«Просыпайся, Стряхни с волос остатки сна. Моё дорогое дитя, мой милый»
Он слышит, как Она приближается. Она идет по коридору и тихонько поет его «Песню призрака», и это едва слышное пение словно прокрадывается в сознание, а звук шагов оглушает, словно гром. Или это так стучит его сердце? Очередной спазм, и тело Джима буквально готово завязаться в морской узел от обжигающей боли. Этот огонь сжигает, выжигает все внутренности, заставляет вместе со рвотой извергать кровь. Но огню этого мало, так что теперь кровь течет и из носа, и ее всё усиливающийся ручеек и не думает останавливаться. Вода в ванной успела остыть, но так и не принесла блаженного исцеления. Наверное, глупо было надеяться, что ванна может погасить это пламя, но он не смог придумать ничего лучше. Очередной спазм, вода постепенно приобретает алый оттенок. Забавно. Словно купаешься в вине, только вино — собственная кровь. Губы скривились в слабом подобии улыбки. — Что тебя так развеселило, мой друг? — тихо спрашивает Она, подходя ближе. — Я вспомнил, как ты смешала нашу кровь в серебряной чаше, а затем мы ее пили, помнишь? — Ах, это. — Она слегка усмехнулась. — Я помню, как ты боялся физической боли. Ты готов был пережить любые душевные муки, но не мог нанести себе даже крошечной раны. И тогда мне пришлось взять в руки кинжал и сделать тебе надрез, чтобы ты мог войти в мир древнего. Вижу, ты опять нуждаешься в моей помощи, и я готова еще раз сыграть роль кинжала. — Подожди… Ты… Кинжал? — Джим с удивлением понимает, что, хоть его организм и ослаб, а разум, казалось, давно уже отравлен алкоголем и наркотиками, сейчас его мозг работает как никогда четко. — Ты предлагаешь помочь мне… — О, нет, нет, нет. Я не предлагаю помочь тебе вскрыться, точнее, я пришла не за этим. — Она осторожно примостилась на краю ванной и окунула ладошку в алую воду, словно проверяя, насколько она горяча. — Здесь для тебя ничего не осталось. Музыкальные деятели не хотят иметь с тобой дел из-за твоей репутации, твои стихи считают странными, а твое тело не доживет и до утра, даже если вызвать врача прямо сейчас. Тебе всё равно незачем оставаться здесь, Джим. Но ты можешь пойти со мной в другое место, где перед тобой откроется целый мир. Одно лишь слово, и я заберу тебя. — Пойти с тобой? О чем ты? — прохрипел он, но она вновь запела «Песню призрака».«Выбирай, они поют, древние, Время снова пришло. Выбирай сейчас, они поют Под луной Возле древнего озера. Войди вновь в прекрасный лес, Войди в жаркий сон, Иди с нами, Всё смешалось и танцует».
Она оборвала песню и склонилась к нему: — Только представь, Джим, целый мир, где еще жива магия, где есть короли и прекрасные дамы, где странствуют менестрели, а львы, драконы и волки сражаются за корону, где смерть можно уничтожить огнем. — Джим ощущает ее дыхание за своей спиной, а руки ее тем временем под водой ласкают его, касаются его члена, словно пытаясь проверить, возможна ли эрекция в его нынешнем состоянии. Странно, такие касания должны вызывать возбуждение, однако он просто плывет по течению, а перед ним проносятся картины этого неведомого мира. Или это образы из его стихов и песен? Волк, живущий под скалой, пригласивший отведать воды и увидеть мертвую холодную ночь. Львы и добыча, чья плоть растерзана их безжалостными когтями. Всемогущий Король-Ящер. Убийца, который приходит в спальню к своему отцу и говорит, что хочет убить его. Знакомые образы, истории, но звук ее голоса словно наращивает мышцы и плоть на скелет его давних фантазий, и все эти люди, звери и прочие существа вдруг становятся настоящими. — В тебе есть огонь, Джим. Владыка Света отметил тебя и наделил этим даром. В этом мире его божественный огонь сжег тебя дотла, но, если ты пойдешь со мной, божественное пламя исцелит тебя и вернет к жизни. Твой огненный дар, твое умение вести за собой людей, это то, что нужно, чтобы растопить зиму, разогнать Тьму, победить Смерть. Ибо ночь темна и полна ужаса. Ты нужен нам Джим! — Как это произойдет? — только и может прохрипеть он, когда ее присутствие словно обволакивает его и в то же время не дает раствориться в ней окончательно, оставаясь проводником между реальностью и чем-то потусторонним. Это казалось похожим на секс, точнее — на ту заметно превосходящую физическое влечение близость, что временами предшествует оргазму, хотя его пенис под Ее осторожными пальцами оставался по-прежнему мягким. Но ведь и Она не походила на тех девиц, что обычно составляли ему компанию ночами. — Чтобы попасть туда, я должен умереть здесь? — Не совсем. Ты всего лишь оставишь оболочку, которая держит тебя здесь, а сам перейдешь в другой мир. Змея не умирает, сбрасывая старую шкуру. — Ее рука наконец оставляет в покое его мужское достоинство, и, скользнув по животу и груди, нежно касается окровавленных губ. — Так и ты, мой Король-Ящер, сбросишь эту потрепанную ненужную шкурку и обретешь новую жизнь в новом теле, в новом мире. Помнишь случай с индейцами из детства? Как душа одного из них ворвалась в тебя? Сейчас будет примерно то же самое. Где-то там на снегу лежит и умирает какой-нибудь герой, а ты своим огненным даром света вернешь его тело к жизни. Помнишь, ты сказал: «Я вижу себя огромной огненной кометой, летящей звездой. Все останавливаются, показывают пальцем и шепчут в изумлении „Посмотрите на это!” А потом — фьють, и меня уже нет. И больше они никогда не увидят ничего подобного и никогда не смогут меня забыть. Никогда». Так вот, в нашем мире появилась эта комета. Твоя комета, Джим. Тот мир ждет тебя, а этот — никогда не сможет забыть.«О, великий создатель сущего, Даруй нам ещё один час, Чтобы мы показали наше мастерство И завершили свои жизни».
— Ты забыла строчку «Нам нужны великолепные случки» — еле слышно смеется он, ощущая, что красная женщина держит его тело мертвой хваткой, но разум уже плывет. — Ничего я не забыла — шепчет Она — Я лишь напоминаю, что тебе достаточно сказать одно слово, и я заберу тебя в новую жизнь или оставлю здесь, где тебя ждет только смерть. — Подожди — разум плывет, но он все же вспоминает еще об одном. — А как же Памела? Что будет с ней? — О, ничего особенного, — презрительно фыркает Она. — Когда я вошла, она была в глубоком наркотическом сне. Рано утром проснется после вечернего кайфа, найдет твое тело в ванной, вызовет «скорую», которая тебя не спасет, а потом станет твоей наследницей.«Когда убийцам истинных королей Позволено гулять на свободе, Тысячи волшебников восстают на землях. Где же пир, что был обещан нам?»
— Время почти на исходе, Джим, — красная женщина опаляет его своим пламенем, и он плавится, словно свеча — Скажи! Скажи лишь слово! — Возьми меня, — шепчет он, задыхаясь то ли от ее жара, то ли от очередного спазма — Возьми меня и я пойду за тобой куда угодно. — Ты неисправим, Моррисон — хохочет Она — Даже на смертном одре ты умудряешься сделать весьма двусмысленное предложение. Она целует его чтобы опалить пламенем Красного Бога, разорвать нить связи с этим бренным телом и миром… А затем подарить поцелуй жизни уже в другом мире.Thank you, oh Lord For the white blind light!