Часть 1
22 ноября 2016 г. в 11:46
До отхода поезда оставалось не больше пяти минут. Они неслись по перрону, матерясь и расталкивая тех, кто сам не догадался убраться с дороги. Рядом с Пимпом бежал Темыч, разбрызгивая кровь из носа, на его куртке уже засохло несколько бурых пятен.
— Господи, откуда вы такие, на мою голову, — всплеснула руками проводница, разглядывая их — растрепанных, взмыленных, спешно рыскавших по карманам в поисках документов.
— Ой, лучше дай сюда, — буркнул Игорь, вырывая из рук Темыча паспорт, пока тот не успел закапать его кровью. — Нам бы свалить отсюда, наконец-то.
В вагоне было жарко и душно, пахло какими-то затхлыми тряпками и многолетней пылью.
Они вчетвером ввалились в купе, бухнулись на сидения, смеясь и пытаясь отдышаться после марафонного забега.
— Я кстати так и не понял, чё они к нам полезли-то? — спросил Женька, криво усмехнувшись. Левая часть лица у него уже начала опухать.
— Ты не понял, да? — засмеялся Игорь. — Просто этот хуев суицидник, — тут он ткнул пальцем в Темыча,— слишком громко болел за "Спартак", какие они типа красивые голы забивают, все дела. То есть его не смущало, что мы как бэ на питерском стадионе, вокруг, бля, одни фанаты "Зенита". Очень умно, да. Короче, тот чувак, который с ним рядом сидел, и так всю игру смотрел на Тёмку, как на врага народа, ну а потом и вмазал, чё.
— Просто я считаю, — обиженно прогнусавил Тёмыч, зажимая нос платком, — что у нас в стране свобода слова, а распускать руки — удел неандертальцев.
Все засмеялись, а потом, перебивая друг друга, стали громко обсуждать случившуюся потасовку.
Из-за этой бестолковой драки, завязавшейся после матча, они едва не опоздали на поезд. Помешал наряд милиции, прочёсывавший ближайшие подворотни. Пришлось срочно валить, оказаться закрытыми в обезьяннике как-то не улыбалось. Всем надо было срочно вернуться в Самару — у всех работа, учёба, а Женьке вон вообще на днях лететь в Германию.
Потом они купили у проводницы чай, чтобы обзавестись стаканами, ну и заодно пару плиток шоколада и пачку печенья, чтобы ее задобрить.
— Вы мне тут только концертов не устраивайте, ладно?
— Мы вообще очень тихие и мирные, — тут же заверил её Игорь.
— Я заметила, — буркнула проводница, закрывая дверь.
Потом поезд остановился на какой-то Богом забытой станции, и Пимп с Игорем вышли быстро перекурить. До них сразу докопалась какая-то бабка, жалостливо уговаривая купить замечательное, настоящее, домашнее вино. Они заплатили триста рублей за два литра, хотя сначала бабуля просила все четыреста.
В поезде они поняли, что их жестко наебали. Это была такая перебродившая кислятина, что пить ее было просто невозможно. Хорошо, что в запасе было несколько бутылок водки и пивас.
Водку они вчетвером благополучно уговорили, обсуждая футбол, матч, драчку, ну а кроме того — всякие философские вопросы, типа: в чём смысл жизни, кто будет следующим президентом, в какой стране теперь америкосы найдут нефть, ну и тому подобные животрепещущие темы. Потом Тёмыч и Женька завалились спать, а Игорь с Пимпом пошли в тамбур, курить.
— Как твоя рука, кстати? — спросил Игорь, щелкая зажигалкой и затягиваясь.
— Ой, да нормально, — отмахнулся Пимп, — но ты видел, как я ему врезал, да?
— О да, — засмеялся Игорь, — ты просто красавчик.
В его глазах плескалась весёлая злоба, а на губах застыла не самая приятная улыбка.
Пимп знал, что Игорь просто обожает все эти драки и разборки, ещё со школы. Сам Пимп участвовал в подобном гораздо реже, только в таких случаях как сегодня, когда приходилось защищаться.
Они ещё долго стояли в тамбуре. Игорь, оказывается, успел порядочно напиться. Он много шутил и сам же ржал над своими остротами, потом увлечённо вещал что-то ещё, отчаянно жестикулируя. Пимп молча слушал и смотрел на руки Игоря. Костяшки на них были сбиты до красноты, зажатая между пальцами сигарета медленно тлела.
Игорь вдруг замолчал, а до Пимпа, наконец, дошло, что залипать столько времени, разглядывая руки другого парня - занятие более чем странное и палевное. Когда он поднял глаза и посмотрел на Игоря, взгляд у того был... непонятный.
Когда они докурили и вернулись в купе, Женька и Тёмыч уже дрыхли, похрапывая во сне в разных тональностях.
В купе было слишком темно, но они не хотели никого будить и не стали включать свет. Игорь подсвечивал ему экраном мобильника, пока Пимп расправлял постель.
— Подай-ка мне тоже матрас.
Пимп кивнул и потянулся за матрасом. В этот момент Игорь осторожно провел рукой по его спине, а потом задрал свитер, и его горячая ладонь легла на живот Пимпа.
Пимп так и застыл, с поднятыми вверх руками, ничерта не зная, что сказать и как на это все реагировать.
— Стас... - прошептал Игорь ему прямо в ухо, слегка задевая мочку губами. — Ты иногда так смотришь на меня. Мне кажется, это неспроста.
От его горячего дыхания по коже пробежали предательские мурашки, и жаркая волна возбуждения прокатилась вниз, сконцентрировавшись в паху.
Они так и стояли в полной темноте, экран смартфона давно погас. Игорь прижимался к нему сзади и жарко дышал в ухо. Рукой он продолжал гладить живот Пимпа, слегка царапая кожу шершавыми мозолистыми пальцами, отчего Пимпа прошивало новыми вспышками острого удовольствия.
Потом Игорь просунул руку в нерасстегнутые джинсы Пимпа, и его ладонь оказалась плотно зажата между джинсами и трусами, она не двигалась и почти невыносимо давила на возбужденный член. И Пимп понял, что вот-вот кончит прямо так, и в эту руку, и в собственные трусы. И это будет пиздец позор.
— Ну, всё так, как я и думал, в принципе, — хмыкнул Игорь, медленно вытаскивая руку. И Пимп испытал облегчение, смешанное с разочарованием. Потом его запоздало накрыла удушливая волна стыда, когда он услышал насмешливый голос:
— Так ты все-таки подашь мне матрас?
Пимп швырнул этот чёртов матрас на нижнюю полку и быстро вышел из купе, сильно сдерживая себя, чтобы не хлопнуть дверью.
Руки у него здорово тряслись, он все никак не мог прикурить сигарету. Колесико зажигалки прокручивалось вхолостую. Наконец, ему удалось её зажечь и он сразу же затянулся.
То, что Игорь к нему полез, означало только одно — он сам себя чем-то выдал. Думать об этом было противно и гадко. Ему-то казалось, что он в совершенстве овладел умением делать бесстрастный ебальник, по которому фиг догадаешься о его мыслях.
Ну да, в самых безумных и непристойных фантазиях его давно уже трахал не какой-то абстрактный парень, а именно Игорь. Ну и что? Это было почти нормально, пока не покидало пределов его головы.
Он ещё долго стоял в тамбуре, бездумно пялясь в окно и выдувая дым на грязное стекло.
Когда он вернулся в купе, Игорь уже спал, по крайней мере, никак не отреагировал на его появление. Пимп залез на верхнюю полку и закрыл глаза. В голове была полная каша — чехарда из мыслей с примесью липкого страха, стыда и желания.
"Да успокоишься ты уже или нет", — раздраженно подумал он, больно щелкнув пальцем по члену. Надо было как-то заставить себя заснуть, а со стояком это было весьма проблематично.
Он сам не заметил, в какой момент заснул. Ему казалось, что не прошло и пяти минут, но, когда он в следующий раз открыл глаза, было уже довольно светло. Игорь тормошил его и грубо расталкивал.
— Да хватит дрыхнуть уже, через полчаса Самара.
Пимп слез с верхней полки, чувствуя в голове неприятную тяжесть от недосыпа и вчерашних возлияний. Он сидел, прислонившись спиной к стене, и долго тёр глаза, пытаясь проснуться. Потом, наконец, посмотрел на Игоря. Тот был невыспавшийся, хмурый и злой как черт. На его мрачном лице отражались все тяготы похмелья. Он пил какую-то растворимую кофейную бурду и, казалось, ничего не помнил из того, что произошло вчера. Ну, Стас не собирался ему напоминать.