Earphones

      Микки замечает Галлагера на другой стороне дороги. Йен очень выделяется среди толпы людей в своей тёмно-зелёной футболке и с ярко-рыжей копной волос на голове. Этот ярый контраст рыжего и зелёного сводит Милковича с ума. Иначе выражаясь, Микки течёт как сучка, когда Йен её надевает.       — Хэй, Йен, — кричит Микки, но Йен не замечает его и идёт дальше по улице пружинящей походкой, толкая перед собой коляску со спящими Евгением и Лиамом.       Микки перебегает дорогу. Одна машина чуть его не сбивает, и если бы Милкович сейчас не торопился, то обязательно бы рассказал этому водиле правила дорожного движения. И похеру, что он сам переходит дорогу в неположенном месте – пешеход всегда прав. А в случае Микки ещё правее, потому что у него с собой всегда есть ствол.       — Йен! — зовёт Милкович, высматривая рыжую макушку среди толпы людей. Галлагер стремительным шагом удаляется, хотя ор Микки уже привлёк внимания нескольких прохожих.       — Галлагер! — но Йен как будто намеренно его не слышит.       «Блять, ты издеваешься?» — думает Микки. Пока Йен его игнорирует, у Милковича проносится миллион причин, по которым Галлагер мог на него обидеться.       — Это что, из-за того, что я Светлану трахаю? — разводит руками Микки, поспевая за Галлагером. Но Йен не отвечает ему.       Рыжий, даже не оборачиваясь, идёт дальше.       «Какого хера, мы же это уже проходили».       — Ну трахнул я парочку пидаров в тюрьме, — сознаётся Микки. — Но я думал тебе похер.       Йен кивает несколько раз.       — Это «да, мне похуй» или «да - я обиделся, у меня между ног пизда»?       Но Йен опять молчит.       — Ты че, бля, серьёзно обиделся?       Микки бесится: он бы сейчас уебал этому ебаному Галлагеру, если бы не любил этого ебаного Галлагера. И, блять, он сейчас действительно готов попросить у него прощения, вот только не знает за что – грешков-то у него навалом.       Он равняется с ним на переходе и хватает Йена за предплечье. И тут понимает, что Галлагер не игнорил его, просто в ушах Йена всё это время были наушники.       — Если ещё раз ты будешь идти, заткнув уши этим дерьмом, — он хватает провод и выдёргивает его из ушей Йена. В наушниках раздаётся оглушительный рёв барабанов, — я тебе их в задницу засуну.       Он бросает их на асфальт и несколько раз наступает, выплёскивая весь свой гнев.       Йен вскидывает бровь.       — Микки? — удивлённо улыбается рыжий. — Я не заметил тебя.       — Пидрила, — ругается Микки и хватается за поручень коляски – его пальцы касаются пальцев Йена.

***

      — Ты мне наушники новые должен, — говорит Йен, снимая футболку. Микки сидит на ступеньках и пьёт пиво. Несколько капель стекает с его губ на вечно грязную майку и Йен, наблюдая за Микки, не понимает, отчего его так сильно тянет к этому грубому, неопрятному Милковичу.       — Чёрта с два, ты, рыжий, сам виноват, — Микки рыгает и, сминая, выкидывает пустую банку из-под пива. — Нечего было меня игнорить.       — Я не игнорировал, — Йен подходит к Микки, берёт себе банку пива и садится рядом. — Я просто музыку слушал.       — Бейонсе, наверное, или что там педики слушают, — выплёвывает зло Милкович, но Йен только усмехается в ответ. Видимо, этот эпизод с наушниками очень задел Микки.       На стадионе между собой соревнуются две школьные команды по футболу. Народу на трибунах совсем нет: игра идёт очень вяло, но Микки увлечённо смотрит на поле – лишь бы не смотреть на бледный голый торс Йена. Он же не педик какой-то.       — Ты обиделся? — нарушает тишину звонкий насмешливый голос рыжего.       — Иди к чёрту, Галлагер, — Микки кидает в сторону Йена только открытую банку пива. — Я тебе барышня, что ли, обижаться на всякую чепуху.       Банка падает возле кроссовок Йена и разливается.       — Но тебя это задело, — дразнит Йен. Уж слишком любит он выводить Милковича на эмоции, и пофигу на какие – гнев или любовь. Для них двоих этих чувства стали неразделимыми.       — Надо же, Микки Милкович обиделся.       Микки набрасывается на Йена с кулаками, и первый удар приходится в веснушчатую скулу рыжего. Но Йен быстро берёт ситуацию под свой контроль, и Микки оказывается прижат к земле.       — Слезь с меня, Галлагер, — пытается вырваться Микки.       — Ты мне за наушники должен, — усмехается Йен и, крепче сжимая запястья Милковича, целует его в губы.

***

      В комнату влетает Филипп и, забираясь на второй ярус своей кровати, лезет рукой под подушку.       — Ты там порнушку ищешь? — улыбается Йен, потирая ушибленную скулу. Он всё-таки после отомстил Микки за сломанные наушники. Несколько раз в коморке за стадионом. И Микки был совершенно не против. — Я могу тебе свою дать.       Лип скидывает подушку на пол.       — Извини, Йен, но я играю за другую команду, — он качает головой, в поисках чего-то осматривая пододеяльник.       — Когда перейдёшь, обязательно мне скажи, — подначивает его Йен. Лип улыбается и спрыгивает с кровати.       — Только после того, как ты станешь натуралом, — он бросается на Йена и начинает отчаянно его щекотать. После нескольких минут борьбы со щекоткой раздаётся вымученный голос Йена.       — Всё-всё, сдаюсь, — смеётся он.       — Один-ноль в пользу натуралов, — Лип распрямляется и ищет что-то глазами, осматривая комнату.       Йен возвращается к книге по тригонометрии.       — Слушай, ты не видел мои наушники? Я обещал их дать Мэнди.       — Не-а, не видел. Спроси у Карла, мне кажется, он опять устраивает публичную казнь куклам Дэбби и мастерит петли Линча из всего, что находит.       — КА-А-А-РЛ, — кричит Лип, выходя из комнаты.