To the moon and back...

POV Нисей Вот мы и на месте. Мое убежище — маленький коттедж в глуши, доставшийся мне от странной дальней, седьмая вода на киселе, родственницы. С какого-то перепуга, я, будучи еще грудным младенцем, понравился ей настолько, что она пожелала оставить этот домик мне и никому другому. Дом невелик: всего один этаж и захламленный чердак, маленькая прихожая, четыре комнаты, санузел со старомодной чугунной ванной, небольшая кухня с кладовкой и терраса с плетеной мебелью, дающая выход в сад. Кроме того, я окутал это место защитой, сродни той, что стоит в Семи Лунах. Конечно она не так мощна, но понадобится несколько Пар, чтобы сломать ее. Еще ни разу, в критических ситуациях, мой домик меня не подводил. Я перенес нас в прихожую, но видимо все же переоценил свои Силы. Всего два «прыжка», а я уже чувствую себя как выжатый лимон. Малыш подозрительно притих, хотя я думал, что он будет вырываться и шипеть. Не хочу ни о чем думать. Голова кружится, но просто стоять и держать его в объятьях так приятно. Его Сила словно обнимает меня — дарит успокоение, облегчет боль, вновь наполнет энергией измученное тело. Моя Жертва лечит меня. Блаженство… Вдруг он зашевелился, стараясь хоть немного отстраниться, и я невольно улыбнулся, слушая его невнятное ворчание. Но следующая его фраза, сказанная четко и внятно, заставила улыбку сползти с моего лица, и задуматься о том, что доверия этого маленького затравленного «звереныша» мне придется добиваться долго и упорно. — Может уже отпустишь меня, Акаме. И позови, наконец, Сеймея. Хочу узнать, что ему от меня понадобилось и свалить отсюда побыстрее, — пытаясь выглядеть равнодушно, говорит он. Чертов Возлюбленный и «его пес блохастый»! Чтоб вас! Мой котенок решил, что я притащил его сюда, чтобы отдать Сеймею. Не доверяет, его Сила больше не поддерживает меня, отклика Связи нет. Он наглухо закрыт. Я заглядываю в его глаза — от надежды не осталось и следа, только горечь и настороженное ожидание. Он не боится ни брата, ни того, что тот может с ним сделать. Всего лишь смиренно ждет — какую же новую, жестокую забаву подкинул Возлюбленному его извращенный разум. Ну что же, вот и мой шанс. Пожалуй, я удивлю тебя, Рицка. — Сеймея здесь нет и он мне ничего не приказывал, — тихо говорю я. Ты вскидываешь голову и пристально смотришь прямо мне в глаза. Что ты пытаешься в них увидеть? Ну же, котенок, я дам тебе все что пожелаешь, только намекни. Ты хмуришься и напряженно размышляешь о чем-то. В этот миг — со складочкой на переносице, закушенной губой, нервно дергающимися ушками и хвостиком, бьющим меня по бедру — он очарователен. Я пленен им, не могу сдержаться и снова улыбаюсь. Но за все приходит расплата и я, непозволительно расслабившийся, мгновенно лишаюсь своей последней поддержки. Стоило мне чуть ослабить объятия, как Рицка ловко выскользнул из моих рук и встал напротив, укоряя взглядом. — Не ври мне! Хватит издеваться! Позови Сеймея и покончим с этим. И все-таки малыш, пусть и слабо, поддерживал и подпитывал меня. Видимо собственной Силы, после второго перемещения, у меня не осталось вовсе. Как только последний контакт с ним оказывается утерян, я чувствую, как тяжесть наваливается на меня: тошнота подступает к горлу, в голове начинают бить барабаны, а все тело будто наливается свинцом. В глазах темнеет. Чувствую, что мое тело непроизвольно движется — кажется, я падаю. Темнота.

***

— Нисей! Пожалуйста, очнись. Ну, пожалуйста, Нисей. Кто-то отчаянно зовет меня. Взволнованный голос льется мне прямо в сознание. Он нежен и тонок и своими переливами, будто бы, обещает мне рай на земле. Котенок… Связь снова активна, Сила обволакивает меня — ластится как кошка, будто уговаривает вернуться и не волновать Жертву. Видимо я неплохо приложился головой, иначе почему мне мерещатся легкие поцелуи, в хаотичном порядке ложащиеся на лицо. — Я тебя вылечу, обязательно вылечу, — обещает мне малыш и я чувствую почти невесомый поцелуй на своих губах. — Все будет хорошо. Кажется, мое сердце сейчас выскочит из груди. Моя Жертва сама меня поцеловала. Да, в лечебных целях. Да, так было нужно. Да и плевать! Вкусно, так и хочется облизнуться. Хорошо… Но видимо я слишком долго блаженствовал и совсем забыл какой Рицка впечатлительный. — Нисей, только не умирай. Пожалуйста, очнись, мне так страшно. Не оставляй меня одного, — еле слышно шепчет он, а дальше следует такой душераздирающий всхлип, что я очнулся бы, даже пребывая в глубокой коме. Котенок, практически, лежит на мне, спрятав лицо в моих волосах, но я не против. Обнимаю его одной рукой за талию, второй — провожу по мягким бархатным ушкам. В горло словно ваты набили, но я должен сказать. Выходит хрипло, но это сейчас не важно — и так сойдет. — Не плачь, я здесь и умирать не собираюсь. У меня стойкое чувство «дежавю». Рицка вскидывает голову, сосредоточенно вглядываясь мне в лицо, и я понимаю, что у него появляется, уже знакомое мне, выражение паники на лице. Точь-в-точь как тогда, в доме Аояги. Сейчас он вскочит на ноги и начнет метаться по комнате, не зная, что сделать в первую очередь и чем помочь. Нет, не хочу отпускать его, не сейчас, и потому покрепче прижимаю к себе. — Полежи так еще немного, — прошу я и тут же поясняю. — Твоя Сила лечит меня, но мне нужно время, чтобы восстановиться. Малыш снова опускает голову мне на плечо и забавно сопит прямо в ухо. Щекотно. Вот он миг блаженства: спокойствие, тишина и моя Жертва в моих объятиях — я дома. — Нисей, давай я лягу рядом. Я, наверное, ужасно тяжелый, — бормочет Рицка и мне почему-то кажется, что его щечки сейчас очаровательно покраснели. — Ты весишь, как пушинка. Всегда удивлялся — как тебя только ветром не сдувает. Останься так, пожалуйста, мне вовсе не тяжело. Кстати, ты наверно не знал, но чем больше тактильный контакт, тем активнее передача Силы между Бойцом и Жертвой, — сказав это, я нахожу тонкую полоску кожи, между кофтой и поясом брюк, и осторожно провожу по ней кончиками пальцев. Котенок ощутимо вздрагивает и я, с сожалением, возвращаю руку ему на талию, еще не время. Да, не сдержался, но мне нужно быть благоразумнее и не напугать его. Из глубоких раздумий меня вырывает сдавленный шепот Рицки. От горечи, прозвучавшей в его голосе, захотелось удавиться или как вариант — удавить некоторых небезызвестных личностей. — Да, я ничего не знаю. Я бесполезная Жертва, которая не может даже вылечить своего Бойца. Сам я никому не нужен, всем только Силу мою подавай. А что это за Сила? Зачем она нужна? Как ее использовать? Хоть кто-нибудь бы научил. К тому же, я — Loveless. Мне судьбой предначертано быть одному. Нелюбимый никем… Мать, брат, Соби, вот и тебе лучше держаться подальше от меня. Я всем приношу одни только неприятности, — по окончанию этого горького монолога слезы, которые он уже не пытается сдержать, сплошным потоком из боли и отчаянья текут по его лицу, а мое желание, найти и убить Сеймея и его шавку, возрастает в геометрической прогрессии. — Кто тебе сказал такую глупость? Ты очень сильная Жертва, малыш, и несмотря на то, что у тебя нет необходимых знаний для управления Силой, в некоторых ситуациях ты используешь ее чисто интуитивно. Вот как сейчас, ты ведь уже меня лечишь — просто находясь рядом. А Имя — вовсе не определяет твой характер или Судьбу. Взгляни, к примеру, на старшего брата. Разве таким должен быть «Возлюбленный»? Не слушай никого, свою Судьбу мы творим сами. Я должен помочь ему успокоиться. Сила, повинуясь внутренним переживаниям и реакциям Жертвы, а также неосознанным Приказам, просто сводит с ума. Она обволакивает все тело — словно невидимые руки ласкают меня. Добавьте сюда период становления Связи, когда притяжение к своей Жертве практически непреодолимо. Да я просто святой, если могу стерпеть это и не сорваться. Хотя больше всего мне сейчас хочется подмять моего котенка под себя и… Стоп! Надо притормозить. Он еще не мой, а я не Агатсума и не должен на него давить. Я не могу его потерять, следует быть сдержаннее. Вот оно! Мысль, что я никак не мог ухватить. Его Сила вокруг меня — словно кокон. Она обхватывает, ласкает, соблазняет меня. Что он говорил тогда? Просил очнуться, не умирать и не оставлять его одного. Сила повинуется желаниям своего Хозяина и старается привязать меня к нему. Так может ли быть, что наши страхи идентичны? Что он тоже боится меня потерять? — Если ты захочешь, немного позднее, я научу тебя всему, что знаю сам. Я, конечно, прошел курс обучения Стража, а не Жертвы, но возможно что-то из моих знаний будет тебе полезно, — сказав это, я осторожно прощупываю Связь. Не могу понять, что за чувства владеют Рицкой сейчас. Это не страх и не злость, прежней горечи я тоже не ощущаю, ушло и отчаяние. Какая-то странная апатия покрывает все его существо, будто тонкая пленка льда на водной глади. — Скажи, Нисей, почему ты вернулся? И почему до сих пор не разорвал Связь со мной? — неожиданно спрашивает он. Я так хочу успокоить его, что даже не раздумываю над ответом. — А почему я должен хотеть разорвать Связь с тобой? Ты моя Жертва — сильная, умная, талантливая, а знания — это поправимо. Наша Связь сильна и становится все крепче. Меня все устраивает, — кажется, стоило все же поразмыслить над ответом. Молодец, Нисей! Звучит так, будто ты плывешь по течению и тебе пофигу с кем быть, лишь бы Жертва была сильная, а Связь крепкая. Надо как-то исправлять ситуацию. — А вернулся потому что, я был нужен моей Жертве. Ты позвал меня и я пришел, потому что ты боялся, а я должен был тебя защитить, — Мда, получилось еще «лучше». Теперь он решит, что я рядом с ним из-за долга Бойца перед Жертвой. — Рицка, я не… — но видимо мои необдуманные фразы все же задели его. — Я понял, можешь не продолжать, — резко говорит Рицка. Как и думал, он расстроился. Весь его вид говорит об этом — опущенная голова с поникшими ушками, закрытые глаза, с мелко подрагивающими ресницами, сжатые губы. Все-таки я идиот. — Послушай, малыш… — закончить я не успеваю. — Не называй меня так! Я давно уже не малыш, верящий в сказки! Твой любимый Сеймей отобрал у меня остатки детства, втравил в мир Системы, заставил сражаться, а потом и указал мне мое место! — он кричит, апатия сошла на нет. Да, так лучше, пусть выплеснет всю свою боль. Возможно, тогда ему станет легче. — Я не помню, что значит быть малышом. Я вообще ничего не помню до десяти лет. Год на адаптацию, а потом все завертелось. «Смерть» Сеймея, приступы мамы, чертов Соби со своей любовью, Система и Ритсу с Семью Лунами, от которых не знаешь чего ожидать. Потом четыре года перерыва, чтобы Сеймей вернулся и снова разрушил мой едва склеенный мир. — замолкает, кажется, Рицка выдохся. Давай, котенок, сбрось эту тяжесть со своей души, отпусти прошлое и тогда мы с тобой начнем все сначала. Только я открыл рот, чтобы ответить, как его шепот останавливает меня, заставляя прислушаться. — Нисей, я так устал и запутался, не знаю в какую сторону двигаться и зачем. Всем от меня чего-то надо… Соби хотел «заколдованную» любовь и сильную Жертву, а в итоге — просто бросил. Ритсу нужна идеальная Жертва, но я-то знаю его способы воспитания. Сеймей несет какой-то бред и вообще не понятно, чего ему от меня надо. И ты… Почему ты со мной? Что ТЕБЕ от меня нужно? — ну вот и пришло время говорить на чистоту. Он был откровенен со мной, видимо моя очередь оказать ответную любезность, а после только ему решать — примет он меня или нет. Что будет в случае отказа и его желания освободиться от Связи… Даже думать об этом не хочу. — Послушай, Рицка, я не умею говорить прочувствованных речей, а потому скажу, как получится. Ты только выслушай меня. Я уже очень давно, по приказу Сеймея, наблюдал за тобой. Ты не знал, но в доме и на периметре стояли камеры, через которые я мог смотреть на тебя. Я видел то, как твоя мать сходит с ума, как в приступе ярости бросается на тебя, видел твой страх и отчаяние. До сих пор, жалею о том, что не нарушил Приказ Сеймея о невмешательстве и не приложил твою родительницу чем-нибудь тяжелым. Я видел и то, как Агатсума появился, и как начал подбивать к тебе клинья, и как закладывал основу вашей Связи. Ты не подпускал его к себе близко, всегда держал на расстояние, и он приходил к тебе ночью — прикасался или просто держал за руку, обеспечивая тактильный контакт, пока ты спал. «Эта псина» всегда невообразимо меня бесила. Лучший ученик, идеальный Страж, художник от бога, весь такой добрый и понимающий, белый и пушистый… Тьфу! Весь насквозь фальшивый, боюсь даже представить, что творится «внутри» у этого, с позволения сказать, человека. Я смотрел на то, как ты просыпаешься, как убегаешь на учебу, просачиваясь мимо матери, как общаешься с друзьями и Агатсумой, как пытаешься из куклы сделать человека, и как сражаешься в Системе, получая ранения слишком часто, потому что эта скотина не удосужилась научить тебя, хотя бы, азам. Вокруг тебя всегда было много народу — Агатсума, твои друзья, случайные знакомые, которые неосознанно тянулись к тебе, другие Пары, но я всегда во всем этом «хороводе» видел лишь тебя. Одинокого даже в толпе, потерянного, никому не верящего. Мне потребовалось очень много времени, чтобы осознать — насколько мы с тобой похожи и как сильно ты мне нравишься, — я вижу, как ты вскидываешься, чтобы возразить. — Подожди, Рицка, дай мне закончить, — прошу, и ты склоняешь голову, готовясь слушать дальше мою, практически, исповедь. — Думаю, ты понравился мне с того самого момента, как я впервые увидел твои глаза. Я подумал тогда, что твои глаза вовсе не похожи на глаза Сеймея, что такие глаза не могут лгать, и не ошибся. Чем больше я наблюдал за тобой, чем больше узнавал твой характер, привычки, интересы, тем с каждым разом все сильнее я завидовал Агатсуме. Агатсуме, которому было приказано быть рядом с тобой, позволено установить Связь, наказано защищаться и оберегать. Агатсуме, которого ты учил быть человеком и ругал стоило ему заикнуться о наказании. Агатсуме, о котором ты заботился и лечил после сражений с Парами Семи Лун. Агатсуме, который мог держать тебя в объятьях и воровал поцелуи с твоих губ. Сеймей ненавидит прикосновения, а Стражей даже за людей не считает, скорее за рабов. Поэтому наблюдая за тобой и «этой псиной», я злился и завидовал. Я хотел, хотя бы ненадолго, оказаться на его месте и познать, что значит быть связанным с такой Жертвой как ты. Когда Жертва волнуется и поддерживает тебя, а не заставляет каждый раз сражаться в авторежиме. Когда Жертва ласково лечит тебя после боя, а не оставляет мучиться от боли в ожидании, когда твоя собственная Сила справится с повреждениями. Прикосновения и поцелуи, позволяющие понять, что ты нужен своей Жертве, что тебя любят. Познавший с Сеймеем всю гамму боли и наказаний, я был в бешенстве, когда видел, как вся твоя нежность и забота достается, такому как Агатсума, насквозь лживому и находящемуся рядом по чужому Приказу. Я желал того, что было для меня недостижимо. Я не знаю кого должен благодарить — Богов, Судьбу или Систему — но я рад, что сейчас все так как есть. И если ты дашь нам маленький шанс, мы начнем все сначала — без боли, без тайн и без лжи. В жизни ничего подобного не говорил — целая речь. Аж в горле пересохло. Но кажется, своей цели я достиг — Рицка впечатлен. Нет, он не бросился ко мне на шею с криками: «Нисей, я на все согласен!», хотя было бы неплохо. Но я вижу, что заставил его серьезно задуматься над моими словами. — Я… Мне надо все обдумать. — Растерянность медленно сходит с его лица, уступая место сосредоточенной задумчивости. — Я не жду от тебя ответа прямо сейчас. Просто подумай об этом. Все Связи разорваны, мы больше никому ничего не должны. Но есть еще наша Связь. Просто нужно дать нам шанс, если я, конечно, тебе не неприятен. Я не буду на тебя давить, как Агатсума, пусть все идет как идет. У нас есть время, чтобы узнать друг друга получше. Я расскажу тебе все, что знаю о Системе и, может быть, вместе мы сможем узнать, что такое быть настоящей Парой. У нас должно получиться… — эх, я, обещал не давить, а сам тут сумбурно распинаюсь о нашем общем благе и уговариваю. — Просто подумай, Рицка. — А сейчас помоги мне, пожалуйста, добраться до кровати. Все же лежать на полу — удовольствие ниже среднего, — ворчу я и ты, вдруг, улыбаешься. Уже кое-что. Бережно ты помогаешь мне подняться на ноги и, закинув мою руку себе на плечо, отводишь в спальню. Я со стоном падаю на кровать, а ты продолжаешь стоять рядом, словно не зная куда себя деть. — Останься со мной, пожалуйста. Я немного посплю, а потом сообразим чего-нибудь поесть, — я смотрю на тебя умоляющим взглядом. Ничего не говоря, ты присаживаешься на край кровати и кладешь мою руку себе на колени. Ну уж нет, если ты будешь долго сидеть вот так — у тебя заболит спина, а я собираюсь проспать минимум 5-6 часов. Не вариант. — Так не пойдет. Ты же помнишь — максимальный тактильный контакт. — С этими словами, я осторожно обхватываю тебя руками, разворачиваю и, укладывая на кровать, прижимаю спиной к своей груди. — Кроме того, день был ужасный и тебе тоже необходимо отдохнуть. Ты напряжен — спина словно превратилась в камень, а мне остается только ждать твоего решения и гадать не перегнул ли я палку. Но вот мышцы расслабляются, а ушки перестают нервно стричь воздух, и ты спокойно укладываешь голову на мое плечо. Я слегка перемещаю вторую руку и обхватываю тебя поперек груди, а твой хвостик расслабленно ложится мне на бедро. Укрыть нас обоих одеялом, еще теснее прижать тебя к себе, ощутить, как Сила свободно струится между нами и, уже закрывая глаза, уткнуться носом в твою макушку, увенчанную бархатными ушками и сладко пахнущую вишней. Идеально…