Героиня второго плана

— Ах, Хибари-сан, мы так волновались за тебя! Ты тогда так внезапно исчезла, на работе беспокоились… Тсуна тихо хихикала, слушая разговоры бывшего Клуба Чайной Церемонии. Сакана-чан исполнила обещание и собрала всех на свадьбе — и теперь, через день после церемонии они сидели, болтали и вспоминали старые деньки. Хибари-сан слушала их и не могла не удивляться — как же сильно разошлись их пути, как иначе построилась их жизнь… — Ты ведь не сердишься на меня, Хибари-сан? За то, что я взяла и заняла твоё место… Тачибана Юи хлопала глазами и норовила посмотреть ей в лицо.  Бывшая глава клуба, кажется, до сих пор переживала из-за той давней истории, которая уже быльём поросла. — Ох, прекрати, Тачибана-сан. Я никогда не переживала из-за этого. Это было просто подработкой — если тебе нравилось там работать, то какие проблемы? Остальные многозначительно переглянулись, и ничуть не изменившаяся подруга Тачибаны с намёком произнесла: — Да уж, Хибари-сан может не думать о деньгах. Вы видели эту свадьбу? Тсуна рассмеялась, ничуть не обижаясь на этот беззубый укол — её кусали люди посерьёзнее. — Это всё тот же Хибари Кёя, друзья! Ну, который «избивает людей за громкое дыхание», угрожает местным властям и делает всё так, как ему хочется. Так что можешь не завидовать — у тебя тоже был шанс его «захомутать». Или теперь массовые драки, кровь, сомнительные знакомства и проблемы с законом тебя не смущают? Её собеседница ничуть не обиделась на этот укол. — Проблемы с законом, скажешь тоже! Как будто у человека с фамилией Хибари могут быть проблемы с законом! Если бы я была дочерью самого… — Не будем об этом. Тсуна говорила спокойно, но вышло всё равно холодно и с частичкой Ки. И если Тачибана и Сакана-чан побледнели, то подружка, кажется, не замечала смены всеобщего настроения. — Ой, брось, Хибари-сан. Это ведь такая удача  — выйти замуж за сына политика. Или вы хотите сказать, что сами заработали на эту шикарную свадьбу? — Да, хотим. Именно так. Собеседница замерла, и смех замер на её искривлённых губах. Тсуна наклонилась вперёд, не отрывая взгляда — получилось дико, хищно и по-змеиному. — Но важно не это. Мне даже не важно, как именно ты добыла эту информацию. Важно то, что ты козыряешь этим не перед теми людьми. И я, в память о старой дружбе, дам тебе совет — забудь о том, что узнала. Девушка побледнела, но всё же попыталась удержать ситуацию под контролем. — Ты… угрожаешь мне? Тсуна улыбнулась. — Нет. Семье Хибари от этих сплетен ни горячо, ни холодно. Вопрос в том, что у семьи Хибари много врагов, которые не брезгуют отправлять людей под пирсы. Так что… забудем об этом, договорились? Будем считать наш разговор милой дружеской шуткой. А у тебя что нового, Сакана-чан? После этого посиделки прошли успешно, но Тсуна всё равно сделала пометку обсудить с Кёей возможные проблемы — желательно, как-нибудь так, чтобы он не убил глупую сплетницу с соломой вместо мозгов. Хотя некоторая напряжённость всё равно чувствовалась, так что ребята разошлись раньше, чем могли. Тсуна не очень жалела об этом — появлялась дополнительная возможность погулять с итальянскими друзьями. Она старалась проводить время с Летицией, Фелиситой, Беатриче и Домиником, чтобы не бросать их одних в чужой стране, но в Намимори было слишком много дел. К счастью, Десятое Поколение развлекало её гостей, и там даже закрутилась парочка любовных интриг, которые ни к чему не приведут — Тсуна точно знала, что парни не дадут девочкам повода рассчитывать на что-то большее и потащат в преступный мир.  Рёхей так и вовсе был в плену Ханы-тян, и никакие ахи-вздохи Фелиситы не могли его отвлечь. Правда, сразу добраться до итальянцев не удалось. На подступах к ребятам её поймала Хром. — Можно…поговорить с вами, Хибари-сан? Чуть-чуть. Тсуна, конечно же, согласилась — и она совершенно не ожидала, что Докуро потянет её в сторону Кокуё, откроет школу и проведёт в пустой класс, где её ждали хулиганы, присутствовавшие на её свадьбе и Рокудо Мукуро. Хибари-сан подумала, что это определённо забавно — когда-то она ненавидела этих парней, избивших Кусакабе, и считала его своим другом, а вот теперь она спокойно общается с бывшими врагами и хочет уничтожить бывшего друга. Иронично, не правда ли? Если бы ей кто-то раньше об этом рассказал, она бы рассмеялась. — Слушаю вас? Кокуё переглянулись, и Рокудо Мукуро сделал шаг вперёд. — Я не слепой, Хибари-сан. Я знаю, что вы затеваете. И я хочу присоединиться к вашему союзу. Тсуна напряглась, чувствуя, что в любой момент всё может полететь к чёрту. Так, спокойно, Хибари Тсунаеши — вспомни уроки Фонга и заветы Занзаса. — И что же мы затеваем, ананасовый Туман? Мукуро разразился своим ку-фу-фукающим смехом. — Ладно, я понял. Хорошо, играю по твоим правилам. Ты, твой муженёк, часть Десятого Поколения и Я-Пытался-Убить-Отца-Проиграл-И-Обзавёлся-Своими-Шрамами Занзас собираетесь убить Мигеля и посадить на его место нынешнего главу Варии. И я бы мог отдать все доказательства Иемитсу и переломить ход игры — вместо этого я сейчас стою перед тобой и предлагаю сделку. Боги и Демоны! Он блефует, да? У него не может быть доказательств. С другой стороны, он Туман, носитель одного из самых проблемных видов Пламени — он вполне мог… вполне мог… Тихо. Спокойствие, Хибари Тсунаеши. Ты ведь помнишь, верно? Семеро предателей. — Сделку? В такой ситуации что-то получают обе стороны. Чего хочет прославленный Туман? Мукуро ухмыльнулся, но потом ухмылка стекла по его лицу, как старая, отжившая своё маска. Туманник сгорбился, сел и тяжело опёрся на парту. — Свободу. Я хочу вернуть нам свободу. Остальные помрачнели, явно понимая, о чём речь. Тсуна села за другую парту, приготовившись слушать. — Я ненавижу Мафию, Хибари. Я ненавижу её всеми фибрами души. Что иронично, я был её частью всю свою жизнь — в качестве экспериментального куска мяса, над которым измывались благородные доны благородной Семьи. Мы все оттуда, кроме Хром — и ты могла заметить, что в моих людях есть не только… человеческое. В экспериментах над детьми не очень много хорошего, не правда ли? Так что тот факт, что мы вырезали Семью Эстранео, не должен тебя шокировать. Сейчас я понимаю, что надо было уйти тогда. Что Мафия это монстр, гидра, которую невозможно убить — на месте уничтоженной Семьи всегда вырастают две новых. Тогда я верил, что могу искоренить эту заразу. Так я уничтожил Семью Лансия. И я ни капли не жалею о том, что эти люди, верившие мне, вцепились друг другу в глотки. Подняться на ступень выше мне не удалось — поймали и отправили в тюрьму Вендикаре. Слышала о ней, Хибари? Отвратительное место, где держат тех, кто пошёл против Мафии и имеет склонность к Пламени. И я бы торчал там до сих пор, если бы я не сбежал… Или, вернее сказать — если бы Реборн не выкупил меня за кровь сраного Деймона Спейда в моём теле. Так что я на поводке, Хибари Тсунаеши — и я предлагаю весь свой опыт, свой Туман, усовершенствованный в лаборатории Эстранео, и свой ум за право избавиться от него. Тсуна знала, что он говорит правду. Чувствовала, что он искреннен в своих словах — но разум говорил, что ему нельзя верить. — И после того, что ты сказал, ты думаешь, что мы отпустим опасного Туманника вырезать нас дальше? Мукуро сгорбился ещё сильнее. Словно на нём и в самом деле тяжёлые цепи, кандалы, которые тянут вниз. И слова, которые он выдавливал из себя, были ещё тяжелее. — Я… откажусь от своей мести. Мою ненависть к Мафии ничем не искоренить, и я планировал разрушить её изнутри, когда понял, что придётся остаться в Вонголе, но сейчас, когда появился шанс… Если мы договоримся, то клянусь своей жизнью и жизнью моих друзей, что не буду действовать против вас. Можете даже поставить на меня какой-нибудь маячок или ограничить Пламя — просто дайте нам исчезнуть. Всем нам. Без омерты, без призывов и требований отдать долг, без претензий и вопросов к нашим детям. Мы хотим выйти из дела, Хибари. Исчезнуть, раствориться навсегда. После того, как дело будет сделано, конечно — до тех пор мастерство Туманника, под корень вырезавшего две Семьи до того, как они поняли, в чём дело, в ваших руках. Я даже могу лично вспороть глотку недоДечимо, если желаете. Так что, по рукам? Кокуё смотрели на неё, не отрываясь. Парень с острыми клыками, парень с йо-йо, Докуро Хром — смотрели, обнажив душу, выложив все карты на стол и целясь в её милосердие. А она… она… Боги и Демоны — малышка Хром и в самом деле успела хорошо её изучить. — Я поговорю с Занзасом. Не могу ничего обещать, но я постараюсь. Мафия слишком мерзкая штука, чтобы тащить в неё силком — у каждого должно быть право самому решать, оставаться в Семье или нет. Хром ощутимо расслабилась — остальные не очень-то ей поверили. Видимо, вся сделка держалась на Докуро — если дело выгорит, Тсуна будет по ней скучать. — Спасибо, Хибари-сан. Я верю, что этого вполне достаточно. Тсуна кивнула и побрела назад — её телефон уже разрывался от звонков. Друзья, наверное, её благополучно потеряли — Тсуна мимоходом отметила, что Туманники не стали затаскивать её в иллюзию, и добавила им это в плюс. Как бы то ни было, она попытается продавить эту сделку — потому что, если всё рассказанное правда, то Кокуё давно имели право на свободу. А уж если Мукуро и в самом деле согласен на ограничитель, о котором можно попросить Талбота… — Тсуна! Ох, милая, как же мы рады тебя видеть! Мы пойдём в онсен? Итальянцы оккупировали «Последний дракон Императора», и теперь с восторгом наблюдали за выкрутасами Тсуеши-сана. Такеши сидел рядом с Летти — и, глядя на то, с какой милой улыбкой он отвечает на её влюблённые вздохи, Тсуна испытала прилив дружеской гордости. Ух, хорош Такеши, хор-р-рош — на такого грех не вешаться. А в онсен Тсуна их не повезёт, как бы они не напрашивались - потому что на её спине цветёт клеймо преступного мира, который в приличном обществе не показывают. Ладно ещё при парнях, Вонголе или Варии - они из того же мира, они поймут - но своим гражданским друзьям? Она даже Хане-тян с Кёко-чан ничего не показывала! Возможно, в Италии к татуировкам относятся иначе, но в Японии показать узор на коже это то же самое, что положить рядом заряженный пистолет. А уж такая специфическая татуировка, как у неё... Нет. Никаких онсенов. Ни за что. — Нет-нет, не сегодня. Как насчёт поездки по самым живописным местам? — Отличная идея, Тсу-чан. Сейчас позвоню остальным — они, небось, тоже хотят поностальгировать. Беатриче осторожно подошла поближе, в защитном жесте скрестив руки на груди. — Это было… потрясающе. Спасибо. И… спасибо, что оплатила наш приезд сюда. Мы этого не заслуживаем. Тсуна мягко улыбнулась. — Мы друзья. Для друзей мне ничего не жалко. Итальянка слабо улыбнулась. — Это всё… то самое? Этот человек с ужасными шрамами, который разговаривает, словно вырос на помойке, и ведёт себя ещё хуже, чем твой муж? Представительные люди, говорящие об Альянсе? Всё… это? Тсуна нежно взяла подругу за руку. — Не волнуйся, Беатриче. Это просто мои друзья. Немного странные, диковатые, эксцентричные — но уж какие есть. — Но они… Мафия? Это было произнесено с таким трепетом ужасом, что Тсуна не смогла удержаться от смеха. — Кто знает, кто знает. Но, если хочешь, я познакомлю тебя с самым настоящим мафиозо. Ей хотелось сделать нечто глупое, как-то по-дурацки пошутить — и в голове у Хибари-сан уже родилась отличная идея. Тем более, что Беатриче всё-таки кивнула — и Тсуна, с заговорческим видом подмигнув, достала телефон. — Алло? Найто Лонгчемп?