Волшебная история

Круг никогда не забывает своих учеников. Равно как и не отпускает их далеко. Особенно талантливых и преуспевших в изучении магического искусства. Кселвий Сурана был как раз одним из таковых. Его всегда с трудом умудрялись контролировать. Почувствовав ещё в юности определённую свободу благодаря своему таланту, по сравнению с обычными городскими эльфами, обитающими в нищете и голоде, Кселвий никогда не жалел, что вырос именно в Башне Магов. Развитие собственных способностей и новые знания – вот что было главным. Наставники не без гордости, но и не без страха, отмечали, что Сурана очень целеустремлённый. Собственно говоря, талант его проявлялся в области стихийной магии. Кселвий учился охотно, ему нравился сам процесс, а потому он достигал успеха. Наставником Сураны был Ульдред. Правда, судьбе было так угодно, что отношения между учеником и учителем никогда не были особенно тёплыми. О доверии и дружбе речи не шло. Было взаимоуважение. Сошлись интересы: оба видели в своей жизни главной целью достижение могущества. - Я должен обучать тебя, а не быть тебе другом. - так говорил Ульдред. И это было его право, Кселвий вовсе и не ждал любви. Он был не слишком общительным и открытым, так что друзей своих мог сосчитать по пальцам. Дни напролёт Сурана учился. Книги, практические занятия, лекции, вечерние и утренние молитвы, снова занятия, редкие ночные разговоры с друзьями, тренировки, экзамены, вновь занятия – так он и жил. И другого существования Кселвий в то время не знал, да и не хотел. Сурана старался равняться на Ульдреда, даже вёл себя иногда подобно своему мрачноватому наставнику, держался особняком, но при этом не отказывался принимать порой участие в затеях Йована. Даже находил их забавными. Как-то раз они украли штаны Каллена и тайком спрятали их в покоях старших магов. Потеха была ещё та. Хотя, по случайности, все шишки достались Йовану, а Кселвию лишь пальчиком погрозили. Но это того стоило. Правда, как и стоило ожидать, Ульдред не одобрил. Наставник вообще считал такие проказы глупой тратой времени. В общем, критика Ульдреда в тот раз всё же оказала своё влияние: Кселвий уже не так охотно соглашался на проделки своего лучшего друга. С тех пор между ними всё чаще стали возникать недопонимания. Сурана отказывался от глупых выходок, а Йован не мог понять причину. - Будет весело! Не будь таким унылым, брось свои книги и давай со мной! - говорил он, но переубедить упрямого эльфа было сложно. - Извини, нет желания снова прожигать дыру в гобелене, чтобы подсматривать за девчонками. - А как насчёт храмовников? Устроим им ловушку из взрывающихся маленьких сфер? Или стащим с кухни что-нибудь вкусненькое? - Нет, не интересует. Лучше займусь изучением на практике нового заклинания. - качал головой Кселвий. На том разговор обычно и заканчивался, а Сурана отправлялся к своим обожаемым книгам, в которых умудрялся находить ответы почти на любые вопросы. Вот, что было интересно. Пропасть между ним и Йованом становилось всё больше. Но Кселвий понял это слишком поздно… Как-то раз, молясь с утра у алтаря и прося Создателя послать всем немногим, кем Сурана дорожил, благополучия, ученик заметил молодую жрицу. Лили. Она была немногим старше. Короткие каштановые волосы убраны в аккуратный пучок. Лицо выражает безмятежное спокойствие. Внимательные серо-зелёные глаза. Ничего особого. Кселвий никогда не общался с ней прежде, но и до этого часто видел здесь. И, кстати, эльф всегда считал эту дамочку коровой. В прочем, он почти обо всех человеческих женщинах думал так. Ученик моргнул и склонил голову, без особого восторга вслушиваясь в слова молитвы, которую читала Лили. Она всё что-то лепетала, говорила повторяемую изо дня в день речь, но при этом глядела не то на Сурану, не то сквозь него. - Да дарует Создатель… Кселвий зевнул. На короткое мгновение их взгляды с Лили встретились. Ничего кроме раздражения эльф не испытал. А жрица отчего-то смутилась, сбилась и, почувствовав себя неудобно, едва смогла вспомнить последующие слова, густо покраснев. Как только она закончила молитву, то поспешила удалиться, шурша своим церковным одеянием и пряча в его складки дрожащие руки. Вечером того же дня Йован вёл себя странно: был груб и неприветлив. Они с Кселвием даже не поговорили ни о чём перед сном, а посреди ночи эльфа вдруг растолкали и уволокли под руки на Истязания… Тень. Царство духов встретило Сурану с «распростёртыми объятиями». Не прошло и двух минут пребывания в тени, как эльф почувствовал неописуемое колебание и догадался: обитатели знают уже о его присутствии. Магический дар живого притягивал к себе страшных созданий. «Рассчитываете, что я поддамся кому-то из вас, демоны? Не дождётесь.» Уверенность Кселвия была непоколебима. Ещё бы, столько книг прочитано и столько тренировок с Ульдредом пройдено. О, Сурана полагал, что знает о демонах достаточно, чтобы не попасться в ловушку какого-нибудь духа сейчас. Правда, самомнение его подвело. Кселвий прекрасно знал, что в Тени обитают не только злые духи, а потому, когда на его пути оказалась говорящая мышь, преобразившаяся в незадачливого мага – ученика, эльф не был удивлён. - Желаешь мне помочь? Отлично, дух, я использую тебя. Мне важны только мои интересы. Но на его пути оказался не простой дух. Сначала Кселвий считал его обычным магом – неудачником, ничему не учившимся и получившим то, чего заслужил. Но Мышь всего лишь ждал момента для удара в спину. И дождался. Самоуверенный ученик Ульдреда сошёлся в схватке с демоном, не оставив после него и горстки пепла, а когда всё закончилось, было уже поздно – опасность оказалась гораздо ближе, чем Сурана подозревал. Кселвий лежал без сил на спине, раскинув руки и застывшим взглядом беспомощно наблюдая за тем, как демон из Тени медленно поглощает его, перебирается в эльфийское тело… И когда уже сознание Сураны почти погрузилось в сон вечный, слившись с сущностью демона, из этого состояния мага буквально вырвали. Ульдред… Лишь благодаря наставнику Кселвий Сурана, талантливый и очень перспективный маг, будущий спаситель Ферелдена, прошёл Истязания. Наставник просто щёлкнул пальцами и демона разорвало на куски, а Кселвий так и остался лежать, не веря своим глазам. Ульдред не дал ему умереть? Но они никогда не были близки, почему тогда? Неужели властолюбивому магу, уважающему только силу и мастерство, всё это время было не наплевать на своего ученика? - Ты можешь быть полезен мне впредь, не забудь. – сказал тогда наставник, прежде чем уйти в темноту Тени. Кселвий действительно очнулся, но никто так и не узнал о том, что произошло. То был первый и последний подарок от Ульдреда, который навсегда остался в тайне. Эльф чувствовал, как его куда-то тащат, слышал встревоженный голос Ирвинга, но уже не находил сил открыть глаза, только улыбнулся и провалился в желанный сон до самого утра. А когда Сурана пришёл в себя, то для него начался новый жизненный этап. Первые сложности. Перетаскивая свои пожитки вместе с усмирёнными в комнаты старших магов, эльф наткнулся на бледного Йована, при виде которого нельзя было не догадаться, что случилось что-то плохое. Он рассказал, в чём дело: усмирение – вот какое будущее ожидало самого Йована. По мнению друга всему виной чьи-то сплетни про его увлечение магией крови. Глупые слухи, не более. И Круг счёл необходимым подстраховаться. Кселвий отрицал, не верил в подобное. Он оставил Йована, решив, что у того временное помутнение рассудка на почве зависти. Однако Сурана всё же поинтересовался, оказавшись в кабинете Первого Чародея в правдивости сведений своего товарища. И был неприятно удивлён тем, что Йован нисколько не ошибается. Кселвий покинул кабинет мрачнее тучи: его единственного лучшего друга хотели усмирить. Конечно, зная способности Йована, Сурана понимал, что у того нет шансов пройти Истязания. Меньше надо было гобеленов прожигать, а больше времени уделять учёбе. Только ведь дружба есть дружба… Йован был редким примером человека, которому можно было доверять. Кселвий не собирался бросать его в беде. Но друг решил разделаться с проблемой привычным для себя способом. Внезапным и необдуманным. Побег из Башни. План ужасный, но было некогда что-либо менять… А может быть всё дело было в том, что Кселвий не захотел предлагать ничего умнее, узнав, с КЕМ хочет бежать его лучший друг. Та самая корова. Нет, она, конечно, для Йована вовсе не корова, но для Кселвия – ещё как. По правде говоря, Лили просто не нравилась эльфу. Он не одобрил такого выбора. А дальше… Дальше круто изменились сразу три судьбы. Сурана часто позже задумывался, отчего он тогда согласился. Поступил бы эльф иначе, будь возможность всё изменить? Но раз за разом прокручивая в сознании последний свой день в Башне, Кселвий понимал, что всё было бы так же. Йован действительно оказался магом крови, но не это было самым отвратительным. - Ты мне ничего не сказал… Ты мне не доверял, - разочарованно шипел Сурана, распластавшись на холодном каменном полу и глядя вслед убегающему другу. Йован тогда точно слышал те слова, обернулся на ходу, в глазах его мелькнуло искреннее сожаление и что-то ещё, и Кселвий не вынес этого взгляда. С его пальцев вдруг сорвались искры жаркого пламени и устремились в сторону Йована, с шипением потухнув у самого лица опешившего друга. Лучшего и по-прежнему единственного. – Проваливай, предатель! Кселвий уткнулся носом в пол и крепко стиснул челюсти, слушая звук торопливых удаляющихся шагов. Сурана потерял сознание, а когда очнулся, то лишь покорно ждал, пока остальные обратят на него внимание. Кселвий и Лили невольно стали соучастниками преступления мага крови, которому удалось сбежать. Им не стоило рассчитывать на снисхождение. «Йован нас подставил. Свою дорогую и бесценную, а вместе с ней и лучшего друга.» - думал Сурана, беспристрастно слушая, как Грегор выносит Лили «приговор». Жрицу собирались отправить в тюрьму. Тюрьму для магов. Дальнейшая её жизнь Кселвию представлялась ужасной. Когда Лили уводили, Сурана на мгновение вновь поймал её взгляд, как тогда, у алтаря. В глазах женщины плескалось бездонное море страха, вины и разочарования, а ещё она смотрела на него с сочувствием… Это тронуло сердце Кселвия, он кивнул, пытаясь дать ей понять, что теперь всё кончено: они больше никогда не увидятся. Лили даже не казалась теперь коровой. Напоследок она что-то произнесла одними губами, а затем отвернулась, вместе со своими конвоирами скрываясь за углом. Настало время наказания и для Кселвия. - Как ТЫ мог? – гневно кряхтел Первый Чародей, разочарованно качая головой. – Ты же был одним из лучших учеников, только недавно прошёл Истязания, а теперь… - Я не знал, что Йован маг крови, – пожал плечами эльф, желая, чтобы этот разговор поскорее прекратился. – Я осознаю свою вину. Сурана говорил спокойно. К чему показывать остальным, насколько сильно произошедшее задело его за живое, раз всё равно ничего уже не исправить. Он сам себе жизнь загубил, вместо того, чтобы и дальше изучать магическое искусство и быть полезным. Первый Чародей об этом сожалел явно не меньше самого Кселвия, но всё же замолчал и прекратил травить душу. Грегор некоторое время стоял в замешательстве, обдумывая слова Сураны, а потом принял строгий вид. - Тебя тоже ждёт… - только храмовник так и не договорил. Судьба вновь круто повернула. Появление Серого Стража, гостившего в Башне, вызывало недоумение. Ещё больше стоящие здесь удивились просьбе Дункана, но в конце – концов Кселвий Сурана был освобождён от своего наказания. Только сложно было не заметить, кто стоял рядом с Серым Стражем… Ульдред. «Это он расхвалил мои способности перед Дунканом? Но…» Сурана не понимал своего бывшего наставника и в этот раз, но был ему благодарен. Несмотря на сложившиеся обстоятельства, эльф всё равно хотел продолжить совершенствовать своё мастерство, ему было жалко зарывать в землю собственный талант. Серым Стражем же способный маг мог пригодиться. В зале воцарилось молчание, но Кселвий уже знал, чем всё кончится. Грегор был вынужден согласится, и Дункан вскоре покинул вместе со своим новым рекрутом Башню, в которой был нарушен смиренный покой. Однако Кселвий успел попрощаться и с Ирвингом, и с Ульдредом, и с Леорой, единственным созданием на этом свете, которое было также интересно, как книга. И это был единственный раз, когда из-за Сураны кто-то так плакал. Так закончилась прежняя жизнь. Мог ли подумать Кселвий, что когда-нибудь вернётся вновь в Башню Магов? Но по стечению некоторых обстоятельств Серый Страж действительно стоит перед выбором: вернуться в Круг Магов, даже если и на время, или вместе с Алистером восстанавливать орден. Королева Анора обещала оказать им свою неоценимую помощь в этом деле, но пока не торопилась что-либо предпринимать, а Кселвия Сурану отчего-то вновь тянуло в Башню... - Вот скажи, зачем тебе это? – спросил Зевран. За время борьбы с порождениями тьмы маг Круга и Антиванский Ворон стали хорошими друзьями. Возможно, как раз потому, что оба они были бывшими: бывший маг Круга и бывший Антиванский Ворон. – Неужели охота самому запирать себя в клетку? - Обожаю сложности, - хмыкнул Сурана, забираясь верхом на коня. – А сам куда собираешься? Уж не остепениться ли? Или, может, в дальнее плавание с Изабеллой? - Очень смешно, я и семейная жизнь – это странная смесь, - Зевран лучезарно улыбнулся напоследок, и тёмная решимость мелькнула в его взгляде. – Отправлюсь выщипывать у Воронов пёрышки. Вообще, ты мог бы присоединиться, было б весело. - Возможно. - Ладно, если надумаешь, найди меня как-нибудь. - Ага, бывай. Так и разошлись. В тот же день Сурана уже был в Башне Магов. Не сказать, что его встретили радушно, но никто не возражал, если Серый Страж останется погостить. А потом получилось так, что это «погостить» растянулось на полгода. За это время Кселвий уже привык к новому образу жизни и по-прежнему находил для себя много интересного в Башне. Его устраивала новая жизнь, в которой можно было делиться полученными знаниями с товарищами по Кругу. Но Первого Чародея внезапно осенила идея. Отчего-то Ирвингу показалось, что замысел сделать из Кселвия наставника действительно хороший… Ну и в одно прекрасное утро Суране с сияющей улыбкой Первый Чародей объявил: - Я решил доверить тебе ученика! Кселвий от такого заявления поперхнулся чаем и выронил из рук книги, с ужасом и непониманием глядя на Ирвинга. - Итак, пойдём я тебя с ней познакомлю… Эта фраза просто разрушила все надежды на то, что всё как-нибудь наладится. Сурана медленно шагнул назад и осел в кресло, с открытым ртом смотря на Первого Чародея, словно прося пощады. Ему, Герою Ферелдена, одному из тех, кто сражался с Архидемоном, молодому и талантливому магу, хотят доверить обучение какой-то девчонки?!? Это конец. Это крах! Это поражение, каких Кселвий Сурана ещё никогда не видывал. - Селио, можешь зайти!