I only call you when itʼs half past five The only time that Iʼll be by your side I only love it when you touch me, not feel me When Iʼm fucked up, thatʼs the real me
На часах пол шестого. Эва лежит на кровати, просматривая скучающим взглядом ленту Фейсбука; сегодня пятница, но почему-то никто так и не удосужился позвать ее на вечеринку. Если бы не интернет, она давно бы уже умерла от скуки. Но, внезапно, раздаётся звонок, оглушая хозяйку телефона своим надоедливым рингтоном. «Пора бы уже убавить звук и сменить эту песню», — она тянется к телефону, пока тот вибрирует на тумбочке. На экране высвечивается имя из четырёх букв, заставляющее сердце биться чаще, а пальцы судорожно нажимать на кнопку «Принять». Крис Шистад. Третьеклассник и тот, кто лишь одним взглядом заставляет все ее мысли перепутаться. — Да? — Эва! — у Криса будоражащий, томный голос; Эва понимает, что он уже изрядно выпил. Даже через такое расстояние она чувствует, как тот закусывает губу и проводит рукой по своим волосам. — Эм, привет, что делаешь? — она мысленно ударяет себя по голове: «Что за тупой вопрос, Эва?» — Знаешь, у нас тут вечеринка, может придёшь? Можешь позвать подруг, — он улыбается, делает новый глоток какой-то смеси (вроде бы текила и коньяк); музыка заглушает его слова, но Эва довольно хорошо его слышит, должно быть, он вышел на улицу. — Да, конечно, скоро придём. — Отлично! Он вешает трубку. Эва замечает, что он впервые звонит ей по телефону.//
Музыка оглушает, заставляет тело двигаться в нужном ритме, а алкоголь лишь раскрепощает, добавляя танцу сексуальности, страсти и притяжения. Эва танцует и забывается в звуках, оставив проблемы и учебу на улице. В этом помещении только веселье, желание и много алкоголя. Она видит Криса, сосущегося с какой-то первоклассницей. Если это и не ревность, то точно неприязнь, что оседает в ее душе. Смешивать текилу с водкой становится смыслом жизни; она отворачивается, лишь бы только не видеть этого мудака (ты серьезно так считаешь?). Эва не замечает, как через некоторое время он подходит к ней и начинает двигаться под музыку, прижавшись своей грудью к ее спине. Она поворачивает голову и видит его ослепительную улыбку, яркую даже при таком скудном освещении. Вся неприязнь улетучивается, алкоголь сделал своё дело; ей уже наплевать, с кем танцевать, и что делать. Эва позволяет себе прижаться к нему, закинуть руки на его плечи; закусывает губу и чувствует мокрый поцелуй на своей шее. По её телу проходят разряды, все чувства работают на 200%; она не может справиться со своей уязвимостью. Он целует снова и снова, заставляя тело выгибаться и покрываться мурашками. Эва разворачивается к нему лицом, притягивает ближе и целует. Крис улыбается; его пальцы находят край ее футболки и осторожно дёргают ткань, чтобы прикоснуться к разгоряченной коже. Эва рвано выдыхает, пытаясь не останавливаться, хватает за волосы, прижимает ближе, касается носом носа, лбом лба. Он вырывает их из толпы и прижимает ее к стене, возможно, разбивая пару хрупких предметов по пути. Эва проходит пальчиками по его шее, ладонями касается его груди, чувствует бешеный ритм его сердца; ощущает свой, пытающийся приравняться. Она чувствует каждую мелочь: трещенку на его губе, обжигающее дыхание на щеке, руки, скользящие по телу. Крис не даёт ей перевести дыхание, через секунду втягивая в новый круговорот ощущений. Ему нравится эта игра. Он любит играть, но проигрывать совершенно не в его стиле. Он лишь углубляет поцелуй, опираясь одной рукой о стену. Когда легкие уже устают циркулировать воздух, а сердце чуть ли не выпрыгивает из груди, он отстраняется от неё, проводит полоску мокрых поцелуев от губ до ключицы и оставляет красный засос на ее загорелой коже. Эва рвано дышит, ей слишком хорошо, чтобы замечать такие мелочи. Она утыкается носом в его шею, опаляет кожу холодным дыханием, от чего он блаженно закрывает глаза, наслаждаясь этим моментом. — Пошли к тебе? Меня уже тошнит от этой вечеринки.//
Он тащит ее до дома. Когда они стоят на пороге, Эва пытается достать ключи из кармана, но те благополучно вываливаются, заставляя Криса наклониться вперёд. В воздухе повисает пауза, которую прерывает хриплый голос девушки. — И все-таки ты мудак, Кристофер Шистад. Даже таким образом ты пытаешься затащить леди в постель, — она говорит это, прижавшись спиной к забору, пока тот пытается открыть входную дверь. — Кто сказал, что я хочу затащить тебя в постель? — он фыркает, но улыбается, пробегаясь взглядом по ее телу. — И это все, что ты можешь сказать в своё оправдание? — А тебе нужны доказательства? — Может быть. Он отвлекается от своего сложного задания и игриво шагает к ней, пока она выдыхает и отводит взгляд в сторону. Его глаза сверкают, а губы расплываются в находчивой улыбке; для него ведь это слишком легкая игра, он уже победил, она никогда не могла противостоять ему. И Эва знает это. Она знает, что будет тонуть в его шоколадных глазах, пока тот будет целовать ее ключицы, плавно переходя к пупку. Что будет стонать лишь при одном «Эва» из его губ. Что будет сама чуть ли не выкрикивать его имя, прося большего, пока он будет нависать над ней. Позже он прижмет ее к себе, чтобы поцеловать ещё раз, но уже нежно, растягивая момент. А пока, пусть она и будет спорить с ним, отстаивая свою сторону и принципы «сильной и независимой женщины», он будет знать, чем закончатся все эти тирады. Ведь стоит Крису улыбнуться и сделать шаг в сторону, она уже его. Давно уже его.