Растаявшая жизнь

Ватанабе может сказать, что она любит. Она может заверить в том, что любить не просто, что множество преград стоит на преграде к любви. Но еще она может сказать, как не просто любить двоих одновременно. Девушка знает о своих чувствах, прекрасно осознает по сердцебиению, по собственному лицу, отражающемуся в зеркале. Девушка видит все: сквозь стекло, сквозь серый потолок, она замечает собственные чувства, где бы ни была. И знает, что с Сатору происходит то же самое. Она чувствует это, но ничего не может с собой поделать. Она помнит, помнит, что раньше любила кого-то, но сейчас упустила эти воспоминания. Как? Как так могло получиться, что сможет вернуть ей утерянное? Только время, время, залечивающее все кровоточащие раны. Сатору бледен. В последнее время это естественное явление. Но ничего, все вылечит время, если оно не сможет, то Саки собственными руками сделает это. Она вспомнит, чего бы ей это не стоило. Каждый день - как кошмар. Ей снится странный сон, могилы, множество могил и чей-то голос, чей – то мягкий и знакомый, но в то же время такой далекий голос. Она просыпается вся в поту, с ее глаз стекает одна одинокая слеза, ей больно, сердце в груди сжимается. Она не знает, что это, но чувствует во снах долю правды. Ре? Ре это не тот. Ре не тот, которого она полюбила. Ре не он, не человек, которого она уважала, он просто не может им быть. Ре не тот, кого любил Сатору. Сейчас только Мария ее утешение, ее наркотик. В отличие от того, кого она любила, Акизуки всегда рядом, она любит всем своим сердцем, все свое тепло, отдавая именно Ватанабе. А что получает в ответ? Ничего, Саки не делится с ней ни своей радостью, ни своим горем. Саки просто не нуждается в этом, храня в себе и наслаждаясь чужим теплом. Все сложнее с Сатору. Он одинок. Его абсолютно некому поддержать, у него нет любящего человека и лишь поэтому, он так упорно не хотел понимать, что Ре это не тот человек, в которого он бы мог влюбиться. Мамору говорил о том, какой же все - таки странный Асахина: он цепляется за то, что спасет от горечи и не важно, что это не правда, выдумка, которую он придумал сам себе и за идею чего все еще держится, крепко впиваясь ногтями. Но стоит сбросить с небес на землю, разум тут же проясняется. Вот что зачастую происходит с блондином. Стоило сказать только «Но это не тот человек, в которого ты влюбился», и он словно ожил, вернулся в реальный мир, где все еще есть его друзья, где все еще есть она, Саки, которая всегда поддержит его в трудную минуту. Тот человек был, факт в том, что он существовал. В летнем лагере они были все впятером, она - Саки, Сатору, Мария, Мамору и он, тот неизвестный, которого они хотят найти, тот человек, который объединяет ее и Сатору вместе. Вот только: кто же он? Это остается загадкой. Карие глаза оглядывают огромное пространство комнаты. Холодно, невообразимо холодно. Занавески не пропускают ни одного единственного лучика света. Хоть это и день, но, кажется, что сейчас царит полнейшая ночь. Ватанабе вздыхает, протирает глаза и устало откидывается на подушку. Сколько раз уже она думала о прошлом, сколько раз пыталась вспомнить, но не могла. Хотелось разорвать виновника напополам, с диким, удушающим криком «Верните мне память!». Он был - он точно был, он не мираж. Ее возлюбленный существовал в этом мире, и подтвердить это может лишь ее память, но как назло, она ничего не помнит. Голова пуста, словно огромное черное пространство. Саки кричит, Саки плачет, Саки молится богу, но что толку, если эту молитву слышит для себя лишь она сама. Сатору не разговаривает на уроках, как обычно, он устало подпирает рукой свой подбородок и смотрит в окно, создается ощущение, что таким образом он забывается, тоже старается вспомнить. Но Ватанабе то знает что это не так. Сатору не сможет вспомнить, как и она сама. Они обречены, обречены навеки лишь на глупые попытки, но результатов - ноль. -Мария тебя ждет - уверенно кивает Сатору и тихо выходит из кабинета. Его шагов не слышно, лишь тишина обволакивает помещение. Саки выдыхает - не шевелится. Она боится разломать на маленькие кусочки эту тишину, боится порвать с трудом налаженное Асахиной молчание. Но все же снова вдыхает. Этот шум пронзает тишину в собственных ушах - все меняется в один момент, как будто ткань проткнули плотной и острой иглой или же стекло сломали маленьким камнем. Саки не знает, что это за явление, но тут же понимает, что тишина разрушена. -Сатору, ты не пробовал вспомнить?- а если и пробовал, то, что с того? Саки просто не могла понять, что ей нужно от этого вопроса, но Ватанабе лишь уверенно села на стул, ожидая ответа. Асахина повернулся к девушке - в его карих, чуть красноватых глазах, отчетливо читалась неуверенность. Он не знал, что ответить и это напряжение переходило и на нее - на Ватанабе - Просто скажи правду. Саки чувствует, что давит на блондина. Заставляет его сжаться от неуверенности, заставляет Асахину чувствовать себя глупым, не понимающим, но она уже не знает, как заставить Сатору выговорить всего три слова: всего три нужных для нее слова. - Пытался, я множество раз думал об этом, не спал ночами - Долгожданный ответ и на лице девушки появляется довольная улыбка. Не одной ей нужно цепляться за это прошлое, еще есть Сатору, который всем сердцем хочет вспомнить, чтобы не ждало его в будущем - А что? С тобой происходит тоже самое? -Не важно.- Она выходит из кабинета и спешит к Марии. Конечно, «прошлое» и «будущее» важно - но его всегда можно отложить на «завтра». Сегодня лучше начать жить «настоящим». Cатору долго стоит и смотрит, он смотрит как единственный луч света покидает кабинет, и он остается один: в пыльном, пропахшем помещении. Он смутно помнит, помнит, как обнимал кого-то, помнит, что тот был для него жизнью, был всем, что у него есть. Асахина не сдерживает слез, падает на пол и закрывает глаза. На пол скатывается одна – единственная слезинка и блондин поднимает голову вверх. Он видит блики на потолке, только что они занимались в этом кабинете, а сейчас уже никого нет. Пусто. Тишина. Эта тишина убивает Сатору, заставляет душу сжаться, он касается своих пыльных волос, от того, что только, что он лежал на полу, и выдыхает. -Кто ты?- задает он вопрос. Он хочет услышать тот голос, голос, доносящийся из тишины, хочет все вспомнить. Но, однако, не может, и обессилено падает на холодный пол… «Ты слышишь меня?» Глухой скрежет. Больно. В груди трижды отдалось с болью, Саки тихо простонала про себя, но прежде чем вскрикнуть, успела зажать рот ладонью. По лицу скатилась слеза, но тут же растворилась…. Растаяла, словно снежинка на теплой руке. «Слышу» Скрежет прекратился. Тишина. Но от нее не легче. Сердце замирает, оно перестает биться в ее груди, глаза застеклили. В этой темноте ничего не видно: только темное пространство и запах гнили. «Ты боишься?» В его голосе только уверенность. И когда он успел стать таким смелым? Она не знает, что ответить. Ватанабе не боится, просто ей больно оставаться в темноте в глуши, не пропускающей ни единого звука. «Нет» Она не видит его лица, но отчего - то уверена, что в этот момент он улыбается. Она сжимает чужую руку. Так не больно, так чувствуется, что есть еще он - тот, кто всегда рядом, тот, кто сможет поддержать. «Саки, ты чего?» «Просто лежи, просто прислушайся внимательнее» Тихо. Помолчи. Хотя бы немного. Сейчас нужно слушать. Ветер - он подскажет, ветер обязательно найдет ответ на все вопросы. Надо просто послушать, посмотреть на потолок и долго вслушиваться в эту тишину. На лице появляется улыбка, вздох облегчения слетает с губ и тишина вновь нарушена. Ветер в душе утихает и остается только пустота, нежное касание к плечам заставляет вздрогнуть, хрупкое тело прижимают чуть крепче. Как давно Асахине не было так тепло, как давно не было никого рядом. Наверное, с тех пор, как исчез тот человек. «Ты теплая» Неважно. Главное - что она рядом, даже если было бы холодно, это не важно, главное - сейчас она прижимается к нему, главное - в этом темном помещении он не один. Главное - что она есть. Телекинез помогает отодвинуть надоевшую парту, Сатору в голос ругается, встает и протягивает девушке руку. Она немного подрагивает - не то от страха, не то от холода. Он помнит, как в детстве долгое время играл с каким-то мальчиком, помнит, что постепенно начинал влюбляться в него, помнит тепло, исходящее от него, Сатору помнит запах его волос, помнит ощущение чужой руки на своей. Он прекрасно помнит все это, но не знает, чем это может помочь вспомнить имя и внешность того человека. «Саки, ты тоже любишь его» Это не было вопросом, скорее утверждением, хотя блондин и сам всегда знал эту жестокую правду. Он даже подумывал забыть о Саки, подумывал выкинуть друзей из головы из-за любви, затуманившей его разум. Но тут же очухивался, понимал, какую глупость совершает и вновь улыбался своим близким. Как прежде. А пустоту в сердце не мог вылечить никто.… Даже проклятое время. «Возможно. Да, я любила того человека, но это не значит, что мне безразлична Мария» Это звучало эгоистично, слишком эгоистично, чтобы Асахина сказал еще хоть одно слово. Он закрывает глаза, отворачивается и замирает, пытаясь прийти в себя. Пыльный кабинет удушает, здесь всегда так: отвратительно и неприятно, но, однако, ученикам приходится проводить тут целое утро, а иногда и дни. «Но все мы друзья и чтобы не случилось, навсегда останемся ими. И даже любовь не повод разрушать эти узы» Почему его пугает голос этой девушки? Почему он упорно не хочет верить в ее слова? Однако, поддается, улыбается, удовлетворительно кивая. На сердце становится легче, тяжесть в теле отходит на второй план, Сатору выдыхает, нормализует дыхание и включает свет. -Саки, домой пойти не хочешь? Сатору видит ее лицо. Она все еще жмурится от солнечного света, словно озарившего помещение в этот момент. Ее карие глаза уверенно смотрят в будущее, ее хрупкие плечи несут на себе тяжесть, которую несет на себе лишь настоящий герой, ее сердце доблестного воина стучит так громко, что даже невнимательный Сатору наслаждается этим звуком, будто тиканьем часов. -Хочу. И, правда, зачем они только прятались здесь от учителей? Наверное, только в одиночестве они могли поговорить по душам, наверное, только в этой тишине оба могли бы понять, несмотря на отличия, насколько сильно они похожи, как схожи их души и даже как близко они друг для друга. -Значит, тебе нравится Мария? На выходе дышать становится легче. Легкий вдох свежего воздуха и в легких вновь холоднее, но приятнее вдыхать этот чистый, ничем не загрязненный воздух. На дворе зима. При каждом вдохе с губ слетает небольшой пар. Холодно. Сатору сильнее кутается в длинный шарф, поправляет меховую дубленку и улыбается своей спутнице. -Да. Ответы Саки всегда точные. Она не утаивает, а говорит все напрямую. Вот один плюс Ватанабе. Она не удерживается, садится на корточки и берет снег в свои перчатки. На материале он практически никогда не таит, ведь он не такой горячий, как чужие руки. Ватанабе скатывает комок и, улыбаясь, показывает его Асахине. Детская забава - однако, уже давно они не веселились, таким образом, ведь проделывать такое самостоятельно куда веселее, чем с помощью телекинеза. -Сатору, а ты помнишь, что сегодня праздник? Конечно, он помнит. Однако говорить о нем не хочет, ведь все равно дарить нечего. Блондин неспешно кивает, скатывает комок с помощью своей силы, играет с его формами, и наконец, поднимает вверх. -Красиво, не так ли? В праздники все самое плохое забывается и дает волю для детских забав, о которых раньше они и не задумывались…