его пугало. Но убийцей? - Сена! Проснулся, что ли, креветка? А что в ниндзю играешь? Марш на кухню, есть! Кобаякава невинно улыбнулся внимательным зеленым глазам. - Прости-прости, уже иду. Хирума проводил его взглядом, но ничего не сказал. - Только быстро ешь. У меня много дел на работе. Кобаякава хмыкнул. - Мог бы раньше поднять. - Раньше я занимал тебя. Тут я не буду торопиться, это мое право. Сена глянул на Хируму, коротко улыбнувшись и усаживаясь за стол. Йоичи же вздохнул про себя. Странное это ощущение, внезапно нахлынувшая нежность. Она заставляет забыть обо всем. Полгода с момента гибели Мамори в нем жила только ненависть. Но рядом с Сеной было тяжело испытывать злость, по крайней мере постоянную. Кобаякава умел и бесить, и раздражать, но это совсем другое. Будто он снова в колледже, будто у него все хорошо. Нет, Йоичи не боялся, что забудет Мамори, он никогда и ничего не забывал. Просто ему показалось, что рядом с Сеной, он снова стал самим собой. Не нечистым на руку копом, готовым убить, если не надо. А обычным полицейским, готовым расследовать дела и сажать виноватых за решетку. ** Сена не стал ничего спрашивать у Мусаши. Собирался спросить у Куриты, потому что тот за сладкую булочку, “любимому Сеночке” мог выложить, что угодно. Поэтому, Сена делал вид, что копается в бумагах, касательно дела похитителя, а сам сначала пытался найти личное дело Мамори, а потом приступил к чтению. Анезаки Мамори была выдающимся следователем, под стать Хируме. В паре они раскрывали действительно сложные дела, которые иначе бы стали вечными висяками, говоря слэнгом. Но в личном деле стояла пометка: 死. Мертва. В обстоятельствах гибели – самоубийство. Сена невольно вспомнил ту записку. Значит, девушка и правда покончила с собой. Но почему? И кто еще погиб вместе с ней? - Сена? – Хирума навис над ним, хорошо хоть через копьютер не заглядывал, чтобы посмотреть, что у Кобаякавы открыто. Но тот все равно испуганно вжался в кресло. – Как продвигается дело? - Х-хорошо, - заблекотал Сена, прекращая с самодеятельностью и погружаясь в работу. Вечером Хируму вызвали в главный отдел, а Кобаякава собрался домой. Попрощавшись со всеми, он вышел на улицу, размышляя о том, кто же мог сливать информацию. Кобаякава неплохо знал прямое руководство Йоичи, тот же Шиен был типом немного странным, но в целом куда правильней того же Хирумы. Его люди были таким же. Старинный товарищ – Кайтани Рику, который стажировался под крылышком самого Мусанакодзи, был вообще героем в шортах. Очень любил в них ходить. Рику был настолько правильным и принципиальным, настолько максималистом, что бесил Сену до нервной дрожи. Но это же значило, что крысой тому не бывать. Всех, кого Сена сегодня перебрал в уме по несколько раз, трудно было отнести к предателям. Впрочем, Кобаякава, отдавая себе отчет, что он не чтец в чужих душах, понимал, что вероятность ошибки велика. Было только одно “но”. Сена привык верить своей интуиции. Это была интуиция травоядного, который отлично чувствует приближение хищников. - Ну привет, чертов мусор. Кобаякава вскрикнул, подпрыгнул на месте и медленно повернулся. Это был Конго Агон. - Кажется, я сказал тебе отстать от Йоичи. И не прыгать к нему в кровать. Я непонятно объяснил, что тебя ждет, если ты меня не послушаешься? – Сена сжал руки в кулаки, хмуро глядя на Агона. - Не строй из себя крутого, коротышка. Я тебя разотру и не замечу. - Он любит меня. - Тем хуже для него. Он мой. И всегда будет моим. - Хирума-сан так не думает! - Ничего, он просто еще не понял, что давно в моих сетях. И тебе это не изменить. - Посмотрим! – упрямо буркнул Сена, но Агон схватил его за шею, поднимая. Кобаякава беспомощно дернул ногами. - Я убью тебя. Этим все и закончится. Конго швырнул Кобаякаву вбок, так что тот ударился спиной и затылком о кирпичную стену, тут же упав на пятую точку. - Не встречайся с ним больше, - потребовал Агон. Кобаякава сжал переносицу, переводя дыхание. Тошнота послушно отступила. Сена поднял на него упрямый взгляд. - Это решать только мне. Агон зарычал, но собираясь двинуться к Сене, внезапно замер. - Сена, какими судьбами ты здесь? Знал, что ты мусор, но разве это повод сидеть в мусоре? – усмехнулся и развел руки в стороны парень. - Марко… - прошептал Кобаякава, оглядывая пижона. За его спиной, сложив руки за спиной и похрустывая челюстью стоял огромный Гаю. Конго оглянулся, оценивая противника. Маруко усмехнулся. - Не знаю, что вы здесь не поделили, но территория здесь моя, мальчишка мой друг, так что советую уйти на своих двоих, - ласково сказал Марко, чуть склонив голову к плечу. Агон цыкнул. - Не цыкай, - Конго вздрогнул, когда Марко за одно мгновение оказался перед ним. Рейдзи внимательно уставился на него, склоняясь к лицу, сам убрав руки в карманы. - Конго Агон, - медленно произнес Рейдзи, ухмыляясь. – Волкам-одиночкам нечего лезть к стае. Агон хотел поднять руку, но замер. Гаю высился прямо позади. Его руки были разведены для удара. В его мыслях явно читалось схлопнуть голову Конго, раздавить, как арбуз. Марко нежно усмехнулся. - Проваливай, - великодушно предложил он. Конго легко выпутался из ловушки и пошел по улице дальше, не оглянувшись. Рейдзи глянул на Сену. - Спасибо, Марко-сан. Рейдзи пожал плечами. - У меня есть просьба! - Да ну? – фыркнул, поразившись, Маруко. - Дай мне все, что у тебя есть на Агона! - Это просьба полицейского к осведомителю? – поинтересовался Рейдзи. - Как друга прошу. - Тогда все у тебя будет, - мурлыкнул Маруко. – Гаю, ну-ка никшни. За мной пойдем. ** Кобаякава в смешанных чувствах добрался до дома. Мамы не было, видимо, находилась у подруги, а отец оторвал глаза от газеты, оглядывая сына. - Ничего не сломал? - Не-а. - Чего не убежал? - Не имел права. - А смог бы? - Смог, - вспыхнули глаза Сены бесовским огнем. – Он был не шустрей меня. - Но сильней. - Принципиально. Кобаякава Коя вздохнул, вытягивая ноги на журнальный столик. - Отец. - Ау? - Ты слышал про самоубийство Анезаки Мамори? - Слышал. - В газетах писали? - Нет. Копы это дело замяли. - Тогда? - Дочь подруги твоей матери. Она даже на похороны ходила. - Я не помню… - Ты на стажировке был в Нью-Йорке. Ты там, Льюис здесь. - Ясно… - прошептал Сена. – Я в ванну. - Помочь тебе? - Нет, вроде открытых ран нет. Сена провел рукой по затылку. - Ну смотри. Видок у тебя не ахти. Дверь открытой оставь. Если упадешь – услышу. Кобаякава отмахнулся. Конго Агон, конечно, силен. Но к тому, что ему достается, Сене было не привыкать. Кобаякава встал под душ, медленно рассуждая. Выходило, что Льюис мог знать очень даже много. Стоило пообщаться с ним по душам. Но, прежде, было бы неплохо получить информацию от Марко. Если кто действительно и знал подноготную преступного мира, так это он. Известный в узких кругах саксофонист Маруко Рейдзи. Криминальный авторитет и осведомитель полиции. Сена мылил голову, а мысли бились в голове взбесившимися птицами. - Он действительно готов был меня убить…