***
Он сидел за небольшим обеденным столом в крошечной квартирке, пытаясь привыкнуть к странному чувству нормальности, воплощенному здесь. Хан так редко покидал территорию банды, останавливаясь, как правило, в заброшенных зданиях, что забыл, что это такое. Он слышал, как девушки плакали и утешали друг друга в маленькой спальне Габриэль Пузорелли, и решил остаться в гостиной, давая им уединение. Имя хозяйки показалось Арнольду странным. Оно звучало по-итальянски, в то время как выглядела она как шведка. Не то что он, наполовину китаец, наполовину северный европеец. Добро пожаловать в Америку, Арнольд. Чайник засвистел, и шаркающий звук известил его о приходе Габриэль. Арнольд старался не смотреть на нее, однако даже отказываться от бесплатной выпивки казалось легче. Ее длинные светлые волосы были завязаны в хвост, а нежная кожа почти сюрреалистически блестела в тусклом свете квартиры. Габриэль не была высокой или полногрудой, но Арнольд чувствовал, что ему адски жарко просто смотреть на нее, одетую в пижамные брюки и безрукавку. Он никогда в своей жизни не желал женщину так мгновенно и сильно, а когда ее серо-голубые глаза встретились с его, мужчина понял, что чувство было взаимным. Однако сейчас не время для этого. Сначала надо помочь Мири, и Арнольд старался держаться так, словно Габриэль — помощник его подруги. Он лучше, чем кто-либо, знал, что самоконтроль — не его конек, особенно когда приходится отказываться от чего-то особо желанного. Он собирался уйти, как только убедиться, что о Мири позаботятся, но после встречи с Габриэль все откладывал и откладывал свой уход. Она была как магнит, притягивающий его. Он не мог сбежать от нее и не хотел этого. Вдобавок мысль о возвращении к Драконам удручала его все сильнее. Хан знал, что вернется. Это единственная жизнь, которую он знал. Что он будет делать без них? Для него нет ничего иного, вернуться придется. Просто иначе никак. Габриэль налила чай в его чашку и удивила гостя, сев рядом с ним. Арнольд вопросительно посмотрел на нее. — Сейчас она спит. — А что собирается делать потом? Габриэль вздохнула. — У нее есть тетя в Чикаго, которая возьмет ее к себе. Я позвоню ей утром и оплачу поездку на автобусе. — Ты можешь себе это позволить? Она снова пожала плечами. Арнольд пошарил в кармане джинс и вытащил пригоршню грязных банкнот, в основном двадцатидолларовых, и выложил на стол. — Не спрашивай. Просто возьми. В ее глазах заблестели невыплаканные слезы. — Спасибо. Извини. Не думаю, что говорила это раньше. Ты спас ее, а я даже не поблагодарила тебя. Арнольд покачал головой. — Ты должна была позаботиться о ней. Это важнее. — Почему ты помогаешь ей? Первым порывом стало увильнуть от вопроса благовидным ответом, но что-то в этой женщине заставляло его быть честным с ней. — Она мой друг. Единственный друг. Габриэль, казалось, удивилась, но приняла это. Наверняка она гадала, не он ли был отцом ребенка Мири. — Я не делал этого с ней, — глаза Габриэль изумленно расширились. — Меж нами было иное. Она просто… мой друг. Это не вполне обычное дело там, откуда я, и это значит… многое. Если ей нужна помощь, я помогу. Габриэль кивнула. — А что теперь? — Теперь, когда я знаю, что она в хороших руках, я вернусь. — В место, где нет друзей? Арнольд угрюмо кивнул. — Почему? — Больше некуда. Явно порывистым жестом она положила свою руку на его, и Арнольду показалось, что его сердце сейчас остановится. — Ты можешь остаться здесь, со мной, если хочешь. Мужчина выглядел потрясенным ее словами ровно настолько, насколько и был. Очевидно, это предложение не было спланированным, но Арнольд видел, что Габриэль имела в виду именно это. Он может не возвращаться к Драконам? Как он выйдет из положения? Кем станет? Сейчас, когда он смотрел в ее глаза, это не имело значения. Он найдет способ. Как-нибудь. Сжав ее руку в ответ, Арнольд улыбнулся. — Да, хочу.***
Арнольд удовлетворенно вздохнул, возвращаясь в квартиру Габриэль от станции метро. Он был усталым и грязным, но чувствовал себя отлично с тех пор, как выходил с захламленного двора, где обнаружил, что умеет ремонтировать автомобили, и каждый раз, возвращаясь к самой прекрасной женщине в мире. Он все еще не мог поверить, что это на самом деле. После того, как Габриэль помогла ему пройти интенсивное лечение от алкоголизма и направила в Общество анонимных алкоголиков, Арнольд уже несколько месяцев не пил ни капли и не жалел ни об одной минуте трезвости. Даже о связанных с жестоким абстинентным синдромом. Теперь у него была она и спонсор, что помог устроиться в хоккейную команду, чтобы закрепить трезвый образ жизни, и Арнольду понравилось это занятие. Оказалось, у него есть способности в этом. Может быть, даже настолько, чтобы построить карьеру. Он и не знал, что жизнь может быть настолько прекрасна. Открыв дверь, Арнольд ощутил напряженность, и его радость немного угасла. Он быстро нашел Габриэль в ванной комнате, сидящей на крышке унитаза и смотрящей в никуда. Встревоженный, мужчина опустился перед ней на колени. — Габриэль? Та дернулась, удивленная, увидев его вдруг материализовавшимся перед ней. — Что-то случилось? Габриэль нервно улыбнулась ему и показал пластиковую палочку со знаком «плюс» на ней. Это, очевидно, что-то должно было означать, но Арнольд понятия не имел, что именно. Видя его замешательство, она наконец пояснила: — Я беременна. Арнольд замер, и на мгновение время словно остановилось. Он станет отцом? Как он может им быть? Он же ничего не знает об отцовстве и детях. Он смотрел в глаза Габриэль, видя, как та нетерпеливо ожидает ответа с неуверенной надеждой. На мгновение Арнольд мог видеть свое будущее. Оно было полно Габриэль и этим ребенком, и он желал этого больше, чем чего-то иного когда-либо в жизни. Арнольд протянул руку и обнял Габриэль, не обращая внимания на машинное масло на своем комбинезоне. — Ты не расстроена? — Нет. Я счастлива. Ты понятия не имеешь… Она вздохнула с облегчением. — Но как мы будем… — Не знаю, но мы найдем способ. Я не отдам тебя или ребенка никому и ничему. — Арнольд? — Ты и этот ребенок — мое будущее. Будущее, которое я хочу. Арнольд отстранился, и Габриэль улыбнулась ему. Да. Он знал, чего сейчас хочет. Почему он ждал так долго? Взяв ее за руку, мужчина опустился на одно колено. — Выходи за меня, Габриэль. Я хочу, чтобы мы были семьей, сейчас и навсегда. Свободной рукой та закрыла рот, подавляя радостный всхлип. — Да, я тоже этого хочу.