Sleeping with my Darling

Ты каждую ночь мучаешь меня. Своей нежностью, заботой, тем, как дрожат твои пальцы, когда ты касаешься моей кожи, стягивая с меня одежду. - Такуми, солнышко, почему ты плачешь? – прерывистым шепотом едва слышно произносишь, заставляя меня покрываться мурашками. От страха или от возбуждения – не могу сказать точно. А еще – ужасно глупо звучит – но от счастья и от того, что я до сих пор не могу поверить в то, что мы вместе. И у нас сегодня – Рождество. Пусть это и европейский праздник и мне он не очень близок, но Гии привык всегда праздновать его в Америке, а значит, теперь и я привыкну. Тем более, все так красиво – и маленькая елка с разноцветными огоньками и шариками, и блестящая мишура, которую Гии навесил везде в доме, и, главное - наша общая квартира, где мы живем вдвоем и можем делать все, что захотим. Наверное, я и вправду веду себя ужасно, но почему-то слезы на глаза наворачиваются. Ну, мне всегда все говорили, что я слишком чувствительный, но сейчас мне совсем не стыдно: я знаю, что с тобой могу быть полностью откровенным и плакать в твоем присутствии тоже не стесняюсь. Ты переживаешь за меня, поэтому я пытаюсь поскорее объяснить в чем дело. - Это потому, что мне хорошо… и мы вдвоем… - неуклюже бормочу я, мысленно ругая себя за косноязычие, но ты, к счастью понимаешь меня. Радостно улыбаешься и вытираешь слезы с моих щек, попутно целуя в оба глаза. Я щурюсь – щекотно. - Такуми, я же тебе обещал, что так и будет. И, поверь, теперь так будет всегда, - я понимаю, что эти слова говорят все влюбленные, но именно их так хочется слышать и верить. Тем более, мы с Гии были вместе уже три года, а теперь и живем почти год вдвоем… в общем, верить в то, что у нас все получится и дальше основания все-таки есть. - Такуми, может, встанем, оденемся и пойдем погуляем? – я снова смеюсь, но теперь уже просто потому, что мне действительно смешно. Сегодня выходной, уже скоро пять часов вечера, а мы валяемся со вчерашней ночи на футоне, занимаемся любовью и никакой возможности одеться, по крайней мере, у меня нет: за сегодняшний день я раза три пытался натянуть на себя что-то существеннее простыни и ровно через пять минут снова оказывался полностью раздет. Со всеми последствиями. Гии сегодня особенно ненасытен и возбужден, да, собственно, и я тоже… Я, кажется, краснею, вспоминая, что мы тут вытворяли, напрочь забыв о сдержанности. Но рядом с Гии всегда так – я совершенно отключаюсь от действительности и моими криками и стонами можно пугать все окрестные дома. Надеюсь, соседи не придут подавать на нас жалобу за нарушение порядка и покоя. - Такуми… - ты, по-моему, все понимаешь, и в твоих глазах вспыхивает знакомый огонь, а руки немедленно принимаются путешествовать по моему телу, заставляя учащенно дышать и хвататься за твои плечи, в надежде обрести хоть какую-то опору. - Гии… соседи сейчас полицию вызовут… - бормочу я, а сам уже чувствую, как меня уносит куда-то в другой мир, где нет ничего, кроме ощущения этих любимых рук и сумасшедшей нежности. - А мы постараемся потише… я тебе помогу… - ты лукаво улыбаешься и приглушаешь рвущиеся с моих губ стоны поцелуями. Правда, абсолютно не могу сказать, что это помогает. - Гии… трезвости восприятия твои поцелуи не добавляют…- шепчу я и, словно в доказательство, совершенно отключаюсь от действительности, пока Гии исступленно любит меня так, как это умеет только он. Мы идеально подходим друг другу, хотя до этого я считал, что так не бывает. Но Гии так точно и тонко чувствует меня, что я теперь верю и в такие чудеса. Я знаю, что Гии тоже доволен и счастлив, хотя я гораздо менее активно выражаю свои чувства в такие минуты, но, кажется, ему доставляет удовольствие видеть меня именно таким. Мне нравится принадлежать ему, потому что этому человеку, единственному в мире, я могу и хочу отдавать себя без остатка, полностью растворяясь в нем, по крайней мере, в те моменты, когда мы сливаемся в одно целое, вжимаясь друг в друга обнаженной кожей. Мы потом еще с четверть часа лежим рядом, пытаясь отдышаться, моя голова лежит на твоем плече, а объятия греют лучше любого одеяла. - С Рождеством, Такуми! – ты внезапно протягиваешь руку к низкой тумбочке рядом с футоном и достаешь небольшой, но длинный сверток, завернутый в серебристую бумагу. - Это мне? – я, признаться, несколько растерян и расстроен, потому что совершенно забыл о том, что на Рождество люди дарят подарки. – Гии… а я тебе ничего не приготовил… Ты тихо смеешься, притягивая меня к себе. - Такуми, солнышко, да разве мне нужно что-то, кроме того, чтобы ты просто был со мной? А подарки я хочу дарить тебе всегда и просто так, потому что мне это приятно. - Ну, тогда, ответный подарок за мной, - неуклюже бормочу я, разворачивая бумагу. Мне, конечно, немного неудобно, что я оказался таким неблагодарным болваном, но все-таки ужасно любопытно, что же выбрал мне Гии. Хотя, судя по форме свертка, я, кажется, догадываюсь. И мои догадки заставляют сердце биться еще быстрее от радости. Нетерпеливо срываю бумагу… да! Я угадал правильно! - Гии… это же… ты не забыл о нем! – я бросаюсь на шею своему возлюбленному, сжимая в руке новый смычок для скрипки, о котором мечтал уже давно, но все никак руки не доходили пойти к мастеру и подобрать подходящий. Выпускные экзамены, потом переезд в нашу общую квартиру, поступление в университет – за всеми этими хлопотами я совершенно забыл о музыке и не играл уже несколько месяцев, хотя очень хотелось. А Гии не забыл! Я только сейчас вспомнил, как пару недель назад он спрашивал, где моя скрипка и просил разрешения взять её ненадолго. Я тогда удивился, но, конечно же, разрешил, тем более что скрипку подарил мне Гиичи и она принадлежит нам обоим. Ну, я так считаю, хотя Гии все время смеется и говорит, что с его антимузыкальными способностями его и близко нельзя подпускать к инструменту. А потом просто забыл – меня в тот момент, когда мы стали жить вместе, вообще не интересовало почти ничего, кроме нас двоих. Значит, Гии специально подбирал смычок для меня… ох, ну вот, опять у меня глаза на мокром месте, да что же это такое! Ты молча смотришь на меня и я вижу, как ты рад моей реакции. А я… не могу молчать больше. - Гии, ты даже не представляешь, как я тебя люблю! – я редко говорю это первым, но сейчас мне просто рвет душу любовь и нежность к этому чудесному человеку, единственному, рядом с которым я могу ощущать себя живым и настоящим. – Гии... Я целую тебя первым, и сейчас мои губы, не в силах сказать нужные слова, просто пытаются донести до тебя всю мою нежность и благодарность за то, что ты рядом. Я все-таки не могу сдержать слез, и ты снова успокаиваешь меня, шепча что-то очень нежное и волшебное. - Сыграешь для меня? – конечно же, Гии, можешь даже не спрашивать. Я буду играть и жить для тебя, только чтобы ты видел, как нужен мне и как я тебя люблю. - Да, - моих душевных сил сейчас хватает только на несколько слов. – Только для тебя. - Самое лучшее Рождество в моей жизни! – ты прижимаешь меня к себе, утыкаясь подбородком мне в макушку, и я чувствую твое теплое дыхание у себя в волосах. И у меня тоже, хоть оно вообще первое, которое я справляю. Но оно лучшее, просто потому что ты со мной.