Глава 47. Сыновья в мире отцов
16 сентября 2020 г. в 02:55
Даэрон вывел двух юношей за пределы необычного леса, и перед ними вновь раскрылись просторы неизведанных бескрайних земель — их мечта увидеть весь свет продолжала воплощаться в реальность. Всё, что они узнали, оставило в душах неизгладимый след, но то, что надежды не оказались обмануты, что кхазуш жива и вернётся — это придало им сил, воодушевило продолжить своё необычное путешествие. Фили всерьёз считал, что искупить свою вину он может только сделав гхалу Торину единственный желанный подарок — любимую супругу. И молодой гном был исполнен решимости.
— И куда мы теперь? — спросил младший из братьев. — Мы достигли нашей первой цели, нужна следующая.
Фили подумал немного и ответил очень уверенно, словно давно уже решил для себя эту задачу.
— Мы пойдём в Дунланд, Кили. Если уж первое чудо свершилось там, значит и второе может произойти на том же месте, на её родине. Впрочем, мы и сами хотели повидать места, где прошла юность наших близких. Помнишь?
— Ещё бы не помнить! — усмехнулся Кили. — Нам столько всего рассказывали об этом.
Так в долгом путешествии братьев появилась новая цель — Дунладский город Гэлтрю, вернее его предместья возле реки, где прошла юность их матери и отца, где родилась любовь Райнэ и Торина, где, как они знали, затерялась в лесу маленькая избушка, а на берегу рос исполинский дуб, способный исполнять желания. Поход по степям всадников-коневодов оказался не из приятных, однако, миновав врата Рохана, Фили и Кили оказались на куда более живописных землях. И гномы там всё ещё не были диковинкой. Путников радушно встречали, добыть себе пропитание не составляло труда, равно как и найти ночлег. Всего было в достатке в этом благодатном краю, казалось, что нет там ни горя, ни нищеты, и каждый житель Дунланда вполне себе счастлив. Так почти не бывает в странах людей. Но этой местностью правила гномка. А значит более сотни лет не случалось передряг, вечно сопровождающих смену правителя. Благосостояние росло, богатства множились, уклад жизни лишь улучшался.
— Как ей только удалось это всё? Она ведь уделяла родной стране очень мало времени.
— Она мудра, брат. И теперь нам известна природа её мудрости. Её нет уже так давно, а налаженное дело всё процветает.
К середине осени юноши добрались до Гэлтрю, а оттуда до цели их путешествия было уже рукой подать. Жители без труда указали чужеземцам дорогу. И как же велика была радость найти деревню своих сородичей всё ещё населённой! Из кузниц доносились удары молотов, среди обветшавших домов стояли недавно построенные. Крепкие бородачи сновали по дороге в обоих направлениях, и появлению новичков никто не удивлялся. Это были потомки тех гномов, что не отправились вслед за Трайном, те, кто выбрал тогда обустроенность и стабильность. И по облику этих кхазад никто не сказал бы, что они прогадали. Да и как можно прогадать, если между авантюрой и благосостоянием выбираешь последнее? Сложись жизнь чуть по-другому, и этот край мог стать и их родиной. Впрочем, родину, как известно, не выбирают.
Молодые братья совершенно не ожидали, что могут встретить знакомых или оказаться узнанными. И ошиблись. Возле ворот, ведущих в хозяйский парк, на Фили буквально набросился старый гном, крепко обнял и даже пустил слезу.
— Ульви! — воскликнул он. — Неужели ты вернулся? Я не верю своим глазам, столько лет прошло.
От удивления парень оправился не сразу, но потом вспомнил слова дяди и матери о том, что он очень похож на отца, а значит старец просто был знаком с Ульвином раньше.
— Ммм… Простите. Я не знаю вашего имени, но могу предположить, что вы приняли меня за моего батюшку.
Чуть отпрянув, новый знакомый пригляделся к парню и пробормотал:
— Не может того быть! Просто один-в-один! Значит ты его сын. Да, разумеется, сын. Кто же ещё? А это твой друг?
— Это мой брат, Кили.
— К вашим услугам! — вставил младший, забавно кивая.
— Ну что же? Скажите батюшке, что старый каменщик Борин желает ему долгих славных лет!
Братья переглянулись и негласно решили не расстраивать старика печальными известиями. Прощаясь, они спросили, как пройти к великому дубу, и расстались с первым своим Дунландским знакомым. Особняк Райнэ был обнесён высокой оградой, и чтобы попасть к заветному дереву пришлось обходить парк по берегу реки. Никто из юношей толком не смог бы сказать, отчего они так хотели побывать у этого дуба. Возможно, это стало отголоском далёкой детской мечты, а может начало их взрослой жизни оказалось таким, что исполнение желаний не помешает. Едва завидев деревянного исполина, Фили и Кили мгновенно поняли, что не ошиблись. Слова родных обратились в реальность: загадочный лесной уголок так и навевал ощущение волшебства. Это волшебство обитало здесь с давних пор, и теперь стало близким и осязаемым. Присев на корточки, братья взяли в руки по камешку. Каждый хорошо знал, что нужно делать: всего лишь задумать о вожделенном и бросить камешек в речку. Но в тот миг это, казалось бы, простое действо обернулось для юношей трудностями. Сомнения сменялись очередными сомнениями, ни один не решался завершить ритуал.
— А сколько нам было, когда Райнэ впервые рассказала об этом дереве?
— Не помню точно. Но ты был совсем ещё мал. И сразу загорелся желанием явиться сюда, чтобы просить дерево свести тебя с невестой.
Кили улыбнулся, но во взгляде парня промелькнула горькая грусть. Казалось бы, вот оно — желание из детской мечты! Просто загадай его и отдай речке свой камешек. Да и невесты у него за все годы так и не появилось. Но что-то было не так с этим желанием. В тот миг оно казалось Кили до ужаса не правильным, неуместным, даже эгоистичным. Ведь пока он кружил голову девушкам, ни с одной не заведя хоть сколько-нибудь серьёзного романа, его брат пережил настоящую трагедию, дрался на дуэли, рисковал жизнью и в конце концов лишился всего. Парень вздохнул, закрыл глаза и бросил камешек в воду. Его брат тем временем тоже разрешил свои сомнения, и тоже задумал не о себе. Что же? Как бы ни обернулось, он познал своё счастье. Справившись с нелёгкой задачей, путники долго сидели, облокотившись о ствол, пускали белые колечки, но не спрашивали друг друга о загаданных желаниях. Оба вообще не проронили ни звука. Уже начало темнеть, когда они покинули заповедное место: пора было позаботиться о ночлеге.
Первая их мечта сбылась, но оставалась и вторая, казавшаяся почти несбыточной. Фили всегда хотелось найти в лесу старую хижину Торина, которую, как он знал, собственноручно помогал строить его дед. Он не знал Трайна, и отчего-то внуку казалось, что побывав на заветном месте, он лучше познает своего предка-короля, ушедшего столь безвременно. А ещё окажется в мире юности Торина, заменившего ему отца и ставшего теперь великим гхалом своего клана. Эти места, где прошли ранние годы будущего героя, должны были узнать о его свершениях. Только вот могло ли сохраниться хоть что-то от простой деревянной хижины, которую и найти-то было не просто? Добротные дома, стоящие в предместьях Гэлтрю, уже были неоднократно перестроены за прошедшие полтора века. Надежды почти не было. Но Фили хорошо помнил: там была кузница. А значит и печь, сложённая по обычаям кхазад из крупных тяжёлых булыжников. Дерево недолговечно, а вот жизнь камня практически неиссякаема. Кому придёт на ум растаскивать старую кладку, расположенную в глуши вдалеке от поселения? Камни не были редкостью в этом крае рек и железных шахт. А значит у них с братом оставалась надежда найти вожделенное место.
С утра братья поговорили со старожилами и узнали, что переправа возле хозяйской усадьбы всегда находилась на одном месте. Райнэ любила приходить туда и всегда велела её отстраивать, когда деревянные мостки сносило половодьем. Это был важный ориентир из родительских рассказов. Путь к полянке начинался отсюда, это Фили доподлинно знал. Стоило попробовать, хотя время года стояло уже не тёплое, а лес по ту сторону реки представлялся неприветливым и дремучим.
— Мы рискуем заночевать в этих дебрях, и хорошо, если лишь единожды, — небезосновательно заметил Кили. — Там заблудиться вернее чем выбраться.
— Нам с тобой не привыкать. Если уж Торин ходил туда при каждой возможности, то чем мы с тобой хуже? И он был тогда много младше, нежели я и ты сейчас.
— Я не против, идём! Мы ведь пожаловали в Дунланд, чтобы увидеть всё это. Только идти там не близко.
— Я помню, около двух часов. Если, конечно, знаешь все ориентиры.
Внизу под мостиком журчала резвая каменистая речушка. Братья смотрели на неё, представляя, как здесь же ступали ноги их матери и отца, как Ульви и Дис, совсем ещё юные, глядели на эту же воду, возможно, на эти самые камни. На большие так верно глядели, раз уж их не стронуть с места течению. Казалось, что там, за первыми деревьями, молодой Торин сажает на пони свою невесту, чтобы скрыться с нею от целого мира. Их лица сияют, и в будущем представляется только лишь счастье… Была в этих землях своя чудесная магия, таинственная привлекательность, которая охватывает всех сыновей на месте юности их отцов. Это часть преемственности поколений, что сближает, а, возможно, и защищает. Только вот свои тайны прошлое умеет хранить! И пробираться через лес двум путешественникам оказалось не просто. Лесные тропки разбегались в разные стороны, образованный ими лабиринт сбивал с толку и уводил в неверных направлениях. Время шло, а полянка, приютившая озеро и руины кузницы, всё не открывалась взору. Всерьёз разочаровавшись в своих поисках и ощутив заметную усталость, братья-гномы устроились передохнуть на бревне. Перекусив немного, оба затеяли спор о том, в чём же их ошибка, и куда направляться теперь, когда за деревьями послышался хруст веток. Судя по поступи, это был их сородич. Звери передвигаются много легче и бесшумнее. Два юноши и старик увидели друг друга одновременно. Было хорошо заметно, что седовласый гном удивлён. Корзина в его руках была полна грибов, за плечами висела охапка хвороста. Он подошёл ближе и первым произнёс:
— Не часто тут встретишь кого! А вас я ещё и не знаю.
— Мы пришли сюда совсем недавно издалека. Вы не могли нас знать. Я Фили сын Ульвина, а это Кили, мой младший брат. Мы не причиним вреда, лишь ищем в этом лесу одно важное для нас место.
Старец почесал рукой свою бороду. Выражение его лица сообщило о том, что он напряжённо пытается что-то вспомнить.
— Какой уж тут вред! Как ты сказал? Сыновья Ульвина? Когда-то давно я знал одного гнома с таким именем.
— Возможно, вы знали нашего отца. Здесь прошла его юность.
Старик пробурчал себе в бороду что-то наподобие: «Давно дело было», поморщился и попытался получше разглядеть братьев. Стало понятно, что он почти слеп и уже очень стар. Так или иначе, попытка вытащить из памяти услышанное имя не привела ни к чему. Махнув рукой, он подхватил удобнее свою корзину и пошёл восвояси, когда Кили, подскочив с бревна, догнал его в два прыжка, тронул за плечо и спросил:
— Я вижу, ты хорошо знаешь этот лес, отец. Так не поможешь ли нам в наших поисках? А мы бы в ответ помогли тебе с поклажей.
— Ты меня в склеп не клади, сам донесу. Так что вам тут надо?
Фили принялся объяснять, вспоминая каждую мелочь из старых рассказов.
— Мы ищем поляну в этом лесу. Там есть озеро и руины старой кузни. Мы впервые в этих краях, и обошли уже все эти тропки. Но удача нам так и не улыбнулась.
Грибник уселся, не отказался от предложенного ему табака, закурил. Но так и не сказал ничего, покуда его трубка курилась. Фили и Кили уже многозначительно переглядывались, думая, не выжил ли старик из ума, когда дед заговорил.
— Руины старой кузни? Тут нет никаких руин. А озёр целых три. Вы что, искупаться решили в такой холод?
Наверное, теперь уже он посчитал этих встречных умалишёнными. В придачу ко всему парни ещё и ответили не сразу, подбирая нужные слова.
— Конечно же, нет! Мы не собирались купаться в том озере. Просто нам очень важно попасть туда, побывать на месте, что любили наши родные. И вы взаправду уверены, что руин нигде нет? Неужто их растащили в такой-то глуши?
— И кто бы растаскивал? Может быть, я? — гном громко с выражением рассмеялся. — В этот лес не суются просто так! Он охраняем! Причём не кем-нибудь, а лично мной! Госпожа спустит шкуру со старого пса, если в этих дебрях не будет порядка!
Это звучало странно, но в голову Фили закралась догадка. Только вот на охранника их новый знакомый похож был весьма условно.
— Вы живёте в этом лесу? — спросил он с надеждой. — И давно?
— Да с тех самых пор, когда тебя ещё и на свете не было! А отец твой ещё не знал твою мать. И подыхать не стану, пока не увижу свою госпожу, а она не похвалит меня за службу.
Догадка уже вертелась на языке, а заодно могла, будучи озвученной, окончательно разговорить старика. Не желая тянуть более время, Фили спросил напрямую:
— Твою госпожу зовут Райнэ, верно?
Неожиданно странный лесничий разгневался и даже пригрозил юноше кулаком.
— Да кто ты такой, чтобы называть леди столь неуважительно?
— Не поверишь! Я почти что её племянник! Мы оба племянники её мужа, ныне великого Короля-под-Горой. И ищем его кузницу, что стояла здесь со времён молодости нашего деда, — тут Фили умолк ненадолго и поправил себя: — То есть руины кузницы. Она не могла уцелеть за столько лет.
Дед глядел из-под бровей недоверчиво, даже сурово. А после вдруг рассмеялся раскидистым хриплым смехом, хлопнул себя по лбу и показал юношам массивный кукиш.
— Не могла уцелеть, да уцелела! Или я по-вашему гожусь только грибы собирать?
Вытянуть из него весь дальнейший рассказ оказалось очень не просто. Старец продолжал смеяться как ребёнок, не скрывал своей гордости, как-то залихватски подмигивал молодым и то и дело восклицал:
— Скажите ещё, что не верите! Что старый Нарн вас обманывает!
Когда же дело, наконец, дошло до прогулки к желанному месту, оказалось, что братья находились почти рядом, всего в миле от своей цели. И уже через четверть часа взору юношей открылось маленькое лесное озеро, ухоженный дворик и не только кузня, но и хижина. Долгие годы гном по имени Нарн поддерживал здесь всё в целости и сохранности, в каждый из дней готовый принять в этом крохотном и скромном гнезде свою обожаемую госпожу. А она приезжала сюда отдыхать душой и сердцем в те дни, когда была далеко от любимого. Больше всего в целом Дунланде она любила этот островок своего счастья.
Рука старшего из братьев трепетно прикоснулась к грубой дощатой двери. По коже побежали мурашки. Фили не просто входил в дверь, он перешагивал порог настоящего и прошлого. Секунда — и оба они оказались в мире счастливой юности своих близких. Хотелось вдыхать полной грудью запах этого места, запах чистоты и порядка. Вот только при этом бывалые воины и просто мужчины не робкого десятка боялись даже слышать звук своего дыхания. Вернее казалось затаить его, ведь место это священно. Осторожно осмотрев особенную чудесную находку, подержав в руках старые инструменты, созданные руками юного Торина, братья вновь обратились к старику с просьбой указать им место, где можно обустроить свой ночлег. Нарн указал рукой на другой берег озера и ответил:
— Моя лачуга стоит там. А вы вольны ночевать в хозяйском доме, раз уж вы близкие родичи.
Восторгу и радости братьев не было предела, и всё это чудо стало возможным благодаря стараниям одинокого старика, посвятившего пол жизни служению этой необычной дунландской реликвии, главной драгоценности маленькой принцессы этой страны. Он жил, отказавшись ото всего, или же ни в чём не нуждаясь. А может, просто был безгранично предан своей покровительнице, благодарен ей за то благополучие и счастье, в котором жил его народ на этой земле. Простоватый, неприхотливый, даже смешной и нелепый, он обладал удивительной силы духом. И потом, спустя годы, каждый из братьев вспоминал этого старца, понимая, что одна лишь встреча с ним — это достойная награда за долгое и опасное путешествие.
В крохотном домике с кузней Фили и Кили прожили целую зиму, во всём помогая старому хранителю. Обитель, некогда приютившая Торина и Райнэ, стала им родной в первые же дни. Эти несколько месяцев оказались не просто счастливыми, они изменили братьев к лучшему. Негостеприимный с виду лес стал теперь изученным вдоль и поперёк. Единственной действительно серьёзной сложностью обернулись постоянные вопросы Нарна о том, когда же приедет его госпожа и хозяйка. Он искренне верил, что не уйдёт в Чертоги мёртвых, пока ещё раз не увидит её. Убеждённость старца была твёрдой, как гранит, а жил он на свете вот уже триста лет. Со временем он вспомнил Дис и Ульви, а о подвигах короля Торина любил слушать перед сном, словно то были милые его сердцу старинные легенды. Расставание далось тяжело для всех. Но Фили и Кили обещали Нарну вернуться. Вернуться вместе с леди Райнэ. Юноши надеялись, что преданный лесной отшельник, которому Махал отвёл столько лет, даст им хоть намёк, где же произойдёт чудо возвращения. Но даже его внутренняя мудрость хранила о том молчание. Покинув Дунланд, приютивший когда-то горстку обездоленных странников, братья обоюдно решили пройти стопами отца и дяди по северо-южному тракту, приведшему их семью в Азраг Арад.
Земли, лежавшие дальше, были им хорошо известны. Торговые порты Брандуина на своём пути проходили все корабли, везущие товары в окрестности Синих гор и забирающие с собой продукты местных промыслов. Круг замкнулся: за три года неугомонные странники вернулись туда, откуда ушли. Впрочем, оставалось ещё очень много всего не познанного, а главное — море. О длительных и прекрасных морских путешествиях им приходилось лишь слышать. Только услышанного о море обоим было никогда не забыть. Там, за синими бездонными водами, лежало ещё много невиданных стран. Говорили, что люди и гномы там выглядят и живут по другому. Что там не бывает снега и зим, и там водятся необычные животные. А значит, путь и поиск не окончен.
Первоначально двое братьев устроились рабочими на речное торговое судно, идущее из Тарбада к морю. Увы, на борту корабля даже самый доблестный воин не может добыть себе пропитание собственными силами. А золота на оплату плавания у Кили и Фили давно уже не было. Шёл второй год их странствия. Любой, кто увидел бы их в те дни, принял бы юношей за обнищавших вояк, а не за племянников короля. Работать приходилось не мало, и кормили их весьма посредственно. Впрочем уже через три недели плавание завершилось. Перед ними лежал океан. А на берегу его огромный морской порт, где и предстояло теперь искать себе новую работу. А ещё ждать, когда в бухте пришвартуется морской корабль, идущий потом на восток. Только на борт его невозможно будет попасть бесплатно. Что же? Они застрянут теперь в этом шумном и грязном селении, покуда не скопят довольно монет? Такая перспектива не слишком радовала, ведь сезон судоходства в этих краях не был круглогодичен, а цена многомесячного плавания явно не окажется низкой. В те дни на перепутье парни перенесли больше трудностей, нежели за год до этого. Оба поняли, что если и существует такое место, где гном не приспособлен жить, то это прибрежные города, оттеснившие прочь леса, поймавшие в свои сети уйму разного люда, причём не всегда честного и порядочного. Качественную работу, которой славны кхазад, здесь оценят не выше труда мусорщика, сбрасывающего с пирса гнилую вонючую рыбу. Ну, а кодексу чести воина с радостью предпочтут законы воровского мира. Такова была перспектива, и в полуголодном тяжёлом существовании ребята провели около двадцати дней. Спасение пришло неожиданно. Очень ранним и ясным утром в бухту вошёл огромный парусник, мачты которого доставали до небес, а паруса были белы как пух лебедя. Сразу отправившись туда в надежде подзаработать на разгрузке, гномы увидели на палубе нескольких своих сородичей. И на удивление те оказались не пассажирами, а членами экипажа. Уже через несколько дней братьев приняли на борт при условии, что плавание они оплатят посильной помощью. Ну, а кормёжка на радость обоим оказалась выше всяческих похвал. Даже готовила её гномочка. Парусник совершал регулярные каботажные рейсы вдоль южного побережья материка. А его конечная цель оказалась юношам очень знакомой: легендарный Атанварнион в устье великого Андуина, прекрасная столица всего юга.