"Спи, Цукими, спи..."

Блондин бесшумно отворил дверь, ведущую в узкую комнату, и заглянул внутрь, стараясь не разбудить спящую Цукими. Как же она была прекрасна во время сна... Черные, как смоль, непослушные густые волосы распластались по белоснежной простыне, спадая на нежную кожу, а алые пухлые губы были чуть приоткрыты, открывая белые ровные зубы. Она прекрасна, словно не ограненный алмаз, будто нераспустившийся бутон... Теплый летний ветер освежающей струей врывался в комнату через распахнутое окно, подхватывая неряшливо сложенные листы с письменного стола. Со спящей улицы доносился тихий стрекот цикад и звук шин от запоздавшей машины. Город спал умиротворенным, сладостным сном. Куроноске подошел к белоснежной постели, стараясь не потревожить сладко дремлющую девушку, и наклонился к самым ее губам. Сердце юноши трепетало, так и норовя выскочить из разгоряченной груди. "Странно... Такое со мной впервые. Столько раз я встречался с самыми красивыми девушками Токио, однако ко всем оставался холоден. Ты, Цукими, видимо особенная." Он прикоснулся к нежным сухим губам, даря прекрасный поцелуй, преисполненный трепета и нежности. "Такая... теплая." - парень не желал отрываться от нежных губ, чувствуя приливавшее к сердцу тепло. Девушка слегка пошевелилась, и парень отпрянул, испугавшись ее пробуждения, однако поцелуй не нарушил ее сна. Блондин слегка ухмыльнулся, любуясь светлой улыбкой на лице девушки. "Что же ей сейчас снится? О чем она думает, о чем грезит? Казалось, что поцеловав ее, мне сразу все станет ясно, однако я еще совсем плохо ее знаю. Но все равно люблю..." Парень склонился над самым ее ухом, слегка щекоча ее нежную кожу длинными волосами и прошептал так тихо и нежно, насколько мог: «Спи, Цукими, спи... Ничто не потревожит твой сон.»