Случайное открытие

Стив готов памятник поставить хозяину дома, в котором они дважды ночуют, перед тем как вернуться на базу. Тут явно жила большая семья, вероятно, в спешке покинувшая свое жилище, когда линия фронта стала опасно приближаться. В шкафах еще есть кое-какая одежда, на кухне консервы, в кладовке подушки и одеяла, старые, но достаточно хорошо сохранившиеся, без плесени и почти без запаха затхлости. И, самое главное, во дворе - огромный бак, который можно подключить к домашнему водопроводу. Конечно, приходится потрудиться, чтобы наполнить его водой и согреть, но в итоге – Стив едва не в голос стонет, получив возможность, кажется, впервые за последние месяцы по-человечески помыться. Это даже весело, когда они с парнями, обрадовавшись возможности отдохнуть и постираться, собираются за столом - кто в чем. На Стиве джинсы, которые достают ему едва до щиколоток и огромный свитер с растянутым воротом, на Дум-Думе странного вида хламида, подозрительно напоминающая рясу священнослужителя, а Баки так и вообще в жакете и брюках, похожих на женские. Стив почему-то не может глаз от него оторвать. После плена Баки почти такой, как был, но это небольшое почти Стива с ума сводит. Но этим вечером Баки такой, без почти, как раньше. Они хохочут, глядя друг на друга, разыгрывают какие-то сценки из фильмов, Баки без смущения изображает женщину, хлопает ресницами, кокетливо улыбается, так, что у Стива что-то екает внутри. Стив представляет, что никакая не война, представляет, что это просто дружеские посиделки, его друзья и Баки, самый близкий человек из всех, что у него когда-либо были, просто собрались и проводят вместе время. Утром, аккуратно сложив все, как было, они идут дальше. На очередном задании они с Баки оказываются отрезанными от остальных. Стив глушит противников по двое одним ударом, Баки отстреливается от тех, что только на подходе. Они неплохо справляются, но тут Баки вдруг вскрикивает, и его винтовка затихает. Стив поворачивается, тут же получая солидный удар по шее, и кидается в бой с утроенной силой. Всем, кому не хватило пуль Баки, хватает ударов его щита. Стив несется к Баки, как сумасшедший, летит, перепрыгивая препятствия, и падает перед ним на колени. Баки сидит, привалившись к дереву, тяжело дышит, на бедре расплывается пятно. Кровь. Стив только собирается схватить его, но Баки отпихивает его руки: - Все в порядке, Стив, там царапина, кровь уже остановилась, сейчас, отойду… Но Стиву надо видеть, он задирает куртку Баки и со всей своей могучей силы дергает вниз форменные брюки. Баки дергается, шипит, неожиданно сильно пытается оттолкнуть его, Стив рявкает: - Да не брыкайся ты, Бак! - Ничего серьезного там, Стив, - сквозь зубы, с какой-то растерянной злостью цедит Баки, продолжая отбиваться. Но Стив уже видит: пуля прошла по касательной, угрозы жизни нет, кровь и правда остановилась. Он с облегчением выдыхает, поднимает глаза и… Под курткой Баки, которую он рывком задрал почти до груди вместе с майкой, - тонкая, бледно-желтая ткань, что-то вроде дамской комбинации, но внизу превращающееся в гладкие шортики с кружевной отделкой. Стив теряет дар речи и способность двигаться. Баки дергается, пытаясь отодвинуться, чуть раздвигает ноги, и Стив замечает в паху крошечные пуговицы. Почему-то эта деталь отрезвляет Стива, и он тут же резко выпускает его. Баки подпрыгивает, будто и не ранен, яростно натягивает штаны, одёргивает майку, куртку, смотрит себе под ноги и тяжело, зло дышит. Стив смотрит ему в лицо, но рассмотреть ничего не может. Вдалеке зовут: - Капитан! Стив поднимается, разворачивается и бежит на голос, отвечая: - Мы тут. Мы в порядке! Черта с два. Они до самого утра добираются до базы. Там, убедившись, что Баки окажут медицинскую помощь, Стив уходит к себе. Сон не идет, в голове крутятся мысли. Стив всю дорогу думал и теперь… Как же так? Баки обожает девчонок… Баки настоящий соблазнитель… Еще дома, в Бруклине, Стив не успевал следить за его любовными похождениями. Стиву часто казалось, что он в тягость для Баки. Он становился иногда закрытым и мрачным, и только дельная гулянка с девчонками возвращала его таким, каким Стив его знал. Любил. Стив сам себе противен. Он и мысли никогда не допускал. А тут увидел женские трусики - и сорвало все барьеры. Они, считай, большую часть жизни вместе прожили, и Стив никогда себе не позволял думать, что что-то возможно. Стиву невыносимо стыдно. Это война, тут люди на грани жизни и смерти, мало ли, каким образом кто справляется. Но, черт. Стив бессильно стонет, запрокидывает руки за голову и остается в такой позе, пока не засыпает. Неделю они стараются не оставаться наедине. Баки выходит, как только в комнате не остаётся никого кроме Стива. Стив не знает, как все наладить, что сказать. Все в порядке, дружище, у меня в голове дерьма побольше твоего? Бонусом к успеху на очередной операции ребятам достается ящик скотча. Стив сидит со всеми, переводит продукт, наблюдает за парнями. Дум-Дум, выпив, становится добрым, Дернье - злым, а Баки всегда, еще с юности, от алкоголя тянет на подвиги. Стив ждет, когда все допьют и разойдутся, а потом идет к себе. На полу, у двери в его комнату, сидит Баки. Баки пьян. Успокоить и уложить спать, - напоминает себе Стив, - как дома. - Хотел поговорить! - заявляет Баки, поднимаясь. - Конечно, Бак, входи, - отвечает Стив, чувствуя, как внутри растет беспокойство. Стив пропускает его внутрь и закрывает за ними дверь. - Стив, – Баки явно не в порядке. У него пьяно блестят глаза и пряди всклокочены, словно пока он сидел тут в ожидании Стива, дергал себя за них не раз и не два. - Я хотел объяснить, ну про... – Баки делает жест рукой, обводя свой пах, и Стив на секунду зажмуривается. - Раз уж так получилось, что ты увидел, я не хочу, чтобы ты думал разное и... - Баки, я все понимаю, - перебивает Стив, надеясь, что еще удастся как-то все замять. Что Стиву не придется самому признаваться в том, в чем он не хотел признаваться никогда. – Я понимаю, что ты не хотел, чтобы я увидел, и я не хочу, чтобы это… - Я хотел. Стив несколько мгновений просто стоит и смотрит, и медленно выдохнув, ровно произносит: – Так. Объясни мне. – Сердце колотится, как бешеное. Стив кладет руки на пояс, просто потому, что не знает, куда их девать, он надеется, что не выглядит, как намеревающаяся поскандалить жена. - Я не могу. Я не знаю, как, Стив. – Баки отвечает тихо, неуверенно, будто его решимости хватило только на то, чтобы прийти сюда. Баки тоже не знает, куда деть руки, и нервно трет бедра. - Хорошо, - терпеливо говорит Стив, хотя ему страшно, как никогда. - Это как-то связано с твоим пребыванием в плену? - Что? Стив, боже нет! - Ладно, ладно, Стиву дышится немножко легче, потому что такой вариант явно даже в голову Баки не приходил. - Баки, я знаю, что на войне люди… - Нет, Стив! Война не при чем – Баки незаметно перемещается ближе, Стив почти ощущает тепло, исходящее от его тела. Замирая, Стив, наконец, спрашивает: - Это связано со мной? Баки, прикрыв глаза на секунду, кивает и смотрит вдруг на Стива так, что у того дыхание перехватывает. Со значением. - Ты хочешь, чтобы я… чтобы мы… господи, - Стив едва не задыхается. Судорожно сглатывает и не может выговорить ни слова. - Да, именно этого я и хочу, Стив, просто ответь мне. Ты тоже этого хочешь? Стив. Стив не отвечает. Подходит к Баки ближе и кладет правую руку ему на грудь, ведет вверх, гладит пальцами плечо, чувствуя кончиками лямку от белья. Господи. Стив дышит тяжелее, в животе уже тепло, возбуждение пока что медленными разрядами расходится по позвоночнику, оживляет все тело. Баки начинает расстегивать куртку. - Стой, - говорит Стив. - Я сам. Стив расстёгивает пуговицы, снимает куртку. Под ней майка, а под майкой – белье. То же, что и там, во время боя. Тонкие лямки, гладкая, теплая от тела Баки ткань. Стив гладит плечи, играет лямками, и Баки шумно выдыхает, будто все это время задерживал дыхания. Стив поднимает голову, встречаясь с Баки взглядом, тот смотрит на него темными, жадными глазами, и Стив ведет руку выше, по шее сзади, заводит пальцы в волосы, сгребает их на затылке и притягивает губы Баки к своим. Баки мычит, отвечает на поцелуй, хватается за Стива, трется о него. У Стива вылетают из головы все мысли. Он садится на кровать, чуть отодвигая Баки, стоящего перед ним, и медленно раздевает его до конца. Помогает снять обувь, носки, спускает брюки и помогает освободить ноги, все это время оглаживая взглядом тело. Ткань не скрывает ничего. Баки хочет его. Баки стоит перед ним, на груди ткань топорщится, Стив легонько дергает вниз лямку, освобождая грудь, тянется и ловит губами сосок. Баки стонет. Как же хорошо. Стив знает, что лагерь надежно охраняют. Все, кто спит относительно рядом, пьяны, и он бы хотел сделать все медленно, но сейчас у них и правда вся ночь впереди. Стив меняет их местами. Укладывает Баки на кровать, а сам устраивается рядом. Стив гладит его везде - грудь, бока, живот. Ткань скользкая, она ездит под его широкой ладонью. Баки тихо стонет, не замолкая ни на секунду. Стив спускает руку вниз, проезжает по члену. Баки вздрагивает, разводит ноги, и Стив, наконец, добирается до пуговок в промежности. Гладит их пальцами, пока Баки не бурчит: - Давай, Стив, не могу. Стив перемещается вниз, устраивается между колен Баки и снова гладит пуговки пальцами. Баки под ним ерзает, выгибается, пытаясь потереться членом о руку. Стив кладет ладонь на живот, опускает ниже, сгребает член через ткань. Обхватить полностью он не может, но довольно и этого. Он крепко держит член, и свободной рукой расстегивает пуговки. Берет полные, тугие яйца в ладонь и некоторое время массирует все вместе, мошонку голой рукой, а член через ткань. И Баки запрокидывает голову, стонет громче и толкается вниз, сильнее, выдыхая: - Стив... - Сейчас, - отзывается Стив. Его собственный член уже болит. Он даже не разделся, только расстегнул ширинку, но зрелище потрясающее, стоит того. Стив выпускает мошонку Баки и ведет пальцем дальше. Баки раскидывает ноги и стонет уже бесстыдно, в голос. Стив касается входа и… там скользко. Стив останавливается. Закрывает глаза и считает до десяти. Баки, в дамском белье, один в комнате, греет в пальцах вазелин и готовит себя. Поза. Закидывает руку назад. Стонет, наверняка. Проникает пальцами внутрь. Думает о Стиве. Стоп. Стив дышит носом несколько секунд, заставляя себя успокоиться. Слишком сильно. - Баки, - зовет Стив. Тот поднимает на него затуманенный взгляд и… Боже, какой же он красивый. Яркие губы, бешеный, в тон губам румянец на щеках, на шее. - Да? – Баки дышит так, что грудь ходуном ходит, ткань натягивается и ездит по соскам, и Стиву снова нужна минутка. - Боюсь, и секунды не продержусь, если войду, – чуть смущенно говорит Стив, и Баки быстро берет дело в свои руки. Укладывает Стива, стягивает, наконец, с него штаны и белье и устраивается сверху. Баки практически зависает над ним. Сильные мышцы напряжены, порез на бедре затянулся. Стиву хочется поцеловать его. Он берет в ладонь член Стива, не сжимает, просто держит и хрипло выдыхая, насаживается до самого конца, резко. У Стива перед глазами звезды. Так узко внутри, так горячо, господи, как не взорваться? Стив хотел бы закрыть глаза, но не хочет пропустить ни секунды. Он смотрит Баки в глаза, тот ловит его взгляд, улыбается. Стив рычит и вталкивается еще глубже. Баки падает сверху, просто ложится всем телом, Стив, держа его за бедра, начинает ритмично приподнимать и опускать его. Баки утыкается лицом ему в плечо и издает такие звуки, что Стив не знает, как держится. Он чувствует все - какой тугой, жадный Баки внутри, его член, прижатый к животу Стива через тонкий слой ткани, как та ездит по их телам, как Баки все ближе к краю, как он сильно вцепляется в Стива и едва не орет куда-то ему в плечо. Стив сам на грани, но поворачивает голову и стонет Баки в висок: - Я… Хочу с тобой вместе… Баки в ту же секунду приподнимается, берет свой член и дрочит, и Стив почти срывается, сдерживается немыслимым усилием, ждет. Баки выдыхает: - Давай! - всем телом напрягается, вздрагивает, сжимает Стива внутри, и Стив, наконец, отпускает себя, взрывается. Мышцы выкручивает, Стив задыхается, и - как же хорошо, боже! Между ними мокро и липко. Баки лежит сверху, обнимая его, и хрипло говорит: - Еще там, дома, в Бруклине. Я украл белье с веревки у дома Бетти Уильямс. Мы сидели рядом на диване, ты рисовал, а я читал, и у меня под одеждой оно было. И я с ума сходил, Стив, что ты касаешься меня буквально через один слой ткани. Все мои дрочки того периода были про это. – Баки счастливо смеется, и Стив прижимает его к себе, мокрого, расслабленного, наконец-то его, Стива, Баки. - Теперь хоть буду знать, что тебе дарить, Баки, - Стив тоже смеется, когда Баки легонько стукает его по плечу. – А то вечная проблемы была: ты мне альбомы и карандаши, а я все голову ломал. - Тут такого не найдешь, - с легкой грустью отвечает Баки. - Потом, когда домой вернемся. Я знаю один отличный магазин, - отвечает Стив и притягивая его к себе еще ближе, целует. Fin.