Вторая жизнь

      Лон Дьен устало растёр лицо, голоса его друзей уже было слышно, а он ещё даже не ложился спать. Кеншин наверняка опять начнёт ему вменять это в вину.       — Сегодня наконец-таки последний день этого чёртового теста! — радостно объявил Ян, распахивая двери. — И мы наконец-то тебя, друг мой, вытащим на Свет Божий, — возводя глаза к потолку, объявил он.       Кеншин молчал, только тяжело укоризнительно смотрел на него. Он уже заметил и тени под глазами, и немытые чашки кофе, что завалили его стол. Каэлус сладко зевал, наверняка опять всю ночь переписывался со своей девушкой. Дьен не верил в отношения на расстоянии, особенно таком большом, но Каэлус мало интересовался чужим мнением в этом вопросе.       — Ты не понимаешь!       — Да-да-да-да, — выставив вперёд руки, сказал Каэлус, он всегда мог погасить начинающийся конфликт, обычно действуя гораздо тоньше.       — Мы всё помним, что эта игра станет легендой, а ты её богом.       — Кто сегодня будет в игре? — поинтересовался Кеншин.       Они никто не входили в игру все вместе, кто-то из них всегда оставался в реальности. Но не в этот раз.       — Я исправил последние баги. С входом и выходом не должно быть проблем, поэтому сегодня мы будем там все. Я уделаю вас, жалкие нубы, — мрачно улыбнулся Дьен, и в глазах его друзей зажглось предвкушение.       — Ещё посмотрим кто кого, — насмешливо отозвался Саншайн, залезая в капсулу…

***

      Яркий, кипельно-белый цвет окружает Дьена. В больницах всегда былые стены, потолок и только пол не белый. У Лон Дьена синяки и мешки под глазами, лицо осунувшееся и больное, каждый раз приходящая его проведать Лоли натыкается на пустые лишённые всякой жизни глаза.       Лоли не любит смотреть в глаза своему брату, ещё больше она однако не любит смотреть на его руки, покрытые порезами и шрамами. Лоли никогда не считает их, но она знает, что их тридцать два. Возможно было бы больше, если бы его не положили в больницу.       — Привет, — он никогда не отвечает ей, продолжая смотреть в стену. — Сегодня запустят «Вторую жизнь».       И это впервые когда Дьен переводит взгляд на неё. Лоли не уверена, что он смотрит на неё, что он видит её, но радость от того, что что-то изменилось, заполняет её. Она начинает говорить, о «Второй жизни», о том, что станет модератором, о мире, что он создал…

***

      Когда Дьен открывает глаза, он не узнает это место. Однако с белым потолком приходит и боль во всем теле. Ужасающая боль от ожогов, что сводит его с ума. Врачи бегают вокруг него, задают ему бессмысленные вопросы, а Дьен не может им ответить, только мычать.       Горло до конца так не удалось восстановить.       На следующий день к нему приходят люди. В отличие от врачей, в белых чистых халатах, они одеты в черные костюмы, расплываясь кляксами на белой стене.       Глаза у Дьена тоже повреждены.       Один из них смотрит на него с жалостью, и Дьен лишь за это хочет его убить. Тогда он ещё не знал, зачем они пришли. Неизвестные долго и пространно о чём-то говорят, Дьен не всегда понимает их. Это последствия некоторых лекарств.       — Это был несчастный случай…. Вы единственный выживший…. — человек продолжает что-то говорить, но Дьен уже не слышит его.       Саншайн, Кеншин, Каэрус мертвы.       Мертвы.       МЕРТВЫ…

***

      В кошмарах к Дьену приходит «Вторая жизнь». Яркое фальшивое солнце, а Саншайн, Кеншин и Каэрус улыбаются ему.