Сайко

Ты помнишь, как мы впервые заговорили? Это было двенадцатого ноября, в университетском кафе. Помнится, в тот день был сильный ливень, загнавший всех под крыши, и, не найдя свободного столика, ты отчего-то подошла именно ко мне. – Не возражаешь, если я присяду? Я безразлично пожала плечами, делая вид, что мне всё равно. На самом деле, меня тогда жутко взбесило то, что кто-то так нагло вторгся в моё личное пространство, но никакого повода, чтобы отказать, в голову не пришло. Ты улыбалась, а я всё думала, когда же ты наконец доешь свой обед и уйдёшь, но за окном продолжала бушевать стихия, а потому никто не торопился покидать помещение. – Мы ведь учимся на одном курсе, верно? У нас общие лекции по социальным наукам. Хираи-сан, да? Я кивнула. Это было моё имя, Хираи Сайко. – Я Ёсида Айми, приятно познакомиться. Ты как будто совершенно не понимала тогда, что я хочу закончить так и не начатый мною разговор, ты казалась назойливой девчонкой с полным отсутствием такта, и оттого я лишь внимательнее уткнулась в свою книгу. – Что ты читаешь? – ты наклонилась, пытаясь разобрать название, и прочла по слогам: – «А-у-тизм». Интересная? – Я учусь на специальности «Патопсихология», – произнесла я, поняв, что ты не отстанешь, не получив ответа. – Ясно… – протянула ты. Вздохнув, я положила книгу в сумку и поднялась, оставляя на столе недоеденный сэндвич. – Ты куда? Там же… Окончания фразы я не услышала. Я бежала по лужам, ощущая, как мгновенно намокает свитер, как влажные брюки прилипают к телу, как противно хлюпают кроссовки. Я вымокла до нитки, пока бежала до станции, остановившись на перроне, словно каппа, из блюдца которого вытекла вся вода. Было страшно, но я была уверена: ты больше не заговоришь со мной. А потом ты заговорила снова. И снова. И ещё раз. Пригласила на обед. Рассказала про небольшой книжный магазин, где обычно покупала литературу. Позвала в кино. Почему я соглашалась? Из-за твоей настойчивости? Из-за твоего обаяния? Я перестала носить длинную чёлку и чёрную одежду. Ты говорила, что у меня красивые глаза и всё удивлялась, почему не иду на свидание с назвавшим меня милой Нисикавой, а я что-то бурчала под нос. Ты говорила, что никто не понимает тебя лучше меня, а я в шутку называла это пугающей перспективой с учётом моего имени. Ты говорила, что я тебе нравлюсь, а я кивала и, не отворачиваясь, отвечала тем же. Было ли это ошибкой? К чему могла привести подобная привязанность? Нет, тебя ждало совсем иное будущее. Ты помнишь, как я плакала, прижавшись к тебе, а ты всё обнимала и приговаривала, что не зря в моём имени есть иероглиф «ребёнок»? Помнишь наш поцелуй, будто бы не взаправду? Что ты будешь помнить обо мне завтра, через год, через десять лет? Будешь ли помнить, встретив свою красивую любовь? Ты ведь забудешь обо мне, правда? Всё пройдёт, как проходит сезон дождей. – Э? Ты ещё не ушла, Сайко? – ты выглядишь удивлённой, потому что мои лекции давно закончились. Я молчу. Мимо нас проходят люди, ты всё продолжаешь смотреть непонимающим взглядом, спрашивая что-то, пока я, струсив, не бегу прочь, слыша твои шаги следом. Моё лицо горит, и слова, которые я обязана произнести, застревают в горле, пока наконец не оказываются у меня прямо во рту, когда ты резко хватаешь меня за руку, останавливая. – Что случилось, Сайко? – ты выглядишь обеспокоенной. Я правда доставляю тебе массу беспокойств, но это уже ненадолго. – Ты… – мой голос дрожит, а сознание пытается сопротивляться, повторяя, что это всё разрушит. Я знаю. Пусть. – Тебе нехорошо? Ты вся красная, – ты прикладываешь прохладную ладонь к моему лбу. Отчего-то у тебя всегда прохладные руки. Я сжимаю кулаки, зажмуриваюсь и… Твои губы тёплые и мягкие, немного сухие: наверное, ты как раз шла к автомату с напитками. Я слышу, как бьётся твоё сердце, путая его ритм со своим, отсчитывающим последние секунды. Нет никого, кто остановил бы меня. Не останавливаешь и ты. – Я люблю тебя… – слова шуршат, царапая горло. Наверное, у этих слов есть когти, которыми они незаметно впились в моё сердце. Ты растеряна. Ты понимаешь. Стук твоих быстрых шагов отдаётся в ушах. Грохот стоит такой, будто со станции разом отправилась, подавая гудки, сразу сотня старых паровозов. Вот бы упасть на колени и расплакаться от бессилия, от невозможности что-то изменить, но, видимо, вода в моём блюдце и правда кончилась. Я знаю, при следующей нашей встрече ты помедлишь, прежде чем поприветствовать меня, однако не здороваться совсем будет подозрительнее. Ты назовёшь меня «Хираи», как все остальные. Ты начнёшь встречаться с кем-нибудь: может, он остановит тебя сегодня или поймает, если ты поскользнёшься на бегу. Ты постараешься забыть сегодняшний день и, возможно, забудешь. Ты ведь правда заслужила право быть счастливой. Спасибо, что сделала счастливой меня. Забудь, и я стану ещё счастливее. Забудь, я же всего лишь чокнутая. Всего лишь Сайко, которой так повезло в тебя влюбиться.