***
Этим двоим можно было все, начиная огромным количеством алкоголя, и заканчивая тотальным опозданием на работу. Они вместе работали в одном офисе, он известный певец, она — модель линии одежды, которую выпускает их компания. На работе их негласно прозвали семейной парой, а они, слыша это, утверждали об обратном, полностью запутавшись в своих взаимоотношениях. Егор и Алиса, или, нет… Лёлик и Болик, так их прозвал самый позитивный работник «Black Star» — Ульяна Банановая, концертный директор LʼOne, после неё так говорить стал Пашу — генеральный директор, затем Тимати, а спустя буквально четыре дня, эти прозвища знали и поклонники. Булаткин мог запросто назвать её малышом, а этот двадцатилетний «малыш» кричал на всю улицу о любви к нему, скорее всего лишь потому, что только так она может сказать о своих чувствах к нему, неоспоримый факт — «в каждой шутке есть доля правды». Эти двое зачастую допоздна засиживались дома у парня смотря ужастики, собственно, как смотря: Егор смотрел, а Алиса утыкаясь к нему в шею, плечо, колени, (да куда угодно!), кричала, что это был последний раз, когда он заставил посмотреть её этот кошмар, но практически всегда повторялось всё снова и снова. Маяковская всегда ревновала блондина к различным девушкам, которые у него были, а блондин бесился лишь оттого, что Лисёнка — это было второе прозвище после малыша, кто-то целует хотя бы в щёчку, ведь на месте этого несчастного парня должны быть губы блэкстаровца.***
— Алиса, мы опять проспали, — блондин залетел в спальню, которая уже по праву была спальней брюнетки и рухнул к ней на кровать. — Вставай, малышка. — Егор, ну какого мы вчера поперлись в этот клуб? — девушка разлепила глаза и посмотрела на своего, скажем, друга, который с утра был особенно красив — взъерошенные волосы, голубые-голубые глаза и всё та же сумасшедше красивая улыбка, которая, к слову, больше всего нравилась Лисе. — Вообще-то, это ты захотела, — недовольно возмутился блондин, — вставай давай, а не бухти! — буркнул он, — Я, конечно, понимаю, что Тим нас любит, но давай не будем наглеть? — И это ты мне говоришь? — удивилась блондинка, — Кто это там кричал, что через сутки Новый год, и это наша крайняя вечеринка? А я могла бы сейчас проснуться с тем самым парнем, после шикарной ночи. — Она очень любила позлить его, задеть, а он потом на неё смешно ругался, ну, как смешно… Ей было смешно, а он аж краснел от злости. — Алиса, — прошипел парень, — Не гони, ему просто надо было затащить в постель симпатичную модельку Black Star, я бы потом не удивился, если бы он тебя сфотографировал голую и выложил в Интернет. — Ты назвал меня симпатичной, — улыбка девушки растянулась до ушей, Егор не раз называл её симпатичной, красивой и так далее, но ей всегда было приятно это слышать от любимого человека. — Алис, я не об этом! — Булаткин плюхнулся на кровать и обнял девушку. — Ты назвал меня симпатичной, — она ещё раз повторила фразу медленней, — Егор! — Дурёха ты, — он улыбнулся и прижал её сильнее к себе, Крид всегда расслаблялся, когда обнимал её, все мысли куда-то улетали и он хотел просто вот так сидеть с ней постоянно, вечно вместе. — Ладно, пошли на работу собираться, а то Тимур и вправду нас когда-нибудь уволит. — Она улыбнулась и, схватив халат выбежала из спальни. — Я сделаю нам завтрак. — Я люблю тебя. — Он знал, понимал, что она, собственно как всегда, воспримет это в шутку. — И я тебя, Егор. — А она понимала, что каждый раз внутри что-то ёкает, но игнорировала.***
Приехав на работу, после получения нагоняев от начальства, эти Лёлик и Болик разбежались по разным углам большого офиса. Ближе к вечеру все сотрудники собрались в кабинете Тимати, чтобы решить что делать с корпоративом. Так как ребята все правильные, умные, взрослые наконец-таки и тому подобное, то на столе будет всё, разумеется, кроме алкоголя. Блондин даже предложил детское шампанское. — Маш, так что? — Маша, это теперь уже жена Матвея Мельникова, или же, как всем привычней, Мота. — Ну, мы с Алисой можем съездить в супермаркет и купить еды, да, Лис? — он бросил на нее теплый взгляд, а она согласно кивнула. — А таскать Алиса всё будет? — усмехнувшись, голос подал муж девушки, — Булаткина берите и вперёд, я за руль тебе запрещаю, ты беременная! — он нахмурил брови, так мило и смешно одновременно. — Но не больная же, — возмутилась девушка и надула губы. — Так хватит! — со стул вскочил Тимати, — Матвей, иди с ними. — Есть, — в один голос сказала вся четвёрка и шуточно отдали честь начальству. — Как дети малые. — Улыбнувшись проговорил Юнусов и сел обратно в кресло.***
— Егор, — Протянула брюнетка, — а ты поможешь мне ёлку нарядить? — Девушка носилась между прилавками, наблюдая за красивыми, яркими ёлочными игрушками. — Лисёнок, ты потеряешься, иди сюда, — он поймал её и, сомкнув руки на талии потянул за собой. — Ребят, нас подождите, а то тут это чудо ёлочные игрушки высматривает! — выдохнул он, наслаждаясь своей доминантностью над Алисой. — Ей богу, как маленькие! — Мельниковы улыбнулись подъезжая к ним с тележкой полной продуктов. — Пока вы тут носились по всему супермаркету, как в одно место ужаленные, мы с Машкой всё купили, поехали уже по домам, завтра сложный день будет! — выдохнул теперь уже Матвей, погружаясь в мысли.***
Утро. 31 декабря. Канун Нового года. Обычно, в это время, где-то пару лет назад, Алиса помогала маме накрывать на стол, наряжать ёлку, украшать квартиру, а парень, который лежит рядом с девушкой, обнимая её за талию, уже с ноября искал квартиру на этот праздник. — Егор, вставай, надо последние дела на работе в этом году доделать. — Маяковская всегда цеплялась за, на первый взгляд, самые обычные слова, вроде — «последний», «крайний» и всегда придавала им просто колоссальное значение. — Алиска, вот, — насупился он, хмурясь и бухтя.- чёрт бы тебя побрал с этой ёлкой в два часа ночи! — блондин недовольно перевернулся на другой бок. — За то смотри как красиво! — восхищенно, по-детски сказала девушка. — Твоя квартира из холостяцкой берлоги превратилась в новогоднюю сказку! — ее глаза бегали по украшениям, а довольная улыбка играла на пухлых губах. А ведь действительно, девушка, буквально, за каких-то три часа, устроила в доме настоящую зимнюю сказку! Ёлка стояла в углу спальни Егора, вся разноцветная и горела красивыми огоньками, которые время от времени переливались, все стены квартиры были украшены каким-то дождиком и новогодней мишурой, в вазе для фруктов хранился годовой запас цитрусовых. Алиса на славу постаралась, вот только они оба не выспались, или же, это лучшее новогоднее утро за их жизни? — Ладно, я согласен, получилось охуенно! — Он повернулся лицом к Маяковской и поцеловал её в щечку, вдоволь насладившись ее смущением и возмущением из-за мата одновременно, слишком неожиданно, вот и нахлынуло все в раз, а Булаткин, смотря на краснеющие щёчки улыбнулся и быстро перевёл тему.***
— Ну что ребят, спасибо вам огромное за этот год! Мы испытали огромное количество взлётов и падений, открыли несколько магазинов в других городах, сети питания, которые пользуются успехом, еще невероятное количество предприятий и это только начало нашего огромного и успешного пути! Я надеюсь, что дальше будет всё только лучше и лучше, и уверен, что мы достигнем еще больших высот, Дальше — круче! С Новым годом! — вокруг раздавались звоны бокалов, смех и новогодняя суета, самый чудесный шум в жизни. К слову, весь лейбл решил устроить грандиозное празднование Нового года, собрав всех вместе, отменяя концерты с тридцать первого на первое, они решили просто встретить его в кругу близких друзей и коллег одновременно, благо, они одни и те же люди! Каждый произносил тост и все они выпивали детское шампанское, смеясь по-детски, радостно и рассказывая друг другу всякую лабуду, но смешную и дико интересную! — Маяковская, иди сюда, — блондин подозвал девушку к себе, восхищаясь ее походкой и ей самой, такой красивой и притягательной. Они стояли у ёлки, украшенной черными матовыми и серебрящимися шарами, что создавало волшебный фон для атмосферы, особый шарм и уют. — Да, Егор? — Алиса держала в руках стакан с апельсиновым соком, любимым напитком девушки, стуча по нему ноготками, от части нервно, переживая. — Я хочу кое-что тебе сказать, — Булаткин выбрал отличный момент для разговора, когда почти никто не обращал на них внимание, все были заняты поздравлениями и речью по телевизору, порой надоедливое так на руку нам! — Что случилось, Йогурт? — Девушка не на шутку начала волноваться, ведь знала, что голубоглазый никогда так серьёзно не подзывает её если все хорошо. — Я люблю тебя, Алисёнок, и хочу чтобы ты стала моей девушкой. — Брюнетка обомлела и хлопала глазами, ошарашенная, пораженная, едва-ли не пошатнувшись на каблуках, а блондин, воспользовавшись замешательством девушки, коснулся её сладко-вишнёвых пухлых губ, дав понять, что он абсолютно серьёзен с ней. Она впервые ответила ему на поцелуй. Егор понял, что наконец-то он целует девушку, которую в действительности любит, желает больше всего на свете, которую много раз пытался заменить, ища какую-то силиконовую куклу, штукатуренную деваху, которая не задерживалась даже на неделю, начинала бесить до дрожи в коленях. А Алиса, наконец поняла, что единственное её желание в Новогоднюю ночь был он — этот смешной голубоглазый блондин, со своими тараканами в голове, своими, уже родными и такими милыми заморочками, а не те заоблачные мечты, которые она написала на бумажке и сожгла в бокале шампанского под бой курантов, но это все теперь им не так важно. На календаре было тридцать первое декабря, начало нового года и нашего счастья.