Я горжусь нами

      Сэм сидел на грязном, заплеванном полу полузаброшенного склада, прижимая к себе холодеющее тело брата. Слезы текли по щекам, а он словно не замечал их, лишь всхлипывал, не пытаясь сдерживаться.       Душу терзало чувство вины: за то, что вовремя не оказался рядом, за то, что в последнее время вынашивал в сердце обиду, за те жестокие слова, что сказал прежде, за то, что главное слово так и не было произнесено вслух. «Спасибо» так и не прозвучало. А ведь Сэм обязан ему жизнью — ни больше, ни меньше. Не только в этот раз, когда отчаявшийся Дин позволил ангелу использовать тело брата как сосуд. Вообще. С самого начала.       Тогда в нем, Сэме, говорила злость, обида. А сейчас он снова один, и в голове все еще звучат последние слова Дина: «Я горжусь нами».       Это трудно, почти невозможно принять, хотя Сэм почти убедил себя и, в первую очередь, Дина, что не стал бы его спасать. Теперь он понимал, что безбожно лгал снова и снова, произнося это.       Утерев лицо рукавом рубашки, охотник поднялся и взвалил на себя труп старшего брата. Нужно вернуться домой, в бункер, а там уже решать, что делать дальше. Одно он знал точно: охотничьих похорон и в этот раз не будет!       Дорога до «Импалы» показалась тяжелой и долгой. Привалив тело к машине, Сэм выпрямился в раздумьях. Куда деть Дина? В багажник, куда братья сваливали жмуриков для дальнейшей утилизации? Нет! Эту мысль охотник отмел сразу. На заднее сиденье? Нет, для Дина это неприемлемо — он всегда впереди. Не только в машине, но и по жизни был таким.       Сэм водрузил тело на переднее сиденье. Вновь взглянул на окровавленное, израненное лицо брата, на глаза опять навернулись слезы — тяжело смотреть на него такого. Невыносимо больно.       Младший Винчестер нашел в бардачке губку из новой упаковки — Дин всегда тщательно следил за своей Деткой, буквально пылинки сдувал, — следом извлек фляжку со святой водой. Весьма скорбная процедура.       Сэм смочил губку водой и осторожно, словно боясь причинить боль — глупо, конечно, Дин уже ничего не почувствует, — провел по его лицу, стирая кровь. На бледном лице старшего Винчестера читалось умиротворение и спокойствие. Выбросив окровавленную губку, Сэм натянул на брата кепку так, чтобы козырек закрывал лицо, а на нос нацепил солнечные очки. Оставалось надеяться, что «Импала» не привлечет внимания дорожной полиции.       До бункера добрались без приключений. Загнав машину в гараж, Сэм не сразу вышел из салона, а некоторое время сидел, бессильно опустив голову на руль.

***

      Темно-синяя куртка Дина полетела в угол комнаты. Сэм уложил брата на кровать и вышел. В душе — пустота. В сердце — зияющая рана. И ее не заполнить алкоголем, даже если очень этого хочется.