Мы кровь на танцполе

Красный неон резал глаза, пока барабанные перепонки разрывались от музыки, которая буквально заполняла все нутро, отдаваясь вибрацией по всему телу, проходя каждым басом через легкие и сердце. Голова кружилась из-за переполняющего шума, из-за стоящего в помещении дыма и смешанных запахов тел. Слишком потные тела, прижимающиеся друг к другу на танцполе — некоторые успели уединиться, выбрав себе пару на ночь. Бармен разрывался из-за заказов, которые не переставали литься, как и алкоголь из бутылок, которые он не успевал менять, потому что клиенты были очень требовательными и пьяными. Всем хотелось большего. Клуб хоть и считался элитным, но и здесь было полно сброда, которые мнили себя богами этой ночи и дня, для них каждое их собственное слово — закон, и не важно, что руководят ими совершенно другие люди. Марионетки в руках других людей, которые со знанием управляли каждой эмоцией человека. Сегодня же все эти «боги» отдыхали здесь, в клубе, танцуя под электронную музыку и отдаваясь полностью во владенья ночи, забывая о том, какие проблемы могут быть днем. Сейчас не был важен твой статус, потому что считалось, что на данный момент ты буквально никто. Пьяная туша, взмахивающая руками вверх. Антон поднимает бокал с каким-то алкоголем в руках, смотря на то, как жидкость плескается в стакане, лениво ударяясь о стеклянные грани. Напротив сидит Арсений, который вот уже несколько минут просматривал своим взглядом танцпол, словно хотел найти человека, который станет очередным развлечением. Но такой человек нашелся несколько дней назад, когда согласился заключить с Арсением сделку. — О чем ты задумался? — Антон придвигается чуть ближе, оставляя бокал с алкоголем в стороне, кладя свою руку на ладонь Арсения, которую тот удобно устроил на бедре парня. Чуть сжав руку, Арс поворачивается и очаровательно, практически безумно, улыбается. Неоновый свет скачет по его лицу, красными отблесками отражаясь в его глазах, делая их такими красивыми, что Антон может буквально чувствовать, как его сердце пропускает пару ударов, пока он трогает пальцами щеку Арсения. Щетина под пальцами покалывала, но это не останавливало его от практически нежных поглаживаний и легких поцелуев, которые он оставлял на щеке Арсения, пока тот водил ладонью по его бедру. — Ни о чем, любовь моя, — отвечает Арсений, поднимая ладонь Антона для того, чтобы оставить легкий поцелуй на внутренней стороне ладони. Он улыбается безумно красиво, практически не скрывая того, насколько он пьян. Антон облизывает губы и выдыхает, смотря на своего мужчину, настроение которого могло поменяться в любую секунду, и поэтому он ценил и ловил каждую секунду, когда Арсений оставался таким нежным и не позволял злости взять над собой вверх. Хотя обычно он никогда не прикасался к Антону, если же агрессия все-таки захватывала его разум, показывая, что теперь здесь ничего не останется, кроме красного цвета на руках Арсения. Красный. Все оттенки красного ровно ложились на судьбу Арсения. Каждая страница его книги была покрыта пятнами крови чужих людей, посмевших влезть в его судьбу, которую он строил самостоятельно. Точнее как — Арсений никогда не задумывался над тем, что может позволить чему-то пойти не так, как он хочет, поэтому в его жизни каждый человек становился тем самым проводником, которым можно будет попользоваться и посмотреть на то, как отреагирует жизнь на то, что он сделает. Арсений был хитрым и продуманным охотником, который знал, какая цель перед ним и что именно он может с ней сделать. Все его планы и поставленные цели были осуществлены, потому что с Арсением иначе не бывает. Если что-то шло не так, то страдали все. Просто так ничего не проходило. — Не думаешь, что он мог просто улизнуть у тебя из-под носа? — предполагает Антон, закинув ногу на Арсения, пересаживаясь на его колени, чтобы быть ближе к своему мужчине. Близость с Арсением постоянно сводила Антона с ума. Будь то мучительно-медленные прикосновения к его бедру, страстные поцелуи на шее, укусы в плечо или же быстрые движения внутри парня. Антон кладет ладони на плечи Арсения, пальцами сжимая кожаную куртку и практически сходя с ума из-за того, насколько был красив его мужчина. — Ты же знаешь, что не посмеет, — Арсений ведет пальцами по бедру Антона, на секунду бросив взгляд на толпу, которая взорвалась громкими криками, после вновь смотря на парня перед собой, — куда он денется, детка? Антон качает головой, понимая, что это был глупый вопрос, потому что от Арсения еще никто не уходил. Даже если они очень хотели, то попросту не могли себе позволить такую роскошь, как уйти от ловушки, поджидающих в любой подворотне. Они попросту боялись ходить по миру, если знали, что что-то должны Арсению. — Арс, — рядом с диванчиком появляется Сергей, кивая на рядом стоящего мужчину, который, признаться, держал планку и смотрел на Арсения уверенным взглядом, — Роман пришел. Арсений отстраняется от Антона не сразу, оставляя быстрый поцелуй на его шее, а после позволяя слезть со своих колен для того, чтобы встать с дивана и посмотреть на мужчину перед собой во всей красе. Он ухмыляется, когда Роман протягивает ему руку для того, чтобы поздороваться. — Милый, здесь все работает не так, — приторно тянет Арсений, подходя к Роману чуть ближе и кладя ладонь на его плечо, похлопывая и продолжая говорить, — ты же принес все деньги, которые слезно обещал отдать? — Слезно обещал не я, а Григорий. Но деньги здесь, — Роман, словно змея, выворачивается из-под руки Арсения, всем своим видом показывая то, что ему неприятны такие прикосновения. Он кладет на столик небольшой черный чемодан, после открывая и указывая Арсу на лежащие в нем купюры. — Антон, проверь, — дает команду Арс, продолжая смотреть на Романа, которому ничего не остается как смотреть в ответ. Игра в гляделки забавляла Попова, так что он не удерживается от смеха. Антон подвигает к себе ближе чемодан, скользя пальцами по пачкам и пересчитывая их наличие, не углубляясь полностью для того, чтобы пересчитывать каждую купюру. В некотором смысле, он доверял этому мужчине в том, что тот принес ту самую определенную сумму денег, на которую они с ним и договаривались. — Все верно, Арс, — Антон снова отодвигается к спинке дивана, продолжая смотреть на то, как меняются эмоции на лице Арсения. Было невероятным зрелищем наблюдать за тем, как его мужчина работает, вживаясь в свою роль хищника, которую ему и не приходиться сбрасывать в простой жизни, вне его работы, потому что он самом деле являлся тем самым животным, который легко и просто мог заполучить в свои лапы тех, кто был меньше его. Признаться, Антон иногда боялся Арсения, потому что тот был абсолютно непредсказуем. Ты никогда не сможешь узнать, о чем именно он думает и чего именно хочет, потому что его мысли — сплошной туман, пропитанный угарным газом и ярким красным цветом, который все никак не хочет уходить из головы. — А есть ли смысл мне тебе доверять? — резко дергается Арсений, практически в ухо говоря Роману свои слова, кладя свою ладонь на левую сторону груди, где резво билось сердце мужчины, — это страх и волнение? Право, я ненавижу обе эти вещи. — Я чист и честен, — отвечает мужчина, скользя взглядом по лицу Арса. Арс не верит. Антон видит то, как меняются эмоции на лице мужчины после того, как Роман произносит слова, вводящие Арсения в бешенство. Он буквально срывается с цепи, не отдавая себе отчета в том, что он делает. Арсений толкает Романа к стене, сжимая ладонь на его шее, коленом пару раз ударяет в живот, заставляя мужчину согнуться пополам, после снова возвращая в свое положение и прикладывая затылком о стенку. — Есть ли смысл? — снова повторяет Арсений, ласково проводя ладонью по лицу Романа, пока тот сплевывает кровь на пол, пытаясь вытереть рот, испачканный в крови, — есть или нет? Сколько процентов всему твоему доверию? Усмешка на губах Арсения заменяется презрительной улыбкой, когда он смотрит на то, как Роман пытается оправдаться, поднимая свои руки вверх. — Есть, поверьте. Всему этому есть смысл, — Роман опускает руки, когда Арсений угрожающе шипит, вытирая пальцем кровь с его щеки. Арсений качает головой, снова прикладывая Романа затылком о стену. Он вытаскивает из-за пояса пистолет, прикладывая его к виску мужчины, смотря на то, как страх появляется в его расширенных зрачках, тот нервно облизывает губы и скачет взглядом по лицу Арсения. — Нет, не верю. Сначала комнату заполняет смех Арсения, который буквально перекрывал рев толпы, а после оглушительный выстрел. Арсений безумно водит пальцами по стене, украшенной чужой кровью, а после подносит ладонь к себе, втягивая запах крови так, словно перед ним самый дорогой и желанный наркотик, который он давно хотел заполучить, но вот только сейчас выпал шанс. Мужчина чуть пошатывается, обезумевшим взглядом смотря на то, как под его ногами растекается лужа крови, Арс проводит носком ботинка по полу, размазывая кровь дальше, пачкая этим пол больше. Антон замирает. Такого Арсения он мог наблюдать не часто, но каждый раз в нем бушевали совершенно разные эмоции, потому что это действительно страшно. То, каким Арсений мог становиться и меняться в одну секунду. Зверь превращался не просто в психопата, водящего ладонью по стене, размазывая кровь и пачкая свои руки. Арсений кидает пистолет на пол, в два шага преодолевая расстояние между ним и Шастуном. — Красиво, — практически нараспев тянет Арсений, проводя ребром ладони по щеке Антона, смотря на то, как там остается неровный кровавый след, — тебе идет красный. Как насчет помады? Он улыбается так очаровательно и безумно одновременно, что Антон не выдерживает и подается вперед на прикосновение, прижимаясь своей щекой к руке Арсения, словно щенок, который ищет больше ласки в прикосновениях хозяина. Антон трется своей щекой о ладонь Арсения, силясь не начать стонать от того безумия, которое теперь захватило и его голову, окутав странным дурманом, проникающем в организм стремительно быстро. Права на ошибку у них двоих не было, поэтому они вдвоем следовали по назначенным, но не оговоренным правилам, которые построили и разрушили сами. Антон не мог понять, почему Арсений был так красив в своем безумии, пеплом осыпающемся на его руки, смешиваясь кровью, давая ясно понять, что жить спокойно не будет никто, потому что он являлся воплощением той мести, которую копили в себе все люди мира. Он не был Дьяволом, но был тем, кто нес правосудие для других, потому что их жизни не имели никакого смысла. Арсений отбирал право на то, чтобы спокойно жить. И Антон с этим соглашался. Он не был марионеткой в его руках, скорее просто покорным спутником судьбы, который никогда и ни за что не отречется от этого человека. С другой стороны, Арсений был до ужаса страшен в своих методах решения проблем, потому что каждый раз он все изощрённее трогал пальцами стены, испачканные в крови, водил руками по крови на полу, а после слизывал ее с пальцев, пристально глядя на Антона, словно искал в его глазах поддержку и подтверждения того, что все эти действия были правильными. Антон давал эту поддержку, разделяя безумие на двоих, потому что негласно отрекаться от Арсения он не мог. Он попросту не мог спокойно без него дышать, потому что Арсений — компас, а Антон — север. И все дороги ведут к нему. Но все перекрестки дорог были перечеркнуты красными линиями. И это явно не были линии судьбы, потому что такой насыщенный кровавый след могла иметь лишь смерть. Чужая смерть, с помощью которой Арсений шел по головам и находил способы того, как поступить иначе, но в любом случае все сводилось к тому, что он не сдерживался. Он не мог потопить в себе агрессию, растущую с каждой секундой к совершенно незнакомым людям, потому что они для него являлись какой-то диковинкой, сродни новому товару в магазине. Арс расценивал их как монету. Просто обычная вещь, с которой можно поиграться и выкинуть. Или же убить. Если Антона не обманывает память, то Арсений только несколько раз согласился с условиями человека, который приносил ему деньги в обмен на наркотики. В обычном же случае он наблюдал за тем, как мертвое тело падает на пол, окрашивая кафель ярко-алым. Практически таким же ярким, как и неон, продолжающий бить в глаза, но теперь словно отскакивая от них, потому что все это перекрывала кровь на руках Арсения. И ведь правда, Арсений не замаливал свои грехи, а лишь усугублял ситуацию тем, что не прекращал ряд убийств, которые совершал, объясняя это тем, что ему нравилось. Когда Антон в первый раз увидел сие действие, то застыл и не мог двигаться, а потом и выйти из состояния паники, потому что такой Арсений сначала пугал его, но после стал завораживать и манить к себе, словно магнит, который так маняще притягивает ближе. Потом убийства Арсения стали для Антона искусством. Настоящее искусство, на которое он мог смотреть вечно, потому что в этот момент его мужчина становился настолько опасным, что Антон боялся даже дышать. Это его заводило с полуоборота и не давало нормально двигаться несколько секунд, лишь тяжело дышать и смотреть на свои трясущиеся руки. Антон чувствовал себя податливым пластилином, когда Арсений прикасался к нему. Он был настоящим искусным мастером, который заставлял Антона умирать от любых его прикосновений, он заставлял его принимать все то, что делает мужчина. И не важно, что он задумает на этот раз, потому что Антон был готов. За годы, проведенные вместе, Антон привык считать, что Арсений слишком сильно зависел в его жизни. Он был очень нужным и необходимым для него, словно глоток свежего воздуха. Арсений снова смеется, дергая Антона за руку слишком резко, заставляя его подняться со своего места и потянуть за собой. Антон невольно кидает взгляд на мертвое тело, лежащее около дивана. — Нравится? — Арсений довольно улыбается, смотря на результат своей работы. Его рука до сих пор мокрая из-за крови, но он очень крепко сжимает ей ладонь Шастуна, невольно передавая этот грех и ему. — Очень, — Антон не врет, потому что руки Арсения завораживают. Красные капли, скатывающиеся под рукав его куртки, не могут не привлекать к себе внимание, Антон невольно облизывается, когда смотрит на это. И по Арсу видно, что он действительно доволен совершенной работой, потому что улыбка на лице Антона после такого — это лучшее, что он может увидеть вообще. Он чуть наклоняет голову набок, останавливаясь прямо в коридоре клуба, дергает Антона на себя и впивается в его губы страстным поцелуем, резко выбивая из его легких весь кислород, который теперь не поступает, а лишь выжигает и губит. Арсений просто ходячая душегубка, которая когда-нибудь убьет одним движением руки. Но почему-то Антон не боялся. Он доверял Арсению. Обхватив руками шею Арса, Антон отвечает на поцелуй, прижавшись к нему настолько близко, насколько это вообще возможно. Он каждый раз старается впитывать каждую частицу мужчины в себя, чтобы когда-нибудь заявить самому себе, что в его пошатнувшейся психике виноват он сам, а не Арсений, который давит на него и буквально заставляет сходить с ума вместе с ним. Это безумие они делили на двоих, разделяя один бокал с ядом. Антон не хотел признавать того, что его мужчина может быть как-то виноват в том, что он все чаще слышит голоса в своей голове и все больше углубляется в собственные мысли, ища там ответы на свои вопросы. Потому что Антон был полностью уверен в том, что Арсений — это его путеводная звезда по лабиринту жизни, где они нашли выход в мир, где сплошное безумие. Арсений не тот тип сумасшедших людей, которые делают что-то неосознанно, а потом спихивают на свою болезнь. Нет, Арс признавал то, что он делал. Он был полностью открыт и неприкаян, если так считать. Потому что он соглашался с тем, что совершил что-то не чистое. Правда никогда не сможет отречься от мысли, что все это правосудие над людьми. И ночью, лежа в объятиях Арсения, Антон задается вопросом еще раз: «а есть ли безумие без Арсения?». Он поднимает голову и внимательно рассматривает спящего Арса, который сейчас выглядит как самый милый кот, который днем превращается в настоящего зверя, разрывающего любого на его пути. Антон улыбается, поглаживая пальцем щеку своего мужчины и прикладывая голову к его груди, где тихо и спокойно билось сердце. Без Арсения нет ни безумия, ни жизни Шастуна. Ведь почему-то Антон был уверен в том, что у них все будет хорошо. И не важно, что когда-нибудь их кровь прольется на танцполе, потому что только рядом с Арсением он был готов отдать свою жизнь.