Рагнарок Старшего Бога Евангелиона

Быстро выпитое горячее кофе мало бодрило Синдзи, когда он покинул квартиру и направился к остановке. К счастью, гостиница находилась недалеко — будь он в силах, то дошёл бы минут за пятнадцать пешком. От недосыпа Синдзи задремал в автобусе и чуть не проехал остановку. Всё же выскочив в последний момент, он не сразу сообразил куда идти. Потом-таки вспомнив, где гостиница, он поспешил ней. В голове крутилось заверение Харлот, что ничего не выйдет, и он только зря себя утруждает. Может быть. — «Я знал про кровь Годзиллы, почему я этого не предвидел?!» — корил он себя. — «Сейчас у Тодзи точно мозги повредятся. Из-за меня! Если я ничего не исправлю!» С такими мыслями Синдзи забежал в гостиницу. Ему потребовалось время, чтобы вспомнить фальшивое имя и фамилию Картера. Таки пройдя на нужный этаж, он нашёл нужный номер и постучал в дверь. Ему открыли быстро. — Здравствуйте! — Синдзи ещё переводил дыхание. — Здравствуй, заходи, — пригласил Рэндольф с мягкой улыбкой. Он носил помятую рубашку и брюки. Синдзи прошёл в комнату. Она оказалась больше комнаты Каору. На стуле сидел чёрный кот, в углу стояли сумки, на столике лежали какие-то тексты и небольшие устройства, на тумбочке остывала чашка чая. Уоррена здесь не обнаружилось (возможно, он жил в отдельном номере). — Мне всё известно, — сказал Картер с сосредоточенным видом, прежде чем Синдзи успел выговорить хоть слово. — Да? Про Сакуру? От Харлот? Рэндольф кивнул. — Я ничем помочь тебе в этом деле не могу. — А яйцо-перевёртыш? — спросил Синдзи. — Оно не действует на подобных химер, — Рэндольф сел на кровать и указал Синдзи на стул рядом. С него нехотя соскочил кот. — Присядь. Синдзи с хмурым видом занял указанное место. — Как не действует? Почему? — Долго объяснять, — Рэндольф равнодушно взял чашку с тумбочки и сделал пару глотков. — Структура химеры, скорее всего, потеряет стабильность, и получится жидкая масса — скорее всего мёртвая и даже радиоактивная. — То есть, вы даже пробовать не будете? — Нет, — сказал Рэндольф. — Сказал же — получится опасная фигня. — Чёрт! — Синдзи топнул ногой. Он отчаянно сжал пальцы. — Проклятье! Почему всегда так! Я виноват перед Тодзи! — Успокойся. Плюнь на него — так будет лучше, — сказал Картер. Его кот перебрался к нему на кровать. — Он мой друг! — Друг? — Рэндольф сделал глоток чая. — Всё равно плюнь. Ты ведь нечем помочь ему не можешь уже? — Я виноват в смерти его сестры! Из-за меня она стала монстром! Вы хотите, чтобы я просто жил дальше так, как будто этого не было?! — вскричал Синдзи. — Именно это я тебе настоятельно советую, — Рэндольф говорил прямо. — Умей плевать на чужие проблемы, даже если они возникли из-за тебя. В конце концов, все твои действия всегда обусловлены причинами, независимыми от твоей воли. Ты лишь игрушка своей судьбы. — А я не хочу ей быть! Чёрт, я попытался хоть одно доброе дело сделать — и что получилось? — на глазах парня выступили слёзы. — Получилось плохо. Ты не виноват. Ты и та девочка просто жертвы судьбы, — рассудил Рэндольф. — Выходить люди вообще ни в чём не виноваты? Всё можно списать на судьбу? — спросил Синдзи, немного подумав и утерев слёзы. — Что значит «списать»? Ты же не выбирал время и обстоятельства, при которых ты родился? Отсюда пошла твоя судьба. Это было предопределено. — Предопределено?! Кем?! — спросил Синдзи. — Богом, что ли?! — Да, Богом, — кивнул Картер, сделав ещё один глоток чая. — Он существует, он создал всё сущее — и он весьма неприятная, тупая и невежественная личность. «Ядерный хаос в центре бесконечности», «безумный султан демонов», «Азатот», «Вседержитель Всего», «верховный Иной Бог», «Отец всего Творения», «Великий Творец Слепого Невежества»… Как там его ещё величают? Ну, ты знаешь, да? Мы ведь оба чуть не угодили ему на обед? — Вы имеете в виду то жуть на Зелёном Лугу… — Синдзи грустно задумался. — Я был бы рад, чтобы такого Создателя никогда не существовало. — Но существует. Всё предрешено его бессмысленными действиями, друг мой. — Рэндольф вдруг как-то загадочно улыбнулся. — Или может быть не всё? Я не могу знать это точно. Я могу только посоветовать тебе обратить эту химеру в прах «нисходящим узлом». Так будет лучше для её же блага. — А как быть с Тодзи? С её братом? — спросил Синдзи. — А как с ним быть? Возможно, ему поможет психиатрическая больница. Если ему попадутся знающие толк врачи, то они помогут ему поверить, что всё это было только сном, помешательством и не более, — сказал Рэндольф. — Или у твоего друга у самого хватит сил пережить этот кошмар, и он сохранит рассудок. — Не знаю… — Синдзи покачал головой. — У меня у самого крыша скоро поедет. — Не удивительно. Это нормальная реакция на подобные обстоятельства. Девять из десяти сходят с ума, когда сталкиваются с изнанкой повседневного мира, — сказал Рэндольф. — Это тоже испытание. Возможно, даже более сложное, чем сражения с Кайдзю и прочими чудовищами: принять мир такой, какой он есть на самом деле, видеть все обычно скрытые ужасы. Это не просто, очень не просто. Особенно если учесть, что ты просто неопытный мальчишка. — Я устал, — Синдзи приложил ладони к вискам. — Устал… — Можешь отдохнуть у меня, — Картер указал на постель. — Не бойся, мой друг на тебя больше не написает… — Нет! — Синдзи встал с места. — Мои друзья волнуются. Я должен прийти к ним и всё им сказать! Синдзи не хотелось появляться в своей квартире. Он снова дал надежду Тодзи, и ему предстояло её оборвать. И ещё ему предстояло убить Сакуру — на сей раз самому, ради её же блага. Ему хотелось убежать от этого — далеко-далеко за горизонт. — «Нет, я не должен убегать!» — Синдзи сжал кулак. — «Ёбаный в рот! Я не должен убегать!» Он вошёл в квартиру и, не снимая обуви, прошёл в гостиную. Ребята обернулись к нему. — Ты вернулся? — увидела его Мана. — Тодзи, Кенске, — Синдзи подошёл к своим друзьям, сидевшим на диване. — Мне жаль, но больше ничем нельзя помочь… Сакуре. Икари хотел было отвести взгляд, но он не стал. Он переборол себя и проследил за реакцией обоих парней. Тодзи и без того выглядел подавленным. Наверное, ему стало ещё хуже, но Синдзи этого не увидел — ему показалось, парень не воспринял его слова. — Ясно, — сказал Кенске. На его лице было лучше заметно, как рухнула его последняя надежда. — Мне очень жаль, но Сакуру никак нельзя сделать снова человеком, — повторил Синдзи. — Выходит, мы зря тащили её? — понял Мусаши. — Что теперь? — спросила Рей. — Теперь, — Синдзи поглядел на химеру в мешке. — Я намерен уничтожить это… существо обратным заклинанием. — Синдзи посмотрел на Тодзи. Тот отреагировал на его слова, как-то зло поглядев на него. — Это ради блага Сакуры… — Нет! — выкрикнул Тодзи, вскочив с места. Он подошёл к Синдзи, Рей приготовилась оградить его АТ-полем, но парень не пустил в ход кулаки. — Я не позволю тебе убить мою сестру! — Тодзи, подумай, как она будет жить такой? — спросил Синдзи. — Как-нибудь! — воскликнул Тодзи. — Ты вернул её к жизни! Ты всё сделал, спасибо, а теперь я заберу её с собой! — И где ты будешь содержать этого мутанта? — спросила Аска. — Найду где! Не ваше дело! — Тодзи подошёл к сестре-химере и взвали её в пакете себе на плечо. — Тодзи, это может быть опасно! — предупредил Синдзи. — Может быть, она сошла с ума и накинется на тебя! — Пусть! Я виноват в её смерти, и теперь я посвящу свою жизнь заботе о ней! Даже если у неё щупальца и сотня ртов — она моя сестра! Я не дам тебе убить её! — сказал Тодзи и направился к выходу. — Мне его остановить? — предложила Рей. Тодзи зло посмотрел на Аянами. — Нет! Не вмешивайся, Рей! — сказал он. Аянами никак не отреагировала на его слова, она ждала распоряжения Синдзи. — Нет, Рей не надо… — неуверенно вымолвил Икари. — Вот и отлично! Я не скажу, что это ты сделал! Остальное — моя забота! — Тодзи ушёл в прихожую. — Спасибо за всё, Синдзи, ты сделал всё, что смог! Тодзи благодарил его — в ярости, но, похоже, он не был обижен. Подобная благодарность пришлась Синдзи хуже всяких оскорблений. — Погоди, постой! — Кенске кинул следом. — То есть пусть он так разгуливает с этой тварью? Это нормально? — возмутился Мусаши. — Почему ты отпускаешь его? — строго спросила Рей у Синдзи. — Рей… я не могу, — покачал головой Икари, крепко закрыв глаза, чтобы удержать слёзы. Он понял, что больше не может держать себя в руках. Он видел многое, он возмужал с той поры, когда в первые увидел Евангелион и полностью растерялся — но сейчас дальше держать эмоции он не мог. Это было его предел. — Я больше не могу! Пусть идёт! — сказал Синдзи и зашёл в свою комнату. — Мне надо успокоиться! — в слезах крикнул он и захлопнул дверь. — Я успокоюсь и потом подумаю! Тодзи вышел из квартиры. — Я пойду, помогу ему! — крикнул Кенске, схватив свою куртку и обувь. — Постой Тодзи! Я потом приду к вам! — Помни, телефоны прослушивают, — сказала Рей. — Да! — Хм… Вот что натворил Синдзи, а? — возмутилась Аска, усевшись на диван. — Это существо надо было бы ликвидировать, — сказала Рей. — Но раз Синдзи хочет по-другому… — Он не хочет по-другому, у него яиц не хватает. — Аска выдохнула и поправила чёлку. — Бедный Синдзи, как ему пришлось сегодня, — сказала Мана, слушая, как парень плачет за дверью. — Он же хотел как лучше! — Хотел как лучше и что в итоге? — развёл руками Мусаши. — Ладно, пусть Синдзи наревётся — а тем решим, — сказала Аска и строго поглядела на Ману. — Ты точно мне все прослушки убрала? — Да, я всё забрала как ты просила, — подтвердила Киришима. — Если выяснится, что есть что-то ещё — учти, я убью тебя. Раз ты шпион, значит — враг, а я врагов щадить не привыкла! — пригрозила Аска. — Верно, Рей? — Да, — она холодно поглядела на Мусаши, Асари и Ману. — Если вы будете действовать против нас, нам придётся ликвидировать вас. — Да, но… — занервничал Асари. — Хорошо, мы будем на одной стороне с вами, — пообещала Мана. — Вы же боретесь за спасение мира, так? Мы тоже за это боремся. Так почему нам не быть на одной стороне? — Надо будет выработать план действий, — сказал Мусаши. — Да-да, — поддержал Асари, — сейчас Второй отдел наверняка кинется расследовать похищение тела с кладбища. Точнее вначале полиция — потом подключатся они. *** Немного ранее, охранник кладбища поутру вышел из своей будки. Здесь уже стоял какой-то мужчина в капюшоне — кажется, европеец, ожидая пока ворота откроют. — Что тебе так рано там делать, гайдзин? — поинтересовался немолодой мужчина. — Нужно почтить память усопших, — с акцентом сказал он. — Не рановато ли? Я ещё обход не сделал. Погодите здесь. — Хорошо. Через некоторое время охранник вернулся — вид у него ожидаемо был взволнованный. — Так вы меня впустите?! — спросил европеец. — Нет, погодите! Здесь ЧП! — Какое ЧП? — спросил посетитель, словно не понимая о чём идёт речь. — Могилу… осквернили! Проклятье! — Что же с вами за это будет?! Куда вы смотрите?! — обвинил европеец. Охранник нервно огляделся по сторонам. — Это не моя вина! — оправдался он. — Власти на всём экономят! Камер тут нет! Я не могу всю ночь бродить по кладбищу как не успокоенный дух! — Так может вы закопайте её по-тихому? — предложил европеец. -Я могу помочь… Не за бесплатно, но могу — чтоб у вас проблем не было! Охранник ещё немного подумал, оглядываясь по сторонам. Посетителей больше никаких не было. Могила та была свежей, сейчас шёл снег — он присыплет, если подумать, то может всё обойдётся и с него ничего не взыщут. — Ладно! — согласился охранник и нажатием кнопки открыл ворота. — Только вы, надеюсь, не журналист какой-нибудь? — Какой я журналист? Я просто нищий парень. — Незнакомец улыбнулся. — Меня зовут Харли Уоррен. Идёмте скорее, чем быстрее мы всё закопаем, тем лучше. А об остальном потом поговорим. У охранника возникли подозрения (откуда незнакомец знал, что могила именно разрыта?), но понимая, что если начальство узнает о его оплошности, то ему же будет хуже. А уж тем более в кризис он не хотел получать выговор и терять и без того не большую заплату. *** Тодзи и Кенске доехали на автобусе до космнаты, которую снимал первый из них. Одежда ребят перепачкана землей, рядом он везли чёрный мешок. Кенске нервничал так, словно они везли труп. — «Может, смерть была бы лучшим выходом для этой твари?» — раздумывал Кенске, поглядывая на мешок. — «Наверное». Он поглядел на Тодзи. Сейчас профиль друга выглядел особенно мужественным и был исполнен какой-то мрачной уверенностью. Да, парень сидел, о чём-то глубоко раздумывая, однако его лицо выражало веру в свои действия. Он намеревался ухаживать за этой химерой, как за сестрой. Кенске знал, насколько сильно Тодзи любил свою Сакуру, потому понимал, раз тот видит её в этом монстре, то переубеждать его бесполезно. Да — это было чистым безумием — и Кенске совершенно не понимал, что с этим теперь делать. Автобус остановился на их остановке. Тодзи встал с места, подняв мешок и возложив его себе на плечо. — Спасибо за всё, Кенске, ты устал — езжай домой, — отпустил Тодзи. — Ты завтра же должен быть в NERV. — Эй, я не брошу тебя с этой проблемой! — встал следом за ним друг. Парни вышли на остановку и Тодзи направился к своему дому. — Где ты будешь её держать? — В комнате. — Тодзи немного подумал. — Мы оставили те плотные перчатки у Синдзи, да? — Ага — мы там всё оставили и… — Принесёшь их потом. Ещё мне нужен будет электрошокер, — попросил Тодзи. — Электрошокер? Зачем? — Чтобы сдерживать Сакуру — если что. Она теперь чудовище — может и напасть. — А… ну да. То есть ты не боишься, что она… — Боюсь, но если она убьёт меня, значит — я это заслужил. — А твой отец? — спросил Кенске. Тодзи промолчал. Он поднялся по лестницы и открыл дверь своего дома. Потом парни поднялись на лифте. Тодзи открыл дверь своей квартиры и сразу внёс Сакуру себе в комнату. — Теперь можешь идти, — раздеваясь, напомнил Тодзи. — Нет, — отказался Кенске, снимая грязные ботинки, — я тут за тобой ещё посмотрю. — Тебе надо идти на тренировки, — напомнил Тодзи. — Я помню, — устало молвил Кенске. *** — Значит, ты ещё деньги с него взял, — усмехнулся Рэндольф, выслушав рассказ вернувшегося Уоррена. — Да, — тот пересчитал деньги. — Ты как жид. — Может мы с тобой долго были в иных мирах, но насколько я помню, на нашей планете деньги никогда не бывают лишними, — Харли спрятал купюры. — Верно… Думаю, это дело ещё не улажено, — сказал Рэндольф. — Что не так? — Я не чувствовал, как Синдзи совершил «нисходящий узел», — задумался Рэндольф. — Это существо ещё может доставить проблемы… Хотя вряд ли нам что-то будет. Ладно — забудем про это. Я только хотел, чтобы у парня не было проблем раньше времени. — А когда настанет это время? — Харли сел на кровать. — Скоро. Остается ещё одна карта в клешнях Ми-Го, прежде, чем они явятся. Тогда Отец нашей плоти проснётся — я видел это в моих снах, — сообщил Рэндольф. — Уббо-Сатла, Демиург, Ялдаваоф, Тиамат, Начало и Конец тварей земных — значит, нам предстоит иметь дело с ним, — хмуро сказал Харли. — Он не Языкоголовый, но он всё равно опасный противник. — Наш всеобщий Отец по плоти мало приятная личность — прямо как Отец всего Творения. Вряд ли удаться с ним договориться, — рассудил Рэндольф. — Но мы посмотрим, как будут развиваться события. У меня есть кое-какие планы на Софию — то есть на Лилит. Все же наша всеобщая Мать по духу мне куда больше нравится. — Ты про Первое Дитя, Рей Аянами? — Мне понадобиться кто-то вроде неё, чтобы провернуть дело. На кону стоит всё и я не намерен больше играть в игры. — Но она может отказаться, когда узнает, что мы собираемся сделать… — Думаю, если я выложу ей всё на чистоту — она меня поддержит, — решил Рэндольф. *** Пилоты Ев сражались с виртуальными Кайдзю. Аска и Мари преуспевали, Рей и Мария не отставали. Остальные же выбыли быстро. — Синдзи, Кенске, что вы сегодня такие унылые? — спросила Мисато. — Живее драться надо! Что за фигня? Вы не выспались?! — Типа того, — побормотал Кенске. — А?! — Мисато-сан, извините, но я сегодня не в форме, — прямо сказал Синдзи. — Мне сегодня всю ночь кошмары снились. — Мне они тоже снились — всякая жуть теперь частые гости в моих снах! Но ты должен собраться, а если бы сегодня Кайдзю напали?! Ты бы им сказал: «я не выспался»? — Мисато сегодня была определёно раздражённой. Синдзи не стал ей ничего возражать — он тихо вздохнул, опустив усталый взгляд. Он ещё долго мучился, будучи вынужден отбиваться от Годзиллы и Ангируса. Потом он разозлился и в бешеном гневе начал беспорядочно колотить монстров. Он так быстро вышел из игры в очередной раз от луча Годзиллы и удара Ангируса в бок. — Блядь! Да будь я в настоящей Еве, я бы их порвал! — прокричал парень. — Так, на сегодня, пожалуй — всё, — объявила Мисато. — Вы можете идти. Усталые пилоты выбрались из своих симуляторов. Синдзи с раздражением на лице вышел первым. Ему натерпелось скорее добраться до дома и наконец, лечь в постель. — Что это сегодня с Синдзи? — спросила Мисато у Аски, остановив её. — Обычно он спокойней ведёт себя. — Сказал же: он очень плохо сегодня спал, — повторила ложь Сорью. Остальные пилоты медленно вышли из тренировочного комплекса. — Ясно, я тоже отвратно сплю. Жду не дождусь, когда начнётся операция, — поделилась Кацураги. — Едва держу себя, чтобы не напиться. Это будет битва за Землю, за всё человечество. Если мы проиграем — нам бесповоротно конец. — Мы знаем, — сказала Сорью, — думаю, Рей отлично себя покажет, а я расстреляю их с Земли. Не о чём волноваться, Мисато-сан. — Мне бы твоя уверенность. — Это не уверенность — это внушение и, наверное, наплевательство, — сказала Аска. — Наплевательство? — Я если погибну — то в бою. А раз так — то, какое мне дело до Земли? Я получаю удовольствие, пока живу. Если я умру — то такова судьба. Этого нельзя ведь избежать? Не понимаю, о чём мне ещё беспокоиться? — рассудила Аска. — А я боюсь за всех нас… — Мисато взялась за свой нательный крестик. — Наверное, я не подхожу на роль командира. Я слишком ценю солдат, и мою душу гложет ответственность за весь наш мир. — Синдзи по его словам не парится по этому поводу. Я — тоже. И Рей с нами. По-моему надо просто решать свои дела и не париться о чужих проблемах. Просто командуйте нами и всё — как считаете нужным. Вы вроде адекватный человек — как я успела понять, — сказала Аска. — Спасибо что считаешь меня адекватной, — усмехнулась Мисато. — Видела бы ты меня… О, да неважно. — Да не за что, — Аска направилась к выходу. — Я пойду, пригляжу за Синдзи. Он всё же иногда делает глупости — большие глупости. *** Когда Кенске ушёл из дому, Тодзи присел возле пакета и приподнял его. Сперва он снял один, потом чуть раскрыл второй. Сакура пахла не очень приятно — как тухлая зелень. Тодзи раскрыл её зубастую пасть, похожую на крокодилью. Она была закрыта и выглядела чуть лучше, чем раньше — когда он впервые заглянул в пакет ещё дома у Синдзи. Его сестра восстанавливалась — значит, она ещё жива. Большее того, она слабо шевелила отростками, выходившими из тёмно-зелёной чешуи. Каждый такой отросток заканчивался закрытым бутоном. Тодзи испытал страх и отвращение — всё же он не настолько сошёл с ума, чтобы не обращать внимания на то, какое чудовище видели его глаза. Поэтому он поспешил закрыть морду Сакуры. Чуть позже он решил покормить химеру. Он разогрел тушенку и чуть смазал ей зубы. Поначалу Сакура покоилась без движений — потом чуть приоткрыла свою тяжёлую зубастую пасть и выступившей из утробы слизистой светло-зелёной массой (выполнявшей функцию языка; возможно, это был желудок) впитала пищу. Потом она закрыла пасть и замерла. — Вот так… — Тодзи заставил себя улыбнуться. — Давай ещё немного… Вскоре послушался звонок в дверь. Тодзи вздрогнул — это отец, во время возвращения с работы, решил его навестить. Тогда парень быстро сокрыл сестру в мешок и спрятал её в шкаф. Пусть покоиться в его комнате — ничего страшного, отец сюда не заходит. — Какой-то ты чумазый, — заметил отец. — Да? — Тодзи подошёл к зеркалу, висевшему в прихожей. Он забыл умыться и на его лице ещё оставались следы кладбищенской земли. — Не заметил. Тодзи направился в ванную. Умыв лицом, он посмотрел на себя в зеркало. На его смуглой коже отчётливо виднелись круги под глазами. Он устал от всего — от войны, от самобичеваний, от всего того безумия, что стряслось в эту ночь. Но его сестра вернулась из загробного мира, как он хотел. Он получил цель и смысл жизни — это был тяжкий крест, его крест. Такова стала его расплата за грехи — он не усомнился в этом. Теперь он должен ухаживать за ней. Ведь он хороший человек — а хорошие люди всегда заботится о своих близких, даже если они чудовища и у них помногу щупалец и ртов. Он же очень хороший брат, не так ли? *** Тодзи на следующий день заглянул к Хикари. — Эй, что-то случилось? — любимая женщина сразу же прочитала в его лице, что всё не в порядке. Тодзи испытал с одной стороны желание рассказать ей всё, с другой — он почувствовал, что не может этого сделать. А раз не может — то между ними стена. Тодзи едва удержал себя от того, чтобы не разрыдаться с надрывом. — Хикари… — Тодзи, — начала его замечательная, любящая женщина своим заботливым голоском, — пожалуйста, расскажи, что случилось? — Хикари-чан, я чувствую, что должен какое-то время побыть без тебя. Ничего не спрашивайте, пожалуйста. Тодзи крепко обнял её, опять же, продолжая держать накал чувств. Он не хотел шокировать возлюбленную всем тем, что случилось с Сакурой теперь после того, как они нарушили законы жизни и смерти. Он чувствовал, что должен сейчас уберечь Хикари от этой трагедии. А ещё Тодзи хотел быть сейчас один, хотел, чтобы его не трогали. Он, разумеется, много и долго плакал накануне и только по той причине, что выплакал все слёзы, мог сейчас говорить с сухим лицом. Голос, правда, выдавал в нём… — Хикари, — Тодзи обнял её, — я люблю тебя. Тодзи чувствовал, что он хочет провести время со своей девушкой. Ему хотелось особенно сильно, действенно возбудить себя. — «Я знаю как именно». Перед глазами Тодзи появился образ Синдзи. — Ты как, Хикари? — они в постели, Хикари перед ним в коленно-локтевой позе. Драгоценная возлюбленная согласилась на всё, лишь бы ему было приятно. Тодзи надавил головкой члена на анус Хикари, парню удалось совершить пробитие. — Неприятно, но ради тебя я готова потерпеть, — сообщила Хикари. — Хорошо, — Тодзи дал ей время привыкнуть. Потом продолжил. Он трахал свою женщину в зад, Хикари давала ему вот так. Тодзи не использовал презерватив и ему нравилась та жаркая узость, ему хорошо заходило то, как растягивается кожа возлюбленной. Тодзи на один момент представил тут Синдзи. Он — в такой же позе, принадлежит ему, подбадривает своими словами. Тодзи закрыл глаза, чтобы представить Синдзи подробнее. Открыл — увидел перед собой Хикари. Тодзи испытал сильное возбуждение. Он крепко держал свою девушку за зад, совершал быстрые движения, разил женские потроха своим копьём любви. Хикари издавала звуки, говорила, как ей неудобно и неприятно, но что она рада стараться ради Тодзи. Сам он в один момент обильно обдался потом, дрогнул мускулами, звучно выдохнул. Сперма вырвалась, сперма залила горячий кишечник, сперма побежала в потроха, сперма исчезла там. Тодзи было очень приятно кончать в Хикари. Он выдохнул и вынул торчащий, горячий свой член. Анус Хикари сразу же снова закрылся дырочкой. Хикари расслабилась, когда он закончил. Он позволил ей сходить в душ первой, после чего отправился туда сам, стоял под потоком воды. Тодзи дальше не задержался, только поел с Хикари и её роднёй за одним столом и спешно вернулся к себе. Синдзи встретился с Маной. Она хотела привлечь его внимание, на что Синдзи, весь в своих мыслях, только поспешил к Тодзи — сказал, что очень занят и вынужден проверить друга. Мана осталась стоять и смотреть уходящему Синдзи вслед. Мусаши подошёл к ней, положил руку на плечо. — Друзья ему важнее девушек, — проговорил он. — Я уважаю его. Мана расстроилась, но потом взглянула на своего друга и напарника. — Ладно, пошли отдыхать вместе. — Да, Мана, — Мусаши взял её за руку. — Нет! — резко отторгла она его. — Мусаши, ты должен войти в доверие к Марии. Американский гений-пилот, она нам очень важна. Тебе будет сложно это сделать, если кто-то скажет Венсен, чтобы держишь за руку меня. — Мана, — смуглый красавец с иссиня-чëрными волосами решил сейчас настоять на своём, — Венсен мне прямо сказала, что она — христианка и секс у неё будет после свадьбы. Она — спору нет — красивая женщина, но не настолько, чтобы я изображал перед ней мужа. — Мусаши, — Мана с улыбкой покачала головой, — ты видел, как она на тебя смотрит? Я же тебе рассказывала, что она спрашивала у меня про тебя. Я дала ей исключительно лестное твоё описание. Я прочитала в глаза у Марии, что она хочет тебя. Моя женская интуиция говорит, что ты должен приударить за ней. Мусаши подумал. — Хорошо, ради задачи, я пока не буду себя компрометировать. Мусаши и Мана посмотрели по сторонам, после чего вместе направились бок о бок. Друг пришёл к другу. — Синдзи, я прошу тебя пока не говорить о наших делах, — Тодзи встретил Синдзи с такими словами. — Хорошо, у меня сейчас нет никаких новых мыслей — моя голова устала, — Синдзи снял обувь, вошёл в носках к Тодзи в комнату. Синдзи пока бегло осмотрел создание в мешке. Они сели на кровать. — Держи, я приготовил специально для тебя, — Синдзи протянул своему другу пакет. — Чтобы Хикари было меньше работы. — Спасибо, Синдзи. Я уже съел то, что она приготовила. Тодзи заглянул в пакет. Пока он занимался едой, Синдзи меланхолично посмотрел в потолок. — Тодзи, я могу остаться у тебя на ночь, — гостью взглянул на него, когда Тодзи открыл и разложил себе всё. — Можно. — Спасибо. — Ты мой друг, Синдзи, я могу с тобой остаться. Мусаши и Мана целовались вдвоём, когда их никто не видел. Оба на постели, сняли одежду. Мусаши после губ целуется в шею, целует груди, целует пупок, переходит поцелуями к бёдрам, потом — заходит к гениталиям. Мусаши делает ей куни. Мана со счастливым выражением отвечает ему, откидывает руки обратно и раскрывает широко свои ноги. Дальше Мусаши смотрит Мане в глаза, совершает свои мужские движения — член во влагалище. Мана стонет, благодарит его. Мусаши вынул, Мана перевернулась — теперь он берёт её со спины. Уже теперь очень быстро. Мана стонет, Мусаши — тоже, напрягает лицо. Пот обильно выступает на коже обоих. Под конец Мана оказывается сзади захвачена руками, Мусаши держит её, активно дышит из-за плеча, целует в шею. Одна рука Мусаши опущена к гениталиям, дополнительно стимулирует клитор. Мусаши даже прекращает движения, чтобы с усилием дрочить своей женщине. Мана со стоном и словами благодарности кончает. После этот Мусаши кладёт её перед собой на бок, она задирает ногу, он держит её за эту конечность. Смуглый обладатель иссиня-чëрных волос трахает снова очень быстро. Он извергается, омывает Ману своей спермой с большим удовольствием. — У-ум, — любовники целуются после этого и вместе ложатся, держась за руки… Синдзи делает минет Тодзи. Тодзи раздвигает ноги и сидит, гладит любовника по голове. Мальчик держит член любовника рукой, водит по нему языком, играет с крайней плотью. У Тодзи уже всё хорошо стоит. — Знаешь, Тодзи, — Синдзи заглянул своими эмоциональными голубыми глазами в карии глаза Тодзи, полные ожидания и какой-то всё той же болезненной меланхолии. Брови его, кажется, в напряжении. — Я хочу, чтобы ты меня связал и имел так. Тодзи без проблем согласился на это: — Хорошо, Синдзи. Он нашёл ремень, чтобы связать им руки пассивного любовника у него за спиной. Потом схватил иной ремень, звуки заполнили комнату. Синдзи два раза просил Тодзи пороть себя сильнее. Когда всё закончилось, Тодзи отложил ремень, взял смазку, быстро намазал пальцы и вставил их в дырочку Синдзи. Синдзи, конечно, предварительно сделал клизму. После растяжки, Тодзи надавил головкой, легко и привычно уже совершил пробитие. Занял более удобную позу. Дальше Тодзи совершал половой акт. — Скажи, Тодзи, я тебя возбуждаю? — вопрос был явно направлен на то, чтобы любовник как следует изложил свои чувства. По факту активный партнёр совершенно точно был возбуждён. — Вполне, но не думай, что я по мальчикам. Ты — исключение, Синдзи. И я делаю это ради тебя, — Тодзи на таких словах работал своим тазом и руками держался за тыл Синдзи. — Тодзи, я не справился со своей задачей! — вдруг нарочито наигранно закричал Синдзи, шевеля пальцами своих связанных рук. — Накажи меня! — Ах, так! — Тодзи достаточно жёстко обнажил зубы, принялся шлёпать ладонью по ягодицам Синдзи, то одной рукой, то другой — довольно звучно. Синдзи как раз чувствовал достаточную боль. Ему дико нравилось находиться на конце мужчины, быть пронзённым. Синдзи озвучивал стон и брань. Тодзи — тоже. — Ну ты шлюха, Синдзи! Шлюха, ох! — Тодзи хлопал по ягодицам и уже более жёстко совершал работу тазом, пронзал Синдзи дальше между этими полушариями. Перед его связанными руками. Щёки Синдзи охвачены красным. Тодзи в один момент перестал шлёпать, убрал руки, продолжал только совершать толчки, часто и сильно. — О-ох! Смуглый обладатель спортивного торса извергся. Пассив почувствовал жар внутри себя, как он разливается и захватывает кишечник. Да, мальчику со связанными за спиной руками очень понравилось, что любовник в него кончил. Тодзи замер, вынул член, дырочка Синдзи отпустила его и схлопнулась. — О-ох! Тодзи отстранился и выпрямился, переводил дух, отдыхал, глядел на голого Синдзи, который всё без движения находился в одной позе. Тодзи шмыгнул, потянулся и напоследок хлопнул по ягодице перед тем, как пойти под душ. Синдзи перевернулся на бок, остался лежать вот так со связанными руками. Ему нравилось вот так быть после того, как его поимели и в него кончили. — Тодзи, — Синдзи вернулся из душа. Его спортивный, очень вожделенный любовник голышом лежал на кровати. — Ум? — Тодзи вытягивал руки за голову. — Я могу тебя связать и выебать в глотку теперь тебя? — Синдзи сейчас очень завела именно эта мысль. Он ещё не кончил. Синдзи сидел на кровати, Тодзи перед ним на коленях со связанными за спиной руками. Тодзи делал минет, поначалу облизывал ствол члена. Синдзи нравилось сидеть, улыбаться, убирать крайнюю плоть с головки и водить этой головкой по языку Тодзи. Тодзи его как можно дальше высовывал. Синдзи с улыбкой воспользовался ремнём — прошёлся по ягодицам и бёдрам своего любовника. Потом Синдзи встал, сунул как следует торчащий член Тодзи в рот, схватился за эту любимую голову друга с жёсткими волосами и совершал дальше движения. Синдзи издавал энергичные звуки, ухал. — Ух! У-уф! Уф! — наконец в итоге акта он обрызгал своим семенем рот любовника. Обдал горечью глотку Тодзи, всё там внутри за щеками. Кончил Синдзи хорошо, получил истинное удовольствие, какое только может получить мужчина от полового акта. Синдзи вынул фаллос, Тодзи с глубоким отвращением направил лицо вниз, выплюнул всю сперму, оплевался. Синдзи самодовольно улыбался — ему очень нравилось смотреть вот так сверху вниз на Тодзи, видеть красноту его лица и улыбаться по поводу этого выражения. Парни, полностью голые, вместе легли в постель. Им не требовались слова — Тодзи и Синдзи обнялись, прижались, вместе лежали вот так, засыпали, очень довольные душой, что они рядом. Руки парней с закрытыми глазами переплетались пальцами. — Синдзи трахается со своим мальчиком, — Аска фыркнула перед Рей. — А там у них девочка, ставшая монстром. — Я в таком случае пойду займусь медитацией, — решила альбиноска стоическим тоном. — Хорошо. А я пойду и поищу себе чего-нибудь интересное. Аска нашла Мисато — с ней вместе они договорились пойти в «Большое яблоко». Там смуглый иностранец играл на рояле. Мисато и Аска сидели за стойкой, пили и вели неторопливую беседу. — Кадзи в Китае — наверняка мне изменяет. — Вас это бесит, Мисато-сан? — Конечно. Аска в очередной раз отметила, как люди лживы, подлы и лицемерны. — Но вы сами много раз изменяли ему? — сказала она. — И врали, что вы ему верны? — Да, Аска. Сейчас я хочу отомстить и изменить ему с кем-нибудь. Мисато, кажется, сейчас едва сдерживала желание пить как можно больше. — Не знаю… какое у нас ужасное будущее. Мисато встала с места. — Я пойду, пошли — иначе я сейчас напьюсь до невменяемого. — Тоже верно, — Аска плеснула в себя остатки алкоголя, вытерла рот и встала, пошла с Мисато. Аска чувствовала, как от Мисато разит алкоголем. Зрелая женщина страстно целовала её. Сейчас они уединились в квартире. — Как жаль, что Синдзи с Тодзи! — Мисато явно желала его участия здесь. — Интересно, чем они там занимаются? Аска в этот момент прямо прикусила язык. — Зачем он нам, Мисато-сан? — Аска взглянула на Пен-Пена. — Мы с вами хорошо можем повеселиться. — Это точно! Мисато и Аска обнимались, целовались, трогали друг друга за груди и стимулировали гениталии. Обе женщины сразу сунули в себя по вибратору. У них они там хорошо работали, обе возбудились. Мисато села на стул — как более рослая участница этих отношений, она посадила Аску себе на колени, сунула ей руку. Мисато обнажала язык, дрочила своей подчинённой и любовнице. Другой рукой зрелая обладательница иссиня-чëрных волос очень любовно обнимала рыжую красавицу со спины. В ответ Аска прижималась к ней грудью, держалась ладонью за щёку. Любовницы часто обменивались поцелуями и прочими ласками, руками Мисато не замирала. Аска возбудилась благодаря телу такой женщины и смогла очень сладостно испытать прилив приятного тепла между ног, сокращения клитора. — Спасибо, Мисато-сан, благодаря вам я славно кончила! — Ха-ха! Пожалуйста, Аска, пожалуйста! — Теперь давайте, — щёчки Мисато и щёчки Аска охватывал яркий румянец, — я заставляю кончить вас, командир. — Конечно, Аска, конечно, моя дорогая… Мисато и Аска встали со стула. Зрелая обладательница иссиня-чëрных волос подошла к стене, наклонилась и уткнулась в неё одной рукой. Аска позади пала на колени, обеими руками захватила бёдра женщины. Рыжая любовница впилась устами в гениталии своей старшей любовницы. Пока она её там ласкала, Мисато отвела одну руку назад, положила ладонь на голову Аске. Вот так они теперь продолжали половой акт. Аска трудилась упорно, постоянно стремилась ласкать бёдра женщины своими руками, она в ответ прижимала её голову поближе к себе. Язык и губы Аски не отрывались от гениталий или промежности или ануса Мисато. — О-охх! — и Мисато кончила, зрелая обладательница иссиня-чëрных волос пережила сладострастные сокращения между ног, которые она так любила. — Спасибо, Аска! Спасибо! *** Кайдзю атаковали. Отважная Аска бежала с мечом, Кенске находился позади с лазером. Кайдзю Фоксау выпрыгнул из воды. Он представлял собой гуманоида, покрытого отвратительного вида шкурой — грязно-коричневой везде, кроме белесых живота и головы. Голова напоминала голову королевской кобры — с ушами-капюшонами и парой крохотных дыр-глаз, расположенных близко друг к другу. Кайдзю Данкет — гуманоидный инсектоид, голова похожа на голову мухи, причудливые когти на руках, нелепая синяя кожа с малиновыми полосами. Фоксау бежал прямо вперёд, кажется, он был рассчитан на грубый ближний бой. Данкет выпускал из малиновых полос органические ракеты, похожие на языки лягушек или хамелеонов, только они отрывались от изначального тела и летели дальше. Аска сразу поняла, что от них сложно уклониться — эти штуки очень свободно двигаются в воздухе, вращаются как два ядра, связанных цепью. — Щит! — Аска очень верно и быстро приняла решение. — Как мне нравится тебе подчиняться! — Кенске встал в шаг с Аской — красная и светло-серая Евы единым движением рук развернули масштабный янтарный щит-многогранник. Об него попали и взорвались органические ракеты. Фоксау сразу же врезался в него следом, он смог сунуть когти в центр щита, начал раздвигать его. — Пробивает нас! — немного удивился Кенске. — Не ссы! — Аска сразу же, с очень кровожадным выражением на лице, вонзила Фоксау меч в живот, быстро вырвала, чтобы оставить рану, сквозь которую из брюха выпадали внутренности. — Твой — второй! Аска смахнула мечом голову противника. — Мой — готов! — Поражаю цель! — Кенске параллельно этому невидимым лучом попал в фасеточные глаза Данкет. Он смог это пережить, так как успел закрыться руками. От луча лазера оказались уничтожены только его кисти. Из спины инсектоида вытянулись серебристые крылья насекомого — он на них взлетел. — Цель — в воздухе! Кенске следом отстрелил одно, Кайдзю устремился к земле. Когда он падал, Аска прыгнула и движением меча разделила его на две части. — Оп-па! Один кусок Кайдзю улетел в одну сторону, другой — в противоположную. В них следом взорвались снаряды. Аска изящно встала между двумя взрывами. Она всем поклонилась. — Цели устранены, операция выполнена. Кенске с улыбкой показал ей большой палец. Командующий, заместитель и глава научного отдела смотрели на всё это как на детские игры — они всё время держали в голове тот факт, что все эти мелкие победы ровно ничего не значат. Аска и Кенске опорожнили свои лёгкие от LCL, идя прямо вот так в контактных комбинезонах — в красном и жёлтом — они встретились с Синдзи, одетым в обычную одежду. Ребята поговорили о том, что они сейчас будут делать. — Как я сказала, раз Тодзи теперь снова живёт отдельно, я хочу не дать Хикари заскучать. Я пойду к ней в гости. — Хорошо, Аска, — Синдзи её отпустил. Потом взглянул на Кенске. — Ты наверное хочешь повидаться с Киришимой? — Я не могу ей доверять. Если честно, меня волнует, что она может втереться мне в доверие ради нанесения удара. Или её может кто-то использовать. — Верные мысли, Синдзи. Аска отправилась на том в женскую раздевалку. — Рей сейчас намерена снова медитировать, чтобы лучше контролировать ангельские силы, — сообщил Синдзи. — Мы навестим Тодзи? — подумал Кенске. — Думаю, да… — Угу. Тодзи прислал СМС, что не хочет никого видеть. — О’кей, пусть побудет один, — согласился Синдзи. — Я за него волнуюсь, — Кенске держал в руках телефон, хотел отправить какое-нибудь сообщение. Какое только? Как подобрать нужные слова? — Я тоже. Но я думаю, ему стоит всё же дать время отдохнуть от нас. Я сам раньше любил одиночество. Мне это хорошо известно — иногда приятно оказаться одному. На том Синдзи решил написать: — О’к. Тодзи, мы тебя любим. Хикари-кун тоже тебя любит. Мы все переживаем. Пока. У Тодзи слёзы появились в этот момент, когда он читал такое простое, но очень трогающее душу сообщение. Тодзи лежал на кровати в летнем спортивном костюме, босиком, глядел на мешок. Иногда он садился и захватывал колени, пялился взглядом с такой позиции. Время шло. К счастью, у него не было часов со стрелкой. Если бы рядом находились тикающие часы, Тодзи, наверное, этого бы не выдержал. Он никуда не выходил, кроме как за едой и в туалет, только сидел вот так и всё. Мысли о других неизбежно отдавали болью. Мысли о будущем — тоже. Телевизор он не включал — там только о бедствиях и катастрофах, повальный ужас охватил мир, никто более не чувствовал себя в безопасности. Тодзи казалось, время застыло в этой комнате. И он хотел, по своему хотел пребывать и дальше в такой болезненной меланхолии. Хикари отправляла ему СМС чуть ли не каждый час. Всё хотела знать, как он. Тем самым она ещё больше выжимала слёзы из его глаз. — В таком случае мы можем побыть пока вместе, — Синдзи шёл по улице, с неба падал мелкий снег. — О’кей, заглянем ко мне, — Кенске прозвучал достаточно бодро от такой перспективы. Он повёл его не в дом, а в одно из своих убежище. Оно находилось возле трубы отопления, потому даже зимой тут было не так холодно. — Синдзи, я хотел бы тебя попросить кое-что сделать. Возможно, моя просьба покажется тебя странной. — Да, Кен, я слушаю? Кенске далее достал из своих вещей петлю. — На этом повесился один человек, который, как мне кажется, кое-что знал. Не спрашивай, откуда у меня эта петля. — И что ты хочешь, чтобы я с ней сделал, Кенске? — у Синдзи, конечно же, уже появилась догадка. — Синдзи, у меня нет какой-то страсти к повешенью, но мне очень хотелось бы разыграть следующую сцену: я хотел бы, чтобы Аска меня повесила, а ты бы перерезал петлю. — А, это такие ролевые игры! — понял Синдзи. — Не совсем. Перекрытие дыхания — это сексуальный стимул. Я говорю тебе, у меня нет желания практиковать что-то такое постоянно, но сейчас я бы хотел… в петле, в которой повесился настоящий самоубийца. Синдзи подумал: — Кенске, это не совсем нормально хранить петлю, на которой… — Да-да, знаю, — немного смущённо, но совершенно невинно улыбнулся Кенске, — потому храню все подобные вещи не дома. Синдзи, но тебе я могу доверять, да? После всего, что между нами было. Понятное дело, что речь шла не только лишь об интимной жизни. Вся эта операция с сестрой Тодзи, секреты отдельно от NERV и всё прочее. — Конечно, Кенске. — Синдзи, понятно дело, согласился. — Нам потребуется Аска? — Нет. Я предложил ей — вернее спросил: «Аска, стала бы ты вешать Синдзи, попроси он тебя об этом». Напрямую признаться в том, что я этого хочу от неё, я, конечно, не стал. — Угу. И что Аска сказала? — Она ответила, что я — больной ублюдок и что это для неё слишком. Они оба посмеялись над этим: — Угу. — Потому я не буду приглашать её. Синдзи, я тебе могу доверить эту процедуру? — Кенске взглядом указал на балку, вокруг которой он планировал повязать верёвку. — Да, конечно, Кенске, — Синдзи, конечно, было жутко, но он решил согласиться из собственного интереса. — Только у меня условие — мы полностью разденемся. И я свяжу твои руки за спиной. Синдзи почувствовал, что он хочет этого именно так. — Хорошо, Синдзи, — улыбнулся ему Кенске. — Путь это будет по-твоему. Перед тем, как оно всё сделали, Кенске ещё кое-что подготовил. — Аски с нами нет, — он поставил тут свой старый ноутбук, — но у меня есть запись её голоса с телефона и её фотографии, потому с помощью этой нейросети воссоздам её облик. Она будет говорить то, что мы хотим. Синдзи и Кенске дальше полюбовались тем, как копия Аски с экрана на них смотрит. Голос вышел в меру схожим. Парни посмеялись потому, что это было забавно. — Я напишу ей речь, согласно которой я приговорён к смерти, — Кенске взялся за это дело. Он решил также использовать нейросеть. — Готово! Во-а-ля! Парни ржали, когда слушали то, как Аска объявляет смертный приговор Кенске. — А теперь, Синдзи, — по-хитрому посмотрел на него Кенске, от чего стало понятно, что им задумано ещё нечто такое. — Я хочу вот что сделать. Синдзи-кун, нож, которым ты будешь перерезать верёвку, будет спрятан в этой комнате. — Что? Спрятан? — Да-да, именно спрятан. Я хочу именно почувствовать риск. Вот что я хочу на самом деле. Послушай меня, — Кенске жестом повелел Синдзи пока отложить возражения, — после всего, что случилось, я много думал о жизни и о смерти. Я хочу почувствовать, каково это — стоять в шаге от смерти. Я просто хочу испытать этот опыт. Не бойся, Синдзи. Дальше Кенске принялся рассказывать, что человек далеко не сразу умирает, если он болтается в петле, что людям средневековой Европы пришлось даже изобретать специальную конструкцию виселицы, чтобы ломать людям шеи — в противном случае несчастные могли бы долго болтаться в петле и не умирать. Синдзи это уже не нравилось, у него в голове крутились сомнения, но Кенске настоял на таком. Он убежал, что не спрячет этот нож куда-то вглубь, он так, просто будет лежать рядом и его будет прикрывать какой-нибудь как бы случайный посторонний предмет. Синдзи согласился только с чувством волнения. — Кенске, а что если я не смогу найти? — Не думай об этом. Синдзи, ты сможешь найти этот ножик. А пока — выйди, я спрячу этот ножик. Синдзи, взволнованный, вышел за дверь. Он хотел было подглядывать за Кенске, но возможности не было. Появился характерный неравный тик правой руки. Синдзи несколько раз шмыгнул, когда стоял на холоде. Кенске позвал обратно. Синдзи сразу начал водить головой по сторонам — тут находилось много старых предметов, старый велосипед, старая камера на полке, сложенная палатка, ещё какая-то ерунда. Ножа, как назло, невидно. — Осталось только раздеться. Ух! Холодно, да? — А то, — Синдзи раздевался вместе с ним и пока взглядом искал этот ножик среди окружающих вещей. Кенске сразу дал понять, что вот так его взглядом не найти. — Не бойся, Синдзи, ты сможешь подставить стул обратно под мои ноги, если у тебя возникнут проблемы. — А, ну это. — Но я не думаю, — снимал свою одежду Кенске, — что ты такой растяпа. Они оба сейчас засмеялись. Разделись. Здесь был матрас, который Кенске положил, чтобы рухнуть в него после перепиливания верёвки. — Вяжи руки, — Кенске повернулся спиной. Синдзи взялся за одну из приготовленных верёвок, повязал вокруг кистей. — Я думаю, в тебя надо вставить секс-игрушку, — решил Синдзи. — Да, давай. Кое-что у них тут было. Синдзи сунул вибратор в задницу Кенске, достаточно старый. — Вижу, ты, Кенске, всегда играл подобными штуками. — А то. Оба рассмеялись. Шея Кенске вошла в петлю, она там затянулась. Член висельника приподнялся. — Включай, — дал он команду. — О’к. Синдзи включил нейросеть Аски. Рыжая стерва, с кучей брани, объявила смертный приговор. Во время его оглашения, естественно, Синдзи сосал член Кенске. Во время этой процедуры, как только он взял этот предмет себе в рот, половой орган, компактных размеров, сразу же наполнился кровью очень активно. Стояк Кенске не был ещё полным, но мог показаться весьма приличным, особенно, если учесть окружающий холод. Наконец Аска замолкла, велев привести приговор в исполнение. И Синдзи, сильно нервничая, выбил стул из-под ног Кенске. Секунду Синдзи смотрел на то, что там с Кенске. Петля захватила глотку, сдавила, лицо сразу же выразило удушение! Босые пятки пришли в быстрое движение, член… ох, как подскочил член! Через него кровь понеслась под давлением! Он у Кенске не был большим, потому очень легко подвергся такому изменению процессов в организме! Синдзи сейчас бросился сметать все лишнее. Он постоянно держал в голове, что надо вернуться и поставить под ноги обратно стул. К счастью, нож он нашёл сразу — Синдзи прыгнул на свой стул, очень легко перерезал верёвку над головой Кенске. — Сейчас, Кенске! Вот!.. Голый Кенске, с торчащим членом и со связанными за спиной руками, повалился на матрас. Там Синдзи сразу же с испугом на сердце бросился к нему. Страх за друга сошёл, когда он услышал, как Кенске делает вдох. Он переворачивается даже на матрасе. Член торчит. Синдзи по взгляду понимает, чего сейчас хочет Кенске. Синдзи склоняет колени и начинает сосать. Член очень твёрдый. Оргазм происходит достаточно быстро. Синдзи принимает в рот горькую сперму. В это время в заднице Кенске всё время ещё работал вибратор. — Спасибо большое, Синдзи, — Кенске уже встаёт на ноги. Петля всё ещё на шее. — Как ощущения? — Синдзи, как только сплюнул сперму, спрашивает об этом. — Всё как описывают — звон в ушах, резкое напряжение в голове, глаза словно силой закрыло. Я был в ужасе, Синдзи. За ничтожные секунды я по-настоящему испугался. Не в последнюю очередь потому, что спрятал от тебя нож. Нет никакой возможности сделать вдох. — Тебе понравилось? — Синдзи понял, что должен спросить это. Сейчас он развязывал руки своего друга. Кенске на такой вопрос засмеялся и Синдзи подхватил его смех. — Мой оргазм о чём говорит? Синдзи заржал ещё сильнее, он как раз развязал руки Кенске. — Ну, я надеюсь, ты так больше делать не будешь? Я же тоже сильно поволновался. — Нет, не буду, Синдзи, — Кенске сейчас ощупывал петлю на своей шее. — Не хочу больше. Но мне очень понравился такой опыт в плане эксперимента. Кенске сам избавил себя от петли. След на шее остался. — Как мы объясним его, если будут вопросы? — Я прямо скажу о том, что практиковал сексуальное удушение. Ничего такого. Всё, что мне за это грозит — разговор с психологом. Меня не волнует, что про меня подумают. — «Какой независимый от чужого мнения человек. Мне так нравится. Отчасти похож на Каору». Кенске дальше озаботился больше окружающим холодом. — Надо одеться, — член к тому моменту уже быстро сник. — Ага. — Сейчас пошли ко мне домой, — Кенске облачался в свою одежду, — там я дам тебе в меня кончить. — Угу, — Синдзи был рад, что у них всё так нормально закончилось. — Хорошо, что мне не пришлось второй раз использовать заклинание воскрешения на человеке. Кенске засмеялся и Синдзи снова подхватил его смех. — У меня по итогу бы выросли женские гениталии! — от такого предположения друзья засмеялись ещё сильнее. Кенске и Синдзи прибыли в дом к первому из них, хорошо отогрелись, плотно и сытно поели. Через СМС узнали, как дела у других. После этого отправились в постель. Кенске сходил только поставить себе клизму. Оба, полностью голые, первым делом вставили себе в задницы вибраторы. Кенске взялся за член Синдзи. Предварительно хозяин комнаты установил камеру. — Синдзи, пусть моя камера снимает, как я у тебе сосу. Я обожаю такое, — член самого Кенске встал достаточно сильно. Он сам себе дрочил, сосал у друга. Когда у Синдзи оно всё как следует встало, Кенске выдавил из себя секс-игрушку. На камеру. Синдзи очень понравилось то, как широко раскрылась дырочка ануса Кенске. Из нутра показался этот предмет в форме, близкой к форме яйца. Кенске нанёс смазку на торчащий член Синдзи и выдавил ту же смазку в себя. — Вот так, Синдзи, — блеск улыбки Кенске сопроводил этот процесс, головка члена уткнулась в анус, раз — прошла — Кенске свободно насел на посох Синдзи, анус мальчика выбрал в себя этого малого. Потом Кенске дал себе несколько секунд привыкнуть, совершил потом ещё движения. Синдзи, естественно, поспешил схватиться за копьё самого Кенске. Он немного подрочил ему. Кенске потом перешёл на активный ход, поднимался и опускался, был на этом члене своего друга. Синдзи и Кенске взялись за руку, вот так они продолжали это дело. Потом Кенске поменялся стороной — встал, повернулся затылком, насел ещё раз. Синдзи видел теперь зад Кенске, вместо его члена, эта попка поглощала в себя орган нашего героя-любовника. Синдзи сгибал пальцы ног, наблюдал за тем, как это происходит, держал руки за головой. Кенске очень рьяно совершал акт. — Давай, Синдзи, — Кенске слез в один момент. — Войди в меня теперь ты. — Хорошо. Они продолжили на боку. Синдзи уже почувствовал себя достаточно живо, чтобы кончить. Парень проделал процедуру до конца. — Ох! — закрыл он глаза, задрожал веками. — Ах, Кен-кун!.. — Кончай, Синдзи, давай, кончай в меня! — одобрил всё это дело Кенске. — Уф! У-уф! — Синдзи стиснул зубы. Сперма вырвалась в потроха Кенске. — О, да, Айда-кун! — Теперь хорошо, да? — Кенске хихикнул, приняв в себя сперму друга и чувствуя, как она там заполнила всего его. Синдзи вынул член и перевернулся на бок, теперь он лежал на кровати, смотрел в потолок и звучно дышал. Член торчал, сбавляя в тверди. — Привет, Аска, — Хикари встретила её у себя дома. Гостья смотрелась очень уверенно. Рыжая красавица была даже немного наглой. Голубые глаза сверкнули. Хикари прекрасно поняла, чего она хочет и для чего пришла. — Привет, Хикари. Раз Тодзи-кун снова хочет быть один, — подруга подошла к ней. Девушки сели за стол. Хикари сразу же накрыла его — как порядочная, хорошо воспитанная, хозяйственная девушка, она в первую очередь старалась накормить гостя. Аска очень жадно уплетала то, что ей дали. — Ух, я так волнуюсь. — Хикари медлила с дальнейшими словами. — Спасибо, что пришла поддержать меня, Аска. Ты — пилот. У тебя у самой сложности. — Пожалуйста, Хикари. Да, я пилот — мы, пилоты Ев, должны помогать друг другу. Аска улыбнулась так, что было понятно — у неё есть виды на Хикари. Сама хозяйка начала немного нервничать, но особенно не думала по этому поводу. Её мысли забиты состоянием Тодзи и безрадостной перспективой на будущее, связанной со всей этой проклятой войной. Победы над рядовыми Кайдзю уже не радовали. Люди гибли многими миллионами. Хикари чуть закусила свои замечательные губки. Гостья с интересом рассматривала девушку: — Я понимаю, что Судзухара-кун нашёл в тебе. Аска, чтобы соблазнить, решила сделать комплимент. Она была близка к тому, чтобы доесть то, что подала ей Хикари. — Ну, — хозяйка откровенно смутилась такому замечанию. — Ох, Хикари, оставим ложную скромность — в этой жизни нужно ловить всякий глоток удовольствия, — Аска, по ней это было видно, не хотела больше тянуть и ждать. — Тодзи-кун ведь сегодня не придёт к тебе? Значит, Хикари-тян, тебе нужно будет с кем-то другим согреть постель? — Ох, Аска… Аска и Хикари очутились таки в одной постели. Рыжая бестия впивалась поцелуями очень даже агрессивно, стискивала пальцами пальцы подруги. Милые веснушки, все эти симпатичные черты, аккуратные груди, хорошо собранная причёска — всё это завело, охваченную похотью, Аску. Девушки избавились от одежды, активная любовница впилась устами в гениталии подруги. Перед всем этим делом она, разумеется, вставила по вибратору. Хикари эта штучка делала массаж между ног, у Аски такая работала ещё в тисках ануса. Развратница сама попросила подругу вставить два вибратора: один во влагалище, другой — в жопку. Вот так девочки наслаждались друг другом. Хикари уже не стеснялась целовать Аску в ответ, сосать той титьки, трогать мячики грудей и массировать свои перед её похотливым взглядом. Аска поначалу рассчитывала довести Хикари до оргазма, после чего как следует втереть свою куночку в её куночку. И что в итоге — Аска пережила сокращение оргазма после того, как заставила Хикари пальцами дрочить себе клитор достаточно долго. — О-уф! Как круто, Хикари-тян! Как круто! Аска, вся довольная, после этого разместила Хикари на четвереньках, взялась дрочить ей пальцами с явным усилием и яркой краской на лице. Она покраснела в тон пламени своих волос. — Ну, как, Хикари-тян, как тебе? Аска периодически меняла руки. Хикари издавала всё более чёткие стоны, пока не выдала заметную порцию влаги в самом нежном, горячем женском месте. — Спасибо, Аска. Я кончила. Аска рассмеялась и произнесла несколько похвальных немецких слов. Она похлопала по ягодицам любовнице. — Молодец, Хикари-тян! Молодец, моя дорогая! Вибратор в вагине и вибратор в анусе постоянно поддерживает температуру девушки. Аска сразу же после этого велела Хикари лечь. — Аска! — Давай, Хикари! — Аска накрыла своим самым нежным девичьим местом её лицо. — Я чувствую, что могу ещё!.. Аска тёрла себя очень быстро — от лица она переместилась на бедро, тёрла себя о ногу Хикари, созерцала груди и лицо. Аска схватила руку Хикари, приложила ту к своей груди, заставила подругу пальцами захватить мячик. — Вот, так! Да!.. Как хорошо! Как круто! Аска пережила второй оргазм — внутри у неё очень чувственно отозвалось всё между ног — по обе стороны от промежности и влагалище и анус выдали порцию очень приятных ощущений, всё там залило тепло. Пот обильно облил Аску. Она запрокинула голову и вздохнула. — Пойду помоюсь. — Аска, накинь на себя что-нибудь. — Само собой. Хикари сразу нашла халат для своей подруги. Когда подруги-любовницы потом лежали на кровати, Хикари наконец решила поговорить об этом. — Аска, я прямо хочу тебе сказать, что мне не нравится изменять Тодзи! Совсем не нравится! — Хикари-тян, — Аска самую малость подумала перед тем, как заявить абсолютно решительно, — ты должна понять, что нет смысла быть святее Папы Римского. Нужно совершенно спокойно принимать свои недостатки! Не нужно думать о том, как поступить правильно. Хикари, ты делаешь всё это у Тодзи-куна за спиной. К счастью, мы обе — девушки. Все думают, что мы — просто подружки. Все думают, что когда мы ночуем в одной комнате, то между нами ничего такого не происходит. Хикари, дорогая моя подруга, ты должна понять, что своим несовершенством нужно наслаждаться. Аска в этот момент захватила своими пальчиками пальцы Хикари и стиснула их. — Наслаждаться несовершенством? Я всю жизнь пытаюсь поступать правильно, — Хикари пыталась сформулировать аргументы против такой позиции. Она очень невинно хлопала глазами и это нравилось Аске. — Хикари, скажи, кто страдает от того, чем мы здесь занимаемся? — Я страдаю. Я знаю, что я изменяю своему любимому человеку. Аска очень сильно хотела рассказать подруге о том, что Тодзи в это самое время изменяет ей с Синдзи. Но из желания поддерживать хорошие отношения с ним, Аска в который уже раз подавила желание разрезать правду-матку. — А кто в этом виноват? — Аска решила действовать методом Сократа. — Я сама виновата, — признала Хикари, — потому что отвечаю тебе, Аска, взаимностью на твои совсем не дружеские жесты. — Хикари-тян, ты верно права в том, что виновата именно ты, но не в том, о чём ты мне сказала сейчас. — Поясни? — хлопнула глазами подруга. Аска лежала вдоль Хикари, они смотрели друг другу в лицо. — Хикари, тебе неприятно, что ты изменяешь своему парню. — Да, именно так. — Ты так настроилась. — Я так воспитана, Аска-тян, — Хикари в принципе уже поняла, к чему клонит её подруга. — Хикари-тян, ты должна так изменить свою настройку, чтобы для тебя измена стала нормой. Вот и всё. Тебе не будет плохо. Твой парень ничего не знает. Вот так вы оба будьте счастливы. Хикари подумала об этом. — Аска, я чувствую, что я предам сама себя — если изменюсь таким образом. Нет, я не буду так поступать. Я не хочу меняться. Я нравлюсь себе такой, какая я есть сейчас. Пусть даже я иногда поступаю неправильно — мне за это неприятно, стыдно. — Что ж, Хикари, в таком случае ты можешь дальше страдать себе от мук совести. Я же считаю, что ты — жертва своей глупости. Измены — это фактически норма жизни. Общество совсем не требует от нас настоящей правильности. Главное — не попадаться. Хикари-тян, ты знаешь, со сколькими женатыми парнями я спала? Курортные романы, романы на работе, романы, романы, романы — везде романы! Романы со своим полом, романы с несовершеннолетними, тайный инцест — м-м-м, как прекрасно, Хикари-тян! Запомни, люди по своей природе лицемеры — хорошо большинство, общество сделано не для правильных, а для тех, кто умеет вертеться! Вот что выложила ей Аска. — Ну, я так не считаю. Я лучше будут понимать, что я поступаю неправильно, если я поступаю неправильно, — Хикари сейчас отвернулась от голубых глаз любовницы и как-то внимательно взглянула в потолок, на самом деле устремив свой взор в своё сердце. Аска пока замолчала, подумала. — «Какая же она правильная! Измена? Я избавилась от сестры, чтобы она не стояла на моём пути. Многие люди совершаю преступления. Политики убивают миллионы ради своих личных амбиций. Измена? Боже, как вообще измену можно считать чем-то плохим? Она же ни кому не вредит даже. Ух! Хикари-Хикари!..» Но потом Аска вслушалась в то, что сейчас говорило её сердце относительно Синдзи и Хикари. — «Они такие светлые и добрые. Мне нравится их порядочность». Аска в такие моменты хотела оплакивать свой свет, давно утраченный.