Не размыкая губ

Он не мог проиграть. Не в этой игре и не с такими ставками. Ведь он всегда на сто процентов уверен в своей победе еще до того, как что-либо окажется на кону. Так какого же черта?!.. — Со-ра. Тет выдыхает его имя прямо в крепко сжатые губы и щурит свои ненормальные радужные глаза. Это безумие. Как он вообще мог согласиться на участие в игре против бога? Сейчас! В одиночку! Без какого-либо намерения совершать подобное безумство! Без... Сора пару раз моргает, а затем зажмуривается и бьет крепко стиснутым кулаком по земле, покрытой мягкой разноцветной травой. Ну, конечно. Не он один умеет выигрывать сражение за несколько ходов до начала фикции, которую другие считают настоящей игрой. О, нет. Все эти головоломки, карты и шахматы не более, чем красивая оболочка. Легкая разминка для мозгов. — Настоящий игрок, — Тет приподнимает голову, ерзает и удобнее устраивается на бедрах, с неожиданной силой продолжая прижимать поверженного противника к земле. — Оказалось забавным перекидываться с тобой в кости, хоть в этом и не было никакой необходимости. Мне просто стало скучно. Сора мог бы ответить, что для Тета скука является перманентным состоянием, но продолжает молчать. Во-первых, бог без труда читает его мысли. Во-вторых, в соответствии с условием проигрыша, он может разомкнуть губы только для поцелуя. Поэтому, несмотря на жгучее желание высказать все, что думает, Сора беспомощно скрипит зубами. Его не привлекают антропоморфные существа, которые смахивают на парней. Нет груди, нет ушек и хвостика — нет шансов. Сора готов отстаивать свои принципы до скончания веков. — Как будет угодно, Ваше Величество, — Тет отвешивает шутовской поклон, склоняет голову и легонько щелкает пальцами. О, нет-нет-нет! Об этом они тем более не договаривались! Контакт с обнаженной кожей оказывается для Соры ошеломительным. Он с трудом удерживается от того, чтобы громким воплем не потребовать вернуть им обоим одежду. Что Тет, черт возьми, себе позволяет?! — Тебе понравится. Гарантирую. От подобной банальщины хочется закатить глаза, но в исполнении наглого коварного создания с божественной силой это обещание звучит настоящей угрозой. Сора совершенно точно не хочет, чтобы ему понравилось. По крайней мере, не с обнаженным все-таки парнем, если судить по касающимся его паха первичным половым признакам. Только не в его первый раз! Как он вообще потом в глаза нормальным девочкам смотреть сможет?! Тет никак не комментирует эти мысли Соры, а просто начинает покачиваться на бедрах, тягуче-медленно потираясь о его член своим. Вперед, назад, вперед... Шальные глаза, переливающиеся всеми оттенками радуги, в буквальном смысле проникают в душу, цепляя внутри какие-то неведомые струны. Это, без всякого сомнения, изнасилование. А он проиграл еще до начала всего этого фарса. Просто не знал, как далеко захочет зайти Тет. Как глупо. Будто боги признают полумеры. Но будь он проклят, если по собственной воле разомкнет губы. Только не в этой жизни. Тет снова самодовольно ухмыляется и с силой щипает Сору за оба соска, затвердевших из-за прохладного ветерка. Черт! Тело непроизвольно выгибается, горло перехватывает невидимым обручем. Всего лишь физиология. Хотя, кого он сейчас обманывает? Упертое желание сопротивляться воле самого могущественного существа в этом мире опьяняет, возбуждая, кажется, все нервные окончания. И это намного ярче, чем те недосексуальные переживания, которые у него когда-либо были с представительницами женского пола. — Меня это тоже ужасно заводит, — шепчет Тет, мягко оглаживая плечи и руки, зарываясь пальцами в растрепанные волосы и чуть запрокидывая его голову. — Как ты хочешь? Сверху? Снизу? На четвереньках? На боку? От стоящих за вопросами похабных картинок по телу пробегает дрожь. Сора одновременно чувствует отвращение и предвкушение. Внутри все бунтует от открывающихся перспектив, а тело непроизвольно льнет к источнику новых сладких ощущений. Когда Тет начинает вылизывать проворным языком его шею, одновременно накрыв рукой затвердевший член, Сора в самую последнюю секунду успевает плотнее сжать губы. Поэтому подавленный стон отдается сладкой вибрацией в груди. Так, черт возьми, еще хуже. Вернее — совсем плохо. Мысли разбегаются в опустевшей голове, как тараканы от включенного света. Тет прекрасно знает, как и что нужно делать, распаляя тело умелыми прикосновениями языка, губ и пальцев. Он неторопливо, но уверенно спускается к паху, вынуждая Сору шумно дышать через нос и давить все новые и новые стоны. Как только истекающая смазкой головка оказывается в плену талантливых губ, Сора поспешно зажимает себе рот ладонью и непроизвольно сминает пальцами другой руки пестрые травинки. Его глаза невидяще смотрят в ясное голубое небо, в то время как все тело охватывает жар. Ох, как хорошо! Мысли упрямо мечутся по полупустой черепной коробке, желание волнами растрескивается по телу. Сора безумно хочет стонать в голос, распробовать на вкус дурманящий запах разноцветного луга, на котором они лежат, зарыться пальцами в волосы Тета, нескрытые сейчас глупой панамкой. Но, конечно, он не станет делать ничего подобного. Только не с нахальным богом, который вытворяет своим языком совершенно непостижимые вещи. И пусть Соре не с чем сравнивать, это лучший минет в его жизни. — Лучшим он и останется, — Тет отстраняется и похабно облизывает губы. Ха. Какой самонадеянный. Сора попросил бы его поменьше трепаться и побольше заниматься делом, раз уж начал, но не может открыть рот, поэтому только выразительно смотрит. Конечно, он мог бы собрать сейчас всю свою волю в кулак и свалить от Тета, оставив того наедине с неадекватными методами отвлечения от скуки. Вот только у его новоявленного любовника помимо сладких мягких губ есть явно острые зубы. И их близость от гордо стоящего члена откровенно пугает. Так что приходится просто заложить руки за голову и терпеливо ждать того момента, когда Тету надоест издеваться над пленником. По всей видимости, тому мысли Соры совершенно не нравятся, потому что несколько долгих секунд вовсе ничего не происходит, а потом Тет снова легко щелкает пальцами и поднимается на ноги. В отличие от Соры он теперь совершенно одет. Да что же это?! — Если хочешь получить желаемое, то следует сначала вспомнить о хороших манерах, Ваше Величество. Ты оказался гораздо скучнее, чем я думал. Счастливо оставаться! С этими словами Тет мягко растворяется в свете полуденного солнца, а ошарашенный и сбитый с толку Сора секунду спустя оказывается возле запертых дверей собственного замка. Как и был — обнаженный и с короной на руке. Лучшей иллюстрации к «Голому королю» и вообразить сложно. Просто прекрасно. Сора мог бы позвать сестру, которая наверняка уже с ума сходит из-за его пропажи. Мог бы потребовать у любого из подданных одежду и гордо прошествовать в свои покои. Но условия проигрыша никто не отменял. И будь он проклят, если разожмет губы раньше, чем придумает, как отомстить. Когда-нибудь Тету придется поплатиться за его позор собственным достоинством. Или даже жизнью. В конце концов, разве не за его местом Сора пришел в этот мир?