Carpe viam

- Одно общее дело и пропущенный стаканчик не делают нас друзьями, - говорит Джулиан. И в Барри просыпается спортивный азарт. Окей, думает он. Если один стаканчик не делает их с Джулианом друзьями, тогда сколько? Два, три, пять? А сколько должно быть дел? Неделя проходит относительно тихо, мета-люди никак не проявляют себя, если не считать пары вполне обыденных уже для Централ-сити ЧП. Так что всю неделю они привычно препираются с Джулианом, как будто и не было той минуты откровения (или слабости?), когда Барри за привычной маской въедливого и дотошного аналитика из отдела криминалистики, увидел совершенно другого человека. Что ж, Барри согласен сыграть с ним в эту игру. И, конечно же, одержать победу. Он ведь Флэш, а значит, не привык проигрывать. Поэтому в пятницу на свой страх и риск он снова предлагает Джулиану сходить в бар. Джулиан смотрит на него долго и внимательно, как будто пытается разгадать, какой подвох таится в этом предложении, потом сдержанно кивает. Кто из них кого поцеловал первым? Как это случилось? Как вообще это могло случиться, если один - натурал до мозга костей, а второй... Про второго, внезапно понимает Барри, ничего неизвестно. Кто он - Джулиан Альберт, эсквайр? Высокофункциональный аутист? Асоциал и маньяк по совместительству? Фанатик, помешанный на своей работе? Агент под прикрытием? Би или гей? Прижимая Джулиана к двери в уже знакомой прихожей, Барри думает, что у него нет ответов ни на один из вопросов, но сейчас ему в общем-то все равно. Целоваться с Джулианом - совсем не то, что с Айрис, думает Барри. Впервые уколовшись жесткой щетиной, он невольно отстраняется. Доли секунды, и если бы они не выпили до того столько, сколько выпили, думает Барри, Джулиан вряд ли бы согласился продолжить. Но он только спрашивает: - Что-то не так? Барри решительно мотает головой и снова целует Джулиана. Губы у того неожиданно мягкие и нежные, вкус алкоголя смешивается со вкусом мятной жвачки, и еще каким-то, совершенно особенным - собственным вкусом Джулиана, понимает Барри, и с интересом первооткрывателя долго исследует его рот. - Мы зависли? - даже в такой ситуации привычная ирония не оставляет Джулиана, и Барри на секунду проклинает всех англичан разом и конкретного этого - в отдельности. - В спальню? - спрашивает он немного хрипло, сам еще до конца не понимая, что именно предлагает. Но адреналин и смешанное с ним возбуждение бушуют в крови, кроют так, что уши закладывает. - В душ, - говорит Джулиан, а Барри моментально трезвеет. Сейчас он боится, реально боится, что его решимость может сделать ручкой, пока Джулиан будет в душе. - Можно с тобой? - это звучит почти как мольба, Джулиан смотрит на него, будто оценивая, потом начинает раздеваться. У Барри бешено колотится сердце, и ему кажется, что сейчас он тут и свалится, бесславно погибнув на пороге... чего? Барри стягивает футболку и решительно идет за Джулианом. С Джулианом все не так, как он привык. Слишком жестко там, где он привык к мягкому, слишком острые локти, колени, кожа вокруг рта горит от щетины, язык цепляется за волоски, пальцы пробегают по мышцам, играющим под кожей. У Барри начисто отшибает мозги от ощущения этой остроты, жесткости, чужой расслабленной силы и нежности, с которой Джулиан гладит его кончиками пальцев, заставляя подниматься дыбом все волоски на теле, пробуждая инстинкты более древние, чем можно себе представить: взять, подчинить, овладеть. - Барри, - хрипло и почему-то шепотом говорит Джулиан, когда Барри ненадолго отвлекается от поцелуев, - смазка... И тут Барри понимает, что проиграл. Что, при всем своем, скажем честно, немаленьком опыте с девушками, он совершенно не представляет, как надо заниматься сексом с мужчиной. - Первый раз? - говорит Джулиан, как будто прочитав его мысли. Барри хватает только на кивок. *** Барри засыпает мгновенно, замолкнув на полуслове, а Джулиан лежит, закинув руки за голову, и вяло размышляет о том, что надо бы в душ. Но в каждой клетке такая приятная истома, что глаза поневоле закрываются. Джулиан не представляет, как он сейчас может подняться, куда-то идти, что-то делать. И он принимает единственно правильное, как ему кажется в немного спутанной после оргазма реальности, решение. Джулиан дотягивается до палочки, которая, как у некоторых пистолет, всегда лежит в изголовье и шепчет очищающее для себя и своего любовника. Любовника? А вот в этом он сильно сомневается. С тех пор, как Джулиан перебрался в Америку, разовый секс со случайным партнером - всегда вне дома, каждый раз в другом отеле, был железным правилом, от которого Джулиан ни разу не отступил. А тут... Коллега с работы! Которого он позвал домой! И кто! Барри Аллен, звезда Централ-сити, приемный сын и без пяти минут зять его, Джулиана, непосредственного начальника. Просто роял-флэш какой-то. Но думать об этом дольше нескольких секунд тоже лениво, и решать проблему он будет с утра. Джулиан закрывает глаза. А когда открывает, волна адреналина окатывает его с головы до ног. Чертов Барри Аллен сидит, спустив ноги с кровати, и вертит в руках его волшебную палочку. Заметив, что Джулиан открыл глаза, медленно ведет ею от паха до горла Джулиана и останавливается в области сердца. - Прикольная у тебя игрушка, - говорит он. - А еще говорил, что не фанат, - Барри улыбается, но Джулиан сейчас не может понять значения этой улыбки. Теоретически, если Барри магл, палочка не должна сработать. Просто кусок полированной до блеска деревяшки. Но если у него есть хотя бы капля магической крови, а для спидстера это вполне вероятно, то... Мерлин, слишком много допущений для одного безмозглого мага. - Никогда не мог понять, почему люди так любят все волшебное, - усмехается Барри, небрежно отбрасывая палочку. А Джулиан испытывает искреннюю, ничем не замутненную радость, понимая: его любовник - все-таки самый обыкновенный магл. - Просто иногда хочется, чтобы кто-то решал за тебя, - говорит Джулиан и не узнает своего голоса. Барри накрывает ладонью его пах. - Ну, так я решил? Джулиан снова закрывает глаза. Отсутствие опыта Барри с лихвой компенсирует энтузиазмом неофита, и вскоре Джулиан на время забывает об утреннем происшествии. Он цепляется за плечи и волосы Барри, как за спасительный круг, но его несет стремительным, с каждой секундой набирающим скорость потоком, и, в конце концов, шарахает так, что Джулиан умирает. Но смерть эта сладкая и обратимая. Когда он снова открывает глаза, Барри вытирает губы и подбородок широким жестом и говорит: - А вот теперь с добрым утром. Джулиан слабо улыбается, берет мобильник и демонстративно показывает его: - Барри. Шесть утра. Суббота. Может, поспим еще немного? - Окей, - легко соглашается Барри, ложится к нему за спину, и обнимает, складывая на Джулиана руки и ноги. - Тебя Айрис в розыск не подаст? - запоздало спохватывается Джулиан. Барри зевает: - Не должна. Я вообще-то вроде как у Циско ночую, - и добавляет вдруг, прижавшись губами к шее Джулиана: - В следующий раз мне бы хотелось попробовать снизу, это... возможно? И Джулиан понимает,за что Барри любят все поголовно. - Почему нет? - Джулиан тоже душераздирающе зевает. - Все возможно. Когда он снова открывает глаза, на часах половина двенадцатого, его палочка на месте, а из кухни доносится позвякивание. Джулиан, облачившись в свой короткий купальный халат, который сейчас кажется ему возмутительно непристойным, идет на звук. Барри, успевший натянуть джинсы и футболку, что-то помешивает в сковородке. - Доброе утро дубль два, - говорит он. - Чай? Джулиану кажется, что он все еще спит. - Я бы выпил кофе с тобой за компанию, - говорит он осторожно. - Кажется, у меня где-то есть кофе... В этот момент в джинсах Барри оживает мобильник. Барри слушает, и лицо его становится жестким. - Нападения мета, - говорит он. - Несколько случаев одновременно в разных концах города. Шеф созывает всех в участок. Просил связаться с тобой. Я пошел. Барри исчезает так быстро, что Джулиан не успевает осознать момента его исчезновения. Он выключает плиту, наливает себе чаю, делает глоток. Надо взять с собой палочку, думает он отстранено и идет собираться. Торопиться некуда. Аппарировать в участок - дело нескольких секунд.