Почти местный

Тайлер уже видел этот дом, и не один раз. Этот заброшенный дом снился ему практически каждую ночь, заставляя не переставать думать о нём даже днём. Он почти местный, он видел эту улицу. Он знал каждую комнату дома, каждый коридор и каждого обитателя, не считая того, что этот дом уже много лет заброшен и физически не может быть чьей-то крышей. Началось всё пару недель назад, когда Тайлер случайно оказался на совершенно незнакомой улице катастрофически далеко от его дома. Улица была маленькой и длилась всего несколько домов, которые были частично заброшены, а самый последний дом, который, вероятно всего, когда-то был мотелем или небольшой гостиницей, и вовсе стоял сильно обветшалый, грозя в любой день рухнуть. За этой улицей кончался пригород и начинался темный хвойный лес, молодые побеги которого изредка начинали сверлить асфальт, пытаясь прорваться. Кое-где в домах были видны огоньки от костра, который, по всей видимости, стал единственным источником тепла для бездомных. Последний дом улицы был больше всего похож на те самые дома, которые показывают в известных Голливудских ужастиках. По сценарию, персонажи фильма заходят в такой дом, светя фонариком и задорно смеясь до тех пор, пока маньяк или другой убийца не начнет убивать их по одному. Типичные вопросы вроде «Здесь кто-то есть?» и «Кто здесь?» тоже относятся к этим фильмам. Тайлер до жути ненавидел такие «шедевры» кинематографа, считая их плоскими и до зевоты неинтересными. Идея зайти в обветшалое здание с самого начала не сулила ничего хорошего. И только неизвестная ему сила заставила двинуться к этому дому. Уже стоя на пороге и раздумывая, стоит ли вообще заходить туда, Тайлер заметил краем глаза какое-то движение в остатках окна, которое было замазано свинцовой белой краской. Списав всё на слишком развитую фантазию, парень чертыхнулся и зашагал прочь от дома, пытаясь направить мысли в другое русло. Но заброшенное здание не покидало сознание ни на минуту, словно попытка заманить ребенка пряником в машину к незнакомцу. Одновременно и захватывающе, и пугающе. И Тайлер очень сильно надеялся, что уже завтра напрочь забудет о доме. Но «настойчивое» здание всё не давало парню покоя. Вначале Тайлер просто не мог отделаться от мыслей снова сходить на ту улицу, словно эти мысли прилипли к сознанию, как репейник. Позже странный дом начал ему сниться, показывая то, чем раньше было обветшалое здание. Сейчас во сне к нему и вовсе приходил странный парень, одетый во всё белое и с яркими красными волосами, которые сильно контрастировали с обстановкой дома. Чаще всего парень сидел в углу комнаты по-турецки, тихо раскачиваясь из стороны в сторону и, казалось, напевая мотив неизвестной Тайлеру песни. Иногда он поднимал голову, смотря темными глазами в потолок, откуда позже, как по волшебству, начинал идти снег. Бывали моменты, когда парень поднимался и просто начинал ходить по зданию, заходя в каждую комнату и поднимаясь по шаткой лестнице на другие этажи. И, словно под гипнозом, Тайлер следовал за ним, даже не пытаясь узнать, кто этот парень такой. Такие сны были настолько реальными, что Тайлер помнил каждую комнату и коридор, в котором оказывался каждый раз, как только закрывал глаза. Парень постоянно молчал, лишь закрывая глаза или уходя в другую комнату, на попытки Тайлера заговорить. Он не говорил ни своего имени, ни того, что делает в этом доме, ни уж тем более, кто он такой. Когда Тайлер попытался до него дотронуться, тот и вовсе исчез, заставляя обветшалый дом рушиться с чудовищной скоростью. Проснулся Тайлер в холодном поту, чётко понимая, что трогать незнакомца лучше не стоит. Первую неделю Тайлер катастрофически не высыпался, боясь закрыть глаза, понимая, что стоит ему положить голову на подушку, как незнакомец снова будет приходить, словно приглашая на экскурсию по старому помещению. Перестать видеть сны с ним тоже не получалось. Парень игнорировал все попытки избавиться от него. Снотворное, которое посоветовала женщина в аптеке, ни капли не помогло, наоборот заставив пребывать в доме гораздо больше, чем обычно. Упорный труд с расчетом на то, что Тайлер беспробудно проспит до утра, не видя никаких сновидений, сыграл ту же шутку, что и снотворное. Похождения по бесконечным коридорам с виду маленького дома становились намного дольше по времени, без какой-либо возможности проснуться. Тайлер не думал о себе, как о садисте, нет, он был против любого физического насилия. Однако сейчас, когда подобные сны стали чем-то вроде обыденной для него вещи, он внезапно понял, что только и ждёт того момента, когда можно уснуть, чтобы снова оказаться в том самом доме, который он уже выучил наизусть, как алфавит. Что-то было в этом здании, что сильно притягивало к себе. Оно было похоже на старушку, которая в молодости была красавицей. Дом, скорее всего когда-то бывший мотелем, был относительно маленький, но приветливый. Повсюду, наверняка, висели картины, где-то играла музыка, слышался невнятный разговор постояльцев и женский смех. Возможно, когда-то тут был и настоящий старинный бар, оборудованный, по совместительству, и под стойку регистрации. Сейчас от «красавицы» не осталось и следа. Окна были где-то выбиты, где-то непонятно зачем замазаны белой краской, в комнатах не было абсолютно никакой мебели и даже её остатков, на стенах красовались только куски старых обоев, которые давно выцвели, и снег. Повсюду лежал снег, который каким-то образом шёл прямо с потолка, образовывая небольшие сугробы, скрипящие под ногами. Иногда на стенах встречались плафоны ламп, которые давно должны выйти из строя, но это не мешало им моргать каждый раз, когда незнакомый парень проходил мимо них. Все попытки разговорить загадочного обитателя дома также сходили на нет. Он просто не реагировал на слова, продолжая монотонно покачиваться, сидя на снегу. Интернет тоже не помогал понять, кто он такой, выдавая на вопросы каких-то известных людей, которые и близко не были похожи на парня в доме. Пришлось прибегать к старому проверенному методу поиска информации. Стоя на той самой улице около одного из заброшенных зданий, где могли ошиваться бездомные, Тайлер смотрел в конец улицы и титаническими усилиями старался не направиться прямиком в него. Ему даже показалось, что в разбитом окне промелькнула красная макушка, но от размышлений о том, была ли это игра его разума или там действительно кто-то был, его отвлекла пожилая женщина, грубо ткнувшая в плечо палкой, которая служила ей тростью. — И чего это ты здесь ошиваешься, а?! Ступай давай, пока я не позвала кого! — старуха гневно потрясла палкой, грозясь заехать прям по лицу. Тайлер поднял руки в примирительном жесте, пытаясь показать, что он не тронет никого из обитателей этих развалин. — Простите, Вы случайно не знаете, что вот это за дом? — он показал на дом в конце улицы, заставив женщину подозрительно прищуриться и опустить палку. — А тебе зачем? Заграбастать удумал? — женщина презрительно посмотрела, снова начав грозить своей хитровыдуманной тростью. — Нет-нет, я просто… Интересно просто, что случилось с этим домом. Я студент исторического факультета. Женщина всё ещё презрительно смотрела на незваного гостя, однако палку она опустила и пригласила пройти внутрь развалившегося здания, где было обустроено жалкое подобие привала для бездомных. Усевшись на картонку, она устало отложила трость и невесело посмотрела на Тайлера. — Раньше этот дом был дешевым мотелем, где мог остановиться любой, кто имел у себя в кармане хоть пару монет. Хорошее местечко было, иногда давали бесплатно выпить дешевого портвейна, когда у хозяина было хорошее настроение. А затем постояльцев стало мало, все стали ехать в центр, «поближе к цивилизации» и мотель с многовековой историей просто напросто обанкротился, — женщина устало выдохнула, будто рассказ о старом здании давался ей с большим трудом. — Пару лет назад почти полностью разграбленный мотель купила какая-то богатая парочка, думая превратить его в это… Как его там… Забыла это заумное слово… Хостел, точно! Но что-то пошло не так и у парочки погиб сын, то ли упал с крыши, то из окна вывалился, я уж толком не помню. А парочка после этого кинула все попытки сделать тут приличное место и просто уехала. Стоит теперь он да людей своим видом пугает. Иногда в него подростки лазят, чтобы почувствовать себя, как в этих новомодных фильмах, но никто и правда не хочет покупать это место, говорят, там и вправду обитает дух погибшего, — старуха потянулась за веткой, подкинув её в еле-еле горящий костёр. У Тайлера по спине пробежал противный холодок, причиной которого был вовсе не холод. — А не подскажете, как выглядел их сын? Ну, который погиб, — пытаясь придать голосу максимальную уверенность, спросил Тайлер, надеясь, что это прозвучало довольно убедительно. Женщина нахмурилась, пытаясь припомнить образ. — Парень взрослый такой, лет 25-28. То ли Джоном, то ли Джошем звали, у меня память плохая на имена. А! — она вскинула руку, припомнив что-то важное. — Волосы у него красные такие были, хорошо помню, он мне ещё каким-то хиппи показался вначале… А потом оказалось, что он вроде как музыкант какой-то, не помню, — старуха отмахнулась, давая знать, что разговор окончен. Тайлер тихо поблагодарил её и поспешил покинуть улицу, стараясь не смотреть в конец. Этой ночью Тайлер старался не спать, прекрасно понимая, что опять окажется в том доме, но на этот раз заваливая незнакомца вопросами, на которые он совершенно точно не получит ответа, а ещё хуже разозлит обитателя дома. Странно было признавать, но он слишком привязался к загадочному парню, да и к самому зданию в целом. Он прекрасно понимал, что знает уже это место от и до, знает каждый сантиметр периметра. Единственное, что оставалось непонятным, почему он до сих пор так и не решился зайти в этот дом. Ночь сыграла с ним злую шутку, заставив заснуть где-то под утро прямо на полу в гостиной. То, что что-то изменилось, Тайлер понял сразу, снова очутившись в этом доме, но уже в другом коридоре. Теперь вместо старых выцветших обоев на стенах коридора была обычная шпаклевка, нанесенная неровными мазками, и люминесцентная лампа, которая горела тусклым красным цветом, окрашивая все вокруг в красный, как в той детской песенке. В оранжевом мире, в оранжевом море… Только вместо оранжевого — красный. Красные стены, красный пол и красные стены, а в конце коридора — парень с красными волосами, не моргая смотревший черными глазами прямо на гостя. — Ты интересовался мной? — неожиданно спросил парень бесцветным голосом, всё ещё пристально наблюдая за Тайлером, который чуть не подскочил на месте, не поверив своим ушам. — Д-да… — Тайлер всё ещё не верил тому, что после почти трёх недель безмолвного молчания парень решился заговорить. — Зачем? — голос обитателя дома был абсолютно монотонным, не выражавшим никаких эмоций. Он был, как голос… призрака. Внятного ответа на вопрос Тайлер дать не мог, заикаясь и запинаясь он выдал только: — Я… Я не знаю… Парень по-птичьи склонил голову на бок и, не переставая разглядывать гостя своим будто каменным взглядом, протянул ему руку, приглашая идти за ним. Но стоило Тайлеру подойти ближе, как призрак начал отходить в дальний конец коридора, ни на секунду не отводя глаз. — Подойди сюда, смотри — парень указал на разбитое окно, пропуская Тайлера вперед. — Высоко отсюда падать, да? — падать действительно было немалых шесть этажей прямиком на тротуар с высоким бордюром. — Приходи ко мне… — призрак стал тихо нашептывать слова, повторяя их, словно мантру. Приходи ко мне… Приходи… — и дотронулся, заставив хрупкое видение разбиться, как в тот раз, когда Тайлер попытался коснуться незнакомца. Спустя несколько секунд он уже ошарашенно осматривался по сторонам, обнаружив себя на полу гостиной, а через несколько минут вышагивал по людной улице в нужном направлении, пытаясь не обращать внимание на всё ещё стоящий у себя в голове шепот призрака. Стоя на пороге дома, он переминался с ноги на ногу, не решаясь зайти. Впервые за три недели он задумался, почему вообще потакает желаниям неизвестного призрака? Почему просто не может пойти к врачу, чтобы ему выписали каких-нибудь таблеток? Ответов на эти вопросы не было у него самого, да и желание отвечать пропало вместе с голосом красноволосого парня, свесившегося с подоконника разбитого окна. — Ты зайдешь или так и будешь тут стоять? Я бы пригласил, да не могу выйти из этого проклятого дома, — парень демонстративно ударил кулаком по ставне дома, и та с треском отвалилась, приземлившись аккурат рядом с Тайлером на асфальт. — Не бойся, я не кусаюсь. Тайлер поспешил зайти в дом, пока на него не упала ещё какая-нибудь часть еле стоящего дома. Внутри здания оказалось куда просторнее и светлее, чем было в его снах, а атмосфера не казалась такой уж и гнетущей, не смотря на то, что в доме оставались темные углы, которые были уж слишком пугающими и напоминали всем знакомую картинку из второсортного ужастика. Призрак ждал его в одном из таких углов, почему-то стоя лицом к стене. — Я не думал, что ты действительно придёшь. Все остальные бежали в психушку, говорить всем, что они сошли с ума, — парень повернулся в сторону гостя, заглядывая в глаза. — Я — Джош. — Тайлер, — парень озадаченно смотрел на обитателя дома, всё ещё не веря, что ему это не снится. — Кто все остальные? Был кто-то ещё? Джош смущенно потупил взгляд, колеблясь, думая, отвечать ли на вопрос. После недолгих раздумий, он взял в ладони горсть снега и кинул в ближайшее целое окно. — Да, были. Мои родители, — он невесело усмехнулся, повернувшись спиной и занося руку для нового броска. — Я, когда понял, что могу приходить во сны, то первым делом пошёл к ним, думал они придут, а их упекли в дурдом, — в голосе призрака послышалась неподдельная грусть. — Почему ты здесь? — Тайлер не нашел ничего лучше, чем можно было бы отвлечь парня от мыслей. — Честно? Я не знаю, почему я здесь, а не где-нибудь… там, — Джош пожал плечами, не зная, что отвечать. — Прежде чем ты задашь очередной вопрос, давай условимся. Задаешь один вопрос ты, один вопрос я. Идёт? — Тайлер неуверенно кинвул, смутившись собственного любопытства. В таких ситуациях, чтобы отвлечься, он обычно смотрел в окно и начинал считать прохожих, но сейчас за окном виднелся лишь темный лес, припорошенный белым снегом. — Тогда сейчас моя очередь. Что ты вообще забыл на этой улице? Тайлер неуверенно переминался с ноги на ногу, не хотя говорить о том, что просто-напросто заблудился, хоть и знал практически весь город наизусть. Не найдя того, чем можно заменить правду, он, потупив взгляд, ответил как есть. Джош лишь тихо рассмеялся, очевидно даже не подумав о том, чтобы упрекать гостя. Игра в вопросы и ответы постепенно разряжала обстановку этого места, наполняя его таким недостающим ему уютом. Сейчас Тайлеру это здание казалось вовсе не старой развалиной, а каким-то памятником архитектуры. Не хватало только туристов с противными камерами, постоянно раздражавших всех вокруг своими вспышками. Это было как раз то место, откуда не хотелось уходить, особенно учитывая компанию, с которой Тайлер тут познакомился. Ему нравился Джош, Джошу нравился он. Отрицать это было совершенно бесполезно, особенно после добрых почти семи часов, которых они провели вместе в этом доме, кидаясь снежками в густые ветки сосен так, что с них, словно сахарная пудра, сыпался снег, и наблюдая за тем, как лампы гаснут, когда Джош проходит мимо них. Бегая по коридору, можно было устроить вечеринку, только без музыки и гостей. Да гости и не особо были нужны, когда один уже был. Всё это было похоже на один сказочный сон, от которого Тайлер вот-вот проснется, понимая, что не особо то и хотел просыпаться. Там, в реальной жизни, он не имел почти ничего, что действительно ценил. Не было друзей, не было приятелей, да что там, не было даже знакомых. Лишь старенькая укулеле и тонны исписанных листов, которые когда-то должны были стать песней, но по понятным только ему причинам, они были запихнуты под диван, чтобы скапливать там пыль. Скажи ему кто раньше, что он не захочет просыпаться из-за призрака, неизвестно почему обитавшего в заброшенном доме, он бы назвал того психом. Сейчас, он бы с радостью назвал безумцем кого угодно, лишь бы остаться в этом доме как можно дольше, не боясь сказок о темных заброшенных домах ночью. Раньше он пропагандировал то, что суицид есть величайшее заблуждение всех поколений, а сейчас он готов спрыгнуть откуда угодно, лишь бы остаться тут подольше. — Знаешь, как мне тут было одиноко все эти годы? — сказал как-то Джош, когда Тайлер сидел на краю крыши, опасливо поглядывая вниз. — Я бродил по этим комнатам, заставляя снег падать прямо с потолка, потому что очень люблю белый цвет, и моргать лампы каждый раз, когда я прохожу мимо них, подумывая о том, чтобы вообще разнести их в пух и прах, чтобы только не видеть всего этого дома, который я выучил уже вдоль и поперек. Дома, который я вообще не могу покинуть… Тайлер смотрел вниз, наблюдая, как сумерки уходящего дня постепенно превращают темный асфальт в непроглядную черную дыру, которая почему-то сильно манит к себе, говоря, что он может летать. И нужно иметь потрясающую силу воли, чтобы вот так просто взять и не поддаться искушению нырнуть прям в темноту, доказывая всем, что умеешь летать. Но у Тайлера нет потрясающей силы воли, а ему так нестерпимо хочется летать. Так почему бы не испытать судьбу и не попробовать? Как говорится, кто не рискует, тот не пьёт шампанского. И Тайлер умело перепрыгивает через козырек крыши, на большой скорости падая прямо в ту темноту, доказывая всем, что теперь он умеет летать. А Джош улыбается, понимая, что теперь летать он будет далеко не один…