Нас бьют - мы летаем от боли всё выше, Крыло расправляя над собственной крышей.
Гермиона стоит на самом краю парапета и смотрит вниз: холодная тишина волшебной ночи успокаивает расшатанные нервы и приятно обдает бризом - на Черном озере с утра гуляют волны. В потемневшем небе сверкает молния и следом раздается раскатистый рык грома. Небо недовольно происходящим, оно гневается, метает пустые молнии, ревет ранеными фестралами. После очередной вспышки начинается дождь, который тут же перерастает в ливень. Ветер с протяжным воем подхватывает слезы темных туч и разбивает их о мраморную кожу лица. Девушка хмурится, когда пресные капли попадают ей в глаза, но продолжает стоять. Она хочет запомнить все, впитать в каждую клеточку своего тела эти остроконечные башни, запах старого камня, пестрый герб школы и тусклый блеск маховика времени. Этой ночью она покинет эти стены и станет свободной. Она расправит свои огромные, но такие неправильные крылья, нырнет в тёплый поток воздуха и исчезнет из прежней жизни. Боже, как же она завидовала птицам, которые не думали ни о чем, что тревожит ее, не принимали ответственных решений. А самое главное - были свободны. Вольные, сильные птицы разрезали крыльями вмиг затвердевший воздух. И скоро она присоединится к ним. Грейнджер с тоской смотрит на крылья за спиной и не может понять: почему именно она? Почему с ним? Судьба зло смеется и отворачивается от потерявшей сон волшебницы. Узорчатые крылья похожи на изразцы в церквях и от этого становится тошно, потому что ОН никогда не был в церкви. Он не верит в ее Бога - для него это глупости. Первый красавец Хогвартса не понимает её молитв, ее покорной позы и прикрытых в ожидании чуда глаз. Он стал для нее живым кошмаром из еще более ранней жизни. Жизни, в которой у нее было будущее, счастье в кругу Уизли и друзей, семья, карьера... Теперь же она станет красивой куклой в коллекции его рода. Самой красивой, но сломанной куклой.***
А виной всему простое столкновение в коридоре. Гермиона ненавидит себя за тот миг, когда в пылу очередной ссоры с Роном не заметила идущего навстречу Малфоя. Он не уступил дорогу из принципа, она - по невнимательности. Всего мгновение - песчинка в пустыне - и она ошалело смотрит в серые глаза напротив, в то время как он сверлил взглядом нечто, находящееся за ее спиной. -Вы тоже это видите? - пискляво прошептала Лаванда, отходя в сторону от новоявленной пары. - Это же просто невероятно! Гермиона и Малфой скреплены магией! Невероятно!- сплетница тут же исчезла в толпе зевак, собравшихся посмотреть на предназначенных судьбой. - Уйди с дороги, заучка. - он толкнул ее плечом и поспешил в свою спальню. А за крепкой худой спиной мерно покачивались, звеня махровыми перьями, железного цвета крылья.***
Вечером в гостиной факультета ей устроили допрос: -Ты знала?- Гарри. - Они тяжелые?- Джинни. - Давно ты с ним? - о нет, Рон. - Нет, Гарри, я не знала. Они? - девушка нежно погладила холодное стекло перьев,- Легче воздуха. Словно никогда и не было. И нет, Рональд Уизли, я его ненавижу. Он вставляет мне палки в колеса с первого курса. Я просто по определению не могу его любить. - А собираешься? -Рон! - Джинни дернула брата за рукав - ей не нравился Малфой, но Магию не судят. - Нет. -Гермиона встала с дивана.- Думаю, мне пора. До завтра.- она ушла из общей гостиной даже не попрощавшись с друзьями. Он подкараулил ее на подходе к башне старост. Малфой припер ее к стене, сжимая в холодных руках тонкую шею, и зло зашипел, на манер змееуста: - Запомни, сука, - его глаза презрительно сузились,- я ненавижу тебя. Я настолько ненавижу тебя, что готов отрезать себе эти чертовы крылья. Они мне жизнь сломали, а я сломаю её тебе, Грейнджер. Обещаю тебе, клянусь! Ты пожалеешь что родилась, грязнокровка.- Парень сплюнул ей под ноги и удалился, исчезая в темноте коридоров. Так происходило еще много раз. Потому что каждый день, когда он видит ее хрупкие, но в то же время сильные плечи, за которыми трепыхались, словно бабочка, невероятно красивые крылья, его затапливает бешенство. Он понял, что полюбил ее особенной, больной любовью и ничего не мог сделать с собой. Но проклятая чистая кровь брала свое - Малфой-младший плакал в своей комнате, стоило только представить себя рядом с поганой грязнокровкой. Она будет улыбаться для многочисленных фотокамер, принимать поздравления от друзей, готовиться родить ему наследника. Мерлин всемогущий, Люциус убьет его как только узнает! Остается только надеяться что это будет Авада Кедавра и Смерть станет избавлением от мук. В следующий раз они встретились в ванной комнате для старост. И тогда Малфой перешагнул все возможные границы. И нарушил главный закон магии - не причинять боль своей судьбе. Своей половине. Но Драко плевать хотел на все правила и устои, а потому, скрутив девушке тонкие руки за спиной, связал дрожащие от ужаса крылья, прижал ее к себе. Вдохнул тонкий, еле заметный аромат пушистых волос и поцеловал ее в пухлые алые губы. Такие чистые и порочные.Кровью брызгая из глаз, В муке искривляя рот, Ты в первый раз целуешь грязь, Набирая оборот
По телу словно ток пустили: его трясет, колотит и кажется, что еще мгновение, секунда и он умрет: сгорит на костре, рассыпется в прах, развеится на ветру. Он разжал свои руки и они повисли безвольными плетями по бокам от его тела. - Малфой, что же ты делаешь? - Гермиона упиралась в твёрдую мужскую грудь, пытаясь избежать поцелуев, и почувствовала как зашлось его сердце. Оно захлебывалось, умирало и воскресало. И причиной была ОНА. -Молчи, Грейнджер, или, клянусь Мерлином, я убью тебя. Всего два слова - и мы свободны.- он усмехнулся. Так по-малфоевски, но именно этого ей не хватало. -Заткнись, хорек. Заткнись и не останавливайся. Просто не смей останавливаться! Они робели, тряслись руки, дрожали пальцы. Голоса стали ниже и охрипли от желания, но не исчезли и двое продолжали шептать в темноту какие-то глупости.Отчего немеют зубы, Как дрожат от страсти губы, Ты поймешь, когда поцелуешь грязь.
На витражах русалки отчаянно краснели, когда по комнате пролетел первый стон удовольствия. Краснели, но продолжали смотреть на двух юных волшебников, нашедших друг в друге свою вторую половину. И Гермиону это знание сделало счастливой. А утром ее ждало предательство и разочарование. Малфой младший разбил ей сердце, плюнул в душу и растоптал ее будущее. Утром, стоило Грейнджер зайти в обеденный зал, как волна шепотков прокатилась по скамьям. По спине побежали мурашки. -Гермиона! - Джинни Уизли схватила девушку за руки и, заглядывая в карие глаза, спросила,- Скажи, это правда? То что сказал Малфой - это правда? Ну же, не молчи! - рыжая бестия вцепилась в крылатые плечи.- Ну?! - А что...- она сглотнула,- что сказал Малфой? - Я знала, знала что этот хорек белобрысый врет. Думал мы поверим, идиот. Ты же не могла переспать с ним, верно? - Джин шлепнула себя по бедру и нервно рассмеялась. - Прости, просто он был так убедителен... Эй, Миона, ты в порядке? - Джинни, я должна тебе кое-что сказать... - гриффиндорка замялась, думая как лучше известить подругу об обратном, - Ты только не думай что я ничего не понимаю и являюсь дурой, но... Но Малфой сказал правду. Мы с Драко... - ЧТО?! Теперь он "Драко", да? А как же "я его ненавижу", "это же Малфой"? Грейнджер, ты с ума сошла!? - Нет... Это все наша магия.- она опустила голову вниз, закрывая глаза водопадом волос.- Прости меня, Джинни. - Поговорим когда одумаешься.- Гермиона проводила взглядом рыжую макушку Уизли и покинула зал, даже не подойдя к еде.***
Неожиданно ливень закончился - осталась только мелкая морось, неприятно колящая щеки. Тучи начали расходиться, выпуская на волю ночное небо, усыпанное мириадами звезд. Гермиона глубоко вдохнула свежий озоновый воздух и поежилась. -Холодно. Черт! - У-у-у-у, сама Гермиона Грейнджер решила свести счеты с жизнью? - Миртл? Ты что здесь делаешь? - призрак подлетел поближе к заплаканной Гермионе и обворожительно улыбнулся. - Если у тебя все-таки получится, то приглашаю жить в моем туалете. Поверь, со мной не соскучишься. Пока.- Миртл игриво подмигнула и нырнула в водосток. Гермиона снова осталась одна. Только где-то рядом ворковали голуби да заунывно пел ветер. - Я так больше не могу. Простите, если сможете... Из комнаты старосты выпорхнула стайка бумажных птичек, разлетаясь к своим адресатам.В темном небе падает ангел Крылья порваны, весь он в крови... Он изранен силой ужасной – Силой горькой, несчастной любви
- Девчонка разбилась вдребезги.- Нарцисса горестно вздохнула, Коротко глянув на Люциуса. - Она расколотила нашу надежду на его светлое будущее. Конченная эгоистка, но мне все равно жаль ее - она была красива. Очень красива. - Женщина уже собралась покинуть гостиную и оставить отца и сына наедине, но заметила то, что раньше ее мальчик скрывал от неё - чувства. - Сынок, ну что ты, - леди Малфой утирала слезы с впалых щек и продолжала шептать что-то успокаивающее на ухо своему ребенку. Ребенку, который слишком быстро вырос. - Не стоит так убиваться. Поверь мне, это никак тебе не поможет, а ей тем более. Ну же, Драко, - парню показалось, что его имя из уст матери прозвучало дико,- ты ни в чем не виноват. Она сама... - Виноват, мама. Я заставил ее это сделать.- парень поежился.- Косвенно, но это моя вина. - Мам, я хотел чтобы вы знали... Просто посмотрите.- Драко прикрыл глаза и чуть сморщился, когда за его спиной выросли и развернулись, звеня металлическими перьями, острые соколиные крылья. Перья отливали ртутью, а сами крылья мелко дрожали. - Драко, ты шутишь? - Люциус поднялся с кресла, опираясь на верную трость.- Скажи мне что это твоя очередная выходка! Ты не мог любить её! Не мог!- лицо старшего Малфоя покраснело от крика. - Мог. И до сих пор могу. Я люблю её, отец. Вы ничего не сможете с этим сделать. - Люциус окончательно побагровел, а Нарцисса наоборот - сравнялась цветом лица с мрамором стен.- А они ,- блондин махнул рукой за спину,- яркое тому доказательство. Оставьте меня в покое, пожалуйста. Я хочу побыть один.***
«Никакое оружие… не убивает мгновенно». Эту фразу он повторял про себя уже третий час - вода в ванне давно остыла и вместо прежней сонливости вызывала лишь желание поскорее вылезти из нее. Но Драко не был бы собой, если б сдался так просто. Нет, это не про него. Малфои не сдаются. Порезы все время приходилось освежать: волшебная кровь оберегала единственного наследника рода, отказываясь вытекать. А Малфой сгорал от желания умереть. Вот и сейчас, сжав между непослушными пальцами осколок витражного стекла, он с ювелирной точностью режет запястье руки. И с каждым новым порезом ему мерещится ее голос, зовущий с собой. Она ждет его, подгоняет, злится и снова умоляет не заставлять ее мучиться. Хотя, скорее он тут мученик и святой. В конце концов Драко замерзает и решает сменить воду. Руки плохо его слушаются, но ему все же удается отвинтить кран. Холодная исчезает в трубах, а горячая наполняет ванну. Снова дрема окутывает его нежным паром, смыкает тяжелые веки, смывает с белой кожи кровь... Осколок выскальзывает из ослабшей руки и остается лежать на черном мраморе дорогого пола. Драко почти счастлив, потому что неминуемо слабеет и погружается в мерзлый сон. Только вместо спасительной тишины все громче звучит голос Гермионы. Причем звучит гневно и крикливо, с нотками ненависти и обиды. Как же он соскучился по этому воинственному голосу. Внезапно дверь его ванной комнаты распахнулась, а на пороге стояла... Гермиона. Живая и невредимая Грейнджер хмурила брови, сжимая в пальцах волшебную палочку. За ее спиной маячило испуганное лицо Нарциссы и злое - Люциуса. Единственное, на что у Драко хватило сил - улыбка. Самая настоящая улыбка, с искренней радостью на лице и любовью в серых глазах. - Сын! Драко! - Нарцисса кинулась к ванне и попыталась вытащить еще живого парня из воды. Длинные тонкие руки болтались, а сам волшебник никак не способствовал матери, - Люциус, сделай же что-нибудь!!!"И три дня и три ночи он не спал и не ел, Он сидел у окна и на небо глядел.<<...>> Он взлетел, как взлетала она, но не вверх, а вниз."
***
- Я чуть от страха не умерла, Драко,- девушка гладила худую ладонь и боялась поднять взгляд, - Если бы я не пришла, то потеряла тебя навсегда... - Ну что ты, глупая! - Драко захохотал и взлохматил и без того непослушные волосы гриффиндорки,- Я был уверен что это ты уже мертва, а я только присоединюсь к тебе. Вот и все.- он пожал плечами и смолк. - И какой идиот придумал мою без временную кончину? Я пролежала три дня в госпитале и всё? У меня даже переломов не было. Драко, не просвятишь меня? - Скорее всего - родители. Ты только не ругайся, они хотели как лучше и я их понимаю. К сожалению, я их понимаю.- Малфой опустил голову так, что челка закрыла глаза. - Бред какой-то,- фыркнула гриффиндорка и отошла к окну.- Нет, они бы не опустились так низко, Драко. - Ты плохо знаешь моих родителей. В конце концов, они тоже Малфои. Я бы поступил точно так же, случись нечто подобное с моим ребенком, Грейнджер. - Кстати о детях,- Девушка заговорщицки улыбнулась и Драко заинтересованно приподнялся на локтях,- скоро на вашем семейном древе появится небольшой Росток, потом он станет бутоном, а затем превратится в прекрасный цветок жизни. - Мерлиновы штаны, Грейнджер, ты беременна?!- та утвердительно кивнула головой. - Ты даже не представляешь как сильно я тебя люблю. - Слизеринец сжимал в объятиях хрупкое тело и завороженно наблюдал, как за спиной, прямо под его ладонями наружу вырвались и заблестели радугой крылья. Новые, готовые к жизни в любви и понимании крылья. За дверью, кутаясь в шелковую мантию, тихо заплакала Нарцисса. Стараясь утешить жену и найти в ней успокоение, Люциус, подобно сыну, сжимал ее в своих слегка трясущихся руках. - Скажи мне, Цисси, почему так происходит в этом мире? Неужели его любовь настолько сильна? - Сильна как смерть любовь, Люциус. Пойдем домой, я устала. Чета Малфоев покинула стены госпиталя, стремясь уединиться в отремонтированном мэноре и мирно ждать появления наследника рода.