Она никогда не изменится

— Не маленькая уже девочка! — из-за захлопнутой двери доносился голос старшего брата. Кажется, ему уже надоело гавкать на дверь, не слыша ни ответа, ни привета. Хотелось спать. Хаос на рабочем столе вызывал приступ лени. Сумка, лежащая на кресле, источала атмосферу обязанностей. Но, куда деваться, нужно подготовиться к завтрашним урокам. Расстегнув молнию сумки, Аму, не церемонясь, вывалила макулатурный хлам на стол. Небрежно раскидав по местам некоторые вещи, Аму сладко зевнула. Книжки были разложены по ящикам. На столе, уловив лучик от лампы, блеснула заламинированная фотография. «А, точно. Это ж я сегодня утром в кабинете Шуу нашла.» Раз уж фотография заламинированна, то значит она важна для Шуу. Парк. Аллея. Ами радостно улыбалась в поисках птички из папиного фотоаппарата. Прежде она безоговорочно велась на «сейчас вылетит птичка». Русые хвостики развиваются на ветру. Розовое платьице, выглаженное до идеала, проминалось от порывов ветра. «Отец профи в своем деле. Он бы не стал брать в кадр посторонние элементы. Здесь же выделена целая половина фотографии на эти излишки. Это по-любому сделано не случайно.» Две черные фигуры были чуть размыты. По широким плечам была видна принадлежность к мужскому роду. Головы были покрыты капюшонами. Один из них смотрел в небо. Аму медленно впадала в дремоту. Отложив картинку, Аму покинула прогретое кресло. Холодное белое одеяло обволокло тело. Затуманенный разум еще не мог переварить то, что рассказала Каяо. «И вообще, с чего бы она так? Надо было спросить, почему это ее на добро переклинило. Но тогда, когда мы говорили, что-то сдерживало меня от вырывающихся вопросов. Наверное, мне просто не хотелось слышать, о том как она отрывает от сердца любимого. Но она так равнодушно говорила со мной. Это не было похоже на благородство. А еще этот амулет…» Потеряв ход собственных мыслей, Аму поникла в темноту и, уже не думая ни о чем, начала засыпать. Завтра будет новый день. «И Икуто уедет, — веки устало поднялись. Аму, как будто по чужому желанию, села. Ноги спустились на холодный пол, — я так не усну! Надо чего-нибудь схомячить.» Мягким шагом пробежав по ступенькам, Аму побежала к холодильнику. Спасительный свет от слабой лампочки усеял пол и босые ножки. Нож интенсивно черпал массу из баночки «Nutella». «Ну Аму, — обращалась она сама к себе, — подруга, ну нельзя же на ночь! Но, Боже, какая вкуснотища!» — Мяу! Аму повернулась на восклицание кота. — Сама знаю. — Мрау! — Ничего от одного разочка не будет. Тем более сегодня я сожгла много калорий. — Мяу! — Так, я тебя сейчас помою! Тишина привела Аму к мысли, что Кисэ, наверное, обиделся. — Колбасу будешь? Легким прыжком кот оказался на родном плече. Почувствовав мягкое приземление лапок и проникновение коготков под одежду, Аму достала палку колбасы. Отрезав жирный кружочек, Аму через плечо протянула его жадной пасти. Котяра так чавкнул, что Аму и себе отрезала. Узрев действия хозяйки кот издал очередное «Мяу!» — На себя посмотри!

***

Всходящее солнце всплывало из-за гор. Снег заискрил под лучами далекого солнца. Каблуки спешили, растаптывая свежевыпавший снег. А за этими каблуками весело мчатся четыре могучие лапы. Дверь подъезда была сломана, поэтому пройти можно было и без звонка по домофону. Четыре лапы неустанно спешили за красными каблучками. Остановившись около двери, Каяо отдышалась. Постучав о железную дверь, девушка пыталась выглядеть как можно более невозмутимой, но дергающийся глаз и взлохмаченные волосы портили все впечатление. — Оу, это ты. Ну как, помогло мое залье? Хах, — заметил голос четвероногого пса размером почти с саму Каяо, причем сидя. — Вижу, помогло. «А ведь у двери даже глазка нет!» — подумала Каяо. — Заходи! — послышался щелчок замка в двери. Каяо сразу отворила дверь, ухватившись за холодную ручку. Пустой темный коридор. Как обычно — ни души! «И как, позвольте узнать, она дверь мне открыла?!» — Чего встала на пороге! Заходи и волкодава своего тоже заводи. Животное сдвинулось с места вслед за Каяо. Покорно, не отдалившись ни на сантиметр, в ногу с Ко, следовал пес. Каяо, уже по привычке, уселась на табурет. Пес просто сел рядом. — Ну, рассказывай.

***

— И, в общем, всю ночь собака скреблась мне в дверь. — Чего ж ты так? Зелье такое действенное, а ты… — Прости, прости. Ну, не получилось у меня его использовать. Ты бы видела, как он на неё смотрит. Я и представить не могу, что он смотрит так на меня. Он никогда не относился к кому-то так… нежно. Я боюсь рушить эти связи между ними. — Второго шанса уже не будет. — Знаю. — Ну, а зачем пришла? Деньги не верну! — Помоги, а? Как избавиться от него? — Каяо взглядом указала на волосатое чудище.  — Чего он вообще ко мне прикопался? Ты что, не могла сделать зелье только для людей? — А ты что, не могла не скармливать собаке мое зелье? Видишь ли, если бы это зелье употребило какое-нибудь менее умное животное, то не получилось бы. Понимаешь, собаки — это такие твари, которые во всем видят счастье. Они и сами, как счастье. Каждый день они радуются всяким мелочам. Они же не люди. А то зелье стирает из памяти все, что вызывает радость на двенадцать часов. Все, что этот пес любил, он забыл. Понимаешь? — То есть, сейчас он как чистый диск, да? Но я-то здесь причем? — А ты его накормила, вот он и полюбил тебя больше жизни. — Допустим, и как все вернуть? Дай что-нибудь, противоядие? — Я же сказала, это не человек. Нельзя просто так взять и лешить его того, что он любит. Тем более дважды. — Но как я возьму такую бандуру к себе?! Мое маленькое гнездышко не выдержит нас двоих. Он мне всю квартиру разнесет! — Не моя проблема. Оставь его на улице, может, отвалит. — Приличные бабуси таких советов не дают. — С чего ты взяла, что я так стара? — Ну… во всех фильмах, где есть гадалки, обычно старухи. — М-м, что делать тебе, я не знаю. — Значит, оставлю на улице и буду ждать пока он не уйдёт. — Что ты его все он да он. Дай ему имя хоть какое-то, что ли. — Назвать… — Каяо перевела взгляд на мохнатую довольную морду. Большие карие глаза смотрели в душу. Пыхтящий чёрный рот с высунутым языком и белоснежными клыками тянулся в почти незаметной улыбке. Белая шейка ближе к груди была испачкана в, непойми откуда добытой, грязи. Мохнатые ушки подобно черным крыльям торчали вверх, раскинув «перья» — скатанную шерсть. — Чика. — «рядом»? (прим. автора: на японском «чика» — «рядом») — Да, думаю, ему идёт. — Твоё дело. Прости, у меня скоро клиент. Каяо устало встала со стула и, пригладив выбившиеся прядки волос, пошла к двери. Пес встал на четыре лапищи и потащил своё тяжеленькое тельце за новоиспеченной хозяйкой.

POV Голос.

Ну все, так сказать, грунт уложен. Дав имя псу, она не сможет разорвать эту связь между ней и собакой. Остальное на тебе, Чика. Каяо. Игривая уверенная в себе натура. Грешным делом мне показалось, что она эгоистична и не сдержана. А она, оказывается, думает о других. И не пытается построить своего счастья на чужих слезах. Интересный персонаж. Ах да, Икуто-Икуто… Видать, вчера у меня все-таки получилось подействовать на его чувства. Обладатели пары «Хампти». Надеюсь, они не против, если я немного «поколдую» над их чувствами.

Конец POV Голос.

Сонливые пешеходы заполняли холодное метро, пока Каяо шла в компании лохматого пса по утоптанному снегу. Серое зимнее небо повисло над толпами занятых людей. «Спешат. У них работа. Хорошо, что все мои ученики прибудут только вечером, — Каяо довольно потянулась, — о, да и пар сегодня нет. Значит, я не прогуляла.» Чувствуя радость хозяйки, пес счастливо велял хвостом, метя холодный снег. Каяо обратила внимание на своего лохматого компаньона и решила купить чего-нибудь вкусненького в местном киоске на углу. От этой лавочки метров за десять можно было почувствовать запах жаренного мяса. Это-то и подбавило ходу изголодавшемуся желудку на четырёх лапах. — Мне, пожалуйста, два пижожка «мандзю». — Одну минуточку, — ответила пожелая женщина в небольшом окне. Каяо переглянулась с парой карих глаз. Большая мохнатая голова жалобно наклонилась. — Извините, можно три? Нет, ч-четыре, пожалуйста. Получив пирожки, девушка облокотилась на фонарный столб. Каяо вынула тёплый пирожок и отдала в жертву белоснежным клыкам. Собака с великой благодарностью во взгляде приняла угощение. И так ещё два раза. Ей нравилось наблюдать, разжевывая мандзю, бесконечную верность во взгляде и неизбежную пропажу пирожка в голодной пасти. Девушка перевела взгляд на наручные часы. Стрелки циферблата показывали полтретьего. «Аму, надеюсь, ты успеешь.» Каяо обнадеживающе вздохнула, поддерживая Аму на расстоянии. Отчалив от столба, Ко поспешила домой. В груди стало теплее, когда донесся шум мчащихся лап. По переулочкам Ко скоротала путь и вышла прямо к дому. Каблуки оттаптывали привычный маршрут, а пес молча ушёл за Ко, рыча на всякий шерох. Лаберинт из переулков окончился выходом на тротуар. Каоя вышла из тени домов на освещенную улицу и прикрыла глаза от яркого света накладными ресницами. Снег серебрился, а от зеркал автомобилей отражалось солнце. Каяо остановилась, чтобы промаргаться. Когда слепящая пелена спала с глаз, девушка непроизвольно уронила сумочку. Пальто распахнулся от сильного ветра Почувствовав неладное, пес занервничал. Хозяйка удивленно таращилась вдаль. «Это точно Икуто. А это точно те розовые волосы, » — соображала Каяо. Большие карие глаза распахнулись. Брови удивленно загнулись. Рот приоткрылся.