Жениться или умереть

После обеда Арис повел Ами в проход, который теперь стал довольно большой аркой, оплетенной по краю резными листьями. Сама комната осталась практически пустая. "Потом подумаем, что тут нужно создать." Рядом с аркой на второй этаж вела лестница: каждая балясина инкрустирована своим узором, растительным, конечно. Ами хмыкнул: - Ты так долго, потому что узоры придумывал? Арис смущенно посмотрел на него: - Тебе не нравится? - тут Арису пришло в голову, что человеку не тягаться в таких вещах с эльфами. - Нравится, конечно. Ну пошли уже, поднимемся по этому произведению искусства. На втором этаже оказалась лишь одна комната — спальня с огромной кроватью в центре, парой кресел и маленьким столиком между ними, да ванной комнатой в углу. Под одной из стен шкафы для одежды. - Кстати, Ами, мне б одеждой приличной обзавестись. - Это не проблема. У нас многие занимаются ее изготовлением, так что потом сходим и все подберем, - ответил эльф, смущенно поглядывая на кровать. Арису, получившему в эльфийском лесу собственный дом, теперь хотелось создать в нем уют: приобрести какие-нибудь ковры, красивые эльфийские покрывала, разные безделушки. - Арис, мне нужно сходить к дяде, мы с ним многое еще не обговорили. - Ладно, я тогда погуляю по округе, - заметив, как Ами напрягся, он обнял его и поглаживая по спине, пообещал, - я не буду далеко уходить, не волнуйся. - Хорошо, только будь осторожен, - Ами обвил руками Ариса и медленно таял в его объятиях. Арису хотелось покрутиться вокруг дома, разведать окрестности, неплохо было бы свести знакомство с соседями, но судя по их отношению, это пока оставалось недосягаемым. Поэтому он решил проводить Ами к дому Владыки, а потом вернуться сюда, заодно кое-что прояснив по дороге: - Не представляю эльфов, занимающихся прядением, ткачеством, пошивом одежды. - Почему? - удивленно рассмеялся Ами. - Ну, вы такие возвышенные создания, что мне трудно вас представить за столь прозаичными делами. - Мы возвышенные? - вскричал эльф. - Арис, мы живем в деревьях! Куда уж приземлённей и прозаичнее. Кто, по-твоему, нас должен всем обеспечивать? Они вышли на площадку перед деревом Владыки: - Ладно, я пошел к дяде, а об основах нашего быта поговорим попозже. В этот момент из королевского дома вышел советник и убийственным взглядом уставился на Ариса. Тот мысленно усмехнулся и привлек к себе Ами. Зеленые глаза удивленно посмотрели в синие, густые опахала ресниц затрепетали, розовые губы чуть дрогнули. И Арис, сам не ожидая от себя вдруг накатившей страсти, впился в нежный рот грубым поцелуем, вламываясь внутрь языком, со всей силы одной рукой прижимая эльфа к себе за спину, а другой вцепившись в волосы. Постепенно из жгучего поцелуй становился все более трепетным. Арис по очереди ласкал и посасывал то нижнюю, то верхнюю губу Ами, то захватывал его язычок, засасывая к себе в рот, то врываясь снова своим языком внутрь и поглаживая там всё. Он чувствовал, как эльф тает в его руках, льнет к нему все ближе, его тело тяжелеет, а ноги уже не держат. С трудом оторвавшись от Ами, он посмотрел в его лицо: глаза эльфа были закрыты, а припухшие губы тянулись за новым поцелуем. Вся кровь Ариса устремилась вниз живота, напряжение нарастало, а желание схватить Ами и потащить домой, чтобы опробовать новую кровать, вытеснило все мысли. Ами открыл глаза, но не мог даже сфокусировать взгляд, его тело пылало, кровь бурлила, он терся пахом об Ариса и всей своей сущностью жаждал большего. Словно издалека до него донесся голос Ариса: - Возвращаемся домой? Он никак не мог сосредоточиться и вникнуть в смысл слов. Арис слегка потряс его за плечи. Наконец выплыв из дурмана страсти, Ами смущенно посмотрел по сторонам, к счастью свидетелями этой сцены стали всего лишь Коралинес, стоявший с совершенно потрясенным лицом и сопровождающий его эльф. Арис, проследив за взглядом Ами, нагло усмехнулся в лицо советника, нежно поцеловал своего эльфа и прошептал ему в губы: - До скорой встречи. *** Арис неспеша шел обратной дорогой, пытаясь охладиться и избавиться от возбуждения. Никогда в своей жизни он не испытывал такого сильного желания обладать кем-то, магия так и потрескивала вокруг. Можно было бы вернуться домой и принять прохладный душ, но идти туда без Ами не хотелось. А интересно, можно ли окунуться в озере? Спускаясь уже знакомой тропкой, Арис увидел внизу какое-то ослепительно-белое сияние, прошел оставшиеся кусты и ошеломленно замер: впереди стояло самое невозможное волшебное создание, о котором он слышал только в детских сказках и отрывках древних легенд, и никогда не думал, что ему доведется увидеть его воочию. Единорог. Его белоснежная шкура слепила глаза, грива и хвост из белых, серебряных и золотых волнистых прядей блестели серебристыми и золотистыми всполохами, золотые копыта сверкали, но наибольшее сияние исходило от витого прозрачного рога с таким острым кончиком, что это наводило на мысль, что рог единорога не только исцеляет от всех болезней, но и может благополучно отправить на тот свет. Единорог, увидев застывшего на месте человека, довольно загарцевал вокруг него, затряс гривой, красуясь. А когда он остановился, на Ариса уставились самые наглые фиолетовые знакомые глаза. - Ух ты! Ну ничего себе, - пробормотал он. Единорог ехидно моргнул, его окутало плотное сияние, и вот на его месте уже стоит, усмехаясь, новый знакомец. - Ты — единорог! Какое чудо! - Я знаю. - Он подошел ближе, его ноздри затрепетали, втягивая воздух. - Но, человечек, я смотрю, ты еще не выполнил свою миссию. Ты полон страсти. Хочешь, я помогу тебе? Был ли ты когда-нибудь с парнем? Вижу, что нет. Я научу тебя, - он протянул руку и коснулся лица Ариса, - что значит любить мужчину. Арис отшатнулся от руки и сделал пару шагов назад, но единорог тут же шагнул вперед. Арис видел, что тот пытается соблазнить его, пуская в ход свою магию. - Стой, остановись. Разве единороги могут подпустить к себе кого-то, кроме девственниц. Ну, или девственников. Рамеандр остановился, удивленно глядя на человека: - Откуда ты взял такую чепуху? - Из наших сказок, конечно. - Вообще-то девственность для нас не играет никакой роли, главное — чистота души и помыслов. Но у людей это такая большая редкость, даже у очень юных, что мы к ним не выходим уже несколько столетий. - Вот как? Ты видишь мои помыслы? - Я чувствую твою чистоту, а также твою огромную магическую силу. Не могу удержаться, чтобы не отпить из этого источника. Он подошел еще ближе, но Арис вытянул руку, останавливая: - Погоди. Лучше объясни мне про мою магию. Что ты видишь? - Разве ты сам не знаешь? - Ничего я не знаю, - он вспомнил родителей, которые погибли так рано, так нелепо. Настроение сразу упало. И единорог это почувствовал, он прекратил свои домогательства и спокойно сказал: - Расскажи мне о себе все, что ты помнишь, начиная с самого детства. С родителей. Арис понимал, что его интересует скорее всего только то, что связано с магией. Он постарался изложить историю своей жизни покороче. Время от времени Рамеандр задавал наводящие вопросы, а потом задумался, глядя на озеро. - Ну что ж, люди совершили огромную ошибку, начав преследовать твоих родителей. И началось это, как я понимаю с момента твоего зачатия. В этот момент, более двадцати лет назад произошел такой мощный всплеск магии в людских землях, что даже мы его здесь ощутили. Означать он мог только одно — появление нового источника магии. Естественно, ваши маги это тоже почувствовали, почувствовали и захотели завладеть им. Ведь владея таким сокровищем, по сути, владеешь миром. - Но я не источник, я — человек. - Хочешь сказать, что тебя никогда не пытались найти, захватить? - Возможно это только из-за моей деятельности. - Деятельности, - хмыкнул единорог, - если бы ваши маги тебя поймали еще ребенком, то воспитали так, как им нужно — послушной, исполнительной куклой, выполняющей любые требования, к тому же бесконечно делящейся своей магией. Когда ты родился, прошел такой магический вихрь, что весь наш лес светился несколько дней, напитанный невиданной ранее магией. - А у нас? Ведь, если бы всё светилось, то об этом говорили бы еще много лет. - А в ваших землях очень мало магии. К тому же в момент твоего зачатия все ваши природные источники магии исчезли. И теперь, когда ты сам ушел оттуда, постепенно исчезнет вся оставшаяся магия, а ваши маги станут обычными людьми. Арис помотал головой, пытаясь уложить в ней столь неожиданные сведения: - Да нет, чушь какая-то. - Глупый человечек, - мягко сказал Рамеандр, - я понимаю, что в твоей головушке сейчас все кипит. Но разве ты не слышал легенду об Источнике? Арис молча смотрел, единорог понимающе усмехнулся и продолжил: - Вижу, что не слышал, - он потянул его на пригорок, поросший мягкой травкой, - садись и слушай. Когда-то так давно, что этих времен не помнят и вечно-живущие драконы, магии не было в природе, ее источниками были живые существа. - А как же Великий Лес? - Не перебивай меня, глупый человечек. Арис едва зубами не заскрипел на приевшееся оскорбление: - Мое имя Арис. Единорог хмыкнул в ответ и лег на спину, устремляя свой взор в глубины неба. - Великий Лес появился потому, что один из Источников слился своей эльфийской сущностью с простым лесом, в котором он жил, а его сын соответственно стал первым Владыкой этого леса. То же самое произошло и с другими Источниками магии, время от времени они сливались с какими-то природными объектами, растворялись в них, превращались в их магическое ядро. У Ариса голова шла кругом, значит он теперь какой-то там источник. И что теперь? И тут же озвучил этот вопрос. - А теперь, Арис, ты будешь учиться управлять своей магией, постигать свою сущность. В доме Владыки хранятся самые древние свитки, думаю, он с радостью даст тебе с ними ознакомиться. Особенно, когда поймет кто ты. И, кстати, учиться ведь тебе нужно не только этому, - чарующе глядя на человека, продолжил единорог. - Не только? - Арис с непониманием взглянул на Рамеандра. - Я могу стать твоим личным наставником, обучить тебя, как доставить удовольствие твоему эльфенку. Ведь ты боишься навредить ему, я это чувствую. Пойдем со мной, - он потянул его за руку, подымая, - я увезу тебя туда, где нам никто не помешает. Ты будешь снова и снова умирать от наслаждения и возрождаться для новых уроков любви. Подари мне эти день и ночь, и завтра тебе не будет равных в науке любви. Ведь ты же хочешь этого. Арис поднял на него, затуманенные страстью, глаза: - Да, хочу.