***
— Кстати, хотела вас спросить, Ваше Высочество, — молвила Цири, старательно возякая ручной пилой по доспехам Эредина в районе запястья, — а правда это говорят, что в вашем волшебном замке хранятся священные реликвии древних пророков-Ольхвов? — Правда, — ответил эльф, лежа на кровати и спокойно наблюдая сквозь отверстия в шлеме за Цириными манипуляциями. — Только эти реликвии намного моложе, чем древние Ольхвы. Так, просто магически заряженные игрушки. — То есть меч обращающийся правда существует? И конь волшебный? — Меч у меня в ножнах, в оружейной, а конь в конюшне. — А можно попробовать? — Что именно? — Ну, на коне прокатиться. И мечом помахать, я ведь умею с оружием обращаться. — Боюсь, ни то, ни другое невозможно, мамзель Цирилла. — Это почему? — Конь зачарован только на меня — всех других он выбросит из седла и затопчет насмерть. А меч… он, понимаешь, обращающийся. — То есть? — То и есть. Я тебе потом покажу, когда ты закончишь. Цири горько вздохнула и оторвалась от своего мало увлекательного занятия. Покачала головой. — Похоже, все напрасно, Ваше Высочество. С чего мы вообще взяли, что если уж вы доспех снять не можете, то его смогу вскрыть я? Вы бы мне еще для ногтей пилочку дали… — Тут дело не в физической силе, Цирилла. Я думаю, если ты — та, что нам нужна, ты и ногтем мой доспех сломаешь. — Да вот что-то не ломается. — Я вижу… Если бы тебе удалось, я бы прямо сейчас, прямо на этой кровати тебя бы своей королевой сделал. Цири подняла на него недоуменный взгляд. — То есть это как, Ваше Высочество? — Ну как-как… Я же старший сын все-таки, первый претендент на корону. — А, в этом смысле, — Цири покраснела, — ну тогда я буду лучше стараться. — Да, мамзель Цирилла, пили мой доспех. Он для тебя, можно сказать, золотой.***
— Боги мои, боги! Какой меч! — воскликнула Цирилла, с восторгом глядя на волшебный клинок искуснейшей эльфьей работы. — А можно подержать? — Можно, — усмехнулся сквозь маску Эредин, — но нельзя. Лови! И он бросил ей меч, она легко поймала его в воздухе... а затем произошло что-то непонятное. В руке у нее вместо вожделенного оружия барахталась живая и склизкая рыбина. — Фу ты, гадость какая! Что это еще за фокусы?! — Цири отшвырнула рыбину прочь. Едва та коснулась земли, как в эту же секунду снова обратилась сверкающим клинком. Цири подняла на Эредина зеленые глаза. — Это что вот сейчас было? Эльф рассмеялся и подобрал меч. — Я ж говорил, что он обращающийся: в чужой руке превращается во что угодно. — То есть я не могу его взять? — Нет. Прости. — Значит, и с конем пробовать не стоит. Вдруг лицо Цири просветлело. — Забыла спросить: а что там насчет третьего дара Ольхвов? Филактерия молодильного? Эредин разразился хохотом и долго не мог успокоиться. — Какой-какой филактерий, говоришь, прекрасная Цирилла? Молодильный? И кто это, интересно, такую глупость выдумал? — А что, нет такой вещи на свете? Эредин внезапно посерьезнел. — Вещь-то такая, конечно, имеется, только о его молодильных свойствах я в первый раз слышу. — А для чего он тогда нужен? — Обычно в нем, как в шкатулке, хранят всякие-разные силы. Иногда разрушительные, а иногда созидающие… Ну что, мамзель Цирилла, отдохнули — пора и за дело браться. Есть у тебя идеи, как младшего брата моего, Карантира, от заклятия избавить? Цири потупила взор. — Ну, пилить лед я, наверно, не буду. Руками, по крайней мере… Хотя я вот тут подумала: может быть, попробовать что-то нестандартное… — Например? — Ну… пара коньков во всем вашем замке найдется?