***
О, Нью-Йорк. Один лишь вид на Гудзон из такси захватывает дух, так и хочется попросить водителя остановиться посреди моста, выйти, раскинуть руки и почувствовать себя Богом, находясь в плену этого роскошного города. Почти все парни показывали пальцем на самую большую высотку города, принадлежащую Тони Старку, известному как Железный Человек. Теперь же на этой высотке красовался алый логотип «TheAvengers», обозначая базу команды супергероев страны. Но только один Курт не пищал, думая, что же сейчас делает эта кучка людей с хорошими мозгами или возможностями. Безусловно, ему нравилась внешность Капитана Америки или Тора, с которым сравнивал себя Сэм, обещая отрастить такие же волосы, но эта заинтересованность была подобно интересу девочки-подростка, которая увидела, как горячи эти же супергерои. Шатен обожал Нью-Йорк, его сны занимал совсем не Капитан Америка, который спасает парня от какого-нибудь злодея, а волшебный Бродвей, открывающий Хаммелу свои ворота в мир музыкальных историй. И Нью-Йорк покорил буквально каждого. «Новые Направления» жили на улицах этого города, чувствовали себя на своем месте, распевая «ILoveNewYork», бегая вокруг фонтанов и пританцовывая в парке. Девушки расцветали, Берри избавилась от своего отвратительного берета, а Сантана перешла на свой коронный стиль, покоряя каждого паренька своими стройными ножками и хищной латиноамериканской улыбкой. Парни чувствовали себя в своей среде, наслаждаясь лучами редкого солнца и уверенно шагая по длинным аллеям, даже Финн не строил свою глупую физиономию, а Пак подумывал сбрить «отвратительную дохлую белку», как выразилась одна старушка из Центрального Парка. Неделя до национальных соревнований превратилась в личный рай каждого из хористов, но для Курта и Рейчел это стало чем-то особенным. Они вместе завтракали у «Tiffany&Co.» Они вместе пели в пустом бродвейском театре песню из любимого мюзикла, когда над ними сжалился охранник, навидавшийся подобных выходок от прочих мечтательных подростков. Они пафосно попивали кофе из «Старбакс», одновременно уверяя друг друга, что отныне «Лайма Бин» будет вызывать лишь отвращение, обнимались и смотрели целый день Netflix. И даже день национальных соревнований не мог стряхнуть счастье нарастающим волнением. Но волнение оказалось ничем перед страхом. Когда хористы выступили и, волнительно блуждая по комнатам ожидания, надеялись на хотя бы 10 место, одновременно проклиная Финна и Рейчел, с улицы раздался невероятный грохот. Кто-то судорожно включил новости на маленьком настенном телевизоре, кто-то метнулся к окну, чтобы увидеть происходящее, но ничто не утешало. На Нью-Йорк напали. Монстры? Роботы? Не важно, теперь эти существа из огромной небесной дыры сеяли панику, смерть, страх и отчаяние. «И где эти чертовы Мстители?» - пронеслось в светлой голове Хаммела, прежде чем он увидел, как одно из этих чудовищ плавно проплывает по улочке, задевая собой соседнее здание. И вот, все наконец эвакуировались, каждый из хористов нашел, к кому можно в страхе прижаться, но не Курт. Шатена продолжало трясти, а и без того бледная кожа приняла цвет мела, пусть по щекам и бежали прозрачные горячие слезы. Мобильник начал разрываться от звонков, Берт хотел услышать голос своего сына и знать, что тот в порядке, что жив, а Блейн беспокоился за своего лучшего друга, который поддержал его и помог наконец предложить Джеремайе встречаться, но Курт не осознавал, какой страх вселяет тем, что просто не способен ответить, но когда отцу удалось узнать подробности через мобильник Финна, тот перестал нервировать своего сына. - Все будет хорошо, чувак, - внезапно для самого себя сказал Пакерман, присаживаясь рядом с шатеном. Куинн успела заснуть, обнимая Бриттани и Сантану, значит, в парне больше не нуждались. – Зато если «Вокальный Адреналин» помрет, мы сможем занять не 12, а 11 место. «Вау, вот это оптимизм» - сказал бы Курт, если бы мог сказать хоть что-то. Парень рядом снова попытался утешить друга, но когда на него шикнул лидер «Новых Направлений», Ноа умудрился понять с первого раза, что делает только хуже. И ведь он умудрился сделать лучше, просто обняв шатена, утешающе поглаживая его по спине и прижимая к себе, позволяя парню наконец пустить свои эмоции на самотек, взорваться изнутри и тихо всхлипывать, не сдерживая горьких слез. Может, все правда будет хорошо? Все были в безопасности, пока на поверхности раздавались ужасные звуки обрушивающихся зданий и криков паники оставшихся там людей.***
Прошли почти сутки с тех пор, как все оставались в укрытии, тихо ожидали окончания настигнувшего ужаса и иногда отвлекались на свои смартфоны, чтобы проверить новости. Первыми не выдержали девушки хора из Кливленда, крича о том, что все это сплошной бред и на улице все в порядке, но ответственные за соревнования заставили их сесть на место и терпеть до лучшего времени. Некоторые даже пытались, пока все спали, тихо выйти наружу, после чего решили, что будут вести смены, собирали по пять человек и оставляли их на страже, в то время как остальные отдыхали и набирались моральных сил. Курт пытался держаться рядом с Пакерманом или сводным братом, которые были единственные в состоянии утешить шатена, хотя второго постоянно занимала Берри, драматизируя на тему, что у них кончается вода, несмотря на то, что склад с запасами на случай ЧП оставался почти полон. Под конец вторых суток Хаммелу наконец удалось заснуть, пока Ноа играл на гитаре, которую прихватил со своими вещами Эванс. Темнота - единственное, что снилось Курту. Но вслед за темнотой появилось и что-то другое, совершенно теплое и успокаивающее, словно тонкий фетровый плед. И кто бы мог подумать, что в такой критической ситуации этим обволакивающим пледом станет НоаПакерман? Тот, кто когда-то кидал Курта в мусорный бак, тот, кто потом защищал его от нападок Карофски и чуть не подрался с ним, когда Хаммел перевелся в частную школу. Теперь этот человек становится тем, в ком Курт нуждался так долго, оставаясь совершенно одиноким, не смотря на дружбу с прекрасными дамами хорового кружка. И знал бы Курт, что Пак чувствует то же спокойствие рядом со своим другом.***
Когда кто-то закричал, что все прекратилось и Старк закинул в тот космический портал запущенную на Нью-Йорк ракету, Хаммел резко раскрыл глаза. Он ведь не ослышался? Неужели все закончилось и никто не пострадал? Если бы парень не выплакал все в первый же вечер в рубашку Ноа, он бы определенно заплакал от счастья, когда Финн отворил двери убежища, выпуская всех наружу. Да, все и правда закончилось. Чудища хоть и не исчезли, но валялись мертвыми тушами на широких дорогах города, заставляя не переходить в стадию отрицания произошедшего. Можно вздохнуть спокойно? Непременно. Вдох. Все закончилось. Выдох. Все живы. Рейчел начала кидаться всем на шею. Пакерман заключал в объятия Хаммела. И их сердца забились в тревоге, что все это может быть сном. Слабо улыбнувшись брюнету, Курт продолжал оставаться рядом с ним, пытаясь сохранить чувство безопасности, которое парень так и создавал вокруг себя. И если бы кто-то мог чувствовать это помимо шатена.***
Прошла почти неделя с катастрофы, которая обрушилась на крупнейший город Америки. Как только авиакомпании возобновили рейсы в другие штаты, все хоровые кружки разбрелись по своим родным городам, и «Новых Направлений» это не обошло стороной. Сэм все никак не мог перестать говорить о том, как все в Лайме будут шокированы, как хористов начнут называть героями, но его пыл мгновенно утих, когда хоккеисты вновь вылили в лицо парня вишневый слаш. Действительно, ничто не могло изменить отвращения к главным лузерамшколы. Первым делом, когда Курт вернулся в Огайо, он встретился с Блейном и рассказал лучшему другу все, что происходило в те дни в Нью-Йорке. Брюнет то и дело порывался начинать успокаивать шатена, но тот, к удивлению, рассказывал все с легкой улыбкой. И он рассказал Андерсону, что влюбился. Сильно и бесповоротно. - И кто же это? – воодушевленно сказал Андерсон, вцепившись в свой стаканчик с обычным кофе. – Если ты скажешь, что это снова Финн, я побью тебя всеми журналами Vogue, что смогу найти у тебя под кроватью, Курт, а я знаю, что там их куча. Шатен не смог удержать свой смех и покачал головой, отпивая из своего стаканчика. - Знаешь, я думал, что никогда не наступлю на те же грабли, но это снова натурал, - парень услышал мучительный вздох Блейна и спокойно кивнул. – Хотя мне кажется, что между нами что-то проскользнуло, когда мы были в убежище. Пак постоянно был рядом со мной, - Блейн снова вздохнул. - Курт, если что, у меня всегда есть ведерко мороженого и банка арахисовой пасты. Ты возьмешь диск с «Мулен Руж» и мы будем толстеть и плакать вместе. Это была самая лучшая заранее утешающая речь, которую Курт когда-либо слышал. Поймав друга на слове, он попрощался с Блейном и направился в репетиционный зал своей школы, чтобы посмотреть, как Сантана в очередной раз пытается напасть на Рейчел, а мистер Шу пытается успокоить тетушку Сникс в латиноамериканке. - Хэй, чувак! – окликнул Курта знакомый голос, и он быстро повернулся к стоящемув очереди за булочками Пакерману. – Ты тоже хочешь посмотреть на злую Сатану? Подожди меня, - выпалил брюнет, когда Хаммел подошел к нему, вопросительно изогнув бровь. Парень лишь молча кивнул, представив себе, как он идет под руку с «Пакозавром» и, пока никто не видит, ласково целует своего футболиста в щеку. Однако реальность быстро вывела Курта из фантазий, а точнее Пак, протягивающий парню стаканчик с латте. - Я не знаю, какой кофе ты пьешь. За то, что подождал, - ответил парень на удивленный взгляд шатена. Курт взял стаканчик из рук парня и отправился с ним в сторону школы, наблюдая, как друг поедает то булочку с корицей, то с индейкой. - У тебя, эм, - Курт поводил пальцем вокруг собственного рта, показывая Ноа, где нужно вытереть, но как бы не старался брюнет, что-то все равно оставалось на смуглой коже. – Стой, - скомандовал шатен и, повернувшись к парню всем корпусом, аккуратно стер большим пальцем корицу над губой Пака. Внезапно шатена толкнули в плечо, и он обернулся, чтобы увидеть одного из хоккеистов, который кривлялся, глядя на Хаммела. И Пак взорвался. Эти напыщенные индюки раздражали даже больше футболистов, особенно «Клюшка», считающий, что в любой момент может свергнуть футболистов и заправлять школой как ему вздумается. Быстро нагнав идиота в синей хоккейной футболке, Ноа схватил его за ворот и уже замахнулся было для прямого удара в нос, как Курт схватил его за руку и начал что-то говорить про бесполезность драк и количество извилин, которые странным образом не были выбиты шайбой. - Он задирает тебя, Курт! Хочешь опять свалить в чертовДалтон? – толкнув хоккеиста в сторону, Пак подхватил Курта под локоть и быстро повел в сторону репетиционного зала. Сердце Хаммела забилось так быстро, будто он загнанный в угол кролик, которого вот-вот съест довольный лис, но билось оно вовсе не от страха. Душа Курта трепетала от факта, что Ноа ведет его практически под ручку, будто своего парня. И как бы хотелось парню, чтобы сам Ноа ощущал подобное. И Ноа ощущал. Это смущало его, пугало, хотелось вовсе спрятаться. А еще хотелось прихватить с собой Курта и ущипнуть его за упругую задницу, которая не уступала аккуратным ягодицам чирлидерш. Чувствуя всю жизнь влечение исключительно к девушкам, живя в самом гомофобном штате США, Ноа неожиданно для самого осознал собственную бисексуальность, и это оказалось странным и обескураживающим открытием. Рядом с Куртом Ноа ощущал себя странно, но правильно и спокойно, будто это внезапное влечение совершенно нормально для парня, который сам почти два года назад издевался над геями за то, что они просто отличались от большинства своими предпочтениями. Эта растерянность в ощущениях не давала брюнету покоя, появлялось острое желание вернуть все на свои прежние места и как минимум изолироваться от Хаммела, но парня, напротив, только тянуло к нему. А это желание просто порадовать Курта чем-то простым вроде кофе еще сильнее запутало его. «Может, стоить проверить?» - промелькнуло в мыслях Ноа, но он быстро от них отмахнулся, когда они оба оказались среди остальных хористов. Только не сейчас.***
Как только Рейчел попыталась увести Курта, чтобы поговорить о чем-то, что явно касалось либо ее, либо Финна, либо Бродвея, Пак успешно перехватил парня и повел недоумевающего Хаммела в совершенно другую сторону, объяснив, что хочет поговорить насчет идеи номера. Когда все остальные наконец покинули репетиционный зал, Ноа быстро устроился на одном из кресел в зале, заставляя Курта присесть рядом. - Я так понимаю, это не касается номера? – с неприкрытым интересом спросил Курт, глядя на то, как Пакерман пытается сформулировать какую-то мысль, но не решается озвучить. Коротко кивнув, брюнет наконец открыл рот в попытке сказать что-то, но вместо слов он резко притянул к себе Хаммела, касаясь своими губами его губ. Мягкий вкус гигиенической помады на секунду заставил Пака подумать, что целует он вовсе не парня, но, закрыв глаза, он обнаружил, что сознание упорно рисовало именно краснеющего Хаммела, который находился в состоянии шока. Когда осознание происходящего наконец дошло до шатена, он робко коснулся ладонью щеки Ноа и, прикрыв веки, ответил на осторожный поцелуй, слегка приоткрывая губы, давая парню возможность поцелую перерасти из легкого во французский. И Пак был бы не Паком, если бы не принял этот жест и не скользнул языком в горячий рот Курта, притягивая его к себе за шею и запуская пальцы в короткие каштановые волосы, аккуратно перебирая покрытые лаком пряди. Парень определенно будет ругаться за испорченную прическу, но эти ощущения, которые испытывал Пакерман того стоили. Легонько прикусив губу Курта, Ноа отстранился и чуть не засмеялся от того, как легко шатен потянулся к Паку, будто бы был готов отказаться от воздуха, если это означало, что они будут целоваться вечность. И именно эта мысль промелькнула в голове Курта, когда он, надеясь, что это не очередной сон, медленно открыл глаза. И стоило только посмотреть в искренний взгляд Пакермана, Курт сразу понял, что спрашивать про розыгрыш бесполезно, ведь эта необычная нежность плескалась в каре-зеленых сияющих глазах. Хаммел резко мотнул головой, принимаясь приглаживать выбившиеся из укладки пряди и украдкой смотреть наПака, который все еще упрямо смотрел на друга («черт, а его можно еще назвать другом?»), словно ожидал чего-то. Сдавшись, Курт все же посмотрел Ноа прямо в глаза, но его взгляд тут же метнулся к пухлым губам, которые Пак изредка облизывал. Не устояв, он снова потянулся к парню и застыл в паре сантиметров от него, ожидая разрешения на действия, и когда Пакерман закрыл глаза, шатен аккуратно поцеловал его. Не прошло и минуты, как парни вновь утонули в страстном поцелуе, пошло причмокивая и отрываясь лишь на секунды, чтобы набрать в легкие исчезающий воздух. Руки Курта робко исследовали крепкие плечи футболиста, тонкие пальцы медленно двигались по выпирающим ключицам, аккуратно отодвигая спортивную куртку и заползая под футболку. Быстро пересадив шатена себе на колени, Пак положил ладони ему на бока и медленно блуждал ими то по спине, то опускаясь к ягодицам, норовя рывком расправить рубашкуиз узких джинс, желая дотронуться до тонкой кожи, но боязнь спугнуть шатена резкими действиями заставляла его сдерживаться.Не удержавшись и сжав задницу Курта, Пак услышал тонкий полустон, когда шатен разорвал поцелуй и чуть выгнулся, крепче прижимаясь к нему и начиная осыпать крепкую шею короткими поцелуями, не оставляя ни единого засоса.Сам Пак и не думал сдерживать себя, успев оставить на нежной коже несколько ярких засосов, но Курт вновь притянул его к себе за горячим поцелуем, в котором он так нуждался. Пак оторвался от таких сладких, покрасневших от поцелуев губ и прильнул к тонкой шее, слегка прикусывая бледную кожу, но тут же зализывая собственные укусы, будто бы залечивая их. Горячее дыхание опаляло холодную кожу Курта, заставляя сгорать изнутри, но стон Пака, когда Курт поерзал у него на коленях, оказался еще слаще, а тихое «Курт!» заставляло поверить, что Пакерман делает это именно потому, что хочет Курта, а не кого-то другого. - Подожди, - резко выпалил Курт, отстраняясь от парня, но, услышав разочарованный стон, шатен вернулся к нему на колени. Расставив колени по обе стороны от бедер Пака, Курт лишь крепче прижался к нему и сам положил крепкие руки на собственные ягодицы. Обхватив ладонями лицо брюнета, Курт снова поцеловал его, прикусывая губу Ноа и слегка оттягивая ее, наслаждаясь довольным мычанием. Парни целовались так еще минут десять, пока Курт не почувствовал, как сильно возросло возбуждение. Ласково чмокнув Пакермана, Курт медленно сполз с его коленей и лишь покачал головой. - Все идет слишком быстро. Прости, мы должны подождать, - Курт почувствовал, как его щеки загорелись от смущения. – Мы же теперь?.. - Да, - губы Ноа растянулись в сладкой улыбке, когда он увидел, как Курт смущенно закусил губу и опустил взгляд в пол. – Черт, да! – снова повторил он, наслаждаясь реакцией парня.***
Уже месяц парни незаметно для всех встречались. Убегая в укромные места, они целовались, обнимались и даже немного распускали руки. Курт каждый день ждал Пака после школы, и они вместе ездили на свидания куда-нибудь загород, чтобы их никто не увидел. Курт стал чаще носить обычные рубашки и повязывать тонкие шарфики, чтобы скрыть следы засосов, которые Пак умудрялся оставлять каждый раз после небольших марафонов поцелуев. Дожидаясь парня после тренировки, шатен сидел в своем Навигаторе и расписывал карандашом решения задач по математике в тетради Пака. После того, как они начали встречаться, Курт начал помогать Паку с уроками и теперь парень уверенно зарабатывал положительные оценки (и не только за домашку, но и за работу в аудитории!), задумываясь о том, что было бы неплохо выйти из школы с аттестатом, в котором было бы больше четверок, чем троек. Дописывая очередное уравнение, Курт не заметил, как Ноа вышел из школы и быстро заскочил на пассажирское сидение машины, слегка напугав шатена, но тут же его успокоил легким поцелуем в щеку. - Черт, я мог бы и сам решить. Ты вчера хорошо объяснил мне эту тему, - сладко протянул Пак, выхватывая из рук Курта тетрадь и карандаш. – Но спасибо, теперь у нас будет больше времени пообжиматься. - Я на это и рассчитывал, - улыбнувшись, сказал Курт и завел мотор. – Пристегнись, - на автомате добавил парень и спокойно выехал со свободной парковки. Когда Пак заметил, что Курт едет не в привычном направлении, а сам парень немного нервничает, он ласково накрыл своей ладонью руку Курта, которую шатен держал на коробке передач, успокаивая. Навигатор остановился на парковке мотеля, похожего на тот, в котором живет Сэм, и Курт наконец-то подал голос. - Я думаю, мы уже можем... – слишком высоко сказал шатен, глядя в глаза удивленного Ноа, который тут же взял руки шатена в свои и слабо улыбнулся. Выйдя из машины, парни направились к стойке регистрации и Курт, как оказалось, уже забронировал небольшой номер. Как только администратор вручила парням ключи от номера, они спокойным шагом направились в нужную сторону. Руки Курта дрожали, когда он вставлял ключ в замочную скважину, но волнение постепенно отступало на нет, когда парни увидели милую обстановку и даже небольшую фруктовую тарелку, приветствующую гостей мотеля. Стоило Курту снова вспомнить, зачем он привез сюда своего парня, как он вновь становился еще бледнее, а руки начинали дрожать сильнее, чем раньше. На удивление, Пак оказался очень терпеливым парнем и даже не изменял, как он делал это, встречаясь с другими девушками. Что было для него сложнее, так скрываться от Сантаны с ее «гей-радаром», Курту вовсе пришлось прикрываться парнем, который одно время написывал ему СМС, но потом Курт дал ему понять, что теперь у него есть парень и он должен прекратить. Плюхнувшись в мягкую заправленную кровать, Пак раскинул руки и довольно потянулся, но вдруг вспомнив про фруктовую тарелку, парень подскочил и потянулся за нарезанными кругом ананасами, одновременно хлопая по месту рядом с собой. Немного переминаясь с ноги на ногу, Курт скинул свою куртку и повесил ее на спинку стула, что стоял рядом с небольшим рабочим столиком, а потом аккуратно присел рядом с Пакерманом, который уже успел слопать две дольки ананаса и потянулся к своему парню за поцелуем. Сладость, что ощущалось на губах Пака, позабавила Курта, и он блаженно улыбнулся через поцелуй, иногда слизывая приторно-терпкий сироп с пухлых губ парня. Не отрываясь от поцелуя, Пак быстро стянул с себя спортивную куртку и откинул ее куда-то в сторону. Когда поцелуй перерос в более страстный, Курт потянул Пака на себя и аккуратно лег на спину, позволяя парню прижать себя к кровати и опустить руки на свою талию. Запустив руки под футболку Ноа, Курт слегка царапал загорелую кожу короткими ноготками и очерчивал крепкий пресс футболиста, задирая футболку все выше и выше. Пак разорвал поцелуй и, услышав разочарованный стон, не смог сдержать улыбки, но когда он снял футболку и откинул ее куда-то в сторону, Курт восхищенно выдохнул, рассматривая прекрасное тело перед собой. Несомненно, когда перед тобой такой парень, руки так и желают прикоснуться к нему, почувствовать, что все это реально и все это лишь твое. И Курт не удержался, легко проводя пальцами по сильным рукам, широким плечам, восхищаясь каждым миллиметром, каждым мускулом и выступающими ключицами. Заведя руки за шею Ноа, Курт потянул парня на себя и начал осыпать его шею короткими поцелуями, оставляя слабые засосы, которые вряд ли останутся к утру. Пак резко вытянул кофейную рубашку из узких штанов Курта и горячие руки скользнули под нее, оглаживая подтянутое тело, которое, не смотря на то, что в номере было ужасно жарко, все равно оставалось холодным. Одна рука скользнула на бедра Хаммела, и Курт жарко выдохнул, отрываясь от шеи Пака и в наслаждении закидывая голову назад, чем Пак тут же воспользовался. Аккуратно стянув шелковый шарфик с шеи Курта, он начал страстно целовать ее, оставлять короткие поцелуи на скулах и подбородке шатена, но всячески обходя губы, заставляя парня обиженно стонать, но все же рассыпаться в этих прекрасных ощущениях от каждого прикасания Пакермана. Каждый раз, когда брюнет в нетерпении сжимал пальцы на талии Курта, у него перехватывало дыхание, а внутри живота что-то распалялось, заставляя сгорать от желания, быть как можно ближе к парню и чувствовать его каждую секунду. Ноа становился этим огнем, который заставляет Курта гореть. Ноа завладевал всеми чувствами внутри парня, когда вновь целовал его так страстно, будто боялся, что даже спустя столько времени их близость всего лишь иллюзия и ему было необходимо взять как можно больше от этой иллюзии. Аккуратно расстегивая пуговицы на рубашке Курта, Пакерман целовал каждый миллиметр тела, что открывалось перед ним, заставляя щеки Курта гореть от смущения, но в то же время посылая волны возбуждения по всему телу. Когда Курт наконец остался без рубашки, Пак застыл и, если бы Курт не видел, с каким желанием смотрит на него Ноа, то он бы моментально схватил рубашку и убежал прочь из номера. В смущении, Курт опустил глаза и, черт, как же это было сексуально, от чего Пакерману совершенно расхотелось держать себя в руках. Подхватив шатена под бедра, Пак прижал его к кровати своим телом и начал целовать его шею, плечи, грудь, плоский живот и, когда он дошел до холодной пряжки ремня, он наконец оторвался от желанного тела. - Можно? – тихо спросил он, глядя Курта прямо в глаза и, получив робкий кивок, начал медленно расстегивать ремень и расправляться с заевшей молнией. Стянув с Курта узкие штаны и боксеры, Ноа замер. Он впервые был в такой ситуации и, когда он занимался сексом с девушками, все было совершенно иначе. Попытавшись вспомнить, что делали эти девушки, парень шумно сглотнул и медленно коснулся губами розовой головки члена Курта. Тонкий стон, что донесся до ушей Пака, стал зеленым светом, и он провел языком от основания члена до головки, очерчивая каждую вздутую венку. Обхватив губами головку, Ноа слегка пососал ее и начал медленно вбирать член в рот, наслаждаясь протяжными стонами Курта. Когда губы сомкнулись у основания члена, он резко поднял голову вверх и выпустил член с пошлым причмокиванием, снова вобрал его в рот и начал медленно водить головой вверх и вниз, крепко удерживая бедра Курта, когда шатен пытался податься ими вверх. Постепенно то наращивая, то сбавляя темп, Ноа ласково оглаживал бедра и живот Курта, заставляя его стонать громче и чаще. Когда Курт опустил руку на голову Пака, он вовсе перестал двигаться и разрешил Курту руководить процессом, двигая бедрами и постепенно подводя себя к разрядке. - Ноа! – простонал Курт, - Я скоро… - не успел шатен закончить фразу, как Пакерман быстро выпустил член из горячего рта и потянулся к Курту, сминая его губы в очередном страстном поцелуе. Солоноватый привкус на губах Ноа и тот факт, что этот рот только что отсасывал его член, ни капли не заставлял Курта брезгливо поморщиться и оттолкнуть парня. Разорвав поцелуй и оттолкнув Пакермана, Курт резко соскочил с кровати и подхватил свою сумку. Сердце Ноа пропустило бешеный удар в страхе, что шатен сейчас возьмет свои вещи и сбежит, но когда он увидел, что парень достал из сумки небольшой тюбик смазки и пачку презервативов, моментально успокоился. Как только Курт снова лег рядом Ноа, он взял смазку и выдавил немного холодной жидкости себе на пальцы. Заметив, что Хаммел снова начал нервничать, он ласково поцеловал парня и приставил смазанные пальцы к входу, аккуратно массируя напряженное кольцо мышц. Когда шатен наконец смог расслабиться под ласками Пака, он медленно протолкнул один палец и услышал сдавленный всхлип. Осыпая Курта короткими поцелуями, Ноа медленно протолкнул палец глубже и начал постепенно двигать им, растягивая вход. Всхлипы сменились тихими вздохами, а сам Курт начал постепенно насаживаться на палец, пытаясь получить больше удовольствия. Пак добавил второй палец, и Курт сдавленно простонал, ухватился за простыни, аккуратно двигая бедрами навстречу пальцам. Поцеловав Курта в губы, Ноа прижал его к кровати и медленно вытащил пальцы, заставляя парня разочарованно простонать в поцелуй. Приподнявшись и разорвав поцелуй, Пак быстро стянул с себя оставшуюся одежду и устроился между ног Курта, закидывая одну ногу себе на плечо. - Постой, - тут же отозвался шатен, ища что-то на кровати. Когда пачка презервативов попала ему в руки, Курт смущенно протянул ее Паку, на что парень удивленно вскинул бровями. Он никогда ими не пользовался, от чего один раз очень крупно влип, но когда Курт смотрел на него так, он согласно кивнул, вскрыл серебряную упаковку и быстро раскатал резинку по возбужденному члену. Наклонившись, чтобы снова поцеловать Курта, Ноа медленно, короткими, осторожными толчками вошел в парня до конца. Холодные руки тут же вцепились в плечи Пака, сжимая пальцы до боли, а на глазах выступили слезы, которые парень тут же смахнул с ресниц любовника. - Скажи, когда можно, - ласково сказал Пак, дожидаясь кивка Курта. Когда сигнал был дан, Ноа также медленно двинулся назад, почти выходя из Курта и заставляя его поморщиться от неприятных ощущений. Было до невозможности туго и горячо находиться внутри Курта, но Пак сдерживал себя, двигаясь аккуратно и пытаясь найти нужный угол. Он резко двинулся вперед, и головка члена ударила по простате, из-за чего Курт выгнулся в пояснице, громко простонав и чувствуя, как крупицы удовольствия разливались к каждой клеточке тела, выбивая весь воздух из легких. Еще один толчок, и шатен вскрикивает имя своего парня, двигая собственными бедрами навстречу ему, игнорируя все еще ноющие и несколько болезненные ощущения от проникновения. «Пожалуйста», - слышит Пак. «Больше», - умоляет Курт, и Ноа не может ему отказать, постепенно ускоряя темп. Пошлые шлепки кожи о кожу и высокие стоны просто сносят крышу, и брюнет не сдерживает собственных, смешивая их с именем Курта. Они двигаются практически в унисон, зная, когда нужно замедлить темп, а когда заставлять спинку кровати биться о стену. Ноа чувствует, как дрожат его руки от ощущения приближения оргазма, а Курт практически забывает, как дышать, крича от удовольствия, заполненности, от ощущения Ноа внутри себя. Шатен наматывает тонкие простыни на кулак, а второй рукой царапает крепкую спину своего любовника, забывая про то, что старается не оставлять на парне следов. Он стонет имя Ноа все чаще и чаще, когда его рука ложится на пульсирующий член, обхватывает его у основания, быстро двигается вверх и вниз, надавливает большим пальцем на головку, размазывая выступающую смазку и капельки спермы. Внезапно Курт замирает, весь воздух выбивает из легких, а ноги сводит легкая судорога, когда он кончает прямо в руку Ноа. Немой крик практически ощущается, а тело, содрогаясь, выгибается, позволяя Паку входить еще глубже. Вход Курта резко сжимается и Пакерман не выдерживает, содрогаясь в оргазме и кончая в презерватив. Не выходя из Курта, он, забыв про сперму, что осталась на животе, опускается к нему и, набирая воздуха в легкие, сминает его губы в сладком поцелуе. - Я люблю тебя, - тихо шепчет брюнет и слышит томное «Я тоже», от чего не может сдержать радостной улыбки. Он тоже.***
Удерживая на бедрах махровое полотенце, Курт выходит из душа и видит, как Ноа сонно переключает каналы на настенной плазме и медленно поедает дольки разных фруктов. Хаммел не может сдержать счастливой улыбки, когда Пак поворачивается к нему, а на губах парня растягивается пошлая ухмылка от красивого вида его парня. - Ничего, что ты ночуешь не дома? – внезапно спрашивает Ноа, когда Курт надевает белье и ложится рядом, кладя влажную макушку на его плечо. - Я сказал отцу, что буду ночевать у Мерседес и она согласилась прикрыть меня, - блаженно ответил Курт, перехватывая из рук парня ягодку черешни. Пак отложил чашку с фруктами и устроился удобнее, обнимая Курта за талию и притягивая его к себе как можно ближе. Через полчаса парни уже блаженно спали в объятиях друг друга. Через неделю они рассказали хору о том, что встречаются, а Сантана закричала на всю аудиторию «Я знала!», заставляя Курта рассмеяться очередным историям латиноамериканки о ее «гей-радаре» и «мексиканском третьем глазе». Финн долго не мог привыкнуть, что его лучший друг и сводный брат теперь вместе, но никто не вынес историю за пределы «Новых направлений». Блейн очень долго уговаривал Курта сходить на двойное свидание с Паком и Джеремайей, но все же был безумно рад за своего лучшего друга, когда узнал, что тот действительно счастлив рядом с Ноа. И Курт был согласен с тем, кто однажды сказал, что после чего-то ужасного случается что-то прекрасное, ведь это действительно случилось. «Пакурт» стали чем-то прекрасным.