Рагнарок Старшего Бога Евангелиона

Стоило только Синдзи заснуть в явном мире, как он в призрачной форме поднялся с кровати, оставил спать своё обычно тело рядом с любвеобильным Кадзи, и прошествовал за пределы базы, в место, где находился перенесённый дом Картера. Всё тут валялось в беспорядке, туши сражённых в бою монстров уже убрали, как прямое напоминание о них — на стенах и потолке остались чёрные пятна, книги и разные другие предметы — большая часть всего добра лежала где попала вне самом лучшем виде. — Доброй вам ночи, — Синдзи обратился к коту и Харли, последний за столом склонился над книгами. — А, ты?! — Уоррен обернулся. Тут и Синдзи обратил на себя внимание, ведь он предстал полностью голым. — Простите, не подумал, — немного смутился юноша, затем сотворил себе простую летнюю одежду — футболку, шорты, сандалии и кепку. — Да мне это безразлично… — отмахнулся Уоррен, он перелистнул страницу. — Вы что-нибудь нашли? — Синдзи подошёл ближе и поглядел на его книги. — Да, — Харли достал из своих записей листок, частично вымоченный в чёрной гадости. — Вот здесь упомянут «подземный Кейнан, освещённый голубым светом», и «красные джунгли Йотта», что под ним, и что соединённые с «чёрной бездной Н’кай», где «за великой стеной Цита заключены Тсатхоггуа и его икра»… Но — чёрт! — я не могу определить контекст! Часть текста утеряна! — с досадой Харли отложил этот листок, способный дать точную подсказку. — А магией нельзя восстановить текст? — предложил Икари. — Хм, попробую… но, скорее всего, будет ерунда — всё смешается! С такими словами Уоррен покинул рабочий стол, взял мел и без особого оптимизма начертил алхимический круг, положил в центр листок и занял возле созданного знака определённую позу. Пробубнив под нос формулу, он трижды моргнул и распростёр руки. Вспышка — и листок слегка задымился. Он полностью врос в пол, вся чёрная кровь преобразовалась в угольный порошок, который собрался в кучу рядом. Харли и Синдзи нагнулись, что-то от текста там осталось. Он был написан не на английском и не на японском, Синдзи его не понял. — Вот! — Харли вскочил с колен. — Тут фигурирует упоминание Т`лука! Так пару тысяч лет назад называли регион в… в современной Оклахоме! Харли подбежал к свёрнутым картам если не с оптимизмом, то с определённой оживлённостью. — Я был уверен, ничего не выйдет, а оно — видишь как! — Ну, большая часть текста правда оказалась утеряна… — Синдзи ещё раз осмотрел трансмутированный листок. — Вот! — Харли вытащил карту, сделанную вручную, на ней были нанесены привычные материки, однако иным шрифтом отмечались другие места, не существовавшие ныне. Харли поднёс зеркало, чтобы прочитать дополнительно зашифрованные названия. — Я был здесь… давно. Лес Н’гаи, омут с шогготами, эта ебёно-копаная курганова пирамида индейцев! [1] Харли о чём-то ещё рассуждал себе под нос, Синдзи стоял рядом, в ожидании сложив руки на груди. — Предлагаю посмотреть здесь, — решил Харли, указав на Америку. — Хорошо, пойдёмте, — промолвил Синдзи. Уоррен без лишних слов выпил какое-то зелье и лёг на кровать. Вскоре из него вышло астральное тело. В таком виде он уподобился Синдзи, только носил ту одежду, в которой лёг. Вместе они прикоснулись к карте и выдохнули небольшое облачко призрачной дымки, оно образовало лист бумаги. Усилием своего разума Харли перенёс всё на неё, взял эфирную карту и вместе с Синдзи они поднялись над поверхностью планеты. Рассмотрев сверху её вид, они сориентировались и направились куда надо. — О каком ещё Кейнане вы говорили? — по пути спросил Синдзи. — Кейнан — Хинайн — К-ъян — это варианты произношения… Я полагаю, я знаю, что это за место! Где-то в глубинах памяти у меня это было! Вдвоём они преодолели атмосферу и оказались где-то над Мексикой. Тут ещё надо было много сверяться… *** Местные привели Рей, Рэндольфа и Кенске в огромный мегаполис, именуемый среди них Цатт, объяснив, что все свободные граждане их государства ныне проживают здесь, а все города за пределами — унылые памятники прошлого, исключением были только две крепости, названия которых никто уже не помнил, их воздвигли в стародавнюю эпоху на окраине долины Дхо-Хна, и тысячи лет не использовали, только несколько десятков лет назад там обосновались ллойгор и их почитатели из народа К-ъян. До прибытия в Цатт, группа миновала холмы, и с них можно было подробнее рассмотреть это место. Архитектура обладала своеобразным стилем, большая часть домов состояла из чёрного базальта и была обильно обделана золотом, серебром и другими ценными металлами. Менее богато выглядели фермерские угодья, окружающие мегаполис, тут произрастали сельскохозяйственные плантации. В качестве освещения у подземных жителей применялось некое вещество, испаряясь, оно производило синее свечение — фонари с ним стояли там, где требовалось развеять вечный синий сумрак — под сводами в газообразном виде кружилась эта же самая субстанция, производя освещение над всем К-ъяном. Сейчас не так уж мало зданий пострадали из-за землетрясения, вызванного боем Рей и Рэндольфа. Эти повреждения нельзя было назвать серьёзными, за пару дней их можно было ликвидировать. Местные жители суетились, в основном эти люди, похожие на индейцев, не работали сами, а запрягли своих неживых слуг и волосатых гоминид. По поводу первых сопровождающие пояснили, что это трупы — преимущественно обезглавленные — оживлённые при использовании ядерного синтеза, они называются вайм-баи, и управляются телепатией и применяются в качестве рабочей силы, по поводу вторых пояснили — что это родственники людей и ездовых тварей, они низший класс и обычно используются в качестве пищи, но сейчас их согнали чистить город, ими тоже управляют телепатией. Рэндольф общался с жителями и объяснял Рей что к чему. — Нас обещают устроить и вызвать начальников, мы с ними потолкуем, — пояснил Рэндольф, когда отряд разделился — часть пошла за начальниками, другая отвела гостей к предложенному дому. Попутно собралось множество горожан, жаждущих поглазеть на пришельцев. В предоставленном доме Рей и Рэндольф привели себя в порядок и облачились в нормальную одежду. Кенске не мог одеться сам, постоянно жался к Рей и больше всего опасался оставаться один. Он так и не заговорил после пережитого, его же физические раны почти исцелели стараниями нанороботов, и, наверное, в чём-то ему стало легче. — Думаю, мы достаточно важные персоны, чтобы их вожаки ради нас бросили все свои дела и примчались к нам, — подметил Рэндольф, приглаживая свой бархатный халат (или что-то вроде этого). Рей облачилась в тёмную робу. У Кенске тряслись руки и он запутался в своей одежде, эта неудача заставила его очень нездорово улыбнуться. Рей терпеливо взялась ему помогать. Начальство К-ъян пожаловало, Рэндольф вёл с ними долгую беседу. По её окончанию начальники ушли, а наставник взялся излагать Рей следующее. Жители К-ъян были отрезаны от всего остального мира сотни тысяч лет. Когда-то они жили на поверхности вместе с атлантами, лемурийцами, гиперборейцами и прочими народами той эпохи. Однако случилась катастрофа — континентальное наводнение, упомянутое во многих мифах, названное в Библии всемирным потопом, оно заставило жителей К-ъян искать спасение под землёй. Найдя эту обширную полость, они замуровали все выходы. С тех про они жили здесь. Люди К-ъян не стареют и рождают детей лишь тогда, когда надо отрегулировать численность до определённого уровня. Закон запрещал жителям покидать свой залитый синим светом К-ъян под угрозой казни. Благодаря своим необычным способностям они могли, в целом, жить тут как в раю и ни в чём не нуждались, потому этот изоляционизм длиться столь долго. Последние события их взволновали — им стало известно о том, что люди с поверхности необычайно развились, тогда появились ллойгор — они пообещали защитить подземных обитателей от вторженцев с поверхности, если те позволят занять им тут две крепости. Жители К-ъян оказались не против. Среди ллойгор прибыл тот самый ледяной жрец — он сыскал себе сторонников, так как мог показывать необычные даже по их меркам фокусы, он же притащил с собой некую зверушку, выглядящую как их главный бог Ктулу. Тут Картер пояснил, что среди жителей К-ъян наибольшим почтением пользовался именно этот головоногий господин, коего здесь так называли — конкуренцию ему мог составить разве что змей Йиг, по периодам линьки последнего жители вели своё летоисчисление за неимением возможности всегда видеть солнце и луну. Ледяной жрец провозгласил себя пророком Ктулху-Ктулу, так как народ К-ъяна полагал эту личность своим прародителем, нашлись те, кто сразу же присягнул на верность красноглазому гаду. Он преобразовал их, наделил большей силой, но взамен превратил в послушных фанатиков. Картер уточнил, что по словам повелителей Цатт, нашлось много скептиков, кто объявил ледяного жреца фокусником. Суть в том, что много кто не воспринимал культ Ктулху всерьёз, его почитали чисто формально, так как религия способствовала поддержанию порядка — и ктулухизм на ряду с йигианством служил основной духовной скрепой и линией самоидентификации нации. Картер уточнил, что статуи Ктулху тут расставлены в каждом богатом месте, но жители скорее почитают не его, а сам материал из которого изготовлены эти святые образа — некий чёрный металл, который притягивается только к такому же самому веществу. — Я раньше знал об этом месте, хорошо знал, — пояснил он. — Почему раньше мне не сказали? — спросила Рей. — Не видел необходимости. Тут нет ничего, чего бы я не понимал, эти ребята сидят тут как кроты в норе, какой прок их трогать? — так ответил Рэндольф. Рей подумалось, её товарищ, учитель и любовник снова чего-то темнит, она привыкла к этому и не стала подробнее расспрашивать. — Что они планируют с нами делать? — дальше спросила она. — Что будем делать мы? — На первый вопрос отвечу следующее — они сами не знают, они никогда никого не выпускают из своего царства, однако они знают, что мы сможем порваться силой, потому вряд ли будут препятствовать… Что касается второго вопроса — что нам делать — нам… Надо выбираться. Но сперва надо ещё кое-что сделать… Я сейчас подумаю ещё немного, скажу тебе что надо делать конкретно. — Хорошо, — кивнула Рей. — Мы находимся под Оклахомой, как я и понял сразу, — продолжал объяснять Рэндольф. — Сверху есть ходы, большинство замурованы, но их не так сложно открыть или вообще можно спокойно пройти насквозь при дематериализации — это обычная твердь. Местные охраняют эти ходы, как ты сама понимаешь, они для нас не проблема. — Выходы охраняют только они? — спросила Рей. — Они сами и их вайм-баи… Если не считать призраков — высоко над поверхностью витают сублимации их мечтаний. Когда-то давно меня привлекла загадка К-ъян именно историями о призраках, которых слышали жители этих мест — с поверхности, я имею в виду. Якобы по ночам сражались невидимые армии, — рассказывал Картер. — Жители рассказывали, что слышали лишь звон мечей и прочие звуки, но не видели никого там. Как я узнал, во время грёз обитатели К-ъян так развлекаются — воображают себе древние битвы — в которых сражались очень давно, даже не вполне осознано. И их сублимации породили этих призраков, это слепки их душ, агрессивных желаний и тому подобного, которые сформировались из тёмной материи. Правда, не думаю, что они нападут на нас или что мы не сможем от них отбиться. Я рассказываю тебе о них просто, чтобы ты знала всё и не думала, что я что-то опускаю или недоговариваю. Мне неприятно твоё недоверие, Рей. Последние слова произвели впечатление, похоже, подумала, Аянами, её друг такой человек, что как бы он не говорил, всё кажется, он недоговаривает или юлит. *** Каору Нагиса прекрасно себе представлял, что живут организмы, обитающие в самых недостижимых и враждебных местах над землёй, на ней и под ней, а также в её океанах. Это если говорить о тех формах жизни, о которых можно прочесть в любом учебнике зоологии, в отличие от страхолюдин из мифологии Ктулху, запертых в самых диковинных и странных коридорах и уголках времени, в затерянных и немыслимых безднах космоса, а также в некоторых других сумеречных местах, суть которых проще всего объяснить, если воспринимать их как соединения сил надпространственных и надвременных — в местах, которые, по идее, должны пребывать только в самых диких фантазиях теоретиков и математиков. Каору вспомнил о тех древних моллюсках, чьи останки извлекали исследователи с огромных глубин, он вспомнил про бактерий, живущих на дне в вечной тьме, где их жизнь поддерживают подводные вулканы-курильщики. Возможно ли столь просто представить себе… мультивселенные? Тогда достаточно будет сказать, что и в нашей вселенной, и в других вселенных существуют экстремальные формы жизни. Есть разумные энергии в ядрах гигантских солнц, которые измеряют время как коэффициенты ядерной реакции, а пространство в степенях давления. Есть живые газы, просачивающиеся в лунном мраке из расселин фунгоидного мира Гидры. Они пляшут во время своей краткой жизни всего одну ночь, а на заре в изнеможении погибают и разбрасывают семена, которые прорастут и пустят корни, и эти корни, уходящие в глубину расселин, в свою очередь, во мраке луны, породят эйфорические, напитанные спорами новой жизни туманы генезиса! Жизнь может существовать в любых формах, ибо она больше чем материя, как полагали механицисты эпохи Нового времени и все последующие материалисты. Каору понимал что такое жизнь — но едва ли он решился бы выразить это в словах, едва ли любой человеческий язык смог бы выговорить то, что можно познать лишь божественным откровением. Биологическая форма, обычная материя — лишь один из уровней, ниже и выше всё отраженно и связанно… Абстрактные размышления не давали сосредоточиться на Синдзи, несмотря на свою любовь, способную пересилить всё иное, Каору постоянно мысленно отвлекался на что-то другое в таком разнообразии. Конечно, он ни на йоту не переставал верить в то, что ему суждено отыскать путь к любимому даже через эту бесконечность — помноженную на бесконечность и возведённую в степень бесконечности! И всё же кое-что ещё отвлекало бесстрашного покорителя бесконечноразмерной метавселенной — ментальный сканер Рыцаря-дракона Люцифера уловил что-то вроде сигнала SOS. Кто-то звал на помощь! Будучи — помимо всего прочего — существом ещё и в высшей степени добродетельным, Каору не мог не поинтересоваться в чём дело. Он тот час переменил вектор движения Люцифера, чтобы через новый вектор выйти туда, где нужна была кому-то помощь. Он материализовался в туманности Медузы — не совсем там, конечно, по крайней мере, именно это скопление небесных тел оказалось ближайшим набором чисто материальных объектов. Представляло оно собой следующее сочетание — несколько жирных чёрных дыр обильно втягивали в себя субстанции ближайших звёзд. Одна из теорий утверждала, что это вещество, проваливаясь в чёрную дыру, с приближением к скорости света становится неподвижным, точно так же, как застывает в таких условиях само время. И, таким образом, можно увидеть, как великая космическая Медуза обращает свои жертвы в камень. Каору устремил Рыцаря-дракона Люцифера к сигналу SOS — и оказался свидетелем следующей картины. Перед ним оказалось большое зелёное облако, похожее на комету с ярким плотным ядром и далеко растянувшимся прозрачным, как паутинка, хвостом. Это образование в длину достигало больше пятидесяти тысяч километров. Каору сбавил скорость Люцифера, пустив его по полукругу, и вышел на курс, параллельный траектории полёта ядра, и оттуда посмотрел в хвост «кометы». Там объект преследовала целая свора отдельных существ — это были именно существа, правда, живыми их можно было бы обозвать лишь в метафизическом плане, они состояли из материи, не имеющей ничего общего с барионной. Внешне их фигуры обитателю Земли могли отдалённо напомнить собак — только очень вытянутых, с конечностями-кляксами, чтобы их описать понятнее надобно было попросить вообразить кляксу Роршаха, больше похожую на бегущую собаку или тому подобное животное из семейства псовых. И набралось тут этих субъектов! Дьявол не поберёт столько! — Нет, не они… — Каору понял, не им требовалась помощь — а от них! Сигнал исходил от жертвы их преследования — «живой кометы»! Да, это оказалось одно большое существо, наделённое душою. Как уже понял Каору, жизнь существовала в любых формах и средах, главное — духовное первоначало! И сейчас этого бедолагу осаждали хищники, именно к Старшим Богам оно взывало — иначе Рыцарь-дракон Люцифер не определил бы этот зов так однозначно. Каору поспешил на помощь без промедления — он сразу понял, что эти преследователи называются Гончими псами Тиндалоса. Кто не слышал о них, знакомясь с сими пренеприятными созданиями из талмудов оккультной литературы и из художественных страшилок по мотивам? Каору изверг из циферблатов на корпусе Рыцаря-дракона Люцифер ярко-белые залпы, столь сильные, что даже ему оказалось неприятно взирать на них своим ментальным сканером, и потребовалось возвести дополнительную защиту, ухудшавшую обзор. Они мигом сожгли большую часть своры, те шавки Тиндалоса даже не поняли, что их уничтожило. Каору убрал защиту со сканера и лучше присмотрелся — он видел, как какое-то количество Гончих псов Тиндалоса столь плотно присосалось к своей жертве, что пальба по этим вампирами времени верно привела бы и к гибели «кометы». Тем паче та уже так ослабла, что её чуть не сгубило близкое попадание Люцифера по своим преследователям. Каору напряжённо задумался как ему быть… *** Над этой частью Земли ярко светило Солнце, его лучи проходили сквозь астральные тела Синдзи и Харли, последний всё никак не мог определиться в направлении. — Что-то я раньше не замечал за собой топографического кретинизма, — посетовал тот. — Ладно-ладно, не вините себя. Подумайте ещё раз, — вежливо попросил Синдзи, сам высматривая что-то необычное. — Может вы просто карту не тем местом держите? И не того масштаба взяли? — Карта мне нужна для пущей ясности, она выделяет некоторые области в меньших масштабах… Понял! Нам туда! — всё-таки определил Харли. Синдзи не стал уточнять, на что он ориентируется и просто покорно последовал за ним. Они пролетели ещё немного по своим меркам над пустынной степью. Объектом их внимания стал небольшой американский городок. — Это тут! — узнал Харли, встав перед каким-то старым зданием. — Был я тут раньше! — Лет сто назад? — Вроде того… — И в этом американском городке нас будут ждать зловещие тайны? Сраные культисты, которые поклоняются демону-кукурузине, людоеду-перекати-поле, а ещё клоуны-монстры? — перечислил Синдзи. — Как у Стивена Кинга… Или мы не в штате Мэн? Тут своё дерьмо? — Ты позабыл индейских духов, вендиго и… Какого ещё Кинга? — не понял Харли. — Это — не важно. Дальше что? Спустимся под землю? — поглядел вниз Синдзи. — Погоди… холм! Проклятый холм! — Харли указал на сей объект за городом. Последнее место, к слову, являлось унылым захолустьем — кажется, тут проживало всего два с половиной алкоголизированных реднека. — Да-а, скорее они уж почитают не людоеда-кукурузину, а бога-зелёного змия, Йига или того из Библии, — высказал Синдзи. — Ага, — Харли бросил взгляд на пару выпивох у паба, — тоже мне офиты! [2] На том оба оккультиста покинули пределы этого места, ветром пронеслись в астральных формах, проходя через ветхие дома, и так оказались у подножия холма. Детально рассмотреть им его не позволил странный шум — они оба сходу восприняли его источник — на них бежал всадник с мечом! Синдзи и Харли сорвались в разные стороны друг от друга, всадник промчался мимо — он выглядел как человек, носил доспехи из металлических пластин, был высок, обладал овальной формой черепа, за ним развивались волосы, закрученные в хвост. Скакал он на какой-то бестии с четырьмя конечностями и лицом, похожим на человеческое — с заметным выростом в середине лба. Конечно же этот воитель оказался эфемерен — точнее для обычной яви, для Синдзи и Харли он оказался ещё как материален, ибо находился в их плоскости! Проскакав мимо, он развернулся на своём бегуне и зло поглядел на незваных гостей — его лицо обладало заметными индейскими чертами и выглядело очень недоброжелательно. — Позабыл про духов-индейцев, так сами напомнили! — Синдзи материализовал свой меч, переливающийся серебром, всадник как-то вдумчиво поглядел на него — потом всё равно пришпорил свою бестию и помчался на юношу со своим оружием наперевес. Синдзи сделал вид, что хочет встретить всадника и отразить его удар, но как только тот оказался рядом, Икари перенёсся в вышестоящую размерность и возник за спиной у призрака, при этом увеличив свой меч до такого размера, что он легко разрубил воителя вместе с его скакуном. Распавшейся напополам призрак воина развеялся в туман… И целые гейзеры такого тумана ударили снизу — из него тот час начали формироваться десятки воинов — таких же индейцев с самым разным оружием наперевес! — Эктоплазма! Они все состоят из эктоплазмы! — прокричал Харли, попутно производя некие магические действия, чтобы защититься. — Чёрт! — Синдзи кинулся к небесам, он немного растерялся и испугался от столь внезапного появления целого войска. Харли поспешил следом, они оба ожидали, что призрачные индейцы побегут и поскачут следом, но вместо этого к их удивлению они стали биться друг с другом! Свистели дротики, звенели мечи, удары о щиты хорошо слышались даже с большого расстояния по меркам четвёртой размерности! — Чего это они? — удивился Синдзи, с высоты наблюдая за боем. — Перепутали нас друг с другом? — Возможно это не самостоятельные существа, — предположил Харли. — Вот наши тела спят и мозгом управляют вот этими тушками из эктоплазмы, — пояснил оккультист. — Эти ребята тоже могут быть такими тушками… только их владельцы спят где-нибудь. Или, тоже может быть, Синдзи, таких владельцев уже нет в живых, а эти тушки из эктоплазмы бродят и реализуют что-то, что постоянно делали раньше! — Тьфу! Вот уж действительно — не надо строить дома на месте индейских ураганов! — посмеялся Синдзи. — Да, это точно курган! — Харли указал на холм. — Взгляни на его форму внимательней… Синдзи она ничего не сказала. — Уверен, это какое-то древнее сооружение — присыпанное землёй! — высказал Харли, опустившись ниже. — Давай! — махнул он рукой. — Пошли! — Да, быстро! — Синдзи пролетел через поверхность кургана вниз. Ему и Харли потребовалось приспособить своё восприятие к тому, чтобы ориентироваться в непривычном окружении внутри земли. На их пути, однако, почти сразу же обнаружилась полость. Здесь горело несколько голубых светильников и за столиком уютно расположились несколько индейцев — с такими же чертами, как налетевший на них всадник и его братия! Только они точно были материальны в полном смысле этого слова — им даже требовалось освещение! Они носили одежду из кожи и тонких металлических пластинок, скобок и прочих небольших и лёгких деталей. Время эти деятели зря не теряли и играли в какую-то настольную игру — перемещали фигурки по расчерченной доске. Появление Синдзи и Харли заставило одного из них отреагировать и выхватить короткий меч из ножен. Вместо того, чтобы словами сказать «тревога!» — он сделал это телепатически, потому-то Харли и Синдзи уловили это своими головами. — Мы нашли их! — Синдзи начал махать перед собой мечом, ещё больше его удлиняя, чем отпугнул противников, они попятились к стене, боясь попасть под удар. — Ещё идут! — Уоррен указал на чернеющий туннель, откуда повалили мертвецы — иначе обозвать этих созданий было нельзя, это пожаловали самые настоящие зомби, изуродованные и в грязной одежде с кровоподтёками, оголёнными черепами или вообще без голов. — Пусть идут! — Синдзи взмахнул чудо-мечом, ровно разделив двух мертвецов посередине грудной клетки — один из них оказался без головы, другой, который, кажется, был женщиной при жизни, отличался напрочь оголённым черепом, из него при падении вывалился только один иссохший глаз. Эта пара развалилась, разбрызгав отвратного вида жидкостью. За ними Синдзи скосил ещё двоих с пустыми глазницами и больше похожих на мумий, они шли на обрубках, ибо не располагали стопами. — «Их как будто до меня рубили!» — подумал он. Потом от шлема до паха Синдзи разрубил пятого мертвеца в пластинчатых доспехах, у которого вместо рук торчали встроенные загнутые лезвия. — Давай не будем с ними воинствовать! — крикнул позади Харли. — Давай спустимся вниз! Нужно понять, туда ли мы пришли! — Хорошо! — Синдзи мог бы изничтожить врагов, но предпочёл всё же сперва разобраться до конца перед тем, как громить всех. Он спустился вниз с напарником, следом — оба вместе пролетели через несколько полостей и туннелей. Итогом стало их проникновение в подземную область просто громадных размеров! — Блин! Да сколько этих подземелий тут?! — Синдзи уже привык к такому. Он и Харли зависли среди светящихся голубых то ли газов, то ли чего-то ещё такого похожего — под ними простиралась обширная местность с реками, долинами и даже небольшими горами! — Какая-то цивилизация создала все эти полости! — предположил Харли. — Хрен его знает… — Синдзи запрокинул голову, попутно снижаясь. Сквозь него капала вода. — Вы говорили, голубой свет? — Да, похоже, это страна К-ъян, — определил Харли. — Но почти все тексты, упоминающие К-ъян, поминают и красные джунгли Йотта и чёрную бездну Н`кай ещё ниже! — Давайте исследуем сперва эту область! — решил Синдзи. На том они двинулись через скопление светящегося газа, похожего на содержание люминесцентных ламп. Погони за ними не последовало. — Уоррен-сан, в случае крайней опасности мы перенесёмся обратно, — предупредил Синдзи. — Да… Они пролетели до конца свода, обнаружив подземную реку и растительность на местных просторах. Стада каких-то животных паслись ближе к фермам, тут на глаза попались бизоны и животные вроде того бегуна, на котором скакал первый призрачный всадник возле кургана, только эти оказались полностью материальными. А дальше ферм пролегал огромный город! Там стояли обычные здания из чёрного базальта, украшенные драгоценностями, ещё более богатые и высокие башни. На многих улицах кипела работа — мертвецы и живые индейцы занимались облицовкой зданий и другими строительными работами. — Смотри, — Уоррен указал на трещину в земле посреди мощёной улицы. — Здесь недавно случилось землетрясение. — Ага… — Синдзи же обратил больше внимания на облако густого чёрного дыма, застилающего голубую дымовую завесу. — Вон там что-то взорвалось и горело. Давайте посмотрим! — Погоди! — Харли взялся за голову, во что-то вдумчиво вслушиваясь. — Чёрт, я его чувствую! — Где он?! — Синдзи охватили самые светлые надежды. — Туда! — уверенно указал Харли, после чего менее твёрдо добавил: — Наверное… — Идёмте! — Синдзи уже знал, что ему предстоит проявить сегодня ещё больше мужества. Вместе они направились над крышами домов, индейцы вертели головы, они точно их видели. — Они же тоже могут становиться призраками! Почему они не летят за нами? — спросил Синдзи. — Они иначе это делают — они изменяют амплитуду колебания атомов и переходят в такое состояние… Они всё ещё взаимодействуют с гравитацией против своей воли. То есть они притягиваются к твёрдым предметам и не могут летать. Они ходят по земле — в отличие от тех полноценных эктоплазменных фантомов, — разъяснил на ходу Уоррен. Синдзи внимательно всё осматривал, опасаясь, что по ним будут стрелять — но, похоже, дальнобойное оружие индейцев против них не действовало или они его ещё не принесли. Также юноша подметил, что эти обитатели подземной страны почему-то смуглые, в то время, как те индейцы выглядели как альбиносы. — «Может быть — эти другие?», — подумал Синдзи. Они подлетели к одному из домов. Теперь они оба точно уловили ауру Лилит. Синдзи сосредоточился, чтобы разделить свой меч на две части, которые преобразовались в идентичные мечи. — Вооружитесь наконец, — Синдзи передал Харли одно оружие. — А раньше так можно было? — подивился Уоррен. — Что-то я не подумал… бывает! — на том Синдзи первым ринулся через стену. Харли проскочил следом. Они появились прямо перед Рэндольфом и Рей, последняя только закончила одевать Кенске — все трое располагались в хорошо обставленной комнате. Спасатели увидели их немного удивлённые глаза — всего на секунды, потом они моргнули, и улыбнулись… — Рей, капитан Картер! Кенске! — Синдзи охватила радость. — Это вы?! Попутно юноша заметил, как его наставник и бывшая девушка изменились — в первую очередь, почему-то, они оба оказались без волос, а их лица покрывал аккуратный светлый налёт, на коже, кажется, были видны следы от ожогов. Рей носила одежду с длинными рукавами, судя по тому, как спадала роба, у неё не было одной руки. — В данном случае — да, это мы! — закивал Рэндольф. Синдзи хотел их обнять, но всё же сдержался от такого порыва нежности. — И ты тут? — обратился Рэндольф к Харли. — Да, — тот опустил меч. — Я так боялся за вас! — Синдзи усомнился. — Погодите, а это точно вы?! — Это точно они — я общаюсь с ними телепатией, это точно они, они идентичны тому, что было раньше… Точно они! — подтвердил Харли. — Я думал вы в плену и вас пытают! — Синдзи обошёл Рей и Рэндольфа, приближаясь к Кенске. Тот не мог его видеть. — Мы были в плену и нас пытали, но мы вырвались, — подтвердил Картер. — Насколько вы пострадали? — обеспокоился Синдзи. — Мы ослаблены, но стабильно регенерируем, — отчётно ответила Рей. — Больше всего пострадал по итогу он, — Рэндольф указал на Кенске, — крышей поехал, не может разговаривать. — Боже! Давайте я отправлю вас на базу? Одним махом! — предложил юноша. — Погоди, сперва мне надо продолжить контакт с местными жителями. Ты-то хорошо, что появился здесь — но да погоди нас спасать, если сейчас вдруг набегут какие-нибудь — перенесёшь нас, — сказал Картер. — Слушай, мы потеряли наши Евы и наши Копья — дьявол знает, куда их засунули. После этого воссоединившиеся соратники подробно рассказали друг другу о том, что с ними было — Рей и Рэндольф узнали про нападение ллойгор и про битву на плато Сун, Синдзи и Харли узнали про побег из плена — разве что, Рей и Рэндольф опустили подробности того, что с ними там делали король ллойгор и ледяной жрец. — То есть вы знали про эту падлу с красными глазами и высокого такого, бледного? — уточнил Синдзи. — Да, надеюсь ты его не убил, — сказал Картер. — Нет — говорю же, что сбежал… А что? — Я бы сам хотел разделяться с ним… — А что он? — Неважно. В дом пришли высокопоставленные господа и госпожи подземного мегаполиса. Рэндольф представил им Синдзи и Харли, извинился за их вторжение, и они продолжили обсуждение. — Мы не спешим покинуть К-ъян, так как тут могут оставаться наши Евы, — пояснила Рей друзьям. — Но я их не ощущаю. — Правда, что из К-ъян есть выход в бездну Н`кай и в Йотт? — спросил Харли. — Да, — подтвердил Рэндольф, попутно ведя разговор с правителями К-ъян, — нам придётся исследовать эти области так или иначе. Разговор продолжался ещё очень долго. — Мы договорились покинуть К-ъян и я дал клятву хранить это место в тайне, — сказал после Картер своим соратникам, — единственное — мы должны забрать наше оружие. Я не стал уточнять им, что такое Евангелионы. — Хранить это место в тайне? Они боятся разоблачения? Кто вообще такие эти индейцы? — спросил Синдзи. — Они считают, что их принёс на Землю сам Ктулху, но я думаю — они просто последний осколок цивилизации Му, — начал Картер, он рассказал про историю взаимоотношений ллойгор и жителей К-ъян. — Они им не доверяли, но пошли на союзные отношения из-за угрозы с поверхности. Кейнанцы никогда никого не выпускают за пределы страны, но нас они боятся, потому решили пойти с нами на компромисс. — О`кей, это понятно. Что теперь? Вернёмся на базу пока? — спросил Синдзи. — Да, вернёмся, — согласился Рэндольф. И Икари открыл портал… В Германии начались длительные выяснения. Рей и Рэндольф воспользовались своей техномагией, чтобы полностью восстановить себя и убрать налёт, о пережитом после этого могли говорить пока только затылки без волос и лица без ресниц. Кенске тоже был полностью восстановлен физически, только он не заговорил. Судя по его мимике он был рад оказаться на базе. Возвращение соратников, даже без Ев и Копий, стало большим поводом для радости. Даже Тодзи улыбнулся, приобняв Кенске. Синдзи сразу же подумал что-то пошлое. — Теперь мне даже начинает вериться, что Хикари вернётся, — промолвил Судзухара. Аска пожала руку Рей I. — Рада видеть тебя, Первая, — призналась Сорью. И Мари подумала что-то пошлое. На пару с Синдзи. *** Каору осторожными и точечными атаками взялся истреблять Гончих псов Тандалоса. Однако даже так этот урон сказывался на преследуемом существе. Кто-то более циничный, чем Табрис, наверняка бы продолжил дело таким образом, решив, что или «живая комета» уцелеет во время спасательной операции, или погибнет от случайного вреда во время спасения. Но Каору был не таков — отчётливо понимая, что «комета» страдает, он начал искать другой способ. Для этого он решил связаться через системы Рыцаря-дракона Люцифера с бедолагой. Общение произошло не через привычный язык. В голову Каору просто поступило осознание ряда вещей. Во-первых, он узнал, что «живую комету» — если её имя перевести на человеческий язык — зовут Ссссс [3], во-вторых, она не знает, как можно избавиться от преследователей. Каору продолжил изничтожение хищных гадов прежними хирургическими атаками, понимая, это не выход — ведь, к тому же, Гончи псы Тандалоса, подобно раковым клеткам, размножались прямо во время убивания своей жертвы! Они раздваивались от поглощённой жизненной силы Ссссс — увеличиваясь в геометрической прогрессии! Ссссс попросила вдарить в полную силу, достаточную, чтобы сразу уничтожить всех Гончих псов Тандалоса, в противном случае, она погибнет медленно, а в другом случае — может быть, если повезёт, переживёт удар Рыцаря-дракона Люцифера. Понятное дело, Каору это не устраивало. — «Слишком опасно… Нужно хотя бы уменьшить их число!» — придумал он. После чего приказал компьютеру рассчитать вероятности. Среди них он нашёл одну подходящую. — «Я выберусь из Люцифера и отвлеку их на себя!» С таким дерзким планом Каору покинул свою меху, вышел в открытый космос и спустился к комете. Охочие до крови, Гончие псы Тандалоса тот час обратили внимание на юношу в плаще, окутанного светлым ореолом — некоторые из них попробовали АТ-поле Каору, которое тот им специально распространил. Не нападая на них, Табрис взялся питать тварей. Те стали активно поглощать его жизнь и плодиться. Им это оказалось проще, чем выпивать Ссссс. Переключив их на себя, Табрис вылетел за пределы хвоста «кометы», поглядывая на её пульсирующее ядро. Гончие псы Тандалоса кинулись за Ангелом — ведь Рыцарь-дракон Люцифер истреблял только тех из них, кто сосал жизнь из Ссссс. Они преобразились и напомнили Каору чёрное тряпьё, принявшее вид летучих мышей. Всё больше и больше Гончих бросались от прежней цели на новую более доступную и сытную. Более человечный разум заметил бы подвох — но не они, слишком эгоистичные и дикие, они не задумались, что одно существо может жертвовать собой ради спасения другого. Табрис ощущал, как их психоусики, тонкие щупальца, предназначенные для высасывания из душ ментальной энергии, касались его барьера. Псы трепетали от неутолимого, вечного голода и отвратительных предвкушений. Будь космический вакуум чем-то заполнен, Табрис бы свистнул эфирным вампирам, он повёл за собой большую их часть, оставшихся автоматических добивал Люцифер. Зелёный хвост Ссссс остался позади. Каору отвернулся от него и прищурился, глядя на поток плазмы, тянущейся от звезды к поверхности чёрной дыры. Он нырнул в него и поплыл ближе к горизонту событий. Расплодившиеся псы Тиндалоса кишащей стаей бросились следом без задних мыслей. — «Невероятно!» — Каору больше захватило то, что он видел. К нему вернулось видение прошлого, он вспомнил, как стоял на поверхности Солнца. Сейчас он снова нёсся через разогретую плазму. Этот поток впадал в горизонт событий — Каору начал вращаться, закручивая Псов и нисходящую материю звезды, он навязал окружающей реальности свои законы. Ведь теперь он понимал, понимал до самого конца, что такое АТ-поле — это своя собственная вселенная! Гончие псы Тандалоса не смогли вырваться — большая их часть погрузилась в чёрную дыру и на веки вечные застыла там. Каору вырвался из плазменного потока и воспарил над ним, снова созерцая этот процесс из чистого чёрного космоса. Ссссс растворилась изумрудной звёздочкой, напоследок послав сигнал благодарности. Могучий Рыцарь-дракон Люцифер возник за плечами. — «Пора продолжить путь», — улыбнулся Каору. *** Николае прошествовал в зал, где уже все сидели на своих местах— в этом богато обставленном месте, специально предназначенном для собрания высших креативистов. Он встретил все знакомые лица, среди которых ему довелось оказаться одним из самых молодых участников. Уже давно состоявшиеся люди, в миру они занимали высокие должности — кто-то служил в полиции, кто-то хаживал в парламент, многие преподавали в университетах. Почти все они имели многодетные семьи, так как ставили размножение правильных — белых людей одной из своих высших целей. Все они были связаны клятвой верности — они на крови дали обещание служить белой расе, которую они полагали Творцом и Богом. Самую высокую должность среди них занимал многоуважаемый Еремиас фон Альтберг-Эренштейн — старший из директоров немецкого филиала «Кирью». Его правая рука — Карл Эрнст Крафт восседал прямо подле него. — Пора начинать, — встал из-за стола Еремиас — ему уже точно исполнилось за сорок пять, он очень походил на своего сына — коротко стриженный, с аккуратными усами, с чётко выделенными скулами, глаза казались орлиными. — Уверен, вы почти все знаете моего сына. Он продумал план, как нам добиться своего. В зале собраний усилился говор и сразу же зашёл на нет, когда заговорил Николае. — Буду краток. Как вам всем известно, магия реальна, она может сослужить нам службу, — провозгласил Николае. — Карл! — Да, я могу вызвать демона, чтобы он исполнил наши желания, — быстро заговорил названный оккультист. Он встал из-за стола вместе с книгой. Говор усилился, сомнение и даже недоумение отчётливо проступили на лицах собравшихся — к слову, все они были мужчинами, своих женщин эти сексисты не допускали до подобных дел, наказывая тем всегда быть с детьми и хранить семейный очаг. — Я полагаю заполучить тело Икари Синдзи — вселить в него свою душу, — решительно провозгласил Николае. — У меня есть свой человек в NERV, который приведёт Икари в мои руки. Тогда под его личиной я стану пилотом и буду действовать в наших интересах! План показался не очень вменяемым почти всем, что оказалось видно по выражению лиц. — Знаю, это звучит… странно, — Николае процедил последнее слово сквозь зубы. — Но… — Прошу прощение, что перебывают тебя, — промолвил Еремиас с очень серьёзным видом, — если кто-то из вас подозревает моего сына в безумии, прошу одуматься, он один из немногих, в ком я полностью уверен — он истинный белый человек, готовый бороться до конца, а не сидеть на насиженных местах! Среди вас есть те, кто готов отказаться от тёплого места ради наших идей?! Все наперебой стали клясться в верности. — Это просто слова! — демонстративно отмахнулся Еремиас. — Важны дела! И сейчас нам придётся совершить дело! — Нет нужды сомневаться в нас, — заговорил мужчина старше Еремиаса, ему было лет под семьдесят. — Просто нас смущает… неординарность этого плана. — Спешу заверить, что это единственный способ утвердить наше влияние, — сказал Николае. — SEELE почти век ничего не давали нам, теперь они пали, их наследие — Евы — может быть в наших руках… — Да, Николае, но тебе придётся облачиться в гнилую азиатскую плоть, тем более осквернённую худшим из преступлений, которое может совершить мужчина — содомией, — сочувствовал ещё один пожилой нацист. — Нет нужды этого бояться, демон сможет уберечь дух Николае от тлетворного влияние жёлтого мяса, — заверил Карл, раскрывая книгу. — Я думаю вам стоит приступить и не томить нас, — одобрительно промолвил Николае. Карл начал читать заклинание: — О духи поднебесной земли! Гарн`Хаал! Призываю вас! Именем Аполлиона! Десницей Элигоса! Йа-йа, Ктулху фатанг! Ничего не происходило, Крафт жестикулировал. Некоторые начали смотреть на него как на идиота. — Фур-фуру! Чёрная курица! Канда! Канда! — Простите, но это… — запнулся один из старших членов собрания, Еремиас ответил ему суровым взглядом. — Пусть магистр Туле закончит, помните, он прожил больше всех нас и выглядит лучше нас, — напомнил Альтберг-Эренштейн-старший. — Авда-кадабра! Морфиус-малефеус! Тзинч! Фтанг! О, Чёрная коза-дереза лесо-о-ов! — продолжал Карл, ничего не происходило — ветер не дул, освещение не гасло. Тут даже Еремиас и Николае усомнились. — «Может старина Карл обезумел?» — нервно подумал Еремиас. «Каким же идиотом он нас выставит!» — Ад! Именем Лилит! Асмодей! Кря! — Карл запрыгал в обнимку с книгой на одной ноге. Тут уж большая часть собравшихся была готова взорваться от зла и негодования, как всё случилось — в полу открылась расщелина, пылающая огнём! Правда, его тепла никто не ощутил, однако же внезапность вызвала крики — люди повскакивали и попятились. Даже Еремиас и Николае испугались и взялись за оружие. Из адовой дыры перед довольным Карлом выбрался высокий голый и бледный гуманоид — самого отвратного вида, особенно внушали его здоровые полностью красные глаза. Большая часть собрания обомлела, впервые столь отчётливо став свидетелями паранормального явления. Дыра в полу исчезла без следа — Мне известны ваши желания, — начал материализовавшейся. — Я — Данталион Герцог [4], я исполню ваши желания… Взамен — мне нужны ваши дочери! — Дочери? — дрожащим голосом уточнил один из членов собрания. — Разве это большая цена? — спросил назвавшейся Данталионом. — Взамен вам будет принадлежать весь мир. — Если мой план завершится успехом, — уточнил Николае, смело глядя в красные глаза ледяного жреца. — С моей руки — о, благословенный! — заверил Ув Ол Скараат. — У меня личное к этому Икари Синдзи… *** — К сожалению, CG слишком пристально следят за нами, чтобы мы могли скрыть от них существование Кейнан, как вы просите, — говорила Мисато капитану Рэндольфу в штабе тактического отдела. — Я дал клятву — не красиво выйдет, если она будет нарушена, — промолвил тот. — Президент Трамп уже в курсе — ему донесли, я уверен, — влился в разговор Шигеру. — Как бы там ни было, мы не будем угрожать их народу просто так, — решила Мисато. — Люди они или нет — но мирных жителей мы не трогаем. — Вот, — в это время Картер по памяти расчертил карту Кейнана или К-ъяна. — Хорошо, мы внесём это в MAGI и всё сочтём, — приняла её Майя. — Мы должны исследовать Йотт и Н`кай, — Рэндольф взялся за другую карту. — Йотт такая же полость — но ещё ниже, а ещё глубже есть бездна Н`кай. — Око Метатрона ничего не дало, — сообщил вошедший в штаб Макото. — На такой-то глубине — не удивительно, — Мисато поглядела на то, что чертил Рэндольф. — Когда люди К-ъян спустились в Н`кай, — продолжал тот между делом, — они встретили живых существ — это были как бы аморфные комья слизи, произвольно принимающие любую форму. И они оказались весьма агрессивны — потому люди К-ъян замуровали проход, соединявший Йотт и Н’кай. — Меняющие форму? Шогготы? — предположила Мисато. — Нет — эти похожи, но они другие — их называют отпрысками Цатоггуа или Тсатхоггуа, они обычно выглядят как большие змеи, чьи головы украшены бахромой отростков, — описывал Картер, — но они могут произвольно поменять этот облик. Они предпочитают обитать в больших фонтанах группами. Вещество их тел внешне напоминает нефть или чёрное масло. Придумайте им кодовое имя. — Пусть будет «фрон»[5], — назвала Мисато. — Фрон? А что это значит? — спросил Шигеру. — Не знаю — надо же их как-то назвать, не «пингвинотерминаторы» же? — посмеялась она. Пока в штабе шла разработка планов, пилоты отдыхали. Синдзи попивал светлое вино в личных апартаментах, сидя на диване вместе с приглашённым Кадзи. — Надеюсь Картеру и Аянами вернут их Еву, чтобы я мог курить траву, — понадеялся юный герой. — А так не можешь? — спросил Рёдзи, наливая и себе винишка. — Нет, Мисато-сан сказала — прикинь, Ктулхузиллы нападут — а я обкурился, ну, а так — если я буду под кайфом — явится Кайдзю, его побьют крутые герои, — объяснял Икари. — А вы, как с Мисато-сан? — Я так с ней по душам и не поговорил — она сейчас общается с CG и прочее, прочее, придумывает планы и так далее… — перечислил Кадзи, делая вид, что ему в тягость идти к Мисато. — А вы меня не… — Синдзи поглядел на лицо любовника. — Нет, ты мой друг — не более, вчера у меня с тобой было только ради разрядки, — проговорил Рёдзи с мягким выражением. Синдзи заметил в его глазах некоторую неуверенность — в принципе, он тоже не рассматривал Кадзи на роль своего возлюбленного, тот ему совершенно точно пришёлся любовником «по мимоходу», однако, без сомнения, связь с ним стала интересным и важным сексуальным опытом для Икари-младшего. — Угу, надеюсь вы наладите с ней отношения, — парень допил вино и налил себе ещё. — Всё же возвращение Кенске, Аянами, Картера — это дало мне надежду… на чудеса. Точнее — хех, — Синдзи улыбнулся, — это подтвердило мне мою теорию о мире. Я думаю, Рёдзи-сан, мир — это хаос, тут всё возможно и всего следует ожидать. Сегодня ты в говне — а завтра в злате, сегодня в злате — а завтра… — Я понял, понял, — закивал Кадзи, оставляя пустой стакан, — в твоих словах есть истина. — Я хотел кое о чём ещё с вами поговорить, — призадумался Синдзи. — Вы знаете кто такой этот господин Картер? — Нет, откуда же? А тебе известно про него что-то важное? — заинтересовался Кадзи. — Вы в курсе, что он работал на нацистов? — Ум, — Кадзи сжал губы и слегка кивнул. — Или мой прямой вопрос «что знает разведчик» — некорректен? — Синдзи снова заулыбался, уже не стесняясь в своих чувствах к Кадзи, алкоголь должен был вдарить в голову, он положил руку на кисть сотоварища. — Меня скорее интересует, откуда ты это знаешь? Каковы твои источники? — Кадзи повернулся к Синдзи и посмотрел тому в лицо. — Может быть, Кадзи-сан, вам нужно соблазнить меня, чтобы узнать эту информацию, а, агент 007? — Синдзи уже окончательно утвердился в желании снова вступить в связь со вчерашним любовником и всячески дал это ему понять. Сейчас он возжелал, чтобы его видели распущенным и педиковатым. — Ты думаешь это художественное изображение имеет какое-то отношение к действительности? — канцеляритом выговори Рёдзи, пока храня невозмутимый вид, Синдзи, одетый перед ним в тонкую рубашку, оголил грудь. Кадзи не удержался от усмешки — он в принципе намеревался и в этот раз ответить взаимностью, просто не торопился. — Ой-ой, неужели по телику всё врут? — Синдзи постарался наиграть манерность. — И работа шпиона — это не погони, перестрелки и трахи-трахи, а скучное и нудное чтение газет и долгие наблюдения? — Типа того… — согласился Кадзи. Синдзи прильнул к нему, более не медля, мужчина и юноша таки встретились влажными губами. — По части трахи-трахи, меня правда привлекает твоя попка. — Только попка? А может что-то ещё? — засмеялся Синдзи. — Пожалуй, только попка, — Кадзи встал, чтобы удобнее раздеться. — Я больше предпочитаю женщин, мужчины мне мало интересны, разве что чистые и аккуратные юноши, такие идеально подойдут, чтобы создать разнообразие. Дырки — вот что мне важно. Пока великий ловелас это говорил, Синдзи избавился от рубашки и шортиков, а больше на нём ничего и не было. Юнец соблазнительно подставил свою попку и провёл рукой по ягодице. На выставленных задних шарах не оказалось ни одного волоска, никакая растительность не смела закрывать это место, очень даже угодное и для наслаждения мужчин с в целом гетеросексуальными наклонностями. — Только учти — не нужно меня обязывать, я люблю по большей части по зову души, чтобы чувствовать себя мужчиной, осознавать свою власть, — говорил старший любовник, уже почти раздевшись. — То есть, Кадзи-сан, для вас важно не удовольствие, а ублажение гордыни? — Синдзи всё поставил на свои места. — Да, удовольствия ради я мог бы дрочить и снимать шлюх, — на такой ноте наставник полностью обнажился, снова показал свои маскулинные черты, оголил волосатую грудь и выставил член, мастурбируя его рукой. — И вам нравится, что я отдаюсь вам? — Синдзи развернулся лицом к хозяйству, хорошо понимая, как нужно для дела разогреть любовника. Он взял в рот его член. — Да, мне это чертовки нравится, — честно признался Кадзи. После кроткого минета они разогрелись и подготовились к анальному сексу. Попутно Кадзи заметил зеркало в углу. — Зачем тебе это? — Что? Зеркало? — Синдзи в это момент растягивал себя смазанными пальцами. — Да, — Кадзи перевёл взгляд на попку — именно она в этот момент больше его прельщала. — Я его ставлю, чтобы со стороны смотреть на секс — это очень приятно, — признался Икари. — Давай его поставим… Я хочу видеть это с другого ракурса. — Да, я как раз хотел, — Синдзи поцеловал Кадзи. — Вот видите, как приятно, когда твой мужчина разделяет твои вкусы! — Хм! — Кадзи шлёпнул Синдзи по попке. — Это я-то считал себя самым большим извращенцем в NERV! Они установили зеркало в нужном месте и расположились напротив, по такому поводу Кадзи попросил Синдзи ещё немного пососать, чтобы одновременно насладиться оральными ласками и полюбоваться попкой сосущего. В связи с ранее услышанным, чмокая членом, Синдзи захотел узнать кое-что ещё: — А то, что я парень — не задевает вашу гордость? — Что ты! У нас с тобой сюдо! [6] Традиция, помнишь?! — Угу… — Правда, я не честный самурай — я больше подлый ниндзя… — заявил Кадзи, приближаясь к седьмому небу от ощущений в члене и периодического созерцания той задницы в отражении, которой он будет овладевать. — Поверь мне, среднестатистический мужчина вполне бы согласился хоть раз — но оттрахать хорошего парнишку вроде тебя! Чёрт! Не могу терпеть! Не могу! После этих слов Кадзи освободил свой член изо рта Синдзи, взял его и расположил так, чтобы овладеть им. — Зеркало, поставьте его иначе… хочу видеть своё лицо, когда меня имеют! — попросил Синдзи. — Так? — Вот так, да! — пассивный любовник вгляделся в отражение, где он сидел раком с возбуждённым между ног пенисом. — Да, вот так… Давайте, Кадзи-сан, покажите себя настоящим мужчиной! — Как скажешь, Синдзи-тян, как скажешь… — тот напоследок полюбовался седалищем уже перед самым делом — ему до глубины души понравилась аккуратная небольшая дырочка. Да, в юношеских попках заключалась своя прелесть, подумал он, чуть другая форма — менее пышная, да, менее выступающая относительно тела, но тоже аккуратная и изящная, может даже больше женской… Кадзи вонзил копьё. Его встретило горячее давление, плотный обхват, Синдзи подрагивал… И насладиться дальнейшим действием ему помешал телефон! — А-а! Разрази меня гром! — вспылил Кадзи, для любого настоящего мужчины с философским умом в такой ситуации это стало большим поводом разгневаться на мироздание, проклясть причинно-следственную связь, идущую от Большого Взрыва. Синдзи на коленках и локтях тоже расстроился. — Кто бы это мог быть в такой момент? — полуобернул он своё лицо с покрасневшими щёчками. Кадзи оторвался от самого сладкого отверстия во вселенной — на данный момент — и ответил на звонок: — Да… Кацураги? Слушаю, — заговорил он серьёзным голосом. — Только бы не Ктулхузилла… — робко понадеялся Синдзи. — Да, я приду сейчас… — Кадзи отложил телефон. — Нет, — улыбнулся он пассивному любовнику, — это по делам… Он снова расположился на коленях позади Синдзи и тот посмотрел прямо на зеркало, чтобы спереди наблюдать себя, когда его имеют, ради разжигания похоти. — Я сделаю это быстро — у меня не больше минуты, — Кадзи снова уткнулся головкой в сжатую дырку. — Никаких возражений! — Да… — Синдзи сосредоточился на том, чтобы расслабить себя и впустить это копьё. — Тогда не думайте о моём удовольствии, — разрешил он, ощущая как член пропихнулся до середины. — Думайте о себе… Синдзи получал в сексе не только физическое наслаждение, но и моральное — мысль о том, что ему удалось доставить партнёру удовольствие, не менее остро радовала его. — Хорошо, я быстро, — Кадзи приступил к толчкам. Ему потребовалось немногим меньше минуты, не успело пройти шестьдесят секунд, как он довёл себя, разогрел обхваченный член… И извергся к шестидесятой секунде — очень сладострастно его семя обдало простату Синдзи. После этого Кадзи решительно вытащил таран, вытер его влажной салфеткой и взялся по-деловому одеваться. — Прости, я должен идти к Мисато. — Ничего страшного… — Синдзи переместился на бок, хотя ему не досталось оргазма, он испытал не малое удовольствие от разогрева простаты. — Не скучай! — Кадзи покинул его, потому, как желал встретиться с возлюбленной, и Синдзи стало очевидно, как того тянет к Мисато даже после разрядки. Икари, ощущая в заднице жжение, чесотку и жар от исторгнутого семени, немного помастурбировал. При усилии он мог бы кончить, но решил пока придержать семя — ему в голову пришла идея реализовать более раннюю фантазию с Аской. *** — Ты заманишь Икари к нам, — говорил Николае своей сестре, идя вместе с ней по дорогому ковру в гостиной своего особняка. — Я? Почему не Мария? — Я не могу ей это доверить. Даже не потому, что не доверяю ей, я не думаю, что она подготовлена морально, — разъяснил Николае. — Что я конкретно должна сделать? — спросила Хельга. — Предложишь ему своё тело. Сперва встретишься с ним в другом месте, чтобы он привык к тебе… — То есть я должна… стать его любовницей? — Понимаю, это как сношаться с обезьянкой, измазанной дерьмом, однако мне облачать себя его мясом, потому я тебя понимаю, — Николае поглядел в глаза сестре. У той часто забилось сердце, она постаралась сохранить хладнокровный вид. — Да… только его привлеку я? Он же не по жен… — Привлечёшь, женщины ему нравятся. У него их больше, чем мужчин. — Хорошо, — Хельга не колебалась, понимая, брату нельзя перечить. — Слушай меня, — начал Николае, он объяснил свой план более содержательно. Хельга уяснила свою задачу. Когда она направилась к себе в комнату, чтобы при помощи телефона связаться с Синдзи, перед ней из воздуха возник демон, вызванный Карлом. Хельга в страхе отшатнулась при виде оголённого гуманоида ростом больше двух метров, особенно её испугали кровавые следы вокруг рта и эрегированный пенис тоже со следами крови на стволе и головке. Хельга хотела было позвать брата, но демон молвил, не раскрывая рта, кажется, он что-то медленно живал: — Не бойся меня, я не причиню тебе вреда, Хельга фон Альтберг-Эренштейн, — попробовало её заверить это существо. — Ты ведь хочешь своего брата? — вдруг угадал монстр. — Ээ… — Хельга вздрогнула. — Это не так! — стала растерянно и испуганно отпираться она. — Так — мне известны тайные думы твоего сердца и все твои хотения, — настоял демон. — Тебе не скрыть от меня ничего. Хельгу сковал ещё больший страх — уже не от вида чудовища и от опасности, что от него исходила, ей претило стоять раскрытой книгой перед глазами дьявола. — Я могу это устроить… — улыбнулся Ув Ол Скараат. Хельга к своему ужасающему стыду сразу поняла, что житель из ада ей предлагает. Тут послышались шаги. Хельга отвернулась — и демон уже исчез. Показался Карл, ведущий за собой Марию. — Мы ищем Николае, — спросил тот. — А-а, он у отца в кабинете! Правда тот уже отбыл… — Хельга хотела пожаловаться чернокнижнику на дурно ведущего себя демона, но Мария помешала, при ней она не могла говорить на эту тему. Когда же Николае встретил у кабинета Марию и увёл её, она подбежала к Карлу. — Слушай, эта тварь, этот твой Данталион, он… — Показывает тебе член? — захихикал Карл. — Да! — выпалила Хельга. — И это не смешно! Сильнее всего ей претило из-за того, что житель ада ей предлагал! А это она не могла сказать Карлу и ни одно живой душе! — Спокойно, я дарую тебе защиту от этого демона, — Карл улыбнулся, как-то очень похотливо и недобро. — Слушай, произнеси следующее заклинание… — Какое? — спросила Хельга, так как Карл выдерживал интригующую паузу. — И`голонак! — чётко изрёк он. — И`голонак… — повторила Хельга. *** Рыцарь-дракон Люцифер рассекал мультивселенную по векторам. Периодически бортовые системы выводили божественный механизм из такого движения, тогда он оказывался где-то в пределах… А вот это уже сложно было описать. Каору сравнил это с путешествием подводной лодки — такое устройство движется под гладью моря-океана, для ориентировки ему необходимо всплывать и вытягивать перископ. Из таких мест «всплытий» производилась разведка для дальнейшего курса. Каору всегда всплывал в разных местах — ему попадался и обычный тёмный и пустой космос, не ясно ли, принадлежащий родной Вселенной или же какой-то другой, попадались и места с совершенной другой физикой! Покуда производился автоматический расчёт дальнейшего курса, Каору успевал проанализировать окружение — в голову приходило осведомление, когда словно иллюминаторы, открывались сканеры… В какой-то момент Каору успел так бросить взгляд на картину за пределами Рыцаря-дракона Люцифера, прежде момента, когда его снова закинуло в прежний «переулок» между измерениями. В первый миг он увидел бурлящий голубой океан варева, наполненный плывущими по нему предметами радужной «окраски» и чётких геометрических форм. Внутри и снаружи этих бесцельных и беспомощных фигур плавали надменные тёмные длинные цилиндры или прямоугольники — они поглощали медлительные радужные фигуры так, как хищные рыбы глотают мелких. Тёмные хищники почти сразу почуяли присутствие путешественника и бросились в его сторону — но тот уже пропал из этой точки координат. Кое-что Каору всё-таки уразумел. Ему показалось, он и его Рыцарь-дракон Люцифер связаны со всеми точками пространства-времени. Если бы вселенная состояла из двухдюймового кубика, собранного из восьми однодюймовых кубиков — три земных измерения и время и еще четырёх не известных людям — тогда он и его машина должны всегда находиться в точном центре двухдюймового кубика, где встречаются внутренние точки или углы восьми гипотетических составляющих. Приказ заставляет Люцифера стремиться по линии, параллельной любому из четырёх этих измерений одновременно. Конечно этот мысленный образ не брал в расчёт того обстоятельства, что существует бесчисленное множество пространственно-временных измерений. Следом Рыцарь-дракон Люцифер двигался сквозь оранжевый эфир, где розовые точки мигали на фоне безбрежной тёмно-красной дали. Повсюду вращались плоские дисковые фигуры не имеющие толщины, между ними — быть может даже разумно — перемещались крошечные плоские алмазные фигурки. Через скопление этих алмазов Каору вновь проскользнул через барьеры измерений, которые он пронизывал подобно лучам солнца, освещающим мелководье. Самой причудливой точкой остановки стала вселенная, где время в привычном виде идёт задом наперёд — следствие здесь наступает до своей причины. Правда, понять это можно было лишь по тому странному обстоятельству, что условия тут походили на те, что Каору мог наблюдать в родном универсуме. Он видел, как высеиваются частицы, формируя тяжёлые чёрные дыры, те снова распадаются на частицы, идущие как бы обратно… А через эоны несуществования на обывателей обрушивается — как тяжёлая болезнь — ноша жизни, заставляя сформированный из праха труп встать и жить, чтобы стать молодым, чтобы рассосаться в эмбрион. Это выглядело в высшей степени абсурдно, как если бы нашёлся мир, где люди ходят на головах (и Каору не мог быть уверен, что и такой причуды мироздания не существует). И из-за особенностей местной физики, всё тут оказалось напрочь детерминировано, полностью отсутствовала всякая свобода — потому Каору мог уверенно созерцать эту вселенную как разложенную перед ним череду фотографий. Пущенных наоборот. Стоило, впрочем, заметить, что на Каору это не действовало — по сути он и его чудо техники являлись собственной вселенной со своими законами и способностью существовать в произвольных условиях. То, что люди называли АТ-полем и было своим космосом — при инвертировании оно растягивало у себя «внутри» протяжённость и даже запускало свой ход времени, при распространении «вовне», как обычно, создавало зону, где нарушался ход внешней вселенной, правда, такой миниатюрный космос для существования требовал усилий и ограничивался множеством условий, особенно в обычной материальной вселенной, где условия для сотворения чего-то подобного были самыми неблагоприятными — вот Мир Снов куда лучше подходил для этого. От размышлений Каору оторвало следующее — в очередном космосе, где не возникло материи в обычно виде, из разорвавшихся складок черноты вырвался хаос фиолетовых огоньков, они распространили радужные лучи, вызвав у Каору ощущение, что он оказался перед взрывавшейся звездой. Из этого всплеска отчётливо вырвалась фигура, похожая на бегущего пса — дрожащая, словно плохой компьютерный эффект, клякса, испускающая что-то вроде длинного язык на конце «головы». Каору сходу узнал Гончего пса Тиндалоса — но этот оказался гораздо больше и сильнее! Он нёс в себе божью природу, вне всякого сомнения, то явился сам М’хитра! Тиан рассказ Каору на Элизии, что Гончих псов Тиндалоса возглавляет их вожак, которого в земных мифах именовали Фенриром — Владыка углов Тиндалоса — сам М’хитра [7]. Его считали Иным Богом, хотя это было не так, и во многих мирах ходил миф о его вечной борьбе с Йог-Сототом, что, как пояснили Каору, является аллегорией на способность М’хитры пролезать через всевозможные планы существования, которые содержал в себе Йог-Сотот. М’хитра выследил Рыцаря-дракона после его столкновения со стаей обычных Гончих, наверняка вожак заявился мстить. Каору сразу же настроился на битву — он сотворил перед машиной Старший Знак — тот растянулся златой мандалой, он мог отторгнуть обычного Великого Древнего, но М’хитра устоял — чёрный волк яростно напрыгнул на щит, его язык протянулся через дрожащую защиту, вампиром втягивая из него энтелехию и усиливая себя. Тогда Каору произвёл выстрел из всех циферблатов — их мощь испепеляла на всех доступных уровнях, правда, даже они не могли до конца уничтожить Великих Древних, однако даже им причиняли крайнюю боль и сводили на нет их натиск. Фенрир-М’хитра издал что-то вроде воя, который разошёлся в разрушающемся от выстрела космосе, Каору надавил на него. Владыка углов стоял вначале, но потом заскочил куда-то, исчез из ментальных сканеров, пролез через место, куда он не мог навести концентрированные выжигающие выстрелы. — «Куда он?!» — Каору растерялся в этот момент. М’хитра снова материализовался с того места, откуда мог атаковать, и где использование огня циферблатов в полную мощь могло повредить самому Рыцарю-дракону. — «Ясно!» — Каору тот час материализовал привычное оружие для ближнего боя: руки его мехи испустили мелкие частицы, они сложились и уплотнились в римский гладиус и короткую алебарду с большим лезвием и выходящим спереди дополнительным остриём. Красные линии покрыли это оружие из той же субстанции, что и сам Рыцарь-дракон. Воины столкнулись — лапы-кляксы и вампирический язык вонзились в покрытие мехи, вместе с тем Каору вонзил во врага меч и обрушил лезвие алебарды. Во все стороны от них разошлись всплески, словно две звезды столкнулись и каждая не желала разваливаться при взаимодействии с другой. Кометой они пролетели через пустое и безжизненное небытие. В какой-то момент они разорвали черноту и вывались в непонятное кристаллическое фрактальное образование. Пролетев через него, они сотрясали его разошедшимися разноцветными кругами, линии вспыхивавших взрыв окольцевали сражающихся бойцов, и окружение после этого распалось на бесчисленные кристаллы, отдалившиеся точками в невнятную серую пустошь. Слова не могли точно описать происходящее — кроме того, что после обмена отчаянными ударами М’хитра с ментальным воем отлетел прочь. Каору вдарил тогда в полную мощь из циферблатов, питаемые Азати, они сожгли Фенрира до состояния подрагивающего комка, который отдалился и пропал без следа в закоулках бескрайнего мироздания. Каору справился с этой опасностью, которую он бы не заимел, случись ему быть менее добродетельным — и вот теперь его куда-то затягивало, он попал в серую воронку, ведущую ко тьме, ещё более угрожающей нежели тот бесплотный космос, откуда его выкинуло сюда. Вместе с ним туда пролетели тонкие осколки хрустальной фрактальной конструкции. Люцифер не мог сориентироваться куда двигаться. Серая пустошь осталась позади и он провалился в новую бездну, откуда Каору ещё предстояло выбраться… *** — Нам предстоит провести ряд тестов, — объявила пилотам Юй Икари, которая не долго проводила время без дела после восстановления из Первой, недавно она включилась в работу научного и оккультного отделов. — Все пилоты Ев, кроме Аянами — обеих Аянами и капитана Картера, пройдёмте со мной, пожалуйста, — пригласила она. — А Кенске? — уточнил Тодзи. — Нет, конечно, он на больничном, — ответила Юй. Остальные пилоты Ев — Синдзи, Аска, Тодзи, Виктор, Мария и Мари — проследовали за главой проекта «Е». — Вам надо будет облачиться в тестовые комбинезоны [8]. — «Фансервисные, небось, как во втором Ребилде!» — подумал сержант Северов — и угадал, да, новые комбинезоны оказались очень… открытыми. — Блин, какая досада, что моё начальство дало на это согласие… — А что тебе не по душе, Виктор-кун? — Синдзи с нарочитой игривостью облачался в новый комбинезон. — Тем паче — ты извращенец… Тодзи тот час покосился в сторону Виктора. — Я гетеросексуальный извращенец! — бросил тот в свою защиту. — А что до этого костюма — он слишком открытый! Мне не идёт — а вот девкам самый раз, да! Хотя… и глупый он, как в аниме с тупыми сиськами! Не люблю я тупость! — Хе-хе! Это всё потому что ты ограничиваешь себя одним противоположным полом! — Синдзи закончил облачаться в тестовый контактный комбинезон — он вполовину состоял из полупрозрачного материала. Сей костюм плотно закрывал плечи, спину, руки и всё ниже где-то от линии паха, а вот большую часть торса спереди, включая шею, а также ягодицы до середины оказывались открыты сверху. Некий аппарат в виде симметрично расположенных точек, связанных линиями-проводками, виднелся через прозрачную часть. В верхней части спины каждого такого комбинезона крепился твёрдый элемент в форме вытянутого к низу треугольника с надписью «TEST» — аналогичная пометка красовалась и на прозрачной части в области солнечного сплетения. У Синдзи непрозрачная часть была тёмно-синей, а прозрачная светло-синей. Бисексуал полюбовался на задницу Тодзи, облачённого в такой же наряд, отличный только по цвету — непрозрачная часть была чёрной с элементами тёмно-серого, а прозрачная — светло-серой. — Эй! — наигранно возмутился Тодзи. — Вот тебе! — он показал средний палец. — Рад что возвращение Кенске вдохнуло в тебя жизнь! — Синдзи только порадовался, что его друг, бывший в унынии, теперь хоть здорово реагирует на колкости. — Я попрошу отдельную раздевалку для парней нормальной ориентации! — заявил Судзухара. Через тестовый комбинезон проглядывался член, даже непрозрачная часть оказалась очень тонкой, а прозрачная по тонкости была сравнима с презервативом. Синдзи мог сказать, ещё чуть-чуть и этот орган стал бы виден в самом начале, но линия разграничения на прозрачную ткань и непрозрачную всё же проходила как раз так, чтобы подразнить, но скрыть от глаз причиндал. Виктор влез в свой тестовый наряд — тёмно-зелёный в непрозрачной части и светло-серый в прозрачной. — Это была бы не такая уж плохая идея… — добавил он. Синдзи оказался спровоцирован такими словами и повёл себя ещё провокационнее и открыто подлез к Тодзи, зная, что доброе сердце и долг дружбы не позволит применить против него физическую силу. — О-отвали! — начал слабо отпихиваться Судзухара от неутомимого извращенца. — Да, нам пора, — Виктор подошёл сзади и скрутил Синдзи. Тот от этого только разразился смехом. — Подурачились — и хватит! — бросил Тодзи, спешно направляясь к выходу, покуда Виктор удерживал Синдзи. — Эй, Тодзи-кун, ты собираешься оставить меня с русским шпионом?! — прокричал вслед Синдзи. — Он же будет допрашивать меня рукой Кремля! — Да пусть он хоть тебя в Москву утащит и под бочок к Ленину в мавзолей уложит! — сообщил Тодзи, выходят из раздевалки. — Нет-нет, Ленин не в моём вкусе! — завозражал бисексуал. — Тем паче он гриб, как я недавно узнал, — отпустил его Виктор. Они оба направились к выходу: — И радиоволна ещё! — Правда? — Да. — Угу, а это правда, что Брежнев был геем? — припомнил Синдзи. — Что? Нет-нет! — Он же целовался с мужиком в губы? — О, это старая русская традиция… — ответил Виктор. — Тогда можно я тебя? — снова подкалывал Синдзи. — Нет-нет! Нельзя! В коридоре они встретились с Марией, Аской и Мари — им оставалось только гадать, что могла отжигать последняя во время переодевания. — Точно я говорю — для радужных, розовых и голубых — своя раздевалка! Зелёным натуралам — своя! — ворчал Тодзи. Что касается тестовых комбинезонов девушек — они мало чем отличались от мужских, соответственно прозрачные и непрозрачные части у Аска были красно-розовыми и тёмно-оранжевыми, у Марии — тёмно-серыми и светло-серыми, у Мари — сиреневыми и бледно-розовыми. Да, их ягодицы и груди оказались на виду! — Фансервис — сплошной фансервис! — качал головой Виктор, идя чуть поодаль и бегая взглядом по задницам. Конечно, он старался быть сдержанным и следовать моральные нормам, которые не имели внятной теоретической базы — но не позволяли сержанту Северову просто так переспать с любой понравившейся ему девушкой. Вот только Виктор всё равно хотел и не мог отказать себе в том, чтобы попялиться на Аску в таком виде — вот если раньше ему казалось, словно он запал на Рей, то сейчас русский пилот окончательно убедился, что ему нравится именно эта рыжая немецко-японская героиня! — Ёлы-палы! — Аска на это всплеснула руками. — Что же поделать, если этот наряд такой открытый? Смотрите! — Смотрю, — Мари поправила очки. — Во все глаза смотрю! Эта лесбиянка тоже не скрывала, что запала на рыжую бестию — только той столь настойчивое внимание претило и эффект от её ухаживаний оказывался самым обратным. Или Мари просто троллила Аску? — Мари, почему бы тебе не подлечить глаза нанороботами? — поинтересовался по такому случаю Синдзи. — Эти очки — просто стекляшки! Мне нравиться их носить! — ответила та. — Ну у тебя и причуды! — улыбнулся Икари-младший. — Извращенка — она во всех местах извращенка! — бросила Аска. — Вот уж действительно — если в одном месте причуды — то и в другом месте они будут! И не всегда неопасные! — вставила Мария. Пилоты остановились у кабинета, где Юй вела беседу с коллегами, их попросили подождать у дверей. — Где тут логика? — встал на защиту Синдзи. — Каким образом её лесбиянство, ношение очков-украшений и что-то плохое связано? Где тут рационализм? — Человек — механизм, если ломается что-то одно, то сломается со временем всё остальное, — ответила Мария. — Логика тут везде, в каждой фразе! — Ты бредешь. В каком смысле механизм? Что считать поломкой — что тебе не по нраву? — начал возражать Синдзи. — Ты читал Григория Климова? — Кого? — Это фрик, который писал, что во всём виноваты геи и евреи — и к числу евреев он относил Гитлера, а к числу геев — Сталина! — вспомнила сама Мари. — Но разве насчёт заговора евреев он не оказался прав? — спросила Мария. — SEELE преимущественно были евреями, но там было много других национальностей, — стала разъяснять Макинами. — К тому же они считали, что все люди равны — они не были расистами и считали гомосексуальность грехом, хотя обычно закрывали на это глаза. Вышла Юй, в её присутствии Мария побоялась что-то говорить. — Пойдёмте со мной, я вас оснащу дополнительными устройствами, — Юй повела ребят. Мария с речей Николае убедилась в том, что все евреи — враги жизни, потому откровенно побаивалась Юй, узнав, что у той в наличии видный процент еврейской крови. Пилотов снабдили устройствами на головах, они походили на зажимы А-10, только были более громоздкие и менее удобные, после этого они сели в капсулы и её заполнили LCL. — Я хочу уточнить, — спрашивал Кадзи, заходя вместе с Мисато в центр, откуда Юй велось исследование, — вы ведь хотите просто исследовать Северова? — И это, в том числе, — сказала Мисато. — Его способность синхронизироваться с Евой без резидентной души взывает опасение — что они с ним там делали. — Вообще-то, — услышала их разговор сама Юй, — мы только хотим сравнить показатели Мари, Синдзи и Виктора. Они уникальны, раз им не нужна резидентная душа. — Ну и узнать прочие результаты, — Мисато покосилась на экран, где отображались пилоты. — Меня жутко напрягает талант Синдзи — с одной стороны я рада, что он так могуч, с другой он сам — без психоматрицы — контролирует такого монстра, такую силу… И что значит часть его души в Первой? Я не понимаю. — Душа, как высокоразмерный объект может существовать в нескольких местах одновременно, будучи одним объектом, — вмешалась Юй со своими пояснениями, — это если излагать тему очень просто. На самом деле это не сложно представить, если вы один раз восприняли многомерную вселенную. Ваша беда в том, что вы не разу не имели такого опыта, потому у вас не может быть слов для описания той действительности, которую люди издавна называют потусторонней. Это как объяснять слепому, что такое свет — у него же нет опыта наблюдения света. Вам остаётся только использовать математику, чтобы приблизительно понять, с чем мы работаем. *** За стенками машины царила непроницаемая тьма. Даже звёзды не мерцали под покрывалом, сотканным из струящегося мрака. Здесь не оказались ни единой светящейся искорки, словно Каору попал внутрь гигантского блока чёрного мрамора, и даже это сравнение не соответствовало истине. На этот раз он не видел ни цвета, ни света, и понял, что за оболочкой Рыцаря-дракона Люцифера нет ничего — он очутился буквально «снаружи Вселенной»! Каору не мог вырваться из этого места и это его испугало — в первую очередь он ужаснулся за судьбу Синдзи, которого ему, в таком случае, не суждено будет спасти! Почему же, спрашивал он себя, исчезли воистину неограниченные возможности Рыцаря-дракона Люцифера? Он напомнил потопленную подводную лодку. Каору ещё глубже попробовал вникнуть в устройство машины, чтобы найти выход. За этим занятием он почувствовал какое-то движение, какое-то колебание в тёмной дали. Это впечатление появилось благодаря фантастической чувствительности сканеров. Хотя казалось, что во всей неизмеримой пропасти ничего невозможно обнаружить, сканеры все же отыскали слабое возмущение. Это несколько прояснило обстановку — если источник возмущения удалён на какое-то расстояние, значит не может отсутствовать пространство. Следовательно — поскольку существует неопровержимый закон, что пространство и время всегда идут рука об руку здесь есть и время. Тем не менее каким-то образом Каору понял, что попал в пространственно-временной континуум, не похожий ни на какой другой. Замеченное им возмущение стало ближе, оно росло, его контуры становились всё резче очерченными. — «Неужели?!» — у Каору внутри всё затрепетало, компьютер Люцифера сообщил ему что это такое… Из чего-то амёбообразного, подобного расплавленной ртути, обитатель этого места обратился в расширяющееся огромное нечто, походящее на… Азати! Агрессивные намерения этого субъекта не оставляли сомнений. Резкими, быстрыми движениями оно напоминало охотящегося осьминога. Попутно до Каору дошло кое-что — это иное пространство, иное время — вселенная, выкинутая за грань Природы, синтетическая, искусственная… Измерение, замкнутое снаружи барьерами, которые могли сотворить только Старшие Боги! Он попал в мир-тюрьму. Именно сюда его нарочно закинул Владыка углов Тиндалоса М’хитра — заключённый этой вселенной-темницы постоянно взрывался, выпуская из себя красную энергию, он перестраивался, хаотично саморазрушался и воссоздовался. Каору уже догадался, что имеет дело с родственником Азатота — и только компьютер подсказал с каким именно. Это был Кайх’Каалб — уединённый в хаотическом измерении, где всё нестабильно, он постоянно формируется или разрушается и не имеет истинной формы — что же касается манифестаций, то он может проявляться в самых разных формах, часто как озеро лавы или бассейн затвердевшей ртути [9]. К счастью, Кайх’Каалб не мог покинуть целиком пределы своей тюрьмы… И, к несчастью, Каору угодил прямо сюда! Он встретил Кайх’Каалба залпом из всех циферблатов, орудия Люцифера вдарили в него, чуть-чуть разметали… но для того, кто постоянно разрушается и воссоздаётся, это не значило ровным счётом ничего! Каору понял, ему решительно нечего противопоставить Кайх’Каалбу, даже технологии и магия повелителей Элизии неспособна повредить этой сущности, способной соединить своё существование в гармонии с разрушением и смертью! Осталось только убегать по растянувшемуся пространству — Каору кинулся прочь, к счастью, Кайх’Каалб не был вездесущ в пределах своего мрачного пристанища. Правда, это только ненадолго отсрочило неизбежный конец и улизнуть от этого ужаса оказалось невозможно — Каору бегал как рыбёшка от хищного осьминога в аквариуме. Покинуть он это место не мог, Старшие Боги наглухо закрыли вместилище древнего зла, чтобы не убежало. Да, Каору понял, что может считать себя мертвецом. Его путь закончился и теперь ему суждено уйти в никуда. Его душа утонула в глубинах отчаяния, он оказался лицом к лицу с созданием, которого по чудовищности превосходили лишь сами Иные Боги. Несмотря на то, что Каору направил Рыцаря-дракона Люцифера в сторону от Кайх’Каалба, он всё равно обнаружил его, опять расположившегося на пути, и снова отвернул свою меху прочь от этой огненной постоянно меняющейся гадости! Каору метался, а сканеры всё показывали точнее и точнее взрывающуюся и втягивающуюся наружность поганого монстра. Покуда Кайх’Каалб приближался, попытки Каору увернуться от него становились суетливее и глупее. Но всё же отважный пилот старался что-то придумать! Как-то он всё-таки провалился сюда — если нет выхода, его стоило пробить! Послать сигнал! Вот только могло ли что-то пробиться сквозь барьер, способный удержать Кайх’Каалба?! Всё скорее и быстрее метался Рыцарь-дракон Люцифер — Табрис действовал на пределе своих возможностей, гоняясь сквозь тутошнее синтетическое пространство и время. Между тем, масса рвущихся наружу сгустков энергии, всасываемых обратно, распадающаяся и снова формирующаяся всё больше и больше нависала над золотой мехой, намереваясь раздавить её собой. Каору только понял, Кайх’Каалб хотя и не мог похвастаться постоянной формой, он не был именно что аморфным, словно шоггот, как показалось юному Ангелу на первый взгляд — нет, он словно бы пытался преобразиться во что-то устойчивое, но каждый раз у него внутри что-то взрывалось, что-то не складывалось и разбрасывалось… Всё же это не представлялось возможным до конца описать словами! И Каору осенило — он двигался только в одном направлении, и каждый раз Кайх’Каалб летел за ним следом. Но допустимо ли в таком месте логическое привычное мышление? Может ли он двигаться сразу в нескольких направлениях? Что-то такое ему сообщали Старшие Боги, однако они не стали излагать подробности, сообщив, что ему следует знать самый минимум, чтобы добраться до Земли, и Каору так хотел вернуться к любимому, что не желал усваивать в голове что-то ещё. Сейчас ситуация заставила, и он решил попробовать — и двинулся сразу в двух направлениях! Нет, он оставался одним Каору, просто он шёл сразу разными путями, что не могло уложиться в голове простого человека. Кайх’Каалб мчался за ним только по одному вектору. Не медля более, Каору отдал приказ двигаться сразу во всех направлениях, чтобы отыскать выход из этого места. Ему не оставалось времени осмыслять происходящее — требовалось выбираться со всех ног. Да, отбросив все предосторожности и не задумываясь о том, какие космические несчастья вызовут последующие действия, Каору бросился бежать сразу во всех направлениях, игнорируя лишь координаты Кайх’Каалба! Юноша вместе со своей чудной машиной обратился в гигантского полипа, он начал делиться, делиться и ещё раз делиться! Он стал одним разумом, управляющим миллиардом материализаций, одной душой с сознанием вездесущего миллиарда душ! Кайх’Каалб, желающий изловить одного Каору Нагису, получит Каору Нагису в целый миллион штук, и каждый из них выбросил из себя ещё миллион, и этого оказалось достаточно, чтобы заполнить всю тюрьму чудовищного узника! Наверно, это оказалось обусловлено структурой местного континуума — Кайх’Каалб оказался не в состоянии так сделать, наверное, из-за его хаотической природы, она даровала ему бессмертие в случае разрушительных воздействий, но, похоже, ограничивала его. Когда он кидался за одним Каору — этот пропадал, Каору просто убирал этого себя. Тогда Кайх’Каалб бросался на следующего, за ним появлялся ещё один Каору, он заменял того, который пропадал, чтобы его не могли поймать. И так далее. Каору улыбнулся до ушей — все бесчисленные Каору разразились улыбками, которые Кайх’Каалб не мог видеть за оболочками их машин. Однако же юный Табрис прекрасно понимал, пока ещё его победа не настала — требовалось отыскать себе выход. И он найдёт его за счёт возможности лететь по всем векторами, тогда он точно наткнётся на выход, если он вообще есть. А о том, что его может не быть, бравый пилот не позволил себе думать. Кайх’Каалб, почувствовав себя идиотом, перестал гоняться за каждым отдельно взятым Каору. Он нашёл чем ответить — как злющая рыба, он надулся и стал распространяться, чтобы заполнить все вектора, грозя стать вездесущим и поглотить всех Каору. Из-за этого Каору отступал с тех векторов, где появлялся Кайх’Каалб. Радость Табриса сменилась новым страхом поражения… Но судьба улыбнулась ему, и он нашёл выход — один из Каору вырвался из темницы Кайх’Каалба и все прочие собрались в него. Как только теперь уже один-единственный Каору оказался за пределами тюрьмы где-то в серой пустоши с кристаллическими конструкциям поразительных масштабов, ему вслед вырвался целый гейзер бурлящей магмы и ртути, который извергал из себя взрывы и струи, распространяя и тут свою изменяющуюся массу. Мстительный Кайх’Каалб не собирался так просто его оставлять! Ведь если сам Каору умудрился улизнуть через эту брешь, то, ставший вездесущим, обитатель тюрьмы и подавно сумел это осуществить. — «Нет уж!» — в ответ преследователю Табрис незамедлительно опробовал своё прежнее основное оружие — ещё раз! — теперь мощный залп из всех циферблатов слился в один чисто-белый луч, который вонзился в Кайх’Каалба — преследователя сотрясло ещё более мощными взрывами. В образе чего-то, похожего на полип, размером с приличный астероид, он продолжал двигаться к цели, но вот мелкие чистые лучи стали вырваться из него, пронзённая ими передняя часть растворилась без следа под их напором. Осознав, что здесь его враг смертен, Каору перешёл в решительную атаку — пожалуй, только это его и спасло — он метнул меч и секиру, контролируя их траекторию, они вонзились с других сторон в Кайх’Каалба, последующие за этим взрывы выпустили множество волн, состоящих из чистых золотых искр, они разошлись как круги на воде, сокрушая кристаллические конструкции. Следом Каору атаковал вблизи, стремительно рухнув всей машиной, он вонзился бело-золотой молнией, даже в голос закричал от напряжения. От столь сокрушительной и бесстрашной атаки всеми силами всю высунувшуюся из тюрьмы часть Кайх’Каалба разметало и стёрло без следа. Порвавшись ещё дальше на несгибаемом Рыцаре-драконе, Каору спроецировал Старший Знак — огромная кривая пентаграмма тот час запечатала брешь, снова надёжно закрыв Кайх’Каалба в его тюрьме. Затем всё улеглось — только разбросанные кристаллы продолжали отдаляться мелкими точками в серую пустошь. Успокаиваясь, Каору поглядел на этот сюрреалистичный пейзаж. — «Отлично!» — Табрис смог вздохнуть с облегчением, от сердца отлегло и он снова улыбнулся. Древнее зло в очередное раз осталось в дураках! *** На телефон Синдзи пришло сообщение — он нехотя потянулся к нему, отрывая взгляд от в высшей степени сладострастного зрелища. Напротив развлекались его друзья — Аска сосала у Тодзи и давала Виктору. Трое нагих прелюбодеев для этой великолепной сцены расположились следующим образом — Аска раком встала на кровати, стоящий Тодзи дал ей своей инструмент и она обрабатывала его своим насосом, Виктор же на коленях орудовал сзади, овладевая влагалищем. Синдзи, которому пришло в голову всё это устроить, который пригласил друзей столь приятно провести вечер, просто мастурбировал в позиции наблюдателя и давал команды. Он договорился так — его любовница Аска ради его удовлетворения готова на многое, в том числе, отдаться другим мужчинам на его глазах, и именно этого сейчас возжелал Синдзи — да, вот такая фантазия посетила его голову в этот раз. В связи с этим Аска отдастся Виктору и Тодзи — тем паче, они с ней это уже проделывали, если те будут беспрекословно слушаться Синдзи. В свою очередь юный развратник дал клятву, что не будет против их воли посягать на гетеросексуальность своих друзей, все взаимодействия они будут проделывать только с Аской. И вот теперь Тодзи имеет сладкий ротик, который Синдзи так любил целовать и сосать за этими губками девичий язычок, что сейчас облизывает чужую мужскую головку. Вот после минета другому мужчине Синдзи невыносимо хотелось расцеловать любовницу ещё сильнее! — А ты правда любишь Аску? — накануне этой оргии спросил Виктор, сейчас быстро имеющий влагалище могучим тараном, член у этого русского был что надо! — Да, а ты в этом сомневаешься? — Сомневаюсь, — Виктор почесал репу. — Какого тогда ты отдаёшь её другим парням? Или это… очередная твоя… — Да, Виктор-кун — это очередная моя прихоть, — смело отвечал Синдзи также перед самой Аской и Тодзи, — меня так возбуждает мысль, что девушка, которую я люблю, искренне люблю, не до потери пульса, не возвышенно — а как обычно, как обычно любят друг друга простые мужчина и женщина — меня так возбуждает мысль, что она даёт другим мужчинам! Ум! Да я мог бы кончить, только представляя это! — Зная твои вкусы в остальном, я не удивлён, — сказал Виктор. — С чего это мои вкусы могут вызвать удивление? — спросил Синдзи. — А-а, ты наверное думаешь — а как же ревность, а как же собственничество, не так ли?! — Ну да, — кивнул Виктор. — Будь Аска моей девушкой, я был бы в бешенстве, если бы она мне изменила. Синдзи демонстративно рассмеялся над таким примитивизмом. — Если ты ревнуешь — значит не любишь! — выдвинул он следующий тезис. — Что такое ревность? Это желание быть единым собственником чужого тела. Отчасти, отчасти, — Синдзи сделал акцент на том слове, — это можно понять… это жадность — банальная жадность, то есть обычный порок. А с пороками надо бороться — они зло. Ты хочешь владеть красивым предметом только один, но ты забываешь, что этот предмет — живой человек и он не отделим от него. Настоящая же любовь — которая связывает меня с Аской — она не ограничивается влечением к телу, нет; это ещё уважение ума, личности, следовательно, свободы — в том числе, по обращению со своим телом. Я люблю Аску как личность, люблю её тело, но мне тело не принадлежит, если бы я позволил себя хотеть быть собственником, вот чтобы оно принадлежало только мне — честно, ребята, мне стало бы стыдно, это был бы грех. — Пф, странная у тебя мораль, — заметил Виктор. — Она рациональная, для человека, привыкшего жить среди моральных предрассудков и неадекватных моральных суждений — да, она будет казаться странной. Но она же тебе мешала бы, да? Ревнуй я Аску, позволил бы я спать тебе с такой красавицей, а? Ведь это по моей инициативе она отдаётся вам — чтобы сделать приятно мне — её парню! — на том Синдзи стал раздеваться. Оргия началась и продолжилась. Её затейник хотел бы, чтобы ещё одна девушка в этот момент подставила ему своё влагалище! Но её не оказалась — и потому приходилось орудовать электронным мастурбатором! Из-за опасения пропустить что-то важное, Синдзи глянул СМС-сообщение. Увидел он кое-что необычное. Это была Хельга и она предлагала… Синдзи увидел её откровенное фото и текст сообщения, где она признавалась в любви и желании провести время наедине. Синдзи не стал отвлекаться, он отложил телефон и снова сосредоточил внимание на любовном акте. Оргазм уже подходил — даже раньше, чем парень планировал, к сожалению, попытка оттянуть время его наступления могла привести к тому, что в этот раз ему бы вообще расхотелось и он бы ничего из себя не выдал (такое иногда бывает). Потому Синдзи отложил мастурбатор и подошёл к троице. Он наклонился, чтобы посмотреть на член Виктора, частично мелькавший в тем моменты, когда он его чуть выводил, чтобы снова вогнать в Аску. — Мне надоели зубы! — проворчал вдруг Тодзи. — Можешь осторожнее, какой раз уже прошу? На это Аска выпустила фаллос изо рта. — Сейчас откушу вообще! — пригрозила она. — Я хочу в другую дырку — в пизду, в жопу — всё равно! — так заявил Тодзи, стоя голый с возведённым до предела членом. — А ты уже готов кончить? — спросил Синдзи. — Да! Только её зубы всё портят! Говорю — захвати их губами! Синдзи не стал упрашивать Аску, он понимал, та просто хотела ловить кайф о того, что её имеет Виктор — а сосредотачиваться в момент получения кайфа на чужом удовольствии — это самое неприятное в сексе. План Синдзи, конечно придумал, но он не был уверен, согласится ли на это Тодзи. Однако решил попробовать: — Виктор, хватит с неё так! Ляг на спину, пусть Аска залезет на тебя лицом и выставит попу! — с такими словами развратник выдавил себе ещё смазки на член. Виктор исполнил приказ, он оказался в достаточной степени атлетом, чтобы принять на себя всё тело Аски, при этом они оказались почти лицом к лицу. Она села ему на малого и выставила Тодзи и Синдзи свою попку. — Я войду в зад Аски, как знаешь — так она даёт только мне… А ты, если не будешь недотрогой, можешь кончить в меня! — предложил юноша, подступаясь к отверстию Аски. — Чего?! — возмутился Тодзи. Он не хотел, чтобы лишние люди знали лишнего, особенно — русские шпионы. — Ты обещал что будешь без этого! — Обещал — но, блин, какая тебе разница в какую дырку кончать? Что у меня — что у неё — одинаково! — конечно, тут Синдзи покривил душой — ему больше нравилось в анус овладевать именно мужчинами, так как из-за особенностей физиологи, это доставляло им большее наслаждение, что, как следствие, значительно увеличивало его моральное наслаждение. — Бля… — Тодзи задумался. — Ты всё равно возбудился от ёбаной бабы! — с такими словами Синдзи уже вставил головку в анус Аски, он надавил и проник! — А-а, ладно! — согласился Тодзи. Его похоть победила предрассудки. — Ты прав, я возбудился от Аски — от её тела! Я не люблю её, она мне только товарищ! Потому я не педик! С такими словами Тодзи смазал член, несмотря на преимущественное женолюбие, задница Синдзи ему понравилась — в состоянии крайнего возбуждения важна именно красота места, а не половой вопрос. Синдзи в душе чертовски обрадовался, что таки вовлёк Тодзи в мужелюбие. — «Вы были правы, Кадзи-сан!» — с такими мыслями, он глубже проникал в скважину Аску. Её огненное нутро так приятно содрогалось! Особенно из-за того, что её имел в это же время Виктор. Тодзи, желая кончить в подходящее место, вставил Синдзи — он сделал это без малейшего стеснения и очень быстро. Синдзи прикрикнул, и Тодзи это понравилось. — Сам хотел! — усмехнулся он сзади. Синдзи распёрло с болью, ему даже не позволили привыкнуть! — Ладно-ладно… не надо мне мстить! — простонал Синдзи. От его частых сокращений член Тодзи пару раз вываливался, но тот снова его запихивал почти полностью. Только весьма широкий проход спас Синдзи от проблем. Он полностью отвлёкся от того, что делал с Аской. В неё в это время кончил Виктор, к слову, Синдзи прочувствовал и его хозяйство. Затем Синдзи повезло в следующем — Тодзи сбросил ему в потроха свой заряд очень быстро, на удивление. — Неужели ты так от меня возбудился? — провокационно бросил пассив. — Да ну нахуй! — Тодзи демонстративно фыркнул и наигранно сплюнул с плеча. Ему захотелось сделать вид, что не понравилось — но на деле внутри у Синдзи оказалось ни чуть ни лучше чем у Хикари. Тодзи давно соскучился по анальному сексу, к чему Аска его не подпускала. Потому он подумал, если его хороший друг — бисексуал, не будет оскорблением ему, так его разработать. Но — на чужих глазах — только при участии женщины и при возбуждении от неё! — «Пора!» — Синдзи сосредоточился на Аске после того, как Тодзи покинул его седалище. Неприятные ощущения от волнения и грубости компенсировались моральным удовольствием, ведь он доставил своему хорошему другу крепкое удовольствие! — «Вот она — настоящая мужская дружба! Настоящий мужик мужику — это тот, кто ещё подставит зад по необходимости!» — так иронично подумал Синдзи, прежде, чем серьёзно приступить к заднице Аски. Ощущения от исторгнутой спермы в потрохах дополнительно подстёгивали его — и потому Синдзи и сам разразился в это же отверстие. На том ребята оттёрлись от лишних выделений и стали отдыхать. Виктор понял, что влюблён именно в Аску — и те чувства к Рей оказались просто мишурой, сейчас он хотел именной её и чувства его оказались удостоверены. И ему нравилась её личность — нравился холеричный характер, нравилась внешность, нравились такие черты характера, как определённое здравомыслие, логика и упорство. Потому Виктор вдоволь её целовал и прижимал к себе. Она ответила ему тем же за подаренный оргазм, правда, потом она отвернулась от него и не проявила особого внимания. Это Виктора удручало. Наверное, он казался ей слишком обычным в отличие от уникального Синдзи — лучшего пилота, по-своему умного и интересного философа, ну, и просто главного героя. *** Рей и Рэндольф собирали снаряжение, нужное им для экспедиции в Йотт и Н`кай. — Там определённо что-то есть — не в Йотт, в бездне Н`кай, — говорил Картер командующей Кацураги и её помощникам, — когда мы пытались проникнуть в астрале, нам казалось, мы просто спускались в темноту без пределов… Это какая-то аномалия. В К-ъян запрещены астральные путешествия в Н`кай за выстроенную от фронов стену. — Мы постараемся не использовать наших способностей, чтобы нас не засекли, — сказала следом Рей, накидывая светлый капюшон, они с Рэндольфом облачились в полностью чёрные комбинезоны из нанороботов, сверху дополненные снежными накидками, расшитыми светло-голубой вязью в виде защитных символов. На их руках светились голубые браслеты из материала, походящего на хрусталь. — Но вам придётся иметь дело с Кейнанцами? — отметила Мисато. — Я в астрале договорился с парой жителей Цатта, они готовы помочь нам, чтобы мы помогли им сбежать из родной страны. Им надоело жить там сотни тысяч лет, они готовы нам помочь, чтобы мы обеспечили им хорошую жизнь в широком мире, — рассказал Картер. — Пф, быстры вы… — выдохнула Мисато, напряжённо думая. — Надеюсь ваш чудо-телепорт сработает если чё… Рей и Рэндольф вставили небольшие медные пластины в пояса бронзового вида с матовыми циферблатами. Юй через стекло провожала их взглядом, когда в окне на фоне снующих сотрудников показалось отражение её супруга. — Всё с пилотами подтвердилось, как ты полагала. Эго-граница 46% от Юнга в периоде, — сообщил данные подошедший. Юй с задумчивым видом изящно развернулась и поправила светлый халат. — Я хочу сравнить это с кандидатом 33, — решила она. — Помнишь её? — Ту девочку? Да… Я отклонил этот результат, да, хотел назначить её на роль пилота Первой, правда… знал, ты не примешь её, раз даже не приняла Рей. Тебе нужен был Синдзи, — разъяснил Гендо. — Ум, однако надо ввести её в проект сейчас, как раз… Она будет лучше «обычных», — сказала Юй.