Беременна от монстра под кроватью.

      Не сказала бы что всё было так плохо, как я предполагала изначально, но то, что ни к чему хорошему это не приведёт было фактом. Мне осталось только надеяться, что различие в анатомии не позволит мне забеременеть от этого зубастого извращенца, пусть он этого, как я заметила, и очень ждёт. Сложно находиться с ним в одной комнате, пока он чувствует мои гормональные сбои и процессы, происходящие в организме в связи с месячными, но выбора у меня, к величайшему сожалению нет… Как и возможности просто закрыться у себя, не покидая спальни или вовсе уйти из квартиры…       На часах снова было 9 утра. Чайник только перестал шуметь, но вода в нём всё ещё немного булькала после такого яростного нагрева. В приоткрытую форточку слегка задувал ветер, наполняя кухню приятным ароматом морозной свежести. Присев на стул рядом с окном, я уже несколько минут наблюдала за тем, как снег опускается на промёрзшую землю, и так покрытую толстым белым слоем микроскопических ледяных кристаллов. В голове ничего не было с самого моего пробуждения… Такое ощущение, что все мысли выкачали и не оставили даже слов, чтобы хоть что-нибудь из них составить. То, что случилось вчера…может испортить абсолютно всё… Особенно, если будут последствия… А они будут… Я более, чем уверена в этом…       Сзади снова послышались тихие шаги и скрежет когтей, слегка касающихся кафельного пола. Хэнку явно не нравится, как я себя чувствую… И почему-то я должна что-то с этим делать, чтобы ему было хорошо… Что-то из разряда «прекрати дуться, а-то мне грустно из-за этого»… Всё утро он только и делает, что пытается меня к себе расположить или делает вид, что пытается, но в любом случае это ничего кроме неприятностей пока не приносит… Проснулась я от того, что он зализывал царапинки на моём теле, которые сам же накануне и оставил на нём по неосторожности в порыве своей звериной страсти… Потом он начал спускаться ниже, чтобы зализать всё и в более пикантном месте, но это заходило уже слишком далеко, и я не дала ему продолжить. В ванной запереться он мне не дал обосновывая это тем, что «Просто нельзя…», поэтому пришлось сидеть в душе под его пристальным взором. И даже так… Даже после небольшой встряски в виде борьбы за право побыть одной, мыслей в голове всё равно не появилось. Там пусто… Я бы даже сказала, что это апатия… Или по крайней мере что-то похожее на неё…       Если за Хэнком понаблюдать — а я за ним наблюдала, пусть и не подавала вида — можно ещё заметить, как он принюхивается, недовольно фырчит и даже как-то разочарованно сопит иногда. Возможно он чувствует, что ничего не вышло и расстраивается из-за этого, но трепетность, с которой он относится ко мне с самого утра всё равно заставляет нервничать. Не хотелось бы «обрадоваться» раньше времени… Проверяться всё равно придётся, как ни крути. И пусть эта зараза только попробует мне помешать это сделать…       Мой взгляд как раз улавливал такое поведение за ним, а сам Хэнк в свою очередь только этому был рад. Ему, видимо, не хватало внимания, которого он добивался, поэтому то, что я на него вообще посмотрела, для него было большой радостью. По квартире он так и продолжал передвигаться на четвереньках. Длинный хвост с пока ещё рыхлой кисточкой на конце иногда по-кошачьи вилял, а иногда просто волокся сзади, собирая всю пыль и грязь с пола… Я даже задумалась один раз, чтобы отвести его к ветеринару какому-нибудь, чтобы ему его отрезали, но потом вспомнила, что это всё-таки не животное… А если и животное, то достаточно нетипичное, чтобы просто так с ним разгуливать по улице. Я всё ещё помню, насколько силён интерес людей к неизведанному и насколько жестокими иногда бывают методы, применяемые ими в познании этого неизведанного… Поэтому несмотря на всё нахальство моего соседа, я не могу позволить кому-нибудь ему навредить. По крайней мере… Помнится… Покойная Маргарет говорила, что ему нужен кто-то, кто его будет оберегать и помогать ему. Что ему нужен друг… Только вот непонятно, почему участь быть его «другом» досталась именно мне… И почему этот зубастый «друг» решил, что может делать со мной всё, что придёт в его голову…       На губах появилась еле заметная улыбка. Застекленевший взгляд скользнул по столу и так и остановился на Хэнке, который в свою очередь подошёл ближе и устроился недалеко от меня, разглядывая моё полуобнажённое тело в домашнем халатике… Одно за другим в голове стали вспыхивать некоторые размышления, совершенно не связанные с нынешней ситуацией. Они были настолько отдалёнными, что я вспомнила, что с Риком мы так в кино и не сходили, а Альберт не такая уж и скотина, если поразмышлять… никто не виноват в том, что он так интересуется предметом болезни Маргарет. Но…я тоже в этом не виновата, а поэтому я не могу просто так взять и впустить его в своё личное пространство, называемое моей квартирой… Хэнк тоже в последнее время стал его частью, поэтому я не считаю нужным показывать его ему… По крайней мере пока… Пока я не смогу убедиться в том, что после этой встречи Хэнку не будет грозить опасность.       При этом сидя и, наконец, думая обо всём этом, я поймала себя на мысли, что продолжала наблюдать за действиями своего хвостика, который учуяв запах кипячёной воды, начал искать его источник и в конце концов стал подниматься, дабы приготовить мне чай. Животные повадки хорошо смешивались у него с людскими несмотря на то, что что-то делать ему было всё-таки трудно. О мелкой моторике можно забыть, пусть у него и хорошо получается держать чашку за ручку или например, чайную ложку. В любом случае… Тренировка ему не помешает…       Оставив его заниматься чаем, я снова перевела взгляд на улицу, стараясь занять свой мозг хоть чем-то. Не знаю, сколько я ещё тут так смогу протянуть. На следующей неделе начинается учёба, нужно будет устраиваться на подработку, чтобы хотя бы как-то здесь продержаться ещё пару лет. В принципе, деньги у меня есть, да и родители присылают понемногу каждую неделю. Если экономно распределять их можно даже накопить немаленькую сумму. Но о какой экономии может идти речь с этим зубастым разгильдяем… Ест он гораздо больше обычного человека, пусть по нему и не скажешь, что он вообще ест. Я не знаю, будет ли он отпускать меня куда-то из этой квартиры, если я вдруг забеременею… При таком раскладе я и полугода здесь не протяну… Аборт как вариант рассматривать страшно, но если я хочу учиться и продолжать хоть как-то содержать себя самостоятельно, придётся его рассмотреть. И. возможно, даже сделать… В конце концов, если я забеременею, придётся переводиться на заочное обучение, а оно только платное. — Господи…как всё сложно… — выдохнула я, протерев ладонями лицо и переводя усталый взгляд на чудика, который копался с сахарницей, пытаясь попасть в неё ложкой. От этих мыслей даже как-то страшно стало. Проще было просто в первый же день уехать и добираться каждый день на поезде… Но с другой стороны у меня не было бы возможности познакомиться с Альбертом, проводить время с друзьями… Да и…если опустить этот дурацкий случай, Хэнк тоже занял важную позицию в моей жизни. И по сути…если приглядеться…жалеть мне вовсе не о чем. Только вот совсем непонятно, почему внутри тогда всё сжимается при одной мысли о том, что он будет виноват в крушении моей жизни.       Пока я размышляла о чём-то своём, мой милый монстр видимо осознал, что ничего путного из его попыток налить воду в чашку не выйдет, просто потому что одной рукой ему всё-таки нужно опираться на стол для удержания равновесия, и решил снова обратить на меня своё драгоценное внимание. С сахарницей он так и не разобрался, поскольку попасть в неё ложкой так и не смог, а раз чай не получается налить, значит нужна моя помощь. Без меня никуда, ей-богу… Продолжая передвигаться на четвереньках, он подошёл ближе и привстав, опираясь руками о стол и подоконник, склонился к моей шее, что-то урча и, видимо, пытаясь меня хоть как-то задобрить.  — Ну, что это… — недовольно отвернула лицо я, слегка нахмурившись. Нечего мне тут ластиться… Наластился уже… Отпихивать его морду было лень, поэтому пришлось терпеть то, как он продолжил тыкаться носом мне в шею и лизать её, а я продолжила сидеть и ничего с этим не делать. — Хэнк… Если ты ещё раз сделаешь это… Я уеду… — в моих словах в этот раз не было ни капли той доброты, которую я обычно к нему проявляла, даже если он меня в чём-то разочаровывал. — И, поверь мне, в этот раз я не шучу…       Он тут же прекратил ластиться и, недовольно посмотрев на меня, зарычал, отстраняясь и усаживаясь на пол неподалёку.       Вытерев шею рукавом халата и хмуро опустив глаза в пол, я ещё несколько секунд помолчала, а затем сердито на него посмотрела и тоже начала своеобразно рычать. Только уже по-человечески. — Не рычи. Я не твоя собственность. Мы договорились… Ты не трогаешь меня, я не трогаю тебя… Ты нарушил наш договор, поэтому я имею полное право уехать, Хэнк, — посмотрев на него я снова увидела его злой и в какой-то степени пустой взгляд. И снова молчание… Несколько секунд мы провели в полной тишине, не отрывая глаз друг от друга. В какой-то момент я подумала, что он понял меня, но, когда он снова тихо и даже угрожающе зарычал, я поняла, что ошиблась. Приподняв когтистую лапу, он с силой опустил её на пол… Бум — бум!..       Рассудок мой долго ждать не пришлось. Поднявшись со стула и сделав несколько шагов назад, я уперлась спиной в стену, стараясь держать дистанцию… Сердце забилось чаще. Инстинкт самосохранения в кои-то веки включился и даже немного начал функционировать. Затем я только повернулась, чтобы ринуться в комнату, как вдруг меня снова прибили к этой злосчастной стене. Хэнк был зол не по-детски и это было заметно по его глазам и горловому рычанию. Смотря в них, я снова почувствовала уже забытое ощущение отдалённости с ним, и того непонимания, которое было при нашем знакомстве. — Прошу тебя, хватит! Я не хочу! Не хочу так! — на глаза снова накатились слёзы и появились мысли, которых так не хватало всё утро. Появилась обида. Появился страх. Внутри снова всё забурлило и заходило ходуном. Я даже почувствовала, что имею право так на него кричать, хотя на самом деле это было очень опасно и не могло привести ни к чему хорошему. — Вы распоряжаетесь все мной, как будто я игрушка! Как будто мной можно воспользоваться! Я даже не знаю до конца, кто ты такой, а ты меня решил обрюхатить?! Подумай сам! Это как минимум ненормально! — я держалась изо всех сил, чтобы не дать волю слезам, которые и так уже сами текли по щекам. — Почему я должна расплачиваться за чьи-то ошибки, Хэнк?!. Это ведь не я всё начала!.. Чёрт!.. Я же просто приехала учиться!.. Просто жить как все… Понимаешь?..       Отведя в сторону взгляд, я решила, что лучше будет вытереть слёзы. Выглядеть жалко в этот момент совершенно не хотелось. На фоне гормонов эмоции просто зашкаливали, пусть и очень некстати, однако значения это не имело сейчас ни для кого. Напряжение в воздухе всё равно оставалось и Хэнк, пусть слегка сбавил обороты, всё равно был сильно недоволен. — Я знаю, что я тоже не подарок, но почему нельзя просто хотя бы уважительно относиться?.. Ты вчера со мной просто по-свински поступил… Мне безумно обидно, что ты этого не понимаешь… И что ты даже представить себе не можешь, насколько тяжело мне будет справляться со всем, если я вдруг забеременею… — под конец своей речи, взгляд я вовсе опустила. Точно также, как и руки. Ощущение усталости навалилось так, что сдерживаться уже не хотелось.        Ещё несколько секунд мы стояли и просто молчали, пусть это и не было выходом из положения. Я шмыгала носом и ждала, пока он хоть что-то сделает. Было такое ощущение, будто меня за что-то отчитывали. Я почувствовала себя даже виноватой в какой-то степени, а потом… Лапы, которые не давали мне прохода вдруг пустились к моей талии… Одна из них только её коснулась, а потом снова вернулась на стену, чтобы удержать хозяина на ногах, а вторая настойчиво легла на неё и переползла на спину. Я не поняла, что он хочет сделать, пока он не склонился ко мне и не лизнул в уголок губ, при этом виновато поскуливая, как он обычно делает, когда извиняется. Затем он прижал меня к себе поближе и снова склонился к шейке, продолжая всё также скулить.       Под таким напором не сдаться мне всегда было очень сложно, поэтому расплакавшись, я просто обняла его за шею и прижалась к нему уже сама… — Зачем… Зачем ты сделал это, глупый… — слова вперемешку со всхлипами и рыданиями вырывались сами собой. Ему от этого становилось только хуже, и я чувствовала, как его язык снова касается моей шеи, чтобы хоть как-то успокоить истерику, которая у меня начиналась после длительной консервации эмоций… Затем монстр вовсе притих и просто обнял, слушая один и тот же вопрос — «Зачем?..»… — М… — в какой-то момент нечёткое мычание послышалось с его стороны… — М…Мо… Моа…       Горловой звук, который он издавал, был очень похож на слово. Слёзы продолжали течь по щекам, но истерика потихоньку стала отступать, как только я услышала это подобие слов, которое он пытается говорить… Всё моё тяжёлое состояние, которое ещё несколько секунд назад только росло, как-то постепенно стало уменьшаться, а затем и вовсе сошло на него. Подняв на него глаза, и вытирая слёзы, я непонятно и как-то даже растерянно смотрела на него, чего-то ожидая, пока сама не додумалась сделать хоть что-то. Осторожно повернув его морду к себе, я опустилась вместе с ним на пол, чтобы ему было легче концентрироваться на том, что сейчас было более важным, чем устойчивое стояние на двух ногах. — Что ты?.. — удивление, непередаваемое словами вперемешку с ожиданием и надеждой, которая сковала меня от макушки до кончиков пальцев, не давало мне даже спокойно дышать, не то что говорить… Внутри всё дрожало… Если это шанс, который позволит ему вернуть речь, его нужно держать… И держать так крепко, чтобы аж до боли в руках… Если из него можно сделать существо ещё более похожее на человека, чем он есть сейчас, я готова потерпеть… Даже если это будет очень сложно… — Мо…- попытался он, но запнулся и облизнул губы, чтобы попробовать ещё раз. — Мо.а. Моа… Мо...йа… Мойа…       Он снова смотрел на меня теми тёплыми и понимающими глазами и осторожно коснувшись носом моей щеки снова и снова пытался повторить. — Мойа… — Молодец… Давай… Ещё разок… — тихонько проговаривала я, пока он говорил это и он слушался. Он снова и снова пытался повторить одно и то же слово, при этом склонившись к моей шейке и снова начиная ластиться, пытаясь показать, что это слово имеет большое значение, а не просто пустой звук. В конце концов не совладав собой я снова его обняла и прижала к себе, чувствуя, как он тоже обнимает меня, начиная урчать, утыкается носом в шею и мягко водит им по ней, вырисовывая какой-то узор. — Ты просто умница, Хэнк… — прижимая его к себе и поглаживая по голове, тихо шептала я, стараясь не давать волю слезам, которые снова начали подступать, только уже от радости. — Ты просто молодец…       Сейчас у меня остаётся только один выход… Остаться здесь и помочь ему… Если уеду сейчас, возможно навсегда потеряю покой. А он потеряет возможность избавиться от своей болезни и жить как все остальные на этой дурацкой планете. Возможно я буду самой настоящей дурой, если останусь… Но я просто не могу оставить его. Я не могу его предать. Особенно сейчас… Когда я нужна ему больше всего… А значит именно я могу стать для него стимулом. А стимул, знаете ли, очень полезная штука… Особенно в той ситуации, когда это самый последний шанс стать нормальным. Не таким, как все, но таким, каким все примут… И никогда больше не скажут, что что-то не так.