Рагнарок Старшего Бога Евангелиона

Синдзи Икари ещё раз взглянул на окровавленную тушу Титанозавра. Он сам не ожидал от себя такого. Но думать над этим было некогда. Синдзи стал один за другим вынимать патроны с брони и заряжать ими пистолет-пулемёт. Гезора придавила Еву-03 к земле весом своей тушей и схватила двумя щупальцами противника за руки. Сломать израненную клешнями Ганамиса руку не составило труда. Тодзи, цедя ругательства, пытался кое-как отбиваться клинком. Ему удалось поранить мясистые скользкие щупальца с белесыми присосками, и из них потекла тёмно-синяя кровь. Гезора кричала и бешено хлестала. От её частых ударов броня стала местами отваливаться. — Чёрт! Мне нужна помощь! — закричал Тодзи. — Я не справлюсь один! — Иду! — окончил перезарядку Синдзи и направил Евангелион к сражающимся. Тем временем Аска окончательно разобралась с Зедусом. Видя, что Синдзи бежит на помощь Тодзи, она решила, что у неё есть время, чтобы удостовериться в гибели противника. Наклонив Еву, она взяла топор с повреждённым от столь частых ударов лезвием и несколькими мощными ударами отрубила голову, до того страшно изрубленную. — Славной дороги в ад! — пожелала Сорью, пнув голову. Из открывшейся трахеи истекло ещё больше кровь в реку, окрасив ей в тёмно-алый. — Я иду! Окровавленная с ног до головы Ева-02 побежала на выручку. Синдзи уже подошёл к Гезоре. Сперва он выпустил несколько пуль в глаза-блюдца, ослепив монстра. Каракатица взвыла и особенно сильно схватилась щупальцем за горло Евы-03, стараясь сломать шею. Похоже, она вознамерилась забрать врага с собой. — С-синдзи! — захрипел Тодзи. — П-помоги! — Я-я помогу! — отозвался Икари. К сожалению, у него закончились патроны. Красная Ева уже почти подбежала. Юноша мог не рисковать, мог не напрягаться. Мигом вспомнив как он расправился с Титанозавром только что, ему захотелось и смерти Гезоры. — Нет уж, Аска, он — мой! — крикнул разгорячённый Синдзи и мысленно усилил АТ-поле. Евангелион-01 окружила зримая багряная аура. В её мерцании черты Евы поплыли как на жаре. — Синхронизация 94%! — сообщила Рицуко. — Синдзи, остановись, это опасно, не рискуй зря! — крикнула Мисато. — Нет, Мисато-сан, я убью и его! — прокричал юноша в ответ. Ему хотелось показать себя героем, очень хотелось — чтобы никто не назвал его трусом! В его хлипких руках была сила, имя которой — Евангелион, и интуитивно он чувствовал — эта сила превосходит всё земное оружие вместе взятое. Его Зверь куда сильнее любых Кайдзю, нужно только реализовать его мощь! Аска подвела Еву и взмахом топора лишила Гезору щупальца. Синдзи понял, если он хочет убить Гезору, надо действовать быстро, покуда того не сделала его воинственная подруга. Синдзи уже знал, АТ-полем можно отталкивать материю. Поэтому он воткнул целую руку Евы в повреждённую глазницу морского чудовища. Каракатица-исполин попробовала отбиться двумя щупальцами, но АТ-поле, укрывшее Еву полупрозрачной бронёй, легко их остановило. К тому же взмахами топора Аска незамедлительно отрубила эти конечности, заставив ослеплённое чудище ещё пронзительно взвизгнуть. — Нет, я его порублю! — крикнула Аска. — Прямо в ёбаный крабовый салат! Синдзи сосредоточился, пожелал распереть материю вокруг кулака Евы, наваливаясь телом титана и погружая его глубже в глазницу, в кровоточащую мякоть. — Синдзи, АТ-поле опасно! Что ты делаешь?! — спросила Мисато. — АТ-поле на полную мощь! — в голос приказал Синдзи. Аура вокруг Евы исчезла, свечением переместившись к кисти. Гезора успела в последний раз прокричать, прежде чем её разорвало изнутри. Это напоминало взрыв, но огня не было, как и непосредственного повреждения для иных объектов. Нематериальный шар АТ-поля просто вмиг вырос до размеров туши Гезоры. Всё туловище каракатицы оказалось разорвано на мелкие кусочки — оно лопнуло как пузырь. Тёмно-синяя кровь вперемешку с мелкими ошмётками покрыла все три Евы и всё вокруг на километры. Уже изгаженная местность загрязнилась ещё сильнее. Синдзи облегчённо выдохнул. Тодзи потирал свою освободившуюся шею. — Спасибо, Синдзи. — Пожалуйста… Аска изумилась от того, что сделал Синдзи. — К-как ты это смог?! Нельзя вот так управлять АТ-полем! Икари испытал большое удовольствие о того, как лихо он произвёл на всех впечатление. — Синдзи, зачем ты это сделал?! — громко спросила Мисато. — Я убил Кайдзю, Мисато-сан, — ответил юноша, помогая Еве-03 подняться на ноги. — Твоя синхронизация достигла 94%, — сообщила Мисато. — И? — приподнял бровь Синдзи. — Разве это не плохо? Аска опешила. — Что?! 94%?! Это невозможно! — Возможно, Аска, как видишь. Синдзи, ты мог навредить себе, — напомнила Мисато. — Мы, кажется, об этом уже говорили. — Но не навредил же, — парировал тот. — Синдзи, ты — это аномалия. Так не должно быть. Мы не можем предугадать последствия — вмешалась Рицуко. — И ты и Ева-01 могут быть для нас потеряны. Поэтому, не рискуй почём зря. — Ладно, операция завершена, возвращайтесь к заданным точкам, — приказала Мисато. — Мы ещё поговорим об этом. *** Мисато Кацураги оказалась крайне недовольна поведением своего подчинённого. Отпустив остальных пилотов, она оставила Синдзи Икари наедине с ней. — Зачем ты это сделал, Синдзи? — усадив Третье Дитя на стул, спрашивала тактический командир, расхаживая перед ним назад и вперёд. — Кровь Кайдзю радиоактивна, взорвав Гезору, ты ещё сильнее загадил экологию. И это не говоря о том, что другие Кайдзю могут проснуться из-за этого! — Экология всё равно портиться от их крови! Аска вон так вообще реку загрязнила, а куда эта река впадает? Теперь сколько водоёмов радиоактивны! Вы ей слова не сказали! — ополчился Икари-младший. — Ладно, бог с ним! Ты прав, загрязнение необходимо, мы должны убивать Кайдзю, мы должны лить их кровь! Нам приходиться! — согласилась Мисато. — Дело не в этом. Знаешь, Синдзи, я понимаю, ты находился в стрессовой ситуации, но, чёрт возьми, я помниться, родным языком сказала тебе, не использовать АТ-поля против Гезоры! — Я хотел опробовать новые возможности, — оправдался Синдзи. — Мало ли чего ты хотел! Я — твой командир — приказала тебе этого не делать! В голубых глазах Синдзи блеснула злоба. — А я захотел! Я и так рискую жизнью, меня могут убить Кайдзю! Они могут сломать Еву! Если б не мой талант, меня бы убил ещё Кумонга! — Да, но ты, во-первых, подверг себя и Еву лишнему риску, а во-вторых, ослушался приказа! — аргументировала Кацураги. — Господи! — всплеснул руками Синдзи. — Вы хотели, чтобы я убивал Кайдзю?! Я их убиваю! Я двоих убил! Вы же застрелить меня готовы, если я откажусь! Я же эгоистичный и трусливый Синдзи! Вы же презираете меня, так какое вам дело до моей жизни?! — Закрой рот! — крикнула Кацураги. Икари-младший замолк. С раздражением они несколько секунд молча смотрели друг на друга. — Будь у тебя другой командир, он бы не стал беспокоиться о твоей жизни, — куда спокойней сказала Мисато. — Пилоты редкий ресурс, ты надежда мира, но не последняя. Есть вон Хораки Хикари, например, и Шестое Дитя. Есть пилоты, да, Синдзи — есть, те, кем тебя можно заменить, если тебя не станет. Но я — я не хочу ничьей смерти, Синдзи! Я хочу чтобы все враждебные нам Кайдзю и монстры были уничтожены, я хочу победы и конца войны, чтобы мы потом жили счастливо под мирным небом. Ты ведь хочешь жить? Ты ради этого согласился управлять Евой, верно? Ради своей жизни, тебе ведь плевать на всё остальное — на весь мир? Ты эгоист? — Да — я эгоист, — рассерженно согласился Синдзи, — эгоистом проще жить. Этот мир так создан, Мисато-сан, если будешь думать о себе, то выживешь. А какой смысл в жизни, кроме выживания? Я сражаюсь только ради себя. Вы и отец мне выбора не оставили. — Хорошо — пусть так! Я не могу тебя силой заставить хотеть заботиться о ком-то ещё, о других людях, о мире. Но тогда ты должен соблюдать правила безопасности, понимаешь? — рассудила Кацураги. — Да… — опустил взгляд Синдзи. Он понимал, что не прав. Он рискнул собой как какой-то лихой юнец — впрочем, он и был юнцом, просто только вот сейчас он повёл себя лихо, удали ради. Пожалуй, с ним это случилось впервые в жизни. И это ему понравилось. Он показал свою силу себе и другим. Евангелион наделял его могуществом, способным сокрушить целую армию, целое войско из многих миллионов солдат, или же чудовищных Кайдзю. — Пообещай мне этого больше не делать, о`кей? — потребовала Мисато. Синдзи выдохнул. — Я обещаю, Мисато-сан… — Хорошо, — отошла от него Мисато. — Ты свободен, иди и хорошо отдохни. А научный отдел будет думать, что делать с твоей аномально растущей синхронизацией. *** Они собрались на совещание. У них было много названий: незримые кукловоды, заседатели мирового закулисья, великие мудрецы, главы тайного правительства, князья мира сего, цари нового Вавилона… Себя же они именовали одним словом: «SEELE». Как обычно, собирались они не воплоти, а посредством голограмм. Двенадцать монолитов образовали круг посреди окутанного мраком зала совещаний, где не находилось ни одного человека. Таков был их обычай. — Эта атака просто ещё одна жалкая попытка, — SEELE-05 был не высокого мнения о Кайдзю. — Но Евы получили повреждения, которых можно было бы избежать, будь у них больше сил. Я думаю, мы должны предоставить Икари ещё Евы, — предложил SEELE-11. — Я согласен, — сказал SEELE-01. — Ещё одна Ева им не повредит. — Только одна? Мы не можем дать более грозную силу? — спросил SEELE-11. — Икари не стоит давать грозные силы, особенно, пока серийные модели не завершены, — предостерёг SEELE-08. — Скоро к ним присоединится Jet Alone, — напомнил SEELE-01. — Его и ещё одной Евы вполне хватит. — Согласен. Я с удовольствием погляжу на Jet Alone в бою. Это «чудо-оружие» так долго готовилось в ожидании своего часа, — прозвучал SEELE-10. — Это ирония? — уточнил SEELE-01. — Нет, просто я не думал, что у нас получиться доработать эту… штуку. — Jet Alone это не образ и подобие Лилит, он богохулен, — сказал SEELE-09. — Впрочем, цель его существования это исполнение замысла Божия, и потому, Господь простит нас за его сотворение. — Я тоже так думаю, Господь милостив… — добавил SEELE-01. — Однако Он не милостив к отступницам. Особенно, если она засела в Еве, а мы это проглядели, решив, что она мертва, — замысловато сказал SEELE-12. — Вы имеете ввиду аномалии Первого? — уточнил SEELE-02. — Да. Я посоветовался со своими специалистам, они не могут найти объяснение. Вполне возможно, Икари Юй ещё как-то может влиять, — аргументировал SEELE-12. — Глупости, все системы ограничивают трон души. Никакая душа, становясь его основой, не может ни на что влиять. Это вздор, — возразил SEELE-06. — Вздор? А как вы тогда объясните выживаемость Третьего Дитя, а? — Это могла быть случайность. — Странная случайность. — Я согласен с сэром Готфридом, я тоже не верю в случайности, — поддержал SEELE-07. — И вы туда же, сэр Ротшильд. Вы, наверное, плохо знакомы с устройством Евы, — усмехнулся SEELE-06. — Я хорошо с ним знаком, коль мне позволяет профессия. Однако я вижу, вы великий специалист, сэр Хигер, — съязвил SEELE-12. — Господа, прошу не начинать свар, — вмешался SEELE-01. — Относитесь друг к другу с уважением. Каждый из вас по-своему прав. Все специалисты находят идею управления Первой Икари Юй мало вероятной, однако талант Третьего Дитя действительно странен. — Теперь я понимаю, почему Спаситель душ наших им так заинтересовался, — сказал SEELE-05. — В нём что-то есть. — Сэр Лоренц, а что говорит наш главный Специалист? — поинтересовался SEELE-12. — Тоже, что и остальные — он считает это маловероятным, — ответил SEELE-01. — К Третьему Дитя стоит приглядеться. Кроме связи с отступницей, у него могут быть ещё секреты, — посчитал SEELE-07. *** Синдзи Икари взирал на небо. Светло-серое, с негреющим осенним солнцем, оно равнодушно нависало над всем этим гадким и жестоким миром. Юноша брёл через поле по протоптанной тропинке. Токио-3 с его футуристическими башнями остался позади вдалеке. Сегодня, вместо того, чтобы сойти на своей остановке, он решил прогуляться. Доехав до последней, он вышел за чертой города. Ему не захотелось возвращаться, и он побрёл, куда глаза глядели. В наушниках играл трек какой-то англоязычной группы. Синдзи часто не смотрел названия и редко вслушивался в текст. Он слушал одни и те же треки, пока они ему не надоедали, часто уходя в свои мысли. Впрочем, это трек ему понравился, он вслушался в него: Draconian ages, typhonic dreams Newts lead the emphotic streams The depth in mind where visions dwell Projections of an open shell Into remembrance We transcend Into memories from A prior supreme darker age Thy fallen thou shall rise Thy fallen thou shall rise Thy fallen thou shall rise Thy fallen Into aeons of the dark supreme A ride on the emphotic stream Demonic queen, the whore of Babylon The one who ride to Megathereon Into remembrance We transcend Into memories from A prior supreme darker age Thy fallen thou shall rise Thy fallen thou shall rise Thy fallen thou shall rise Thy fallen Into aeons of the dark Fallen thou shall rise Into aeons of the dark Fallen thou shall rise Into aeons of the dark Fallen thou shall rise Into aeons of the dark Синдзи подступил к краю обрыва. С него открывался вид на равнинную местность, через которую тянулись линии железнодорожных полотен. Любовь к данному транспорту Синдзи привила школа. С первого класса он, скучая на уроках, любил наблюдать за идущими вдаль составами. Они появлялись из-за горизонта и уходили за горизонт, растворялись там, возникая из ниоткуда и исчезая вдали. Прямо как люди, рождённые, чтобы умереть. Синдзи в школе был рассеян и учителя часто покрикивали на него, стоило им заметить, что мальчик снова глядит в окно с задумчивым видом. Они злились, вызывали родителей, но Синдзи не прекращал отвлекаться. Ему поезда были куда интересней любых слов учителя. Он словно ждал, когда примчит волшебный поезд и заберёт в сказочное далёко за горизонтом — туда, куда уходит по ночам солнце. Поезда были единственными школьными друзьями Синдзи, не считая животных в живом уголке и комнатных растений, заботу о которых доверяли ему. Семейство кроликов, небольшой попугай да пара золотых рыбок скрашивали время пребывания в этом гадюшнике. Синдзи сторонился сверстников, но не все из них, к сожалению, сторонились его. Были назойливые хулиганы, готовые ради самоутверждения насмехаться над теми, кто был не в силах дать им по наглой морде. Икари очень болезненно относился к упрёкам. Внешне он хранил спокойствие, но в душе очень переживал. Он всегда давал списывать, всегда делился обедами и без проблем отдавал мелочь хулиганам, обрекая себя на голодный учебный день. Когда у него отнимали деньги на транспорт, юноша брёл домой пешком вдоль любимого железнодорожного полотна. Он редко жаловался на это учителю. В старших класса за любовь к братьям нашим меньшим из живого уголка его стали дразнить «зоофилом». Смотрите, — кричали они, у всех девочки, а Син-тяна, всё зверушки! И тогда Синдзи стал неделями прогуливать школу. Он каждый раз гулял в небольшой лесополосе возле всё той же железной дороги. Просто не было ни одного иного спокойного места — везде, куда ни ткнись, везде возвышались бетонные джунгли, этот гадостный муравейник, переполненный людьми. От их вида Синдзи уже тошнило. В ту пору он осознал свою ненависть к миру. В пятнадцать лет он впервые основательно задумался о самоубийстве. В школе его доставали хулиганы, дома — двое непутёвых сынков дяди-учителя. Его фантазии так и оставались фантазиями. Единственными источниками радости оставались онанизм и лёгкие наркотики, приобретённые у старшеклассников в туалете (но последнее быстро прекратилось, когда малолетних наркоторговцев арестовали. К счастью — ломка оказалась совсем слабой, никто ничего не заметил). И это жизнь? Да, это жизнь — его жизнь, серая и бессмысленная. Для чего он родился? Похоже, чтобы умереть. Тогда какой в этом может быть смысл? Какой смысл в том, чтобы родиться из пустоты и потом неизбежно кануть в пустоту? Какой смысл в том, чтобы выйти из пункта «А» и, неизбежно потеряв всё полученное в начатом пути, неизбежно вернуться в начальный пункт «А»? Правильно — никакого. В таком пути, именуемом «жизнью» нет смысла — тогда что плохого в том, чтобы завершить его раньше? Правильно — ничего. В своё время несколько раз юноша намеревался броситься под колёса, дабы не мучить себя, но каждый раз ему не хватало духу. Ему оставалось только глядеть в просторную даль, где высились столбы, и горели светофоры. Возможно, он набрался бы решимости, однако во сне, в фантазии, долгожданный поезд всё же пришёл к нему. Жрецы из пещеры огня у самых врат в Мир Снов объяснили, что вселенная не ограничена одними бетонными джунглями, где он вырос. Есть шанс вырваться из этой тюрьмы и обрести нечто большее, радостное, приятное, где нет боли и страданий. Буддисты называли это место Нирваной, христиане — Раем, но слова не имели значения. Синдзи хотел оказаться там и он понял почему он этого хочет. Не только из-за банального комфорта — нет. Люди делятся на две категории — низшие и достойные. Низшие люди, животные, рабы, ограничиваются ублажением своих потребностей и не думают ни о чём сверх этого. Они стремятся к простоте, сколь им позволяет упростить вселенную их убогое мировоззрение. Их не интересуют сущности объектов и причины причин, они предпочитают не париться над этими вопросами. «Будь проще», — говорят они — овцы, обезьяны, мусор, быдло, пресловутые «95% человечества». Таковыми были дети учителя, вероятно, он сам и многие одноклассники и учителя Синдзи. Достойные же люди всегда хотят чего-то сверх повседневного серого мира. Это выражается в искусстве и в жажде познания. Синдзи нравилась музыка и он всегда хотел познать мир, его интернировало в чём его смыл и какова причина причин. Синдзи понимал, его Рай абстрактен, но Мир Снов объективен. Через него можно было нащупать Рай, найти его и тогда он уже перестанет быть чем-то ирреальным для него и станет реальностью. Открытие в себе дара сновидца стало первым шагом, осознание своего достоинства — вторым шагом, а третьи шагом стала встреча с Каору Нагисой. Он обещал помочь. Выходит, это всё было не зря! Всё это, начиная от его первого крика в руках врачей, стоящих над кроватью его матери, до того момента, как он сел в капсулу Евангелиона-01. Война, показавшаяся сперва ему адом, просто сделала его на шаг ближе к Раю! Да — это было испытание, ибо только достойный человек сможет вступить в сады Парадиза; только умная обезьяна сможет взять длинную палку и сбить фрукт, показать это остальным и продвинуть эволюцию — только достойный может преодолеть базовую нишу и взойти на новый уровень. Синдзи всё переосмыслил. Ненависть к Еве, к его судьбе Третьего Дитя и даже к отцу куда-то ушла. Это просто ещё одно испытание. Он возблагодарил судьбу за то, что так всё сложилось. Да, ему было страшно, но страх просто ещё один враг — его можно преодолеть. С уверенной улыбкой сжав кулак, юноша отправился в обратный путь к Токио-3 прежним маршрутом… *** Агенты SEELE перевернули все архивы, они узнали, какие школьные оценки получал Синдзи Икари, когда он ходил по врачам, куда и с какими симптомами обращался. Они проверили анализы его ДНК. Однако ничего подозрительного они не нашли. Даже записи о беседах с психологами ничего им не подсказали. Главная тайна Синдзи Икари осталась вне их досягаемости. Они не знали, что у него есть цель, и что она совпадает с их целью… Было всё же одно важное отличие между ними. Синдзи любил то, что отрицатели века всего обычно ненавидят, и любил очень сильно… Жилой многоквартирный дом в Токио-3. Вокруг них — многочисленные и сейчас ещё не распакованные вещи, привезённые из Германии. Сколько внутри коробок сложено женского барахла! — Надеюсь, тут достаточно плотные стены, чтобы никто не слышал наших стонов! Синдзи кричит в полный голос о том, что как ему это всё очень нравится. Он — голый на подстилке, поднимает торс, отводит руки назад, чтобы поддерживать себя. Его рыжая напарница — ясное дело, тоже в костюме Евы, библейской Евы; Аска сгибает колени между его разведёнными ногами, низко наклоняется, грудь с титьками хорошо видна с такого ракурса. Благодаря этому, она кажется в глазах юноши уникальной именно с такой точки обзора. Руки — очень приятно лежат вокруг торчащего члена. Этот предмет Аска энергично подводит к реализации главной его функции. Синдзи кричит — и кричит особенно громко и сладострастно, когда сперма всё-таки вырывается и каплями отлетает в жаркое вместилище любовницы. О, как Синдзи нравится смотреть на лицо Аски: её щека с обратной стороны жмёт чувствительный мужской предмет; прекрасная иностранка так сидит перед ним, её лицо — выше его впалого живота. Рыжая чёлка частично спадает, локоны соблазнительно обрамляют лицо. Аска отводит свою смазливую мордашку, видно, что она держит кончу за своими щеками. Ничего не говоря, Аска спешно следует в туалет. Синдзи сейчас откидывается, руки свободно падают на покрывало, мальчику очень нравится смотреть ей в след. Член быстро сникает. — Обязательно пользуйтесь контрацептивами, — Мисато водит пальцем у пилотов перед носами. Сейчас Аска и Синдзи — на следующий день — ведут беседу с начальницей на лестничной клетке. — Нежелательная беременность — хуже Годзиллы. Все трое громко смеются. Мисато уходит. Аска и Синдзи с вожделением глядят друг на друга и берутся за руки, преступают вместе порог, двери квартиры закрываются автоматически за их спинами. За окном светит осеннее солнце — рыжая красавица и худой симпатичный юноша с каштановыми волосами по очереди раздевают друг друга и занимают место на подстилке; вокруг — всё те же коробки, полные платьев, косметики, обуви на все случаи жизни. Аска стоит на коленях, поднимет торс. Синдзи с колен старается со всех сторон обнять, погладить, массировать и пощупать его. Например, любовник берёт одной рукой мячик груди, припадает губами к титьке соседней. Торчащим членом Синдзи старается тереться о бедро любовницы чувствительной головкой. Напарница по усладам руками поддерживает свои волосы, чтобы любовник мог лапать её, в том числе, за плечами и свободно гладить и крыть поцелуями шею. Синдзи сейчас больше всего оказывается увлечён именно сосанием титек. Обладатель прекрасного воображения точно воспроизвёл в голове груди Мисато и Рей — да, как представляется, у них бюст будет больше. Внимание сексуально озабоченного хикикомори всегда, помимо лица и того, что сзади, ниже спины, акцентировалось на форме и размере женских грудей. Синдзи сегодня, понятно дело, только восхваляет груди Аски, говоря, что это самые лучшие груди. Потому что он может ими наслаждаться. Какое ему дело до грудей Рей и Мисато, если он не может в своё удовольствие их сосать и лапать? К чёрту мастурбацию на воспоминании и фантазии! Далее Аска и Синдзи занимают позу 69: мальчик — внизу, девочка — вверху. Синдзи старается в этот момент руками хвататься за ягодицы или за поясницу любовницы. Аска держит руки вокруг его члена, старается пальцами дополнительно сжимать, стимулировать корень во время активного сосания. Синдзи до боли жадно кончиком языка вылизывает ей всю влагу, поступающую из вагины, прижатой к его устам. Постепенно они перемещаются на бок, Синдзи рукой обнимает поясницу, Аска — хватается за его таз. В такой позе они по очереди кончают друг в друга — Синдзи первым извергает боезаряд, горько сперма стреляет ей за щёки. Голая рыжая красавица сразу же бежит в туалет, чтобы избавиться от этого приобретения. Дальше партнёры по сексу продолжают лежать таким же образом, только Аска даёт отдых рту и пальцами лишь мастурбирует мошонку Синдзи, пока он до боли усталым языком доводит её, страстно разогретую, куночку до разрядки — клитор в ту кульминацию энергично отстрелялся, окатив волнами жаркого наслаждения сознание своей обладательницы. Синдзи особенно понравилось обилие жидкости во время этого оргазма. Жаль, он слишком устал языком, чтобы всё это слизать и проглотить. Ещё Синдзи хочется, чтобы Аска пописала сейчас, но пока он не слишком ей доверяет, чтобы просить о таком. Тем паче — Синдзи, весь потный, уже устал. Запах двух голых тел приятно стоит перед носом. — Сегодня тренировки перенесли на час позже — у нас собрание тактического отдела, — сообщает им на следующий день Мисато. — Мы поняли! — отвечает Аска. Её рука пошло заключает в хват пальчики руки Синдзи. Синдзи от этого очень приятно — бывший хикикомори аж весь сгорает от блаженного, горячего предвкушения страстного, животного секса! Наши представители противоположных полов снова лежат на боку, снова в позе 69 — Синдзи впивается пальцами в ягодицы любовницы, для чего даже просовывает одну руку под её горячее тело. Взамен девушка позволяет одну ногу перекинуть через себя любимую. Потому сегодня ей чуть ли не под руку ложится бедро Синдзи. Свою голову Аска прикладывает виском к иному бедру мальчика. В таком положении она ртом со всей мочи производит отсос. Синдзи с мечтательно-закрытыми глазами сливается губами с вагиной. Затем они меняют позу так, чтобы сверху в этот раз очутился Синдзи. Он сгонул колени над ней, чтобы лечь на неё. Аска же задрала ноги, босые ступни торчат вокруг спины юноши. Синдзи локтями подпирает её голени, одновременно с тем хватаясь ладонями за ягодицы. Благодаря такой позе Синдзи успешно вылизывает влагалище, промежность и анус. Аска ему просто сосёт, как сосала. Они предварительно тщательно вымылись. Синдзи понимает, что стимулировать анус любовницы ему нравится ничуть не меньше, чем влагалище. Возможно — даже больше. Синдзи всегда знал, что неравнодушен к ягодицам и ко всей анальной тематике. Вот так, лаская язычком срачной ход, Икари-младший сбрасывает боезаряд в глотку Сорью… На тренировках они расстреливают противников, учатся концентрации воли, чтобы увеличивать синхронизацию. АТ-поле прокачивают при помощи здоровых имитационных тел, которые выглядят как органические туловища с одними только руками и кучей проводов вместо рук и ног. Аска очень хороша по всем позициям. У Синдзи и Рей с формированием АТ-поле получается лучше справиться, чем у Тодзи и Кенске. Но Тодзи, как оценивает его Рицуко, тоже неплох. — Аска — отличная девка! — говорит ему Кенске в раздевалке. — Как жаль, Икари, что у меня нет твоего таланта к формированию АТ-поля! Почему-то он думает, что Аска выбрала его, Синдзи, за это. Пилот Первой Евы на это только скромно улыбается гику в очках, попутно влезая в привычную одежду. На попки и наготу Тодзи и Кенске, конечно же, Синдзи тоже украдкой любуется. Бисексуалу точно по душе мордашка Кенске и сложение Тодзи, а также — без вопросов — их попки: та часть тела, которой удобнее всего смотреть. По крайней мере, когда вы наедине или вас не много. Со спины твой взгляд не виден и ни у кого нет подозрений, что ты взял на прицел их тело с сексуальным интересом. — «Возможно, мне просто неважен пол, когда есть крутая задница и симпатичное лицо!» Кенске тоже ведёт себя озабочено, пытается выяснить подробности их интимной жизни. И на это Синдзи другу с гордостью отвечает: — Доверься своей фантазии, Айда-кун, — подмигивает и отрабатывает шаги в противоположном направлении. — Синдзи, засади мне в пизду без всего лишнего. — Хорошо, дай как следует взогнать малого. — Ага, а я пока буду греть пизду. — Да-да, Аска, подготовь посадочную площадку! Любовники звонко смеются. Аска лежит перед ним на кровати, раздвинула широко свои ноги, согнула колени, дрочит себе там славными и сексуальными пальчиками, чтобы выступило побольше влаги. Синдзи на это натирает рукой свой таран. Наконец он идёт брать эти крепостные ворота. Он, можно сказать, отжимается — держит свой вес на расставленных руках, ладони прижаты к кровати по обе стороны от плеч любовницы; он орудует тазом и бёдрами, позади могло быть видно, как его кол, торчащий позади яиц, вонзается в куночку. Член поступательно отдаляется и вонзается: Синдзи со звуком усилия и напряжения атакует, осаждает, вонзается, разит эту пещеру, полную мякоти, жара и влаги. Пилот Евы прерывает активные действия лишь на то, чтобы как следует припасть губами к соскам любовницы и сосать те. В эти моменты отдыхает туловище, отдыхают конечности, зато трудится рот. И так по очереди. Уже какой слой пота выступает на коже? Оба стонут громко. Юнец старается лечь щекой поближе к этим сокровищам. Девица высоко задирает ноги, даёт ему плотно припасть к себе. Когда она кончает, Синдзи позволяет себе сбросить. Очень довольный, уставший исключительно приятно, Синдзи вынимает свой влажный член с каплей спермы на конце, после чего прямо без капли сил ложится лицом ей на грудь. — Устал? — спрашивает Аска. — Очень… Ему сложно даже оторвать себя сейчас, кружится голова, немного тошнит, вены во всём теле, казалось, сошли с ума гонять кровь на такой скорости. Аска на это, словно мать сына, с приятной снисходительностью на лице прижимает Синдзи к себе. Какая сегодня дата на электронных часах? Дата меняется. Понедельник: Аска спиной на кровати, Синдзи — прямо на ней — четвертый час обсасывает титьки у лица, массирует пальцами холмики. Вторник: Аска стоит на четвереньках, Синдзи сгибается позади, обхватывает руками её торс, постоянно вонзается в вагину. Среда: Аска на боку — Синдзи находится позади, тоже на боку, вонзается членом в вагину, просовывает одну руку под любовницу, чтобы хватать титьку — другой рукой Синдзи придерживает девушке задранную ногу. Четверг: Аска лежит под ним, сгибает и высоко задирает ноги, он припадает к ней, таз — мельтешит, член разит со скоростью чуть ли не пулемёта, ступни Синдзи приятно дрожат от напряжения, их пальцами он вдавливается в кровать. Оба широко отверзают рты, чтобы кричать. Пятница: Синдзи и Аска пробуют так-сяк — в миссионерской позе с задранными ногами; на боку, когда он рукой придерживает ей задранную ногу и одновременно сосёт титьку; снова лицом к лицу, но чтобы Аска прямо захватывала его своими ногами, скрещивая их у него внизу спине. Сперма в вагину — Синдзи вынимает член. Оба лежат на кровати страшно усталые, в седьмом поту. Аска протягивает руку ему на живот, там соединяются их пальцы. Влажный член Синдзи спадает, сперма вытекает из влагалища. С ног до головы потные, партнёры по сексу целуются, одновременно кончиками пальцев сжимая друг другу титьки…